Онлайн чтение книги Том 2. Поэмы
Олег

1

Во мгле языческой дубравы,

В года забытой старины

Когда-то жертвенник кровавый

Дымился божеству войны. [10]Речь идет о боге грома и молнии (Перуне), которому поклонялись древние славяне. Перун считался богом-покровителем войны.

Там возносился дуб высокой,

Священный древностью глубокой.

Как неподвижный царь лесов,

Чело до самых облаков

Он подымал. На нем висели

Кольчуги, сабли и щиты,

Вокруг сожженные кусты

И черепа убитых тлели…

И песня Лады никогда

Не приносилася сюда!.. [11] Лада (ладо)  – припев зимних, весенних и летних, а также свадебных песен славян («Ай дид, ой ладо», «ой ди ди ладу» и т. п.). В XVIII–XIX вв. некоторые фольклористы (М. Д. Чулков, А. Н. Афанасьев и др.) считали, что Лада – имя славянской богини веселья и всякого благополучия, жертвы которой приносили готовящиеся к вступлению в брак. А. А. Потебня в работе «Объяснения малорусских и сродных народных песен» (отдельный оттиск из «Русского филологического вестника»; Варшава, 1883, с. 16–38) показал неосновательность такого предположения.

2

Поставлен веры теплым чувством,

Блестел кумир в тени ветвей,

И лик, расписанный искусством,

Был смыт усилием дождей.

Вдали лесистые равнины

И неприступные вершины

Гранитных скал туман одел,

И Волхов за лесом шумел.

Склонен невольно к удивленью,

Пришелец чуждый, в наши дни

Не презирай сих мест: они

Знакомы были вдохновенью!.. [12]Ср. у Пушкина в стихотворении «Домовому»: «Они знакомы вдохновенью».

И скальдов северных не раз

Здесь раздавался смелый глас… [13] Скальды – древнескандинавские певцы, слагавшие и собиравшие рассказы, стихотворения и песни о героях и их подвигах.

<II>

Утихло озеро. С стремниной

Молчат туманные скалы,

И вьются дикие орлы,

Крича над зеркальной пучиной.

Уж челнока с давнишних пор

Волна глухая не лелеет,

Кольцом вокруг угрюмый бор,

Подняв вершины, зеленеет,

Скрываясь за хребтами гор.

Давно ни пес, ни всадник смелый

Страны глухой и опустелой

Не посещал. Окрестный зверь

Забыл знакомый шум ловитвы.

Но кто и для какой молитвы

На берегу стоит теперь?..

С какою здесь он мыслью странной?

С мечом, в кольчуге, за спиной

Колчан и лук. Шишак стальной

Блестит насечкой иностранной…

Он тихо красный плащ рукой

На землю бросил, не спуская

Недвижных с озера очей,

И кольцы русые кудрей

Бегут, на плечи ниспадая.

В герое повести моей

Следы являлись кратких дней,

Но не приметно впечатлений:

Ни удовольствий, ни волнений,

Ни упоительных страстей.

И став у пенистого брега,

Он к духу озера воззвал:

«Стрибог! Я вновь к тебе предстал; [14] Стрибог – бог ветра по представлениям древних славян (упоминается в «Слове о полку Игореве» и в «Повести временных лет»). Обращение к Стрибогу Лермонтов ввел во II отрывок, вероятно, под влиянием летописи, где рассказывается о том, как Олег, приплыв к столице Византии, «поставил суда свои на колеса и силою одного ветра, на распущенных парусах, сухим путем шел со флотом к Константинополю» (см.: Н. М. Карамзин. История государства Российского, т. 1. СПб., 1816, с. 132).

Не мог ты позабыть Олега.

Он приносил к тебе врагов,

Сверша опасные набеги.

Он в честь тебе их пролил кровь.

И тот опять средь сих лесов,

Пред кем дрожали печенеги.

Как в день разлуки роковой,

Явись опять передо мной!»

И шумно взволновались воды,

Растут свинцовые валы,

Как в час суровой непогоды,

Покрылись пеною скалы.

Восстал в средине столб туманный…

Тихонько вид меняя странный,

Ясней, ясней, ясней… и вот

Стрибог по озеру идет.

Глаза открытые сияли,

Подъялась влажная рука,

И мокрые власы бежали

По голым персям старика.

<III>

Ах, было время, время боев

На милой нашей стороне.

Где ж те года? Прошли оне

С мгновенной славою героев.

Но тени сильных я видал

И громкий голос их слыхал:

В часы суровой непогоды,

Когда бушуя плещут воды

И вихрь, клубя седую пыль,

Волнует по полям ковыль,

Они на темно-сизых тучах

Разнообразною толпой

Летят. Щиты в руках могучих,

Их тешит бурь знакомый вой.

Сплетаясь цепию воздушной,

Они вступают в грозный бой.

Я зрел их смутною душой,

Я им внимал неравнодушно.

На мне была тоски печать,

Бездействием терзалась совесть,

И я решился начертать

Времен былых простую повесть.

Жил-был когда-то князь Олег,

Владетель русского народа,

Варяг, [15] Варяги – древнерусское и византийское название скандинавов. Здесь так назван Олег, родственник варяга Рюрика, якобы положившего начало Русскому государству (согласно антинаучной, так называемой «норманской», теории, имевшей распространение в XIX в.). боец (тогда свобода

Не начинала свой побег).

Его рушительный набег

Почти от Пскова до Онеги

Поля и веси покорил… [16] Веси – деревни, села (старинное название).

Он всем соседям страшен был:

Пред ним дрожали печенеги, [17] Печенеги – тюркоязычный народ, кочевавший в VIII–IX вв. между низовьями Волги и Яиком (теперь река Урал). Здесь допущена историческая неточность: набеги печенегов начались только при Игоре, после смерти Олега.

С ним от Каспийских берегов

Казары дружества искали, [18] Казары (правильно: хазары)  – племена и народности, в основном тюркские, некогда жившие в низовьях Волги и на Дону. Олег подчинил себе некоторые племена, ранее платившие дань хазарам.

Его дружины побеждали

Свирепых жителей дубров;

И он искал на греков мести,

Презреньем гордых раздражен…

Царь Византии был смущен

Молвой ужасной этой вести…

Но что замедлил князь Олег

Свой разрушительный набег?..