Три портрета

Онлайн чтение книги Том 4. Повести и рассказы, статьи 1844-1854
Три портрета

Источники текста

Петербургский сборник, 1846, с. 445–482.

Т, 1856 , ч. 1, с. 127–174.

Т, Соч, 1860–1861, т. 2, с. 79 — 108.

Т, Соч, 1865, ч. 2, с. 91 — 125.

Т, Соч, 1868–1871, ч. 2, с. 89 — 122.

Т, Соч, 1874, ч. 2, с. 89 — 122.

Т, Соч, 1880, т. 6, с. 95 — 128.

Автограф рассказа не сохранился.

Впервые опубликовано: Петербургский сборник, 1846, с. 445–482, с подписью: И. С. Тургенев (ценз. разр. 12 января 1846 г.).

Печатается по тексту Т, Соч, 1880 с учетом списка опечаток, приложенного к 1-му тому того же издания, с устранением явных опечаток, не замеченных Тургеневым, а также со следующими исправлениями по другим источникам текста:

Стр. 81, строка 30: «не он служит» вместо «не он служил» (по всем источникам до Т, Соч, 1874).

Стр. 82, строки 20–21: «расположились» вместо «разложились» (по всем источникам до Т, Соч, 1868–1871).

Стр. 90, строка 14: «испытать» вместо «испытывать» (по всем другим источникам).

Стр. 92, строка 12: «не было еще и помина» вместо «не было еще помина» (по всем другим источникам).

Стр. 95, строки 30–31: «не привлекла бы» вместо «не привлекала бы» (по всем источникам до Т, Соч, 1874).

Стр. 97, строка 15: «решалась» вместо «решилась» (по всем другим источникам).

Стр. 98, строки 17–18: «не разговаривала» вместо «не разговаривать» (по всем источникам до Т, Соч, 1874).

Стр. 101, строка 31: «на другие кресла» вместо «на другое кресло» (по всем другим источникам).

Стр. 102, строка 3: «упала в кресла» вместо «упала в кресло» (по всем другим источникам).

Стр. 106, строка 37: «и поднял было» вместо «и поднял быстро» (по всем источникам до Т, Соч, 1868–1871).

Время работы Тургенева над «Тремя портретами» точно не установлено, так как никаких упоминаний об этом в его переписке не сохранилось. Можно думать, что рассказ был написан в конце 1845 г.: к 3 января 1846 г. он, в числе других материалов для «Петербургского сборника», был уже набран (см. письмо Некрасова к А. В. Никитенко от 3 января 1846 г. — Некрасов, т. X, с. 51). Включая рассказ в издание 1856-го года, Тургенев поставил дату: «1846», имея в виду, очевидно, время выхода его в свет. Эту дату он сохранял и в последующих изданиях.

При подготовке рассказа для издания 1856-го года Тургенев несколько его выправил: устранил слова и выражения, несшие на себе отпечаток экспрессивной романтической манеры, не вполне еще преодоленной им в 1845 г., сделал мелкие стилистические поправки; довольно существенной правке была подвергнута сцена истязания Юдича (см. раздел «Варианты» в издании: Т, ПСС и П, Сочинения, т. V, с. 456–460).

Поместив в «Петербургском сборнике» ряд своих произведений (помимо «Трех портретов», поэму «Помещик», стихотворения «Тьма», «Римская элегия»), Тургенев открыто показал себя одним из ближайших участников литературного направления, получившего (как раз в связи с выходом «Петербургского сборника») наименование «натуральной школы». Вокруг этого сборника разгорелась журнально-критическая борьба, принявшая сразу же весьма ожесточенный характер. Однако рассказ «Три портрета» не привлек к себе большого внимания критики. Лишь в некоторых статьях проскальзывали беглые замечания о нем и о его герое.

Белинский в своей статье о «Петербургском сборнике» коротко, хотя и с видимым одобрением, упомянул о «Трех портретах»: «„Три портрета“, рассказ г. Тургенева, при ловком и живом изложении имеет всю заманчивость не повести, а скорее воспоминаний о добром старом времени. К нему шел бы эпиграф: Дела минувших дней! ..» (Белинский, т. 9, с. 566). Очевидно, под влиянием этого отзыва Тургенев в издании 1856-го года придал своему рассказу подзаголовок: «Исторический этюд». В статье «Взгляд на русскую литературу 1847 года», характеризуя новые произведения Тургенева, Белинский обратился к раннему творчеству писателя и с одобрением отметил (наряду с «Помещиком») «его рассказ в прозе — „Три портрета“, из которого видно, что г. Тургенев и в прозе нашел свою настоящую дорогу» (там же, т. 10, с. 345).

Немногочисленные отзывы о рассказе критиков, не принадлежавших к «натуральной школе» или открыто нападавших на нее, были бесцветны и неопределенны. Л. Брант в статье, подписанной «Я. Я. Я.», назвав поэму «Помещик» явно неудачным подражанием Пушкину, писал далее: «Несколько сноснее „Три портрета“, рассказ в прозе того же г-на Ив. Тургенева. Здесь представлен характер, до такой степени сатанинский и такой утонченный обольститель, что перед ним самый Печорин Лермонтова кажется идеалом благородства и добродетели; но, может быть, и правда — всякие люди бывают на свете!» (Сев Пчела, 1846, № 26, 31 января). Еще менее определенным было высказывание А. В. Никитенко, который ограничился общими рассуждениями о таланте Тургенева, не сказав ничего дельного о самом рассказе: «Как писатель умный, он может произвести одно умное, интересное; как художник он производит большею частию нечто неопределенное, бледное или тусклое, в котором мысль ходит иногда ровными, иногда неровными шагами, задумывается, мечтает, улыбается, или вздыхает, даже отваживается на дело — и не делает дела, которое уже начала < > Всё, что мы сказали здесь вообще о произведениях господина Тургенева, относится и к его „Помещику“ и к „Трем портретам“. Нам почти нечего сказать об этих новых произведениях его легкого и приятного пера: в них одни и те же достоинства и недостатки» (Б-ка Чт, 1846, № 4, Критика, с. 48–49). Полностью умолчал о рассказе и К. С. Аксаков в статье о «Петербургском сборнике» (Московский литературный и ученый сборник на 1847 год. М., 1847, Критика, с. 36–38). Однако из косвенных его замечаний (почти всё содержание сборника он счтает «хламом», о Тургеневе говорит, что он «пишет всё плоше и плоше», «Помещика» называет «вздором») можно сделать вывод, что и к «Трем портретам» он отнесся также с резким неодобрением. Более явственно это неодобрение выразилось в статье С. П. Шевырева, который обратил главное внимание на безнравственность героя рассказа и писал: «В прозаической повести г. Тургенева „Три портрета“ есть лицо, какого мы еще до сих пор в повестях не встречали. Это малодушный подлец, Василий Иванович Лучинов, который крадет деньги из мешков у скупого отца, потом обнажает на него шпагу, далее обольщает девушку-сироту в доме матери, слагает вину на другого, хочет принудить его жениться на ней, не получив его согласия и зная, что он не умеет драться, вызывает его на дуэль и убивает его» (Москв, 1846, № 2, Критика, с. 183).

В защиту Тургенева против «Москвитянина» выступил тогда же на страницах «Финского вестника» Ап. Григорьев, в то время с симпатией и сочувствием относившийся к «натуральной школе». Называя Тургенева талантливым поэтом «школы Лермонтова», критик решительно отвергает суждение о рассказе с позиций «неподдельно-восточного мнения», как он иронически определяет взгляды Шевырева; в своей характеристике «Трех портретов» Григорьев открыто утверждает право личности на критику устаревших воззрений, противопоставляя эту идею идее покорности, которую защищал «Москвитянин»: «…всего более восстало неподдельно-восточное мнение на прозаический рассказ г. Тургенева „Три портрета“, рассказ в высшей степени художественный, в котором впервые в нашей литературе является одно из тех чудных лиц XVIII века, из тех героев своего времени, которые носили в душе семена того же пресыщения жизнью, как и наши, с тем только различием, что они были величавее, ослепительнее наших; понятно, что́ в особенности возмутило патриархальное мнение. Герой рассказа, к величайшему сожалению, не позволяет дражайшему родителю наложить на него руки, или прямее сказать и употребляя технические слова, отодрать его на конюшне» (Финский вестник, 1846, т. IX, май, Библиографическая хроника, с. 31–32; за несколько месяцев до этой статьи Григорьев выразил свое отношение к рассказу Тургенева в «Ведомостях С.-Петербургской городской полиции», 1846, № 33, 9 февраля).

Ап. Григорьев придавал «Трем портретам» большое значение. В более поздние годы он еще дважды обращался к истолкованию исторического и нравственного значения образа Василия Лучинова. В 1855 г., в период сотрудничества в «Москвитянине», он высказывался о раннем творчестве Тургенева диаметрально противоположно тому, что писал за десять лет до этого. Теперь критик упрекает Тургенева в том, что он «начал прямо с крайних крайностей направления, оставшегося в наследство после Лермонтова», в том, что в «Помещике» он «кадил сатирическому направлению», что в своей повести «Три портрета» он «пытался, опять-таки как поэт, придать грандиозность, поэтичность тем гнилушкам, которых ужасающая прозоватость приводила его в отчаяние» (Москв, 1855, № 15 и 16, август, Журналистика, «Обозрение наличных литературных деятелей», с. 193). Еще через четыре года, уже не в «Москвитянине», а в «Русском слове», Ап. Григорьев напечатал большую статью о Тургеневе. Говоря о «Трех портретах» и о влиянии творчества Лермонтова на автора рассказа, критик переносит в новую статью многие мысли и фразы из своей статьи 1855 г., но придает им в ряде случаев иное толкование, а иногда прямо вступает в полемику с самим собой. В герое рассказа Григорьев признает теперь типическое содержание: «Василию Лучинову Тургенева я придаю особенную важность потому, что в этом лице старый тип Дон-Жуана, Ловласа и т. д. принял впервые наши русские, оригинальные формы» (Рус Сл, 1859, № 5; цит. по кн.: Григорьев, с. 322). «Что ни говорите о безнравственности Василия Лучинова — но несомненно, что в этом образе есть поэзия, есть обаяние < > Безнравственность Василия Лучинова вы, разумеется, моральным судом казнили, но то грозное и зловещее, то страстное до безумия и вместе владеющее собою до рефлексии, что в нем являлось, ни художник не развенчивал, ни вы развенчать не могли — и внутри вашей души никак не могли согласиться с критиком, назвавшим Василия Лучинова гнилым человеком. Василий Лучинов, пожалуй, не только гнил, он — гнусен; но сила его, эта страстность почти что южная, соединенная с северным владением собою, эта пламенность рефлексии или рефлексия пламенности есть типовая особенность» (там же, с. 321).

В этой же статье Григорьев отметил связь между образом Лучинова и образом Ивана Петровича Лаврецкого в «Дворянском гнезде»: «…тип Ивана Петровича напоминает тип Василия Лучинова — но уже отношение автора к этому типу совершенно изменилось. Из трагического оно перешло почти в комическое < > Иван Петрович и Василий Лучинов — две разные стороны одного и того же типа, как Чацкий и Репетилов, например, в отношении к людям двадцатых годов — две разные стороны типа» (там же, с. 435–436). Это наблюдение критика может быть пополнено еще одной параллелью: очерк того же типического характера был намечен Тургеневым также в «родословной Лаврецкого», где упомянут «родной прадед Федора Ивановича, Андрей, человек жестокий, дерзкий, умный и лукавый. До нынешнего дня не умолкла молва об его самоуправстве, о бешеном его нраве, безумной щедрости и алчности неутолимой» («Дворянское гнездо», гл. VIII).

В мемуарной литературе о Тургеневе имеется свидетельство, что в истории Лучинова писатель использовал семейные предания рода Лутовиновых. М. А. Щепкин, описывая в своих воспоминаниях усадьбу и барский дом в Спасском, рассказывает о висевшем в столовой старинном портрете: «На нем был изображен мужчина в зеленом камзоле <кафтане> екатерининских времен, обшитом галуном, в трехугольной шляпе. Портрет был проколот, по-видимому, шпагой, как раз на месте сердца изображенного мужчины. Но трудно было узнать в этом портрете прототип картины, описанной Тургеневым в одной из его повестей — „Три портрета“. Предание, вполне схожее с содержанием тургеневской повести, долго держалось среди старых дворовых». И дальше Щепкин ссылается на рассказы старика бурмистра и бывшей горничной Варвары Петровны о том, что «дядя матери Ивана Сергеевича, Иван Иванович Лутовинов, сделал роковой прокол» (ИВ, 1898, № 9, с. 911. Этот портрет в настоящее время утрачен). H. M. Гутьяр в статье «Предки И. С. Тургенева» также указывал, что герой «Трех портретов» «Василий Иванович Лучинов, умный, изворотливый, смелый до дерзости и человек без всякой нравственности — один из сыновей Ивана Андреевича Лутовинова, очевидно, младший — Иван Иванович» ( Гутьяр H. M. Иван Сергеевич Тургенев. Юрьев, 1907, с. 14). В «Записках» В. А. Бакарева, относящихся к 1850 — 1860-м годам, сохранился «Рассказ о П. И. Лутовинове»: «У Лутовинова было более пяти тысяч душ крестьян и бездна денег; он был холостой; у него была сестра девушка, о которой узнал он, что к ней ездит сосед. В одну ночь поймал он его у ней, велел тащить его на псарный двор, где беспрерывно варилась всякая падаль для корму собак, туда хотел он молодца бросить, но один из людей его, увидав беду, ударил в набат и тем спас бедного, избитого до полусмерти!» ( Т и его время, с. 315). Л. В. Крестова, опубликовавшая отрывок из «Записок» Бакарева, справедливо отметила, что «эпизод с соседом вводит в ту духовную атмосферу, в которой разыгрывалась драма „Трех портретов“» (там же, с. 316), но при этом внесла в мемуарный рассказ поправку: он должен быть отнесен не к родному деду Тургенева П. И. Лутовинову, а к брату последнего — Алексею Ивановичу (1747–1796).

С «Записками охотника» и с отраженной в них русской действительностью «Три портрета» сопоставлены в статье: Громов В. А. Об идейно-художественной связи повестей И. С. Тургенева 40 — 50-х годов с «Записками охотника» («Три встречи», «Три портрета»). — Межвузовский тургеневский сборник. Орел, 1963, с. 60–72. (Уч. зап. Орлов, гос. пед. ин-та, т. 17.)

В 1858 г. «Три портрета» в авторизованном переводе Кс. Мармье были включены в сборник повестей и рассказов Тургенева, изданный в Париже (1858, Scènes, I). В том же году с французского повесть была переведена на венгерский язык («Délibáb», № 46–48).

В немецком переводе «Три портрета» вышли в томе «Drei Novellen» (вместе с «Дворянским гнездом» и «Муму») в 1870 г. в Митаве (изд. Э. Бере). См, об этом: Dorncher К. Bibliographie der deutschsprachigen Buchausgaben der Werke I. S. Turgenevs 1854–1900. — Pädagogische Hochschule «Karl Liebknecht». Potsdam Wissenschaftliche Zeitschrift. Jg. 19/1975. H. 2, S. 286.

Он был рожден «для жизни мирной, для деревенской тишины»…  — Цитата из романа Пушкина «Евгений Онегин» (глава первая, строфа LV).

…когда приходилось перескакивать волка или лисицу…  — Перескакивать — охотничье выражение: отрезать путь зверю, перенимать его во время охоты.

…зачичкало.  — Зачичкаться — областное слово курского и орловского говоров: съежиться, захилеть, спасть с тела, похудеть (Даль). См. это же слово в письме Тургенева к В. Н. Кашперову от 5(17) января 1857 г.: «Не дайте своему таланту ни заснуть, ни рассыпаться на мелочи, ни, говоря орловским слогом, зачичкаться. то есть до времени высохнуть».

…«по строгим правилам искусства».  — Несколько измененная цитата из «Евгения Онегина» (глава шестая, строфа XXVI).

…с восторгом упоминали о двух знаменитых «угонках».  — Угонка — момент во время псовой охоты, когда заяц, чувствуя, что собаки настигают его, внезапным прыжком круто меняет направление бега.

Разговоры имеют свои судьбы — как книги (по латинской пословице)…  — Намек на латинскую поговорку: «Habeant sua fata libelli» (Книги имеют свою судьбу).

…с большими стразовыми пуговицами…  — В конце XVIII в. возникла мода на пуговицы и другие изделия из стекла, имитирующего драгоценные камни. Эти изделия назывались стразами по имени немецкого ювелира Страза, который изобрел способ изготовления искусственных драгоценных камней.

…русские девицы начали почитывать романы вроде Похождений маркиза Глаголя, Фанфана и Лолоты, Алексея, или Хижины в лесу…  — Приключения маркиза Г., или Жизнь благородного человека, оставившего свет. Соч. аббата Прево. Перевод с французского И. Елагина и В. Лукина, 6 частей. СПб., 1756–1761; этот роман был переиздан в 1780 и 1793 годах. Роман Ф.-Г. Дюкре-Дюмениля «Лолота и Фанфан, или Приключения двух младенцев, оставленных на необитаемом острове» в переводе Ф. Розанова был издан в 1789 г. и в дальнейшем несколько раз переиздавался. Его же роман «Алексис, или Домик в лесу, манускрипт, найденный на берегу реки Изеры и изданный в свет сочинителем Лолоты и Фанфана» в переводе Алексея Печенегова издавался в 1794, 1800 и 1804 гг. Названные Тургеневым романы Дюкре-Дюмениля сохраняли свою популярность в России еще в первые десятилетия XIX в. Белинский писал о них: «…мы не без сердечного трепета вспоминаем иногда романы Радклиф, Дюкре-Дюминиля и Августа Лафонтена и, смеясь над ними, все-таки любим их, как добрых друзой нашего мечтательного детства…» (Белинский, т. 6. с. 518).

Мужчины на свете Как мухи к нам льнут…  — Ария из комической оперы «Леста, днепровская русалка», переделанной Н. С. Краснопольским из популярной немецкой оперы «Das Donau-weibchen», музыка Кауэра, либретто Генслера. Опера была поставлена в Петербурге в 1803 г. и затем обошла все провинциальные сцены и удержалась в репертуаре до конца двадцатых годов. Историк русской оперы, упоминая о блестящем исполнении певицами Болиной и Сандуновой арий Лесты, свидетельствует: «У барынь и барышней из мелкого чиновничьего быта не сходила с клавикорд ария Лиды „Мужчины на свете как мухи к нам льнут“» ( Морков В. Исторический очерк русской оперы. СПб., 1862, с. 59; см. также: Арапов П. Н. Летопись русского театра. СПб., 1861, с. 164).

…Ольга Ивановна родилась в 1757 году…  — Это указание не соответствует другим хронологическим данным, содержащимся в рассказе, согласно которым Ольга Ивановна появилась в доме Лучиновых грудным ребенком около 1769 г. Следует отметить, что в издании 1858, Scènes, I эта фраза была исключена.

…в ее время об эмигрантах не было еще и помина.  — В результате революции 1789–1793 гг. началась массовая эмиграция французских дворян и аристократов во многие страны Европы, в том числе и в Россию. Русские дворяне охотно приглашали эмигрантов в учителя и гувернеры к своим детям, так как они в совершенстве владели светскими манерами и изысканным произношением. Упоминание об одном из таких эмигрантов см. в рассказе Тургенева «Льгов» (наст. изд., Сочинения, т. 3).

…Ольгу Ивановну сговорили за соседа — Павла Афанасьевича Рогачева…  — Прототипом Ольги Ивановны была младшая сестра Лутовиновых, Дарья; прообразом Рогачева — Николай Рыкачев (в некоторых документах он именуется Рогачевым). Подробнее об этом см.: Чернов Н. Лутовиновская старина. Вступление к биографии. — Литературная газета. 1968, № 36, 4 сентября.

…«для контенансу»…  — Французское: par contenance — для приличия, чтобы соблюсти известные правила. Тургенев неоднократно применял это выражение — в «Петушкове» (наст, том, с. 162), в «Отцах и детях» (глава XVI), в своих письмах. Но, по-видимому, оно было свойственно лишь французскому языку русских дворян, — Кс. Мармье в своем переводе «Трех портретов» исключил его из текста рассказа (1858, Scènes, I, p. 310).

…сбивал головки цикорий, этих глупеньких желтых цветков…  — Цикорий — одно из народных названий одуванчика. Настоящий цикорий цветет голубыми цветами.

…«быстрее быстрой лани»…  — Неточная цитата из поэмы Лермонтова «Беглец». У Лермонтова: «быстрее лани».

…закупать мухояру на кафтаны своим челядинцам.  — Мухояр (от арабского: muhajjar) — старинная дешевая хлопчатобумажная ткань с примесью шелка или шерсти.

В то время все дворяне носили шпаги при пудре… По моде XVIII в. дворяне в парадных случаях надевали шпаги и пудреные парики.


Читать далее

Повести и рассказы 1844-1854
Андрей Колосов 16.04.13
Бретёр* 16.04.13
Три портрета 16.04.13
Жид 16.04.13
Петушков 16.04.13
Дневник лишнего человека 16.04.13
Три встречи 16.04.13
Муму 16.04.13
Постоялый двор 16.04.13
Два приятеля 16.04.13
Затишье 16.04.13
Статьи и рецензии 1850-1854
Несколько слов об опере Мейербера «Пророк» 16.04.13
Поэтические эскизы. Альманах стихотворений, изданный Я.М. Позняковым и А.П. Пономаревым 16.04.13
Племянница. Роман, соч. Евгении Тур. 4 части, Москва, 1851 16.04.13
Несколько слов о новой комедии г. Островского «Бедная невеста» 16.04.13
<О «Записках ружейного охотника» С.Т. Аксакова> 16.04.13
Записки ружейного охотника Оренбургской губернии. С. А-ва. Москва 1852 16.04.13
Слобожане. Малороссийские рассказы Григория Данилевского. СПб., 1853 16.04.13
Несколько слов о стихотворениях Ф.И. Тютчева 16.04.13
<Предисловие к «Стихотворениям Ф. Тютчева»> 16.04.13
<Стихотворения Баратынского> 16.04.13
Незавершенное 16.04.13
Примечания
Условные сокращения 16.04.13
Список иллюстраций 16.04.13
Повести и рассказы 16.04.13
Статьи и рецензии 16.04.13
Андрей Колосов 16.04.13
Бретёр 16.04.13
Три портрета 16.04.13
Жид 16.04.13
Петушков 16.04.13
Дневник лишнего человека 16.04.13
Три встречи 16.04.13
Муму 16.04.13
Постоялый двор 16.04.13
Два приятеля 16.04.13
Затишье 16.04.13
Несколько слов об опере Мейербера «Пророк» 16.04.13
Поэтические эскизы 16.04.13
«Племянница». Роман, соч. Евгении Тур 16.04.13
Несколько слов о новой комедии г. Островского «Бедная невеста» 16.04.13
<О «Записках ружейного охотника» С.Т. Аксакова> 16.04.13
«Записки ружейного охотника Оренбургской губернии». С. А-ва 16.04.13
«Слобожане». Малороссийские рассказы Григория Данилевского 16.04.13
Несколько слов о стихотворениях Ф.И. Тютчева 16.04.13
<Предисловие к «Стихотворениям Ф. Тютчева»> 16.04.13
<Стихотворения Баратынского> 16.04.13
Степан Семенович Дубков и мои с ним разговоры 16.04.13
Выходные данные 16.04.13
Три портрета

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть