Онлайн чтение книги Только не дворецкий
Ричард Кеверн

Перевод и вступление Лидии Хесед

РИЧАРД Кеверн — псевдоним Клиффорда Хоскена, автора «увлекательных и вместе с тем реалистичных историй», как писал о его детективных рассказах Говард Хэйкрафт («Убийство для удовольствия»).

О Клиффорде Хоскене известно очень мало. Он родился в 1882 году, в 1911-м женился на Эмме Харрис Фостер, во время Первой мировой войны служил в английской авиации. По окончании войны работал журналистом в «Дейли миррор». Свою литературную деятельность Ричард Кеверн начинал с приключенческих рассказов для мальчиков — в ранней молодости он преподавал в частной школе.

На сегодняшний день известно 19 произведений, написанных Кеверном, среди них не только детективные романы и рассказы, но и подробный путеводитель по английским постоялым дворам «Истории старых трактиров», ставший в свое время бестселлером. Кеверн многие годы прожил в Восточном Суффолке и очень любил эти края — там происходит действие многих его книг.

Хотя Кеверн не был членом Детективного клуба, в своих рассказах он продолжает традицию, которую заложили его основатели — Фримен Уиллс Крофтс, Дороти Сэйерс и другие. Кеверн — мастер реалистичного детектива, лишенного мистических загадок, но приятно удивляющего безупречной логикой и неожиданной разгадкой преступления.

Наиболее известный персонаж, созданный Кеверном, — инспектор Саймон Артифекс. Профессиональный детектив, он расследует большинство преступлений, о которых пишет Кеверн; встретим мы его и в рассказе «Железное алиби». Правда, роль Артифекса в этом рассказе скорее эпизодическая. В «Железном алиби» Кеверн поручил расследование простодушному майору Майлзу Годфри, страстному любителю садоводства.

© 1941 Richard Keverne

© Л. Хесед, перевод на русский язык и вступление, 2011

РИЧАРД КЕВЕРН

Железное алиби

— Мисс Кэмпбелл, — объявила горничная, и начальник полиции встал.

— Э-э, добрый день, — сказал он, когда дверь закрылась. — Пожалуйста, присаживайтесь.

— Нет, спасибо, я не буду садиться, — ответила девушка. — Я отниму у вас буквально пару минут. Спасибо, что согласились принять меня.

— Пустяки, пустяки, — ответил начальник полиции, неожиданно смутившись. Он повернулся к столу и заглянул в блокнот. — Сегодня утром по телефону вы сказали, что хотите поговорить со мной лично по очень важному делу. Думаю, вам лучше все-таки сесть, так говорить будет проще, — заметил он с улыбкой.

— Хорошо. — Она заняла предложенный стул, Майлз также сел на место. — Майор Годфри, я пришла сообщить вам вот что. Я хочу, чтобы вы знали: перед вами Энид Кэмерон, хотя по очевидным причинам мне пришлось изменить имя.

— Энид Кэмерон? — повторил он, нахмурившись. — Энид Кэмерон?

— Да. Та, которую в 1938 году в Олд-Бейли приговорили к трем годам тюрьмы.

— Ну конечно, помню…

— Домушник в юбке — так, кажется, меня прозвали. Что-то в этом роде, броское и нелепое, — она коротко и горько рассмеялась, — впрочем, сейчас это не важно.

Лицо Майлза Годфри приняло застывшее выражение. Он перешел на официальный тон.

— Слушаю вас, — сухо произнес он, все с большим интересом глядя на стройную светловолосую девушку. Он помнил ее нашумевшее дело.

— Я пришла сказать, что супруги Пауэлл предложили мне место садовницы у себя в Гров-Лодже, это в Мерсден-Магне, около пяти миль отсюда.

Он кивнул.

— Я как раз собираюсь к ним ехать, однако от вас зависит, возьмусь ли я за эту работу.

— От меня? При чем здесь я? — спросил Годфри уже не так резко. Ему становилось все интереснее.

— Все зависит от того, будут там шнырять ваши полицейские или нет. Если будут, я откажусь от места.

— Но… — начал он.

— В последний раз так и случилось, — перебила она. — Я работала на ферме в Южном Ридинге. Работа мне нравилась, и, кажется, мной были довольны. Затем полицейские стали назойливо обо мне расспрашивать. Неизвестный доброхот узнал меня и отправил анонимное письмо в полицию. И все, этого было достаточно. Я ушла сама, не дожидаясь, пока фермер меня прогонит. Неужели и здесь повторится то же самое?

Она с вызовом посмотрела на Годфри, и он на миг растерялся, не зная, что ответить.

— Вы не могли бы рассказать подробнее? — спросил он после короткой паузы.

— Вот что я скажу, хотя вы вряд ли мне поверите, — с нескрываемой горечью произнесла она, — урок я усвоила. Если опять начнутся преследования, у меня будет только один выход. Нет, нет, я, конечно, не вернусь на стезю порока, как вы это называете. Ничего нет хуже того, что я перенесла в тюрьме. Ничего. — Она вздрогнула. — Я слишком боюсь вновь это испытать. Но когда ты не можешь заработать себе на жизнь, остается один выход.

— Ну-ну, не надо так говорить, — растерянно пробормотал он. — Ничто не мешает вам жить честным трудом.

— Нет, мешает: вы и ваша система. Именно поэтому я здесь. Я решила, что если приду и расскажу вам все сразу, то, по крайней мере, у меня будет хоть какой-то шанс. Неужели я еще не искупила свое так называемое преступное деяние? — Она в отчаянии всплеснула руками. — Это ведь не преступление — сменить имя? — В ее голосе послышался приятный шотландский акцент. — И если хотите знать, — решительно сказала она, — мое настоящее имя Элизабет Кэмпбелл, а вовсе не Энид Кэмерон. Никому из ваших людей я об этом не говорила. Майор Годфри, вы ведь обещаете дать мне этот шанс?

Майлз Годфри неловко поерзал на стуле. Он был мягким, совестливым человеком, однако годы службы в полиции подорвали его веру в раскаяние преступников. Голос разума твердил ему, что здесь дело неладно, однако сердце подсказывало, что перед ним, возможно, редкое исключение: слова девушки звучали убедительно.

— Обещаю, — наконец сказал он. — Вы нас не потревожите, и мы вас тревожить не станем.

— Правда? — взволнованно спросила она.

— Разумеется, — ответил Годфри. — Желаю вам удачи в новой жизни и надеюсь, все у вас сложится хорошо. Вы мудро поступили, обратившись ко мне. Мы с вами будем, вероятно, иногда видеться у Пауэллов. Не беспокойтесь, даже если мы встретимся, я сделаю вид, что мы незнакомы. Ну вот и все, удачи вам.

Девушка быстро встала.

— Спасибо, — сказала она просто.

— Я вас провожу, — ответил Годфри и протянул руку.

Она поколебалась, прежде чем пожать ее, а потом произнесла:

— И за это тоже спасибо.

Начальник полиции наблюдал, как она быстро шла по дороге; затем он решил пройтись по саду. Сад приносил Майлзу Годфри успокоение.

Он не знал, правильно ли поступил. Повозившись полчаса с розами, он так и не пришел ни к какому решению. За чаем он между делом завел разговор о Пауэллах.

— Ты не знаешь, эти Пауэллы купили Гров-Лодж? — спросил он у жены.

— Нет, дорогой. Миссис Пауэлл сказала, что они с мужем сняли его на три года. Их собственный дом, где-то около Уортинга, разбомбили.

— Скверно. Много они потеряли?

— Почти все, что у них было. Не дай бог пережить такое. Но они молодцы, держатся. Думаю, они тебе понравятся. Мистер Пауэлл, кажется, умнейший человек, при этом очень скромный. Он рассказывал мне, что служил в Департаменте лесничеств Индии.

— Какое несчастье вот так лишиться всего. Хорошо хоть сами остались целы. Надеюсь, у них есть какие-то средства кроме его пенсии?

— Думаю, вряд ли, — ответила миссис Годфри. Майлз Годфри с интересом ждал, что она скажет: у его жены был талант верно считать чужие деньги. — Они ведут себя разумно. Живут по средствам. Жена увлекается садоводством. Мне они оба очень понравились.

— Буду в тех краях — обязательно загляну к ним по пути, — сказал Годфри. Жена ответила на один из его вопросов. Пауэллы были не из тех, у кого в доме полно ювелирных украшений, на краже которых, как он помнил, специализировалась Энид Кэмерон.

В тот же день он ответил еще на один свой вопрос, поскольку голос разума продолжал твердить ему, что с Элизабет Кэмпбелл не все так просто.

После обеда Годфри позвонил из своего кабинета начальнику полиции Южного Ридинга. Он немного знал этого упрямого йоркширца по фамилии Акройд, и поэтому позвонил ему домой.

— Послушайте, Акройд. — Представившись, он сразу перешел к делу. — У меня к вам вопрос, скорее частный, чем служебный. В последнее время в ваших краях не появлялась эта небезызвестная Энид Кэмерон?

— Энид Кэмерон? А, я знаю, о ком вы говорите. А что? Она опять у вас что-то натворила?

— Вовсе нет, — ответил Майлз Годфри. — А у вас?

— Нет, но кто-то прислал анонимное письмо, в котором сообщил, что она работает на ферме в Копли под именем Кэмпбелл. Мы, как водится, навели справки, но она исчезла.

— И что в результате?

— Ничего, кроме взбучки от фермера, у которого она работала. Я слышал, как он отчитал моего сержанта за то, что потерял хорошего работника. Вот так я о ней и узнал.

— А сколько она там проработала?

— Кажется, несколько недель. Ее прислал какой-то женский комитет.

— И вы говорите, все было в порядке?

— В полном. Почему вас это так интересует?

— Пока не могу вам сказать. Просто у меня предчувствие, вот и все. Большое спасибо, Акройд. У вас сейчас много работы?

— Да, джерри[139]Во время Второй мировой войны англичане и американцы называли немцев джерри (от англ. German, немец). Немцы же называли англичан «том-ми». переняв это прозвище британского солдата у самих англичан еще в Первую мировую. (Том — одно из наиболее распространенных мужских имен в Англии; образцы документов в воинских частях той поры заполнялись на имя вымышленного солдата Тома Аткинса.) нам скучать не дают. Пожалуй, даже слишком стараются. А у вас как?

Прежде чем повесить трубку, они поговорили немного о воздушных налетах, и, ложась спать, Майлз Годфри уже был спокоен насчет Элизабет Кэмпбелл. По крайней мере, ее рассказ был правдивым.

Впрочем, совсем успокоиться не получалось. Нельзя шутя относиться к тому, что в его округе находится известный специалист по краже драгоценностей. И хотя Годфри обещал, что его люди не станут зря тревожить Элизабет, это не освобождало его от необходимости присматривать за ней. На следующий день, приехав в Норминстер, Майлз Годфри принялся изучать старые выпуски местной газеты.

Дело «домушника в юбке», которое в свое время стало сенсацией, освещалось в прессе очень подробно. Годфри обнаружил, что помнит основные детали. По словам очевидцев, Энид Кэмерон спускалась по пожарной лестнице из многоквартирного дома неподалеку от Найтсбриджа. Когда ее поймали, при ней нашли украшения на сумму около пятнадцати тысяч фунтов, принадлежавшие жене аргентинского мясного магната.

Преступнице не повезло: прыгнув с высоты несколько футов, она повредила лодыжку. Не случись этого, она смогла бы убежать.

Внимание инспектора привлекли еще несколько деталей. Девушка была одета в мужской костюм. После вынесения вердикта она призналась в двух похожих преступлениях. Все это, по мнению Годфри, говорило о том, что она опытная воровка. Однако, как утверждал инспектор Артифекс из Скотленд-Ярда, которому поручили расследование, за ней больше ничего не числилось и о ней так и не удалось ничего узнать.

Вынося приговор, судья заметил:

— Хотя вы решили ничего не рассказывать о том, где росли и как жили прежде, я вижу, что вы образованны и получили хорошее воспитание. Это только усугубляет вашу вину.

Майлз Годфри вернулся к себе в Шир-холл, еще больше заинтригованный Элизабет Кэмпбелл.

Он начинал получать удовольствие от дела, честно признался себе в этом и решил продолжать расследование.

— Мне нужно будет съездить завтра в Лондон, — сказал он за ужином жене. — Может быть, останусь там на ночь.

— Надеюсь, бомбежек не будет, — с беспокойством заметила она. — Постарайся вернуться к вечеру.

— Постараюсь, — заверил он.

Годфри решил побеседовать с инспектором Артифексом с глазу на глаз. У него было несколько знакомых из Скотленд-Ярда, которые могли бы его представить. Сегодня ему посчастливилось застать Артифекса на работе.

Инспектор Марчант, который недавно был в Норминстере по делу об убийстве, представил их друг другу.

— Майор Годфри хочет задать несколько вопросов о вашей подопечной Энид Кэмерон — это не связано с работой, он просто хотел бы узнать побольше о ее прошлом.

— Я тоже, — ответил с кислой миной Артифекс. — Она позаботилась о том, чтобы я ничего не узнал. Пойдемте со мной, сэр, и я расскажу вам все, что мне известно.

Через пустой холодный коридор они прошли в кабинет. Артифекс был мужчина средних лет с резкими чертами лица, похожий на кого-то из старых актеров. Он покачал головой, когда Годфри сказал:

— Итак, вам не удалось выяснить, кто она.

— Я даже не узнал, где она живет. Мы не смогли ничего на нее собрать — даже меток из прачечной и тех не нашли. А ведь она всегда говорила, — Артифекс улыбнулся, — что я никогда ничего не узнаю. Но она была настоящая леди.

— Вот как, — отозвался Годфри.

— Конечно. Превосходные манеры. Извинялась передо мной за доставленные неприятности. Напоследок она сказала: «Я хочу поблагодарить вас за вашу доброту». — Артифекс добродушно прищурился и продолжил: — И что самое смешное, я уверен, что она говорила искренне. Хороша чертовка! И такой милый шотландский акцент…

— В самом деле? Мы можем хотя бы предположить, что она из Шотландии, — шутливо заметил Майлз Годфри.

— Я бы и за это не поручился, — ответил Артифекс.

— Отпечатки пальцев вам не помогли?

— Их не было в нашей картотеке.

— Думаете, она опытная воровка?

— Черт возьми, я в этом уверен. Я могу назвать шесть или семь краж, которые наверняка совершила она, просто мы не можем это доказать. Те же методы. Та же добыча — первоклассные украшения.

— Она ведь созналась еще в двух кражах?

— Да. — Артифекс снова прищурился. — И это тоже очень умно с ее стороны. Именно эти два случая я мог бы доказать. Признание помогло ей по крайней мере избежать дальнейших расспросов. А ведь копни мы чуть глубже, можно было бы узнать о ней гораздо больше.

— Кажется, это очень умная молодая женщина.

— Умна, как сто чертей.

— А вы-то сами что о ней думаете, инспектор? — спросил Годфри.

— Я? Я думаю, что она на кого-то работала. Ей давали задания, и она их выполняла. У меня даже есть вполне определенные подозрения, кто это мог быть. Готов ручаться, что это Каммингсы, хотя мне никогда не удавалось установить связь между ними.

— Каммингсы?

— Вряд ли вы их знаете. Их двое: мужчина и женщина. Это самые ловкие скупщики краденого из всех, кого я знаю. Арчи Каммингс, насколько мне известно, сейчас в тюрьме. Женщину в последний раз видели в Дублине. Не удивлюсь, если Энид тоже туда отправилась. Если она действительно там, ирландской полиции придется попотеть.

— Давно Энид Кэмерон на свободе?

— Да вот уже девять месяцев, если не больше. Она свое отсидела. Вообще, я говорил о ней с мистером Уэстоном пару недель назад. Он был священником в Уэнсберийской тюрьме, в которой она сидела. Ему она тоже запомнилась. Говорит, она работала в саду и никому не мешала, все ее любили. Даже жаль было с ней расставаться.

— А теперь, — сказал Годфри, — она на свободе.

— Да, но мы скоро о ней услышим.

— Вы не думаете, что она порвет с преступным прошлым?

— Так думает мистер Уэстон, впрочем, как и все священники, — цинично заметил Артифекс. — Работа у них такая. Боюсь, что нет, майор. Понимаете, такие люди любят риск и без него долго не выдерживают. Такая девушка, как она, наверняка успела кое-что припрятать. И у нее есть друзья, к которым можно обратиться. Она вышла из тюрьмы и теперь хочет пожить в свое удовольствие. Не будь войны, она бы поехала за границу, а потратив там деньги, начала бы снова их зарабатывать. Хотите знать мое мнение? Если она сейчас не в Ирландии, значит, в каком-нибудь безопасном месте, где прячутся от бомб наши богачи, точно не в Лондоне. В Девоншире или в Уэльсе. Там сейчас есть чем поживиться… Не думаю, чтобы она вернулась в ваши края. У вас ведь небезопасно. Но если она приедет, приглядывайте за ней. Знаю я эту… леди.

— Постараюсь, инспектор, — усмехнулся Годфри.

Майлз вернулся домой к ужину. Когда они сели за стол, жена сказала:

— Ты знаешь, сегодня днем заходила миссис Пауэлл из Мерсден-Магны. Они с мужем пригласили нас в гости в среду вечером на рюмку хереса. Я сказала, что ты постараешься прийти, если сможешь. Заодно и познакомишься со всеми. Миссис Пауэлл сказала, часов в шесть.

— Неплохая мысль, надо съездить, — небрежно ответил Годфри.

Усадьба Гров-Лодж была совсем небольшая: ничем не примечательный беленый дом в викторианском стиле с большим садом. Годфри хорошо знал это место.

Когда он приехал, было почти семь часов. Жена приехала раньше. На лужайке повсюду стояли стулья, а под большим каштаном неподалеку от дома был накрыт стол с едой и напитками. Остановившись на пару минут поговорить с хозяевами, Майлз Годфри принялся с интересом рассматривать гостей. Большинство из них он знал.

— Я думаю, миссис Годфри решила посидеть в тени, — сказала миссис Пауэлл. — Сейчас еще так жарко. Правда ведь, от этого нового летнего времени одни неудобства[140]Во время Второй мировой войны в Великобритании было введено так называемое двойное летнее время: весной часы переводились не на один, а на два часа назад. Переход на новое летнее время был впервые осуществлен в 1940 г. Двойное летнее время было полностью отменено с начала 1948 г..

— А мне нравится. Такая жара как раз по мне, — заявил ее муж. Это был высокий худощавый человек с желтоватым цветом лица, который, казалось, всю жизнь провел в тропиках.

— Миссис Пауэлл, если у вас будет позже минутка, покажете мне ваш сад и розы? — спросил Майлз Годфри, прежде чем отойти от нее. — Я и сам пытаюсь выращивать розы.

— С удовольствием, — ответила она. — Боюсь только, они не произведут на вас особого впечатления.

— Ну что вы, напротив, — улыбнулся он.

Он направился через всю лужайку к жене, но прежде чем дойти до нее, он несколько раз останавливался поболтать со знакомыми.

Разговаривая с местным священником, он услышал позади голос:

— Не желаете еще хереса, сэр? — Перед ним стояла Элизабет Кэмпбелл.

На ней было простое льняное платье, в руках она держала поднос с рюмками. В ее взгляде не было ни тени узнавания.

— Спасибо, — сказал он и взял новый бокал. — Большое спасибо.

Она отошла к другим гостям, и Годфри невинно спросил:

— Кто эта девушка, святой отец?

— Вон та? Это садовница Пауэллов. По словам миссис Пауэлл, просто сокровище. К тому же она леди, понимаете?

— Так я и думал. Если она хоть что-то смыслит в садоводстве, им действительно повезло. Моего садовника призвали в армию, с тех пор я не могу найти ему замену. Приходится почти все делать самому.

— Я думаю, она мастер своего дела, — ответил священник. — Удивительно, чем только леди в наши дни не занимаются!

— Да уж, удивительно.

Он видел, как мисс Кэмпбелл обносила гостей напитками. Чуть позже она совершенно непринужденно предложила ему сэндвич, и он заметил, что женщины поглядывают на нее с любопытством.

Жена Годфри сказала:

— Нам тоже нужно нанять женщину для работы в саду. Пауэллы поступили очень разумно. Я имею в виду Земледельческую армию[141] Земледельческая армия — женская организация времен Второй мировой войны.. — Миссис Годфри имела склонность выражаться туманно.

Чуть позже Майлз Годфри вновь столкнулся с Элизабет Кэмпбелл.

Гости начали расходиться, и миссис Пауэлл решила выполнить свое обещание — показать ему сад.

Когда они дошли почти до конца огорода, он увидел садовницу, которая поливала грядки.

— Ну-ка, что это у вас здесь растет?

— Боюсь, что не знаю, — ответила миссис Пауэлл. — Овощи меня не особо интересуют. Конечно, это неправильно, но тут я во всем полагаюсь на мужа и мисс Кэмпбелл. Мисс Кэмпбелл, а что у нас здесь растет?

Девушка подняла голову.

— Зеленый горошек, — ответила она, на что Годфри добродушно заметил:

— Поздновато, не так ли? Ну, надеюсь, вам с поздним горохом повезет больше, чем мне: мой всегда покрывается мучнистой росой.

— Ему нужно постоянное внимание и много воды, — ответила девушка, — но, в общем, я с ним неплохо справляюсь.

— Это мисс Кэмпбелл, она заботится о нашем саде, — сказала миссис Пауэлл, решив, что нужно представить их друг другу.

— Она также позаботилась обо мне и спасла от жажды, — заметил с улыбкой Годфри, и девушка улыбнулась ему в ответ. — Какого сорта ваш горошек? — спросил он. В нем проснулся садовник.

— Буковое чудо, — ответила она.

— Буковое чудо? Первый раз слышу. Надо попробовать. Сейчас уже поздно сеять, мисс Кэмпбелл?

— Нет, до конца месяца можно спокойно сеять.

— А где купить семена? Они здесь продаются? — Майлз Годфри на миг забыл, что он полицейский и должен внимательно следить за опасной преступницей. Сейчас ему хотелось только одного: посадить у себя в саду этот новый поздний сорт горошка.

— Нет, сэр, я выписывала их из Эдинбурга для мистера Пауэлла. Этот сорт очень известен в Шотландии.

— Может быть, у нас получится дать майору Годфри немного семян?

— Сколько угодно, мадам.

— Нет-нет, я вовсе не хочу вот так вас грабить.

— Грабить? Да что вы, майор! Мы будем очень рады. Мисс Кэмпбелл, принесите, пожалуйста, немного семян.

Девушка пошла к сараю, миссис Пауэлл и Годфри неторопливо последовали за ней.

— У вас прекрасная садовница, миссис Пауэлл, — сказал Годфри.

— О да. Она очень усердная, не боится никакой работы. В то же время меня это немного смущает.

— Смущает? Что вы имеете в виду?

— Понимаете, это настоящая леди, однако она настаивает на том, чтобы с ней обращались как с простой служанкой: она говорит мне «мадам», а моему мужу «сэр». Звучит глупо, особенно в такое время.

— Да, согласен, но если бы она общалась с вами на равных, было бы совсем неловко. Она живет с вами?

— Нет, она живет в деревне.

— Как вы ее нашли?

— Через Земледельческую армию или что-то в этом роде. Это муж предложил там поискать. Она работала на ферме в Йоркшире, но там ей было тяжеловато. А вот и мисс Кэмпбелл.

Девушка вышла из сарая, держа в руках большой пакет. Годфри принялся возражать.

— Нет-нет, мне действительно нужно совсем немного, — сказал он, — всего на одну грядку. Вот, — он достал из кармана конверт, — положите, пожалуйста, сюда несколько семян, мисс Кэмпбелл. Спасибо, этого достаточно!

— Мне повезло, — сказал Годфри жене, когда они наконец воссоединились. — Я видел прелестный сад и прелестную садовницу, и мне дали семена горошка, который еще не поздно посеять, чтобы он поспел к осени.

Майлз Годфри вновь вспомнил о том, что он полицейский, лишь когда пошел переодеваться к ужину. Вынув из кармана драгоценный конверт, он увидел на нем три превосходных отпечатка, которые оставила садовница испачканными в земле пальчиками. Забавно: такие вещи случаются, когда они не нужны.

На следующее утро, листая за завтраком «Таймс», Годфри обратил внимание на следующий заголовок: «Дерзкое ограбление! Похищены драгоценности!» По мере чтения статьи Майлз Годфри проникался к ней все большим интересом. Во всем угадывался почерк Энид Кэмерон. Ограбили загородный дом в Глостершире. Как сообщала заметка, шкатулка с жемчугом и другими украшениями на сумму свыше двадцати тысяч фунтов была украдена из спальни супруги богатого биржевого маклера накануне вечером. Хозяйка драгоценностей утверждает, что около восьми часов, перед ужином, украшения еще были на месте. После ужина она осталась послушать новости по радио, а когда в половине девятого поднялась в спальню, шкатулка исчезла. Предполагалось, что кража была совершена во время выпуска новостей; грабитель по водосточной трубе проник в смежную со спальней ванную. Годфри, нахмурившись, принялся считать.

От Мерсден-Магны до Глостершира добрых полторы сотни миль, возможно — больше. Даже на самой быстрой машине дорога займет четыре часа, а с Энид Кэмерон он говорил около половины восьмого или чуть позже. Это снимало с нее всякие подозрения. Майлз Годфри мог сам обеспечить ей железное алиби. Морщины на его лбу разгладились: Майлз был рад, очень рад.

Впрочем, вскоре Годфри понял, что Энид Кэмерон оказалась в довольно затруднительном положении. Полицейские Глостершира и Скотленд-Ярда, если они не дураки, наверняка уже ищут ее. В Южном Ридинге они быстро выйдут на ее след, который приведет их прямиком в Мерсден-Магну. Бедняжка! Даже с таким железным алиби она потеряет работу. Годфри пытался найти самый разумный выход. Он должен что-то предпринять. Годфри решил поговорить с Артифексом, однако тот опередил его и позвонил в Шир-холл сразу после обеда.

— Вот видите, я был прав, сэр, — сказал Артифекс. — Энид Кэмерон снова дала о себе знать. Думаю, вы уже прочли газеты.

— Вы про случай в Глостершире?

— Именно.

— Так вы думаете, это ее работа?

— Конечно. Это ее почерк. Больше никто так не работает. Я же говорил, что она непременно появится в каком-нибудь безопасном месте, куда переехали все драгоценности.

— Вы занимаетесь этим расследованием, инспектор?

— Да, сэр. Примерно час назад мне позвонили из полиции графства. Сегодня вечером я выезжаю, но сначала я хотел поговорить с вами.

— О чем же? — Годфри изобразил удивление. — Думаете, я могу вам чем-нибудь помочь?

— Знаете, — начал шутливо Артифекс, — мне кажется, вы тогда не случайно зашли ко мне поговорить. Может быть, я ошибаюсь…

— Может, и не ошибаетесь, — ответил Годфри. — Скажите, инспектор, в газетах время ограбления указано точно?

— Абсолютно точно. Местная полиция уверена в этом. Как раз в духе Энид Кэмерон: ограбить во время выпуска новостей. Она знала, что и хозяева и слуги будут слушать радио. Двадцати минут ей хватило.

— Думаете, вы сможете ее поймать?

— Ее поймать нетрудно, однако гораздо больше меня интересуют ее сообщники. Драгоценности сейчас сбыть непросто. За границу их не отправишь, не то что раньше.

— Да, это точно… А чем я могу вам помочь?

— Вы что-нибудь о ней знаете?

— Да, — медленно произнес Годфри, — и боюсь, вам это не понравится.

— Что вы имеете в виду?

— Я абсолютно уверен в том, что она не совершала это ограбление.

— Что значит «не совершала»? — раздраженно произнес Артифекс. — Почему вы так в этом уверены, сэр?

— Потому что, инспектор, я сам могу обеспечить ей алиби.

— Что? — сказал Артифекс.

— Да, и притом железное алиби. Скажу вам по секрету: Энид Кэмерон завязала с воровством. Я знаю, где она сейчас находится: я уже некоторое время за ней приглядываю.

— О господи!

— Я не хочу, чтобы вы зря тратили время на ее поиски и чтобы она из-за ваших расспросов потеряла работу. Я знаю, что вчера вечером после половины восьмого она находилась за полторы сотни миль от Глостершира, и если время ограбления указано правильно, она просто не могла его совершить. Надеюсь, вам этого достаточно.

— Раз вы так говорите, сэр, придется вам поверить, — с сомнением сказал Артифекс.

— Все же убедитесь, что время указано правильно. Если произошла ошибка, я все еще раз проверю. А пока пришлю вам подарок.

— Подарок, сэр?

— Да. Вы думаете, я ошибаюсь, но мой подарок вас переубедит: я пришлю вам превосходные отпечатки трех пальцев. Если отправить письмо с трехчасовым поездом, без пяти пять оно будет на Ливерпуль-стрит. Заберите письмо, проверьте отпечатки и позвоните мне. Я буду здесь до шести часов.

Наконец разговор был окончен. Майлза Годфри позабавило то, что инспектор категорически отказывался верить в невиновность Энид Кэмерон. Он с интересом представлял его смущение.

Артифекс позвонил без четверти шесть.

— Ну что, вы убедились, инспектор? — спросил со смехом Годфри.

— Нет, сэр.

— Как? Разве вам не знакомы эти отпечатки?

— Знакомы.

— Так в чем подвох? Не то время?

— Не стану сейчас объяснять, сэр. Я как раз хотел к вам приехать, постараюсь успеть на поезд в шесть пятнадцать. А вы пока приглядывайте за этой леди. Я бы хотел задать ей пару вопросов. Где вас найти?

— Меня? Приезжайте в Шир-холл, к тому времени я успею вернуться.

— Спасибо. — Артифекс повесил трубку, а Годфри еще некоторое время сидел, глядя нахмурившись на телефон.

На душе у него было неспокойно. Либо Артифекс не прав, либо он, Майлз Годфри, где-то ошибся. Он никак не мог понять, где именно. Даже если бы ограбление в Глостершире произошло в полночь, у Энид Кэмерон было железное алиби. Нужно было что-то предпринимать. Конечно, бедняжке не повезло, но если бы делом занялся Годфри, ей было бы немного легче.

Годфри решил немедленно отправиться в Мерсден-Магну, придумав какой-нибудь предлог — например, попросить еще немного тех семян, — и заодно повидаться с девушкой.

По дороге к своей машине он столкнулся с миссис Пауэлл. Он хотел пройти мимо, но она заговорила с ним.

— Добрый день, майор Годфри! — радостно сказала она. — Как же скучно в Норминстере, особенно когда рано закрываются магазины.

— Да, скука смертная, — ответил он.

Миссис Пауэлл продолжала:

— Я совсем забыла, что сегодня четверг. Я отвозила мисс Кэмпбелл на станцию, поэтому пришлось заехать сюда.

— Мисс Кэмпбелл, вашу превосходную садовницу? Надеюсь, миссис Пауэлл, вы не расстались с ней навсегда? — Годфри вдруг не на шутку забеспокоился.

— Нет, что вы. Она просто поехала на пару дней в Лондон. У нее сестра служит то ли в ПВО, то ли в ВВС — я все время путаю эти странные сокращения. У них база где-то в центральной Англии, а сестра неожиданно получила отпуск. Она прислала телеграмму мисс Кэмпбелл, чтобы узнать, смогут ли они встретиться в Лондоне. Конечно, мы ее отпустили, хоть это и не очень удобно, и я отвезла ее на станцию. Я думала, что смогу на обратном пути пройтись по магазинам, но потом вспомнила, что сегодня этот ваш ужасный четверг и все магазины закрыты.

— Какая досада, — горячо поддержал ее Годфри. — Вы были так добры, что отпустили ее. Хотя, мне кажется, отказать было нельзя. Во сколько уезжает ее поезд?

— Кажется, в шесть двадцать. Я высадила ее на стоянке. У нее оставалось в запасе время, и она решила прогуляться до станции, а я отправилась по магазинам, которые оказались закрыты.

Короткий рабочий день в Норминстере не давал миссис Пауэлл покоя. Годфри снова ей посочувствовал. Он наскоро с ней попрощался и повернул обратно в Шир-холл.

— Передайте суперинтенданту Форду, чтобы он срочно зашел ко мне в кабинет, — сказал Годфри полицейскому при входе.

Минуту спустя он уже беседовал с Фордом.

— Сюда едет инспектор Артифекс из отдела уголовного розыска. Его поезд отправляется в шесть пятнадцать со станции «Ливерпуль-стрит». С ним нужно срочно связаться. Позвоните в Скотленд-Ярд. Позвоните в полицейский участок на станции. Скажите, что в шесть двадцать я выезжаю в Лондон, пусть он ждет меня на выходе со станции «Ливерпуль-стрит». Скажите, что это крайне срочно, он поймет. Все ясно, Форд?

— Да, сэр.

— Хорошо.

Майлз Годфри поспешил на станцию. Он успел как раз к прибытию поезда и с облегчением обнаружил Элизабет Кэмпбелл в толпе пассажиров на платформе. Он заметил, что она заходит в вагон-ресторан, и вошел в один из первых вагонов.

За время пути поезд остановился только один раз, но, судя по наблюдениям Годфри, девушка на станции не вышла. Годфри все больше успокаивался. Чем дольше он ехал, тем сильнее убеждался в том, что она не совершала ограбление. Если уж Артифекс хочет непременно допросить ее, пусть лучше допрашивает в Лондоне, а не в Мерсден-Магне: Пауэллам все это знать ни к чему. Поезд медленно подъезжал к вокзалу, а Годфри уже стоял у дверей вагона. Он спрыгнул на платформу прежде, чем поезд остановился. Дойдя до выхода, он стал искать Артифекса и увидел его неподалеку от ворот.

— Я рад, что вы вовремя получили мое сообщение, — сказал Годфри. — Девушка здесь. Я вовремя узнал об этом и успел на тот же поезд. Она сказала хозяйке, что едет на пару дней к сестре, которая получила отпуск по службе, кажется, она служит в ВВС. У меня нет фактов, которые могли бы это подтвердить или опровергнуть. Я решил поехать сам: не было времени объяснять суть дела моим людям.

— Очень разумно, сэр, большое спасибо, — ответил Артифекс, внимательно наблюдая за пассажирами, проходящими через турникет.

— Вот она. Узнаете? — сказал Годфри, заметив Элизабет Кэмпбелл, которая подходила к турникету с чемоданчиком в руках.

— Да, узнаю, — странным тоном произнес Артифекс. — А это, полагаю, ее сестра.

К Элизабет подошла девушка в форме.

Они поздоровались, поцеловались, и не спеша пошли к выходу.

— Спасибо, сэр, большое вам спасибо, — неожиданно сказал Артифекс. Он пошел им навстречу, Годфри шел за ним по пятам.

— Добрый вечер, мисс Кэмерон, — сказал Артифекс, вежливо приподняв шляпу. — Думаю, вы меня помните.

Девушки резко остановились. Годфри уставился на Элизабет Кэмпбелл. Она окаменела. Прошло несколько секунд, прежде чем он понял, что Артифекс обращался не к ней. Он разговаривал с девушкой в форме.

Девушка в форме отрывисто произнесла:

— Да, что вам угодно?

— Я хочу, чтобы вы отправились со мной в Скотленд-Ярд и ответили на несколько вопросов, — вежливо сказал Артифекс. Затем он повернулся к мисс Кэмпбелл: — Я офицер полиции. Полагаю, вы — Маргарет Каммингс? — начал он. — Я должен…

— Что? — воскликнул Годфри.

— Быстро же вы соображаете, — усмехнулась девушка, сверля взглядом Годфри, в то время как Артифекс продолжал изрекать казенные фразы.

Через час Артифекс сообщил Майлзу Годфри:

— Драгоценности у нас, сэр, они лежат в чемодане на Ливерпуль-стрит. Мы нашли у Кэмерон номерок от камеры хранения. А ведь ей все могло сойти с рук. Я бы принял ваше алиби, если бы не отпечатки пальцев. Мне бы и в голову не пришло поехать на нее посмотреть. Когда мы обнаружили, что отпечатки принадлежат Маргарет Каммингс, я сначала не понял, что они задумали. Но, черт возьми, это было ловко! — Артифекс одобрительно улыбнулся. — Интересно, кому из них пришла в голову эта идея? Похоже, вместе придумали; не поймешь, кто из них хитрее. В жизни не видел ничего подобного!

— Еще бы! Вот и я тоже, — ответил, нахмурившись, Майлз Годфри. — Черт возьми, Артифекс, я пока еще не во всем разобрался. Вы что, думаете, у этой Каммингс хватило бы наглости вернуться в Мерсден-Магну?

— Нет, сэр, она не так проста, но она позаботилась о том, чтобы замести следы. Взгляните: мы нашли это у Кэмерон, это ее почерк, — сказал Артифекс и добавил: — Если бы мы ее не задержали, она бы успела отправить письмо. — Годфри взял письмо, адресованное ему, и прочел следующее:

Сегодня я узнала из газет об ограблении в Глостершире и поняла, что ничего хорошего мне это не сулит. Полиция, конечно, скажет, что это сделала я, сюда пошлют людей, чтобы меня допросить, поэтому мне лучше уехать. Вы, как и многие другие, знаете, что я этого не делала, но это меня не спасет. Пожалуйста, объясните все мистеру и миссис Пауэлл. Все это уже не важно, но мне хочется, чтобы они знали обо мне то, что знаете Вы. Скажите, что я сожалею о случившемся и благодарю их за доброту. И Вас тоже.

Элизабет Кэмпбелл.

— Какая подлая лицемерка! — в ярости воскликнул Годфри.

— Хитра, хитра! — перебил его Артифекс. — Исчезает и оставляет вам самое железное алиби. Сама невинность. Все продумано. Если б не вы, сэр, они бы спокойно сбежали со всей добычей.

Майор Майлз Годфри загадочно хмыкнул.