Комментарии

Онлайн чтение книги Том 4. Из деревенского дневника
Комментарии

Из деревенского дневника*

Печатается по изданию: Сочинения Глеба Успенского в двух томах. Том второй. Третье издание Ф. Павленкова, СПБ., 1889.

Впервые очерки под разными заглавиями напечатаны в «Отечественных записках» (1877 — X, XII; 1878 — I, IX, XI; 1879 — V и 1880 — VIII) за подписью «Г. Иванов». В виде цикла очерки при жизни писателя переиздавались четыре раза: в отдельном издании 1880 года под заглавием «Люди и нравы современной деревни. (Из деревенского дневника)» и во всех трех прижизненных изданиях Собраний сочинений Успенского под заглавием: «Из деревенского дневника».

Обращение Успенского к изображению крестьянской жизни было творческим откликом писателя на тот широкий и неослабевающий интерес, который проявляло передовое русское общество к положению крестьянских масс, особенно после реформы 1861 года. Мотивы крестьянской жизни появляются в творчестве Успенского уже в 60-е годы («Побирушка», «Воскресенье в деревне», «Деревенские встречи» и др.). Большой социальной остроты в изображении деревни Успенский достиг в очерках «Злые новости» (1875) и «Книжка чеков» (1876). Однако первым наиболее крупным произведением о пореформенной деревне, произведением, открывавшим новый этап в творческом пути писателя, явились очерки «Из деревенского дневника».

Развитие мировоззрения Успенского в 70-х годах тесно связано с историческими процессами, происходившими как в русской, так и в западноевропейской жизни. Уже в 60-х годах Успенскому было ясно, что проведенные царским самодержавием реформы не принесли действительного облегчения крестьянским массам. Заграничные поездки 1872 и 1875–1876 годов широко познакомили писателя с капиталистическими порядками Западной Европы, Успенский навсегда запомнил картины разгула военщины в Пруссии, нищету пролетариата и крестьянства в Бельгии, Франции, Англии, расправу буржуазии с парижскими коммунарами. Острая критика капиталистических порядков стала одной из основных тем творчества Успенского. Во время этих же заграничных поездок Успенский знакомится и сближается с эмигрантскими кругами русского революционного народничества (Г. Лопатин, Д. Клеменц, П. Лавров и др.). Взгляды народников на русскую действительность не могли не заинтересовать Успенского. Как писатель-реалист, воспитанный на идеях революционной демократии, Успенский в то же время видел, что народническая теория носит умозрительный, абстрактный характер, не опирается на фактическое знание русской, особенно крестьянской жизни. Отрицательно относясь к капитализму, не желая его торжества в России, Успенский пытается найти силы, которые могли бы направить развитие России по иному пути. Не находя этих сил в городе, Успенский полагает, что такой силой могло бы быть только крестьянство. Так возникает решение Успенского поближе, воочию узнать народную жизнь, изучить процессы, в ней происходящие. Сам Успенский об этом периоде своих исканий впоследствии писал: «Затем подлинная правда жизни повлекла меня к источнику, то есть к мужику».

Еще в июне 1875 года Успенский из Парижа писал: «Мне необходимо июнь, июль и август провести в России, в деревне. Это для меня необходимо, как воздух… я теперь ищу случая облечь мои мысли в плоть и кровь, — мне нужно видеть, жить среди самой настоящей русской народной жизни» (Г. И. Успенский. Полное собрание сочинений, т. XIII. Письма. Издательство АН СССР, 1951, стр. 163). Эту мечту Успенскому удалось осуществить лишь в 1877 году. Лето указанного года он проводит в селе Сопки Валдайского уезда Новгородской губернии. В марте 1873 года Успенский отправляется в Самарскую губернию, где находится с некоторыми перерывами до августа 1879 года. Там он работает одно время в должности письмоводителя сельского ссудно-сберегательного товарищества в селе Сколково Богдановской волости. Наблюдения над крестьянской жизнью в Новгородской и Самарской губерниях и послужили основным материалом для очерков, составивших цикл «Из деревенского дневника».

Сопоставление наблюдений писателя с документальными статистическими источниками по экономике изображенных в очерках деревень Новгородской и Самарской губерний подтверждает, насколько глубоко и верно подметил Успенский происходившие там изменения, характерные и для других мест России. Проникновение в деревню капитализма, остатки крепостничества, рост недоимки, нужды, разложение общины, диференциация крестьянства — вот явления, характерные для русской деревни пореформенного периода. «Старое крестьянство, — указывает В. И. Ленин, — не только „диференцируется“, оно совершенно разрушается, перестает существовать, вытесняемое совершенно новыми типами сельского населения, — типами, которые являются базисом общества с господствующим товарным хозяйством и капиталистическим производством. Эти типы — сельская буржуазия (преимущественно мелкая) и сельский пролетариат, класс товаропроизводителей в земледелии и класс сельскохозяйственных наемных рабочих» (В. И. Ленин. Сочинения, т. 3, стр. 142). Заслугой Успенского было то, что он одним из первых запечатлел в художественных очерках эти сложные процессы, происходившие в деревне, процессы, сущность которых не понимали или не хотели понимать народники.

Мы не можем проследить работу Успенского над очерками «Из деревенского дневника» на всех этапах, так как рукописей очерков не сохранилось. Без сомнения, как при написании очерков, так и при их переиздании Успенскому приходилось считаться с цензурой. Л. Ф. Снегирев, первый издатель очерков отдельной книгой, сообщает о «мрачном настроении» Успенского этого периода: «Цензура свирепствует чуть не по-бутурлински. Рассказы его зачеркивает совсем или искажает текст до неузнаваемости» («Голос минувшего», 1914, № 4, стр. 214).

В журнальной публикации очерки не составляли единого цикла, а имели каждый или самостоятельное значение, или входили в циклы, впоследствии писателем разрушенные. Однако уже в журнале наметилось объединение очерков как по проблематике и образам, так и по общему заглавию. Так, подзаголовок «Из деревенского дневника» появляется уже в очерках второй главы.

Интерес к деревенским очеркам Успенского был настолько очевиден, что уже в 1879 году возникла необходимость отдельного их издания. При отборе очерков для первого отдельного издания и оформился основной состав цикла, получив заглавие: «Люди и нравы современной деревни. (Из деревенского дневника)». Это издание Успенский снабдил предисловием, которое, однако, не увидело света, как сообщает Л. Ф. Снегирев, «по обстоятельствам, не зависящим от издателя». Вместо этого было дано небольшое предисловие «От издателей», в котором сообщалось о цели издания и работе, проделанной автором над текстами очерков. Эта работа состояла в основном в следующем.

Очерки соответственно материалам наблюдений в Новгородской и Самарской губерниях были разделены на две части: 1) «В северной полосе» (впоследствии главы I–III) и 2) «В степи» (впоследствии главы IV–VIII). Порядок расположения очерков остался тем же, что и в «Отечественных записках», но имевшиеся в журнальной публикации заглавия очерков Успенский снял и ввел лишь нумерацию, причем каждый очерк назван «отрывком» («Отрывок первый», «Отрывок второй» и т. д. — всего девять отрывков). Сняв с очерков их индивидуальные заглавия и дав им лишь номерное обозначение, Успенский выдвинул на первый план их целостность, цикловую собранность.

В содержание текста Успенский в этом отдельном издании не внес значительных изменений. Наиболее существенные изменения относятся лишь к концовкам обеих частей цикла: в конце первой части было добавлено рассуждение о крестьянском заработке «на стороне» (оно было исключено в последующих изданиях; см. «Приложение», стр. 562 данного тома), в конце второй — дописан новый абзац о поглощении Андрея Васильевича деревней (эта концовка также была затем переделана). Большое количество поправок относилось к стилю очерков, их образности, языку. Успенский вносит ряд художественных деталей в изображение. Так, если в журнальной редакции иногда были только названы те или иные явления действия, то здесь писатель находит для них образные характеристики, определения, которые не только называют, но и показывают предмет, действие, дают им качественную характеристику. Приведем несколько примеров (разночтения отмечаются курсивом): «Ни у кого ничего не отнимал» — «Ни у кого ничего ровнешенько не отнимал»; «вопиет» — «подавленное впечатлениями вопиет»; «писарь действует так…» — «писарь действует ехидно, из-под низу, так…»; «другие слова» — «другие, уже грустные слова» — и т. д.

В работе над языком заметна тенденция к избавлению от диалектных форм, слишком экспрессивных просторечных выражений и к замене их выражениями общелитературными: «с эстой» — «с этой»; «швыркну» — «швырну», «с пепоротком» — «с кулачьем», «писаря гогочут» — «писаря едва могут уняться» и т. п. Исправляются опечатки, описки и тому подобные погрешности, вкравшиеся в журнальную публикацию.

Следующую, уже гораздо более значительную, переработку очерков Успенский произвел при включении цикла в первое Собрание сочинений писателя (т. V, 1884).

Для того чтобы эти перемены в новом издании цикла стали понятными, следует принять во внимание существенные изменения, которые произошли за протекший после 1880 года период и в русской общественной жизни и в мировоззрении писателя. После 1881 года в условиях восторжествовавшей и все более крепнущей политической реакции, нашедшей свое выражение и в усилении царской цензуры, было невозможно ставить многие вопросы крестьянской жизни с такой же остротой, как в конце 70-х годов, в годы революционной ситуации 1879–1880 годов. Успенский не мог не учитывать этих перемен. Вследствие этого он смягчил политическую остроту очерков, убрав из них наиболее открытые, публицистически заостренные суждения о современном бедственном положении деревни.

Изменившаяся историческая обстановка нашла отражение и в мировоззрении Успенского, в его непрекращающихся исканиях правильных ответов на острейшие вопросы времени, какими были вопросы крестьянской жизни, пореформенного развития России вообще. В этих поисках выхода Успенский в первой половине 80-х годов испытал наибольшие колебания в сторону народнической идеологии. В творчестве Успенского эта близость к народничеству получила наиболее яркое. воплощение в известной теории «власти земли» (см. очерки «Крестьянин и крестьянский труд», «Власть земли» и др.). Все это обусловило то, что Успенский при включении цикла «Из деревенского дневника» в Собрание сочинений счел необходимым смягчить антинародническую направленность ряда высказываний и картин очерков.

Отзывы критики на очерки также должны быть учтены для понимания существа перемен, которые произвел писатель при подготовке нового издания в новых условиях. Особенно острой была критика, исходившая из народнического лагеря, так как вопросы, затронутые в очерках Успенского, касались существа программных положений народничества.

Народники продолжали считать крестьянскую общину спасительным оплотом против торжества капитализма в России. Успенский же на конкретных примерах показывает, что внутри самой общины, у общинников все большее значение приобретают деньги, товарно-денежные отношения, то есть в конце концов начинает торжествовать та же «цивилизация», что и в капиталистическом городе, в буржуазной Западной Европе.

Народники все еще не отказались от рассмотрения крестьян как однородного целого, единого в своих интересах. Успенский одним из первых показал, что крестьянство, в том числе общинное крестьянство, перестало быть однородным, что оно дифференцируется, разлагается, выделяя, с одной стороны, из своей среды все более растущую массу деревенской бедноты, а с другой — небольшую группу кулаков, «мироедов», богатеющих за счет разорения и эксплуатации бедноты.

Народники продолжали идеализировать нравственный мир мужика, деревенский быт, весь жизненный уклад народной крестьянской жизни. Картины, зарисованные Успенским, показывали, что и нравственность крестьянина и его быт испытывают серьезные и притом далеко не отрадные изменения под воздействием все более усиливающейся индивидуализации, капитализации деревенских отношений.

Хотя и у самого Успенского были некоторые проявления общности с народническими воззрениями (образ Ивана Афанасьева, суждения о роли интеллигенции), однако в основных положениях очерков «Из деревенского дневника» наметилась противоположность взглядов Успенского на деревню взглядам народническим. Естественно поэтому, что очерки Успенского встретили разноречивое к себе отношение в народнической критике.

Критические отклики народников на очерки Успенского можно разделить на три основные группы. Представители либерального народничества, выразителем мнений которого была газета «Неделя», обрушились на Успенского с обвинением в «клевете» на народ, в «измене» народу, в поверхностном знании условий крестьянской жизни и т. д. и т. п.

Но не только критики из рядов либеральных народников были недовольны Успенским. Такая представительница революционного народничества, как В. Н. Фигнер, которую высоко чтил Успенский, также была огорчена его очерками. «Зачем, — говорила она ему при встрече, — рисовать деревню такими красками, что никому в нее забраться не захочется и всякий постарается от нее подальше». Успенский в ответ очень мягко определил позицию революционерки-народницы: «Она требует: подай ей мужика, но мужика шоколадного!» (В. Н. Фигнер. Полное собрание сочинений, т. III, М., 1932, стр. 121). Собственно такого же шоколадного мужика требовал изображать и Г. В. Плеханов, стоявший тогда на позициях народничества. В статье 1878 года «Об чем спор?» на страницах той же «Недели» он обвинял Успенского в неправильном изображении деревни, в слишком пессимистическом воззрении на деревенскую жизнь.

Другой разновидностью народнической критики была точка зрения П. Н. Ткачева, с наибольшей полнотой высказанная в его большой статье «Мужик в салонах современной беллетристики». Ткачев стоит за правдивое изображение деревенской жизни, и он дризнает за очерками Успенского многие достоинства в этом отношении. Но Ткачеву, как народнику, дороги общинные «устои» деревни, которые он считает, несмотря на все имеющиеся отрицательные явления, жизненными. Поэтому для Ткачева неприемлемы многие выводы Успенского. Считая противоречивыми ряд суждений Успенского (о происхождении фальшивых взглядов на народ, о барщине, интеллигенции и др.), Ткачев зачеркивает все теоретические выводы автора очерков «Из деревенского дневника», признавая ценность лишь сообщенных им фактов. Ткачев выдвигает тезис, столь часто затем повторяемый в литературе об Успенском: «Публицист в нем постоянно вредит беллетристу» («Дело», 1879, № 8, стр. 15). Вместе с тем Ткачев, сравнивая Успенского с Златовратским, говорил: «…в его очерках современная деревня и современный мужик отражаются несравненно живее и рельефнее, чем в очерках г. Златовратского» (там же, стр. 15, 31).

Своеобразную позицию по отношению к Успенскому и его очеркам заняла группа народников, с которыми Успенский был близок или по «Отечественным запискам», или по другой литературной и общественной деятельности. Такие критики, как Н. К. Михайловский, Н. С. Кривенко, А. М. Скабичевский и др., при всем различии их высказываний, имели общее в том, что они, защищая Успенского от особенно резких нападок, вместе с тем считали картины, рисуемые Успенским, односторонними, излишне мрачными и неприемлемыми, если их не дополнить более «светлыми» картинами очерков народника Златовратского. Сам Златовратский в очерках «Деревенские будни» на страницах «Отечественных записок» вступил также в полемику с Успенским. Михайловский, выступая в качестве «друга» Успенского, стремился «оправдать» его, а сами очерки представить как не имеющие обобщающего значения. Таковы основные отклики народнического лагеря на очерки Успенского.

С яростными нападками на Успенского выступила реакционная пресса. Славянофильская газета «Русь» писала: «Народ, каким изображает Гл. Успенский, может возбудить отвращение, досаду, презрение, негодование, все что хотите, только не любовь» («Русь», 1882, № 3, стр. 22). Не менее ожесточенно нападала на Успенского и газета «Новое время».

Положительную, но малосодержательную оценку очеркам Успенского дали некоторые органы либеральной печати (газета «Новости», журнал «Вестник Европы»). Подлинный демократизм крестьянских очерков Успенского был им глубоко чужд.

Многочисленные и разноречивые отклики критики на очерки заставили выступить самого писателя. В «Отечественных записках» за 1878 год в № 11 появляется ответ Успенского на критику, озаглавленный: «В объяснение недосказанного». (В отдельном издании 1860 года он составил «Отрывок четвертый» второй части, см. стр. 533–546 настоящего тома). Успенский не отступает здесь от своих позиций, — наоборот, он еще более остро критикует существующие неверные взгляды на народ, осуждая прежде всего народническую литературу. Подготовляя очерки к первому отдельному изданию, Успенский сохранил их полемический пафос. В специально написанном предисловии «От автора» (см. стр. 531–532 данного тома) он вновь разъясняет правильность своей позиции. При подготовке же Собрания сочинений он не считает столь важным сохранение полемического пафоса первых публикаций. Самые значительные перемены в издании 1884 года и связаны прежде всего с ослаблением публицистической антинароднической направленности очерков. Опущен ряд мест, где говорится об индивидуализме крестьян, их темноте, узкости их миросозерцания. Убрал Успенский яркую зарисовку переделки общинных земель (переделы земли народники любили изображать как доказательство общинного духа мужика). Смягчены места, где с особенной силой изображены наиболее неприглядные проявления частнособственнической природы крестьян (например, убийство конокрада Федюши). Совершенно исключена глава, являвшаяся отповедью на народническую критику его очерков. Сделан и ряд мелких исключений в духе смягчения антинароднических высказываний в первых публикациях. Так, например, снято острое замечание об общинных порядках: «Общественные порядки могут меня разорить, но уж помочь мне стать на ноги — нет, не помогут».

Сделанные сокращения, не меняя общего смысла зарисованных Успенским картин крестьянской жизни, все же в известной мере ослабляли злободневный, боевой характер очерков, какой они приобрели в пылу полемики с народнической и реакционной литературой и критикой.

В то же время следует отметить, что исправления Успенского не носили однолинейного характера, они шли в разных направлениях, свидетельствующих о сложности размышлений Успенского над крестьянской жизнью и и этот новый период своего творчества.

Если, с одной стороны, он снял ряд мест, направленных своим острием против народнических, либеральных и т. п. представлений о деревне, то, с другой стороны, Успенский в ряде случаев и усиливает антинароднический смысл своих зарисовок деревни. Так, например, еще более подчеркивается критика торжества кулачества и новых, капиталистического типа, «бар» в деревне (образ кулака-немца Адольфа Иваныча); путем некоторых изменений усиливается обобщающая трактовка картин очерков.

Наряду с изменениями идейного порядка Успенский производит тщательную правку очерков в художественном отношении. Изменилось само внешнее оформление цикла. Окончательно определяется заглавие — «Из деревенского дневника»; устраняется деление на части и вместо «отрывков» текст делится на главы; этим самым композиционное единство цикла еще более закрепляется. Включается новый очерк, «Народная книга», составивший девятую главу. Даются развернутые подзаголовки перед каждой из глав. Меткими краткими формулами Успенский в этих названиях передает основной смысл очерков, подчеркивает их направленность, сами названия приобретают значение крылатых слов и выражений.

Успенский внимательно правит весь текст цикла, хотя не все главы подверглись изменениям в одинаковой степени. Наиболее тщательной правке подверглись первая и четвертая главы, открывающие одна рассказ о Новгородской, а другая — о Самарской деревнях.

В издании продолжена та стилистическая правка, которая начата в первом отдельном издании. Подчеркивается связь цикла с другими произведениями писателя. Таковы ссылки на очерки «Овца без стада», «Непорванные связи», «Малые ребята». Все эти очерки помещались в пятом томе вслед за циклом «Из деревенского дневника». Произведены изменения в обрисовке некоторых образов. Так, например, появляются новые штрихи в облике деревенского торговца Кузнецова; образы крестьян Ивана Абрамова и Ивана Афанасьева, раздельные в первых публикациях, сведены в один.

Таковы основные изменения, внесенные Успенским в текст очерков «Из деревенского дневника» при включении их в первое Собрание сочинений.

При подготовке второго издания Сочинений (оно помечено 1889 годом, но фактически вышло в свет в конце 1888 года) правка очерков была значительно меньшей. Успенский здесь продолжил художественную доработку текста. Таковы, например, добавленный диалог писарей с Бертищем по поводу его отношений к жене, некоторые замены («Бревно помирает со смеху» — «Компания, заседающая на бревне, помирает со смеху»; «а вдруг и пень выпалит» — «а вдруг и из палки выстрелит» и др.). Вводятся в ряде случаев уточнения и разъяснения в смысловом отношении. Производятся словарные замены в сторону сближения с общелитературными нормами языка, смягчаются некоторые резкие выражения. В основном при подготовке второго издания Собрания сочинений Успенский ограничился стилистической правкой очерков. При работе над третьим изданием, вышедшим в свет в том же 1889 году и являвшимся по существу допечаткой тиража второго издания, Успенский внес лишь незначительные замены.

Прослеживание работы писателя над очерками показывает, что наибольшие изменения Успенский внес при осуществлении первого издания Собрания сочинений. Так как эти изменения тесно связаны и с развитием мировоззрения самого автора, и с переменами в общественно-исторической жизни за этот период, и, что особенно существенно, с острой общественно-литературной борьбой, разгоревшейся вокруг очерков Успенского при их появлении, то редакция настоящего издания сочла необходимым познакомить читателя с теми наиболее существенными отрывками, которые Успенский изъял из очерков при включении их в первое издание Собрания сочинений. Все эти отрывки даны в приложении, там же печатается предисловие «От автора» к изданию 1880 года.

В то же время переиздания очерков показывают, что работа Успенского над произведением не прекращалась вплоть до последнего прижизненного издания. Эта работа шла в направлении все большего художественного совершенствования текста. Поэтому именно текст последнего прижизненного издания положен в основу данного Собрания.

Очерки «Из деревенского дневника», вызвавшие столь многочисленные отклики при их появлении, не нашли, да и не могли найти правильной оценки как в народнической, так и в буржуазно-либеральной критике. Лишь в последующий период, в период борьбы марксизма с народничеством, крестьянские очерки Успенского были оценены по достоинству. Г. В. Плеханов в своих трудах, направленных против народничества, часто использует очерки Успенского для доказательства иллюзорности народнических воззрений на русскую пореформенную деревню. В 1888 году в сборнике «Социал-демократ», издававшемся в Женеве группой «Освобождения труда», появляется большая статья Плеханова, посвященная характеристике творчества Успенского. Крестьянские очерки, и прежде всего цикл «Из деревенского дневника», особенно интересуют Плеханова. Он полностью отверг свою прежнюю народническую оценку очерков «Из деревенского дневника», высказанную в статье «Об чем спор?». Теперь Плеханов — указывал, что Успенский «совсем незаметно для себя, пришел к тому, что подписал смертный приговор народничеству и всем „программам“ и планам практической деятельности, хоть отчасти с ним связанными» (Г. В. Плеханов. Сочинения, т. X, стр. 40).

На большое общественное значение творчества Успенского, и на очерки «Из деревенского дневника» в том числе, указывала ленинская «Искра» в статье «По поводу смерти Г. И. Успенского». «Его деревенские очерки конца 70-х годов, — говорилось в статье, — совпадая с личными впечатлениями ходивших в народ революционеров, содействовали крушению первоначального анархически-бунтарского народничества» («Искра», 1902, № 20, 1 мая).

В трудах В. И. Ленина, посвященных анализу пореформенной деревни и направленных против народничества, содержатся неоднократные ссылки на крестьянские очерки Успенского. В труде «Экономическое содержание народничества» (1894–1895) дается следующая характеристика крестьянина: «Раз крестьянин становится товарным производителем (а таковыми стали уже все крестьяне), — то „нравственность“ его неизбежно уже будет „основана на рубле“, и винить его за это не приходится, так как самые условия жизни заставляют ловить этот рубль всяческими торговыми ухищрениями», К этой характеристике следует сноска: «Ср. Успенского» (В. И. Ленин. Сочинения, т. 1, стр. 367). Совершенно ясно, что в первую очередь здесь подразумеваются очерки «Из деревенского дневника». В работе «Капитализм в сельском хозяйстве» (1899), характеризуя индивидуализм крестьян, В. И. Ленин также ссылается на сочинения Успенского: «Мелкому производителю (и ремесленнику, и крестьянину), — пишет В. И. Ленин, — мешает перейти к коллективному производству крайне слабое развитие солидарности, дисциплины, их изолированность, их „фанатизм собственников“, констатируемый не только среди западно-европейских крестьян, но, — добавим от себя, — и среди русских „общинных“ крестьян (вспомните А. Н. Энгельгардта и Гл. Успенского)» (В. И. Ленин. Сочинения, т. 4, стр. 105–106). В гениальном труде «Развитие капитализма в России» (1896–1899) В. И. Ленин также ссылается на произведения Успенского, и на очерки «Из деревенского дневника» в том числе, при анализе явлений, происходивших в русской деревне. Характеризуя подгородное хозяйство, В. И. Ленин указывает, что здесь«…мелкий земледелец торгует всем понемножку: и своим домом, сдавая его дачникам и квартирантам, и своим двором, и своею лошадью, и всяческими продуктами своего сельского и дворового хозяйства — хлебом, кормом для скота, молоком, мясом, овощами, ягодами, рыбой, лесом и пр., торгует молоком своей жены (питомнический промысел под столицами), добывает деньги самыми разнообразными (не всегда даже, удобопередаваемыми) услугами приезжим горожанам и т. д., и т. д.» (В. И. Ленин. Сочинения, т. 3, стр. 265). К слову «горожанам» дана сноска: «Ср. Успенского „Деревенский дневник“».

Использование творчества Успенского в трудах В. И. Ленина — яркое свидетельство исторических заслуг замечательного писателя-реалиста в деле изучения и художественного изображения пореформенной русской деревни.


…амуры и «псишэ»…  — Амур и Психея — божества из греческой мифологии; здесь имеются в виду картины на сюжеты, связанные с мифами об этих божествах.

…«тленной мысли раздраженьем» — из стихотворения М. Ю. Лермонтова «Не верь себе».

Грачовка, Солянка — улицы в старой Москве, на которых помещались самые грязные притоны, публичные дома, кабаки и проч.

Червонные валеты — так назывались члены клуба «червонных валетов», занимавшиеся мошенничествами различного рода с целью вымогательства и других преступлений; уголовный процесс над разоблаченными преступниками происходил в Москве в феврале 1877 года и привлек широкое внимание общественности, так как «героями» его была в основном молодежь, происходившая из дворянской среды. Сам термин взят из романа французского писателя Понсон дю Террайля «Клуб червонных валетов» (1858).

…о немедленном призыве…  — Здесь, а также в последующих упоминаниях Дуная, Шипки, Карса и т. д. речь идет о фактах, связанных с русско-турецкой войной 1877–1878 годов.

…освобождать Болгарию…  — Победа русской армии в русско-турецкой войне принесла свободу, хотя и неполную, болгарскому народу, боровшемуся за свою национальную независимость и освобождение от турецкого гнета.

Тальки — мотки пряжи, льняных ниток.

Калашникова пристань — торговая пристань в Петербурге.

Балабан (тат.) — жеребец; здесь в смысле: болван, дурак.

…синюю бумагу…  — так назывались денежные ассигнации в пять рублей.

Плевна — турецкая крепость на территории Болгарии; Плевна русскими войсками осаждалась особенно долго и была взята 28 ноября 1877 года.

Александринка — драматический театр в Петербурге; ныне — Ленинградский академический театр драмы им. А. С. Пушкина.

Непременный — непременный член уездного присутствия по крестьянским делам, основанного в 1874 году для руководства органами крестьянского самоуправления и надзора за их деятельностью

Классическая система образования.  — В результате реакционного устава 1871 года были упразднены реальные гимназии и оставлены только классические гимназии; в них главнейшими предметами были признаны древние языки, тогда как количество часов на уроки истории, литературы сокращено, а преподавание естествознания упразднялось совсем.

Веси (старослав.) — сёла; здесь в смысле: населенные пункты.

…«буржуй» (выражение И. С. Тургенева)…  — слово употреблено в романе Тургенева «Новь».

…товарищество, банк — имеется в виду ссудо-сберегательное товарищество. См. очерк «Мученики мелкого кредита» и примеч. к нему.

Эльдорадо — сказочная страна золота и драгоценных камней, которую разыскивали в Америке первые испанские завоеватели; в переносном смысле — страна довольства, сказочного богатства, чудес.

…как один англичанин выстрелил в месяц!..  — Речь идет о романе Жюля Верна «Путешествие на луну».

Ветхий деньми (библ.) — бог отец, Саваоф; здесь в смысле: отцы, носители патриархальных устоев деревни, главы общины.

«не внемлющая и не дающая ответа» — неточная цитата из стихотворения Н. А. Некрасова «Элегия» (1874):

Но тот, о ком пою в вечерней тишине,

Кому посвящены мечтания поэта,

Увы! Не внемлет он — и не дает ответа.

…трех деревень…  — Под тремя деревнями, изображенными Успенским под названием Солдатское, Разладино и Барская, имеются в виду действительные, как это установлено исследователями, три деревни Самарского уезда: Гвардейцы, Разладино и Сколково.

Удельное ведомство — ведомство, ведавшее землями, принадлежавшими лицам царской фамилии.

…ссылает по мирским приговорам…  — Право ссылки по приговорам крестьянских обществ было введено в 1845 году.

Андрей Васильич Соловецкий.  — В этом герое, по свидетельству современников Успенского, — писатель изобразил А. А. Александровского, судившегося за революционную деятельность по процессу 193-х, был оправдан, после чего в Самарской губернии работал в качестве приказчика в имении К. М. Сибярякова.


Приложение*

Отрывки очерков «Из деревенского дневника», не вошедшие в тексты прижизненных Собраний сочинений Успенского, печатаются по изданию: «Люди и нравы современной деревни. (Из деревенского дневника)», М., 1880. Текст предисловия «От автора» — по публикации журнала «Голос минувшего», 1914, IV, стр. 213–216. Относительно содержания данных отрывков и предисловия см. примечания к очеркам «Из деревенского дневника».


…без всяких изменений…  — Это утверждение не следует понимать буквально: Успенский произвел значительную правку текста очерков «Из деревенского дневника» при подготовке его к отдельному изданию (см. об этом в примечаниях к циклу). Писатель имел в виду, что он не произвел каких-либо изменений в составе и содержании очерков.

«Отрывок четвертый» — так озаглавлена в издании 1880 года публицистическая статья, которая первоначально была опубликована под заглавием «В объяснение недосказанного» («Отечественные записки», 1878, № 11). Эта статья явилась ответом Успенского на многочисленные критические отклики, вызванные его деревенскими очерками; этою же статьей Успенский предполагал и закончить свой цикл деревенских очерков 1877–1878 годов (см. подзаголовок, имевшийся в журнале: «Отрывок шестой и последний»), однако в 1879 году появился очерк «Черная работа», а затем в 1880 году статья «Народная книга», которые Успенский впоследствии также включил в состав цикла «Из деревенского дневника».

…вторую недоимку…  — Успенский имеет в виду недостаток в народном, крестьянском сознании интереса к положению, своих односельчан, общинников, среди которых немало «сирот, малых и старых», нуждающихся в помощи и внимании.

Сербская война — восстание против турецкого гнета, вспыхнувшее в Боснии и Герцеговине в 1875 году и закончившееся поражением сербов; восстание вызвало добровольческое движение в России, в котором приняли участие и некоторые представители революционной народнической интеллигенции. В сентябре 1876 года Успенский, находившийся в Париже, также выехал в Сербию, откуда написал ряд корреспонденций, печатавшихся в «С.-Петербургских ведомостях» и «Отечественных записках».

Чудовские певчие — певчие Чудовского монастыря в Москве, в Кремле.

Мухтар-паша — турецкий генерал-губернатор Боснии и Герцеговины, командовавший в 1875 году турецкой армией.

Славянские комитеты, основанные в Москве в 1858 году и в Петербурге в 1868 году, во время сербской войны развернули широкую деятельность по организации движения добровольцев.

«От себя или от деревни?» — статья П. П. Червинского, напечатанная в «Неделе», 1876, № 2.

«Что ему Гекуба?» — фраза Гамлета из одноименной трагедии Шекспира,

Тит Титыч — Брусков, действующее лицо в пьесе А. Н. Островского «Тяжелые дни»; Катерина — героиня из пьесы А. Н. Островского «Гроза»; «Горе сел, дорог и городов» — название сборника «Повестей, рассказов, очерков и картин из народного быта» А. И. Левитова (М., 1874).

…в доме Вяземского, на Сенной — дома на Сенной площади в Петербурге, в которых ютилась городская беднота.

…изучить устав…  — См. в настоящем томе очерк «Мученики мелкого кредита».

Рассказывал мне…  — Последующий рассказ помещался в конце второй подглавки после слов: «…без всякой причины, „ни за что“» (см. в данном томе стр. 16).

Чтобы яснее представить — следовало после слов: «…когда он подходит к нему „просто так“, как „человек к человеку“» (стр. 24).

…в одном из следующих очерков…  — см. главу IX «Из деревенского дневника».

…Завладев имением…  — следовало после слов: «…барином оставался» (стр. 25).

Новый барин — ср. «Чудак-барин» в «Непорванных связях». Стр. 550. Всматриваясь в инструкции…  — следовало после слов: «…на ее карман» (стр. 32).

…о крестьянском самоуправлении…  — Имеется в виду самоуправление, установленное реформой 1861 года. В органы крестьянского самоуправления входили: сельский сход, избиравший сельского старосту, сборщика податей и других мелких должностных лиц; волостной сход, избиравший волостное управление и волостной суд. Ведению этих органов подлежало очень ограниченное количество дел, преимущественно по раскладке и сбору податей в повинностей; в обществах с общинным землевладением сюда добавлялись вопросы, касавшиеся земельных распорядков.

В общих чертах…  — следовало после слов: «За ним есть недоимка».

В общих чертах…  — следовало после слов: «…деньги нужны „дозарезу“» (стр. 50).

—  …последний пример…  — следовало после слов: «…не нажить „больших“ капиталов!..» (стр. 109). Выше было рассказано о безуспешных попытках крестьянина Ивана Абрамова заработать «на стороне» необходимое для поправки хозяйства количество денег.

В окончательной редакции образ Ивана Абрамова слит в одном лице с Иваном Афанасьевым.

Наконец, обратите внимание…  — Последующий абзац следовал за словами: «подайте Христа ради, что вашей милости будет!..» (стр. 114).

Здесь отец не пускает…  — следовало после слов: «…непроходимой темноты и тяжести…» (стр. 118).

«Стало быть, так угодно богу…» — следовало после слов: «…веры в предопределение свыше» (стр. 118).

«А нет людей…» — данный абзац заканчивал главу четвертую. (По изданию 1880 года: «В степи. Отрывок второй».)

—  Признаюсь, все эти соображения…  — следовало после слов: «теперь стало на этот счет потише…» (стр. 159).

Приведу два примера…  — следовало после слов: «…ничего не желающего слышать и знать упорства!» (стр. 162).

…скрупул, драхм, унций…  — старинные единицы аптекарского веса, равные — 1,24 г, 3,732 г и 29,86 г.

Не зная еще всей трудности…  — следовало после слов: «…о каком-то жалованье…» и служило концом главы шестой (стр. 201).

…один врач… обругал меня…  — Видимо, имеется в виду заметка за подписью «Пустомеля», напечатанная в «Самарском справочном листке» 1878, № 225.

Но тут произошло обстоятельство…  — следовало после слов: «И стал Андрей Васильич жить „пока что“…» (стр. 226). Данным отрывком заканчивался цикл в издании 1880 года.

К главе IX.  — Данный отрывок являлся началом статьи «Народная книга», включенной в сокращенном виде в цикл «Из деревенского дневника» в первом издании Собрания сочинений.

Некто г. Б…  — По предположению Б. П. Козьмина, имеется в виду И. С. Беллюстин, сотрудничавший в «Новом времени»; Успенский говорит о статье «Неудовлетворяемые стремления» («Новое время», 1880, № 1584, 27 июля).

У грозного помещика сгорела деревня…  — Подробнее этот эпизод Успенский разработал в очерках «Из разговоров с приятелями. (На тему о власти земли)» в главе «Интеллигентный человек».

Сютаевцы — секта, основанная крестьянином Новоторжского уезда Тверской губернии Сютаевым Василием Кирилловичем.

Два сириянина идут в Иерусалим…  — Данный рассказ и последующий о пустыннике, лошади и льве перекочевали в лубочную литературу из так называемых «Патериков» или «Отечников» — сборников переводных рассказов из жизни святых; эти патерики были известны в России с XI века, из них наиболее распространенными были: «Синайский патерик» (или «Луг духовный») Иоанна Мосха и «Египетский» («Сказание о египетских черноризцех»).

Митрополит Филарет — московский митрополит, автор книг «Православное догматическое богословие», «История русской церкви» и др.


Мученики мелкого кредита*

Печатается по последнему прижизненному изданию статьи: Глеб Успенский (Г. Иванов). Люди и нравы современной деревни. (Из деревенского дневника). В степи. М., 1880, стр. 221–252.

Впервые напечатана в «Отечественных записках», 1878, № 12, стр. 133–149 под заглавием: «Страстотерпцы мелкого кредита»; при подготовке статьи для издания 1880 года Успенский внес незначительные изменения.

Материал для статьи дала работа Успенского в качестве письмоводителя ссудо-сберегательной кассы в селе Сколково, Богдановской волости, Самарской губернии в 1878 году. Статья была закончена, как показывает проставленная в тексте «Отечественных записок» дата, 12 ноября.

Ссудо-сберегательные товарищества были учреждены в России по инициативе либерального дворянства в 1865 году, в 1871 году был выработан и утвержден правительством устав товарищества. Задачей ставилось, как это прокламировала либеральная пресса, обеспечить крестьян дешевым мелким и краткосрочным кредитом. Поддерживала первоначально идею ссудо-сберегательных товариществ и народническая пресса. Однако практика скоро показала, что эти товарищества не только не оправдали возлагаемых на них либеральных надежд, но еще более способствовали дальнейшей дифференциации деревни. Эту практику ссудо-сберегательных касс и показывает в своей статье Успенский. По вопросу организации крестьянского кредита Успенский высказывается и в ряде других произведений.

Правильность и типичность подмеченных Успенским фактов подтвердили статистические сведения по многим губерниям.

В. И. Ленин в «Развитии капитализма в России», цитируя книгу В. Постникова «Южнорусское крестьянское хозяйство» (М., 1891), пишет: «…крестьянская буржуазия является также представительницей торгового и ростовщического капитала», затем следует сноска: «Пользуясь сама „очень многочисленными“ сельскими кассами и ссудо-сберегательными товариществами, которые приносят „существенную помощь“ „крестьянам с достатком“. „Крестьяне маломощные поручителей за себя не находят и ссудами не пользуются“ (стр. 368 цит. соч.)» (В. И. Ленин. Сочинения, т. 3, стр. 56).


…доклада… Хитрово…  — Имеется в виду доклад о ссудо-сберегательных товариществах, прочитанный в Вольно-экономическом обществе секретарем Петербургского отделения комитета В. Н. Хитрово.

…герою Островского…  — Приведенные далее слова являются неточной цитатой из речи стряпчего Харлампия Гаврилыча Мудрова в пьесе А. Н. Островского «Тяжелые дни» (действие II, явл. 2).


Непорванные связи*

Печатаются по изданию: Сочинения Глеба Успенского в двух томах. Том второй. Третье издание Ф. Павленкова, СПБ., 1881).

Впервые напечатаны в «Отечественных записках» 1880, IX, под заглавием: «Из деревенского дневника. I. „Лядины“ новгородские. II. Непорванные связи. III. Подгородный мужик», за подписью: «Г. Иванов». Заглавие журнальной редакции указывает на связь очерков с циклом «Из деревенского дневника». После журнальной публикации при жизни писателя издавались четыре раза: в сборнике «Деревенская неурядица» (т. I, СПБ., 1882) и во всех трех прижизненных Собраниях сочинений. Очерки были сданы в редакцию в мае 1880 года, однако печатание их задержалось. «В сентябре будет рассказ, — писал Успенский 14 июля 1880 года М. И. Петрункевичу, — уже сданный в редакцию еще в мае, но отложенный Салтыковым, несмотря на мою просьбу печатать летом» (Г. И. Успенский. Полное собрание сочинений, т. XIII, стр. 228). М. Е. Салтыков-Щедрин, как это видно из рукописи, подверг очерки значительной правке, с которой Успенский согласился. Впоследствии Успенский о своем отношении к Салтыкову-Щедрину писал: «Я… безусловно подчиняюсь, например, Щедрину. Щедрин — литератор, беллетрист, за которым огромный опыт и огромный труд. Я знаю его, ценю, уважаю и знаю еще, что он может мне указать» (там же, стр. 497). Исправления и сокращения Салтыкова-Щедрина в «Непорванных связях» касались главным образом некоторых противоречивых характеристик в вопросе о разложении крестьянства, о положении общины. Справедливо рисуя социальные противоречия, разъедавшие общину, Успенский вместе с тем склонен был помечтать о крестьянской общине, какой она должна быть. Вот как, например, рисуются Успенским в первоначальной редакции очерков желаемые общинные порядки: «Общинное хозяйство это, во-первых, право всех ртов получать кусок хлеба, как всех душ — получить для хлеба землю; во-вторых, это такого рода хозяйство, где право на хлеб основано на том, что при общинном хозяйстве решительно не найдется в деревне ни калеки, ни глухого, ни увечного, ни дряхлого беспомощного старца, словом никого, до последней девочки или мальчика, который умеет отогнать хворостиной свинью от анбара с хлебом и т. д., — словом, ни единой души человеческой, которая бы не могла участвовать чем-нибудь в общей гармонии труда, которая не была бы впитана этой общинной трудовой машиной, добывающей общинный хлеб» («Глеб Успенский. Материалы и исследования». 1. Издательство АН СССР. М.-Л., 1938, стр. 403). Все это суждение, как и ряд других, удалено Салтыковым-Щедриным, который никогда не разделял народнических упований на общину и считал бесплодным говорить об идеале, лишенном какой-либо реальной исторической почвы. Фактически и Успенский, рисуя действительное положение дел в общине, показывал ту же несостоятельность воззрений народников на общину. Правдивостью зарисованных Успенским картин деревенской жизни всегда дорожил Салтыков-Щедрин.

В сборнике «Деревенская неурядица» очерки «Непорванные связи» перепечатываются без каких-либо существенных изменений по сравнению с журнальной редакцией. Здесь очерки получили окончательное заглавие, которое ранее принадлежало второму очерку, получившему теперь заглавие «Не в привычку дело». Сохраняется первоначальная концовка, которая свидетельствовала о намерении Успенского продолжить очерки, однако это намерение не было осуществлено.

Существеннее была работа, проделанная при подготовке очерков для включения в Собрание сочинений. Окончательно устанавливается заглавие второго очерка: «Чудак-барин». Производится значительная стилистическая правка, вводится нумерация подглав, устраняются погрешности первых публикаций, есть некоторые сокращения. Как и в тексте «Из деревенского дневника», Успенский устраняет места, слишком резко направленные против народнических воззрений. Устраняются также публицистические рассуждения об историческом прошлом русского крестьянина-общинника. При всех этих изменениях, однако, здесь, как и в очерках «Из деревенского дневника», сохраняются в неприкосновенности правдивые картины крестьянской жизни, показывающие иллюзорность народнических и либеральных представлений о деревне.

В основу очерков положены наблюдения писателя в той же Новгородской губернии, на мызе Лядно (около Чудово), принадлежавшей А. В. Каменскому, приятелю Успенского. Изображенный в очерке «Чудак-барин» интеллигент народнического толка имеет своего прототипа. Сын писателя Б. Г. Успенский сообщает, что в очерке изложена история «барона Михаила Павловича Ребиндера, владельца мызы „Лядно“, впоследствии проданной А. В. Каменскому. М. П. Ребиндер увлекался народническими идеями, поселился в „Лядно“, пытался войти в связь с местным крестьянством, создать сельскохозяйственную артель, товарищество по осушению болот и истратил при этом значительные средства. Однако осуществить свои намерения ему не удалось, он разорился, продал „Лядно“ и эмигрировал в Америку, где и пропал бесследно» (Архив Г. И. Успенского в Институте русской литературы АН СССР).

Народническая и буржуазно-либеральная критика с неодобрением отзывалась о «Непорванных связях». Полное признание правдивые и высокохудожественные очерки Успенского нашли в трудах, направленных против народников. Г. В. Плеханов в статье «Об экономическом факторе», в которой подвергались критике социологические воззрения Н. К. Михайловского, использует образные выражения крестьян из «Непорванных связей» («Литературное наследие Г. В. Плеханова». Сборник IV, М., 1937, стр. 124–125).

В. И. Ленин, используя произведения Успенского для характеристики подгородного хозяйства («Развитие капитализма в России»), несомненно учитывал эти очерки (В. И. Ленин. Сочинения, т. 3, стр. 265).


Третье сословие — то есть представители класса буржуазии, в деревне — кулачество.

«пошла русская земля» — из заглавия, русской летописи «Повести временных лет»: «Се повѣсти времяньных лѣт, откуда есть пошла русская земля…»

История Соловьева.  — Имеется в виду «История России» С. М. Соловьева (1820–1879), доведенная в своем изложении до 1774 года.

Временно-обязанный — так назывались крестьяне, освобожденные реформой 1861 года от крепостной зависимости, но обязанные впредь до заключения выкупной сделки выполнять свои повинности перед помещиком.

Мамай — татарский хан, захвативший власть в 1361 году, разбит русскими войсками под водительством Дмитрия Донского в битве на Куликовом поле в 1380 году.

«…некому руку подать»…  — из стихотворения М. Ю. Лермонтова «И скучно и грустно».


Овца без стада*

Печатается по изданию: Сочинения Глеба Успенского в двух томах. Том второй. Третье издание Ф. Павленкова, СПБ., 1889.

Впервые напечатано в «Отечественных записках», 1877, IX, с подзаголовком в скобках: «Из памятной книжки», за подписью: «Г. Иванов». При жизни писателя очерк переиздавался четыре раза: вместе с очерками «Из деревенского дневника» в издании 1880 года и во всех трех прижизненных изданиях Сочинений.

Очерк написан на основании наблюдений в селе Сопки Валдайского уезда Новгородской губернии, как и последовавшие за ним первые очерки «Из деревенского дневника». В очерке используются также впечатления от заграничных встреч писателя с народниками во время поездки 1875–1876 годов.

В издании 1880 года очерк, по сравнению с журнальной публикацией (рукопись не сохранилась), подвергся правке, в основном стилистического характера. Количество разночтений незначительно. При включении же очерка в первое издание Сочинений (т. V, 1884) изменения сделаны более существенные. Наряду с некоторой стилистической правкой и дроблением очерка на семь подглавок сделаны сокращения с целью смягчить, как и в очерках «Из деревенского дневника», его острую публицистическую направленность. Так, устранено ироническое замечание по поводу «слияния» народнической интеллигенции с мужиком. Устранена декларация Успенского относительно своей литературной позиции как летописца новых фактов действительности и той задачи, которую он ставил себе при создании данного очерка.

Таким образом, данный очерк и по содержанию и по творческой судьбе тесно примыкает к циклу «Из деревенского дневника».


…мирового посредника…  — Мировой посредник — должность, установленная по реформе 1861 года; мировые посредники назначались из дворянства губернаторами по рекомендации предводителей дворянства и утверждались министром внутренних дел. Основная их функция — быть посредником между помещиком и крестьянами при составлении так называемых «уставных грамот», в которых определялись размеры крестьянского надела и крестьянские повинности.

—  …земского гласного…  — Земские гласные избирались в губернские и уездные земские собрания; согласно положению 1864 года о земской реформе, выборы были «бессословными», но фактически они обеспечивали преобладание в земских органах дворян и чиновников.

…о войне…  — Имеется в виду русско-турецкая война 1877–1878 годов.

Абдул-Азис — турецкий султан, убит 4 июня 1876 года в результате дворцового переворота.

Дарвин Чарльз Роберт (1809–1882) — великий английский ученый-естествоиспытатель.

Гумбольдт Александр (1769–1859) — выдающийся немецкий естествоиспытатель и путешественник.

Брем Альфред Эдмунд (1829–1884) — немецкий зоолог, автор известной книги «Жизнь животных» (1863–1869).

…сведения Боткина…  — Имеется в виду Боткин Сергей Петрович (1832–1889) — выдающийся русский врач-терапевт, ученый, основоположник физиологического направления в клинической медицине, крупный общественный деятель.

Бутлеров Александр Михайлович (1828–1886) — великий русский химик; стихийный материалист в своей научной работе, в философских взглядах он был идеалистом, опубликовал в 70-х годах ряд статей в защиту спиритизма. Вагнер Николай Петрович (1829–1907) — русский зоолог и писатель-беллетрист; выступал со статьями, пропагандировавшими спиритизм.

…красный околыш интеллигенции…  — Имеется в виду: дворянской интеллигенции; только дворяне имели право ношения фуражки с красным околышем.

…волнение рабочих…  — Здесь рассказывается о забастовке, происшедшей в июле 1875 года на ткацкой фабрике Коншина в Серпухове; забастовка окончилась победой рабочих.

После войны…  — Крымской войны 1854–1855 годов.

—  …секретарем в комитете…  — Имеются в виду губернские Дворянские комитеты, учрежденные в 1858 году для составления положения об устройстве и улучшении быта помещичьих крестьян.

Крестовый поход — так назывались военные доходы западноевропейских феодальных государств на Восток в XI–XIII веках под предлогом защиты интересов христианской религии и церкви.

Варфоломеевская ночь.  — Деятельность винных и других откупщиков здесь сравнивается с массовой резней гугенотов (сторонников протестантской религии во Франции), произведенной католиками в Париже в ночь под праздник св. Варфоломея, 24 августа 1572 года.


Малые ребята*

Печатаются по изданию: Сочинения Глеба Успенского в двух томах. Том второй. Третье издание Ф. Павленкова, СПБ., 1889.

Впервые напечатаны в «Отечественных записках», 1880, II и V, с подзаголовком в скобках: «Из памятной книжки», за подписью: «Г. Иванов». После первой публикации при жизни писателя переиздавались четыре раза: в сборнике «Деревенская неурядица», т. I, СПБ., 1882, и во всех трех прижизненных изданиях Сочинений.

Очерки «Малые ребята» являются продолжением творческой разработки в основном того же жизненного материала, что и в предыдущих очерках, и также примыкают к основному циклу периода — «Из деревенского дневника». Переработка очерков от издания к изданию сходна с переработкой предшествующих очерков (незначительная правка стилистического характера издания 1882 года, наиболее существенные переработки при подготовке т. V первого Собрания сочинений в 1884 г.). Сохранившиеся части наборной рукописи очерков, а также черновые наброски некоторых неполных глав свидетельствуют о большой работе писателя по разъяснению в своем творчестве новой проблематики (взаимоотношения интеллигенции и народа, вопросы воспитания детей и др.). При публикации очерков в журнале, как это видно из сличения текста с наборной рукописью, автору пришлось посчитаться с требованиями цензуры. Так, подверглись смягчению выражения о народном разорении, о правительственных мерах по регламентации крестьянского хозяйства (исключены слова крестьян: «Явно разбой! Разор! Вконец разорят! Хоть ложись помирай!»), резкие выпады крестьян против полицейских властей (исключены, например, эпитеты, характеризующие отношение крестьян к представителю власти: «жестоко сверкнули глаза», «гневно прибавил», «приехал пес, с каким приказом»; слово «урядник» заменено повсюду словом «верховой»), высказывания о тех гонениях, которым подвергалось революционное народничество в 70-х годах («Много в ту пору перевешалось, передушилось, перестрелялось народу…»).

При подготовке очерков для первого издания Собрания сочинений Успенский произвел ряд изъятий, в основном публицистического характера. Эти изъятия шли в двух направлениях: с одной стороны, удаляются некоторые места антинароднического характера (так, например, о кулацкой морали и в рукописи и в первых двух публикациях говорилось как об «имеющей… в недалеком будущем пропитать решительно все сферы общества»), а с другой, — устраняются некоторые противоречивые суждения самого писателя, носившие народнический характер (таково, например, рассуждение о пореформенном крестьянине, который будто бы «примкнул к общечеловеческой семье, к общечеловеческим порядкам, он сделался судьею в чужом общечеловеческом деле, он стал общественным деятелем не только у себя в деревне, но в волости, в городе, в столице» и т. д.) (См. «Деревенская неурядица», т. 1, стр. 107–109.)

В окончательной редакции усилен иронический оттенок в характеристике главного героя — Ивана Ивановича Полумракова. Так, слов, характеризующих его министерство как одно из «устрояющих, созидающих, направляющих и руководящих» (эти эпитеты напоминают щедринские названия царских министерств того же периода), в первоначальных редакциях не было.

Очерк не получил правильной оценки в современной Успенскому критике. Народническая «Неделя», встретившая начало очерка с большими похвалами, не удержалась затем от упрека Успенскому в пессимизме: «Это исключительное сосредоточение на невеселых условиях и помешало г. Успенскому разглядеть скрытую сущность народной жизни и народной души; оно-то и придало такой мрачный отпечаток безнадежного пессимизма всем его изображениям» («Неделя», 1881, № 50, 13 декабря, стр. 1703). Для реакционного журналиста Е. Маркова очерки «Малые ребята» послужили поводом для возгласов о «засилии мужика» в «Отечественных записках» («Русская речь», 1880, XII, 208). Глубоко демократическое направление журнала, руководимого М. Е. Салтыковым-Щедриным, вызывало раздражение и озлобление у представителей реакции.


Куинджи Архип Иванович (1872–1910) — русский художник-пейзажист.

Суворинский календарь — календарь, издававшийся А. С. Сувориным, издателем реакционной беспринципной газеты «Новое время».

Для Ротшильда…  — Ротшильды — семья банкиров, разветвленная династия финансовой олигархии; продолжают играть важную роль в капиталистических странах и в настоящее время.


Без определенных занятий*

Печатаются по тексту «Отечественных записок», 1881, I, III, IV, VI и VIII.

После опубликования очерков в журнале цикл при жизни писателя перепечатывался четыре раза: почти без всякого изменения в сборнике «Деревенская неурядица» (т. III, 1882; было изменено несколько заглавие: «Из записок человека „без определенных занятий“») и во всех трех прижизненных Собраниях сочинений, где состав и содержание цикла были сильно сокращены и изменены. Эти сокращения и изменения были вызваны сложными общественно-политическими обстоятельствами, в условиях которых создавались, а потом переиздавались очерки Успенского.

Цикл «Без определенных занятий» писался в период, связанный с событиями 1 марта 1881 года, когда народовольцами был убит царь Александр II. Если первые очерки цикла отражали общественный подъем, связанный с революционной ситуацией 1879–1880 годов (отсюда острота критики существующих отношений в «Сне под новый год»), то последовавшая затем реакция и полицейский террор заставляли смягчать картины изображаемой действительности, приспособляться к усилившемуся цензурному гнету. Но все же и в последующих очерках Успенскому удавалось сказать многое о переживаемом периоде. В судьбе героя очерков читатель угадывал трагедию, пережитую революционным народничеством, в ряде мест очерков содержались намеки и открытые указания на голод, на разорение крестьян, на судебные процессы крестьян за «сопротивление властям». При публикации очерков в «Отечественных записках» приходилось, как это показывают сохранившиеся наборные рукописи части очерков, смягчить ряд мест, изменить заглавие очерков (так, очерк «На травке» имел первоначальное заглавие «Деревня после 1 марта»). Но все же общественный подъем начала 80-х годов позволил пройти очеркам сначала в журнале, а затем (почти без изменения) и в отдельном сборнике 1882 года, хотя при издании последнего цензура и обратила внимание в этих очерках на «крайне грустную картину все ниже и ниже падающего быта крестьянина» и на «тирады о безвинно страдающих народниках» (Дело СПБ. цензурного комитета 1881 года, № 88; Центр. гос. ист. архив в Ленинграде).

Ко времени издания тома шестого Собрания сочинений (1884), в который включался данный цикл, политическое положение в стране существенно изменилось: реакция все более укреплялась, были закрыты «Отечественные записки», ряд прогрессивных изданий уничтожен цензурой. В этих условиях Успенский не решился включать в Собрание сочинений очерки в их первоначальном виде, и цикл «Без определенных занятий» претерпел существенные изменения: совершенно устраняется очерк «Лиссабонский разглагольствует», в других очерках сделаны значительные изъятия, последние два очерка слиты в один, причем оценочное заглавие («Глубокая несправедливость») было снято. Таким образом, вместо первоначальных семи глав получилось пять. Так как был устранен центральный для характеристики главного лица очерк («Лиссабонский разглагольствует»), то теряло смысл и первоначальное заглавие цикла, и Успенский заменяет его на «Очерки, рассказы, письма», подчеркивая этим разрушенность цикла. Выпущенные места касались острых политических проблем и фактов: о крестьянских процессах, самарском голоде, о растущем бюрократизме в деревенской общине, о необходимости крестьянского возмущения, задачах интеллигенции и др. Сам Успенский, объясняя в подстрочном примечании к циклу изменения, оправдывал их утратой актуальности некоторых моментов очерков. Но ясно, что это «оправдание» носило внешний и вынужденный характер, так как перечисленные проблемы и факты, конечно, не утратили своего значения ни в 1884 году, ни в более позднее время. Не решился Успенский на восстановление пропусков и в изданиях 1889 года. За прохождение через цензуру второго и третьего изданий Успенский опасался чрезвычайно: он боялся привлечь к себе внимание своим юбилеем (двадцатипятилетие литературной деятельности, отмеченное общественностью в 1887 году), его письма полны тревоги за издание. О литературе, стонущей под гнетом царской цензуры, Успенский в 1888 году в одном из писем говорил: «Она убита в самых лучших своих стремлениях и приведена к тому, что писатель, садясь за работу, думает о том, чтобы не писать так, как он думает» (Г. И. Успенский. Полн. собр. соч., т. XIV, изд. АН СССР, 1954, стр. 91). По поводу второго издания сочинений он писал Соболевскому: «Книги мои совершенно окончены печатанием… Но утверждают за достоверное, что книг моих не выпустит цензура. И не только я ничего в них не прибавил из цензурных вырезок, которые было вставил, — но, напротив, еще оборвал и урезал» (там же, стр. 196–197).

О том, что очерки «Без определенных занятий» были «опасны» в цензурном отношении, доказывает вышеприведенный отзыв цензуры в связи с изданием 1882 года; сохранился и другой отзыв цензуры об одном из очерков этого цикла. Когда в 1898 году издательница О. Н. Попова представила в цензуру очерк «Сон под новый год» с целью напечатать его отдельным изданием в серии книжек для народа, то С.-Петербургский цензурный комитет определил: «Согласно мнению цензора, рассказ этот… как непригодный для народного чтения, к печатанию не дозволять» (Дело СПБ. цензурного комитета, 1898, № 122).

Таким образом очевидно, что Успенский при сокращении и изменении текста цикла «Без определенных занятий» при печатании его в Собраниях сочинений был вынужден считаться с цензурными требованиями.

Вместе с тем из сопоставления текстов журнальной и последней прижизненной редакций видно, что художественной, стилистической правки цикла Успенским не производилось (есть лишь незначительные разночтения, в основном в части пунктуации).

Исходя из того, что при изменении текста цикла «Без определенных занятий» Успенский исключил места большого идейного и художественного значения, что эти исключения по всем данным обусловлены опасениями перед цензурой и что в остальной части текст остался без каких-либо серьезных изменений, — редакция сочла необходимым в настоящем издании избрать за основу текст первоначальной публикации цикла. По части сохранившейся рукописи восстановлены места, исключенные по цензурным требованиям, на основании рукописи и других изданий исправлены опечатки, пропуски и т. п., допущенные в журнальной публикации.

В очерках «Без определенных занятий» нашли отражение как непосредственные наблюдения писателя, так и его знакомство с широкой русской прессой, в которой он особенно внимательно следит за материалами о деревне. В образе Лиссабонского отразились также факты движения интеллигенции «в народ». Работа в деревне в качестве волостных и сельских писарей, счетных работников, фельдшеров и т. д. была типичным явлением в практике народнического движения.

Очерки «Без определенных занятий» были широко известны передовым кругам русских читателей. Изображенные здесь картины крестьянской жизни использовались в марксистской литературе 90-х годов. Так, Г. В. Плеханов в «Политическом социально-революционном обозрении» («Социалист», 1899, № 1, июнь, издавался в Женеве) использует образ деревенского старшины из очерка «Своекорыстный поступок» (См. Г. В. Плеханов. Сочинения, т. III, стр. 108–109).


«Россия» — газета реакционно-аристократического направления, издававшаяся в 1880 году в Петербурге; далее цитируется передовая статья этой газеты от 17 ноября (№ 63).

…все куплю, сказало злато…  — из стихотворения А. С. Пушкина «Золото и булат».

—  Губонин да Поляков — капиталисты-миллионеры, особенно нажившиеся на железнодорожном строительстве.

Процесс великолуцких мужиков — дело о сопротивлении властям крестьян Великолуцкого уезда при взыскании арендной платы помещику; крестьяне были введены в заблуждение неправильным землеустроительным планом и отказались платить аренду за землю, которую справедливо считали своей. Подробнее об этом процессе Успенский пишет в очерках «Крестьянин и крестьянский труд».

Процесс крестьян графа Бобринского.  — Имеется в виду дело крестьян села Люторич Епифанского уезда Тульской губернии, доведенных до открытого возмущения вымогательством помещика, у которого крестьяне остались в полнейшей экономической зависимости и после своего «освобождения». Упоминаемый далее Фишер — управляющий имением графа Бобринского.

Закон о страховании труда, введенный Бисмарком, имел целью расколоть рабочее движение, так как страхование распространялось только на часть рабочих.

…на фабрику Хлудова требуют солдат…  — в связи со стачкой рабочих на Ярцевской мануфактуре в Смоленской губернии в сентябре 1880 года.

Паранька (Паланька), а также упоминаемый далее Иван Ермолаевич описаны в очерках «Крестьянин и крестьянский труд».

Знаком <…> обозначен пропуск, вкравшийся в первоначальную публикацию очерка.

…словами Кулигина…  — в драме А. Н. Островского «Гроза».

…сожжена… старушка…  — Речь идет о факте, имевшем место 4 февраля 1879 года в деревне Зрочеве Тихвинского уезда Новгородской губернии, где крестьянка-вдова была принята за колдунью и сожжена вместе с ее избой.

…«забыться и заснуть»…  — из стихотворения М. Ю. Лермонтова «Выхожу один я на дорогу»,

…читал Брема…  — см. примечание к рассказу «Овца без стада», стр. 332.

…монастырь… Антоние…  — Антониев монастырь на берегу Волхова, основанный в 1106 году.

…про одного… старика…  — Успенский написал рассказ «Старики (Из памятной книжки)», напечатанный в «Русской мысли», 1881, № 11; впоследствии вошел в состав рассказа «Старый бурмистр».

«Живописное обозрение» — еженедельный иллюстрированный журнал, издававшийся в Петербурге.

…крестился в водах Днепра…  — Имеется в виду принятие христианства в России.

…тронулись… «в народ»…  — Движение «в народ» особенно массовый характер приняло летом 1874 года; оно было обречено на полное поражение и закончилось рядом политических процессов над революционерами-народниками. В. И. Ленин об этом движении писал: «Вера в коммунистические инстинкты мужика, естественно, требовала от социалистов, чтобы они отодвинули политику и „шли в народ“. За осуществление этой программы взялась масса энергичнейших и талантливых работников, которым на практике пришлось убедиться в наивности представления о коммунистических инстинктах мужика» (В. И. Ленин. Сочинения, т. 1, стр. 259).

«гонимы вешними лучами» — строка из «Евгения Онегина» А. С. Пушкина.


Читать далее

Комментарии

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть