Онлайн чтение книги Том 9. Публицистика
Комментарии

Павловские очерки^*

Впервые напечатано в журнале «Русская мысль» за 1890 год, No№ 9, 10, 11.

Павловские кустарные промыслы привлекали особое внимание народнических публицистов 80-90-х годов XIX века. Для народников промышленное село Павлово было ярким образцом так называемого народного производства, якобы не имевшего ничего общего с капиталистическим укладом. Тенденциозное и идеализированное освещение жизни павловских кустарей в народнической литературе не могло удовлетворить В. Г. Короленко. В конце 80-х годов Короленко приступил к самостоятельному изучению положения кустарей. Не доверяя народнической литературе, Короленко пытливо и глубоко знакомится с экономикой, бытом и нравами кустарей в самом селе Павлове. Первые поездки писателя в Павлово относятся к 1889 году. Подготавливая отдельное издание «Павловских очерков» в 1897 году, Короленко снова посетил Павлово и на месте проверил и дополнил свои впечатления о положении кустарей.

Дневник писателя за этот год содержит большие записи о «скупке» и разговорах с павловскими кустарями. «Ничего не изменилось», — пишет Короленко в дневнике от 3 февраля 1897 года, сравнивая все то, что он увидел в то время, с картинами «кризисного» 1889 года. Об этом же он писал и в письме к жене от 5 февраля: «Третьего дня я был опять на зимней скупке. Приехал сюда нарочно, чтобы посмотреть скупку при более спокойном настроении рынка (тогда был кризис) и думал, что придется смягчить краски. Представь, что вышло наоборот: ничего смягчать не пришлось. Кризис длится с тех пор для большей части Павлово (замочников), и опять точь-в-точь те же разговоры, и те же картины, и та же ужасная нужда».

Отличное знание экономики и быта павловских кустарей, в которых идеологи народничества видели патриархальных «общников», помогло Короленко нарисовать потрясающую картину обнищания кустарей, отданных на разграбление капиталистической «скупке». В. И. Ленин, работая над книгой «Развитие капитализма в России», направленной против теоретиков народничества, изучал «Павловские очерки» Короленко и упоминает о них в своей работе (Ленин. Соч., т. 3, стр. 382).

«Новая Элоиза» — роман в письмах знаменитого французского писателя и философа-моралиста Жан Жака Руссо (1712–1778); «Дух законов» — сочинение французского писателя Шарля Луи Монтескье (1689–1755).

«Павел и Виргиния» — роман французского писателя Жака Анри Бернарден де Сен-Пьера (1737–1814), в котором описана идиллическая любовь свободных от сословных предрассудков молодых людей,

Роберт Оуэн (1771–1858) — великий английский социалист-утопист, один из предшественников современного научного социализма.

Вольтер Мари Франсуа (1694–1778) — писатель, поэт, философ, историк, публицист, один из крупнейших французских просветителей XVIII века.

В голодный год^*

Очерки «В голодный год» находятся в непосредственной связи с работой по оказанию помощи голодающим крестьянам, которую Короленко вел в 1892 году в деревнях Лукояновского уезда Нижегородской губернии. «Наблюдения, размышления и заметки» из записей дневника писателя перешли на столбцы газеты «Русские ведомости» (ряд номеров за 1892 и 1893 гг.), затем на страницы журнала «Русское богатство» (No№ 2, 3, 5 и 7 за 1893 год) и в конце 1893 года вышли отдельной книгой. Историю написания и появления в печати «Голодного года» писатель рассказывает в сборнике очерков «Земли! земли!» («Голос минувшего», 1922 г., кн. 1) в главе «К истории одной книги»:

«…Я решил побывать на местах, присмотреться к бедствию и написать ряд статей о голоде. Приступая к этим очеркам «Голодного года», я имел в виду не только привлекать пожертвования в пользу голодающих, но еще поставить перед обществом, а может быть и перед правительством, потрясающую картину земельной неурядицы и нищеты земледельческого населения на лучших землях. Печать оставалась единственным скромным средством общественного воздействия… Задача при наших порядках была нелегкая.

Мне нужно было провести эти очерки через цензурные затруднения. Сначала они печатались в «Русских ведомостях» с некоторыми невольными выкидками. Потом ежемесячный журнал «Русское богатство» решил перепечатать их из газеты, чтобы дать их в более цельном, менее разбросанном и значительно дополненном виде. Журнал был подцензурный, но цензура мягче относилась к перепечаткам, особенно из московских изданий. Воспользовавшись этим, я стал в первоначальный текст «Русских ведомостей» вставлять дополнения, которые цензор пропускал подряд, не замечая, что это позднейшие вставки. Наконец, то, что окончательно задерживалось петербургской цензурой, — я проводил в других журналах, некоторые главы прошли в «Русской мысли»…

Вот к каким хитростям приходилось прибегать русскому писателю, который тридцать лет спустя после освобождения крестьян хотел в самой скромной форме говорить в печати о невозможном положении земледельческого народа. В своих очерках я описывал лишь то, что видел… У меня была надежда, что, когда мне удастся огласить все это, когда я громко на всю Россию расскажу об этих дубровцах, пралевцах и петровцах, о том, как они стали «нежителями», как «дурная боль» уничтожает целые деревни, как в самом Лукоянове маленькая девочка просит у матери «зарыть ее живую в земельку», то, быть может, мои статьи смогут оказать хоть некоторое влияние на судьбу этих Дубровок, поставив ребром вопрос о необходимости земельной реформы, хотя бы вначале самой скромной.

Русский писатель — большой оптимист, а я тоже русский и писатель. Если мне удастся, — думал я, — обратить внимание хотя бы на эти пределы народного бедствия, на этих «нежителей», если удастся показать, как они остаются до сих пор в прежней крепостной зависимости и к какому справедливому озлоблению это подает повод, то, быть может, начнется некоторое движение в стоячей воде и наконец приступят хоть к этому маленькому уголку реформы… Об ней заговорит литература, ученые общества… Лиха беда начать. В этом деле все так связано одно с другим, что стоит нарушить этот запрет, эту печать невольного молчания, тяготеющего над вопросами земли, — и необходимость серьезной земельной реформы выступит сразу во всем объеме…

В июле месяце 1893 года я напечатал в «Русском богатстве» последние заключительные главы «Голодного года», и мы решили издать его отдельной книгой. Книга была набрана. Но вдруг над нею нависла цензурная гроза…

В Воронеже был вице-губернатором некто Позняк. Покойный писатель Эртель писал мне, что этот вице-губернатор, присутствуя на вечере в пользу голодающих, на котором читались выдержки из моего «Голодного года», — пришел в ужас и с трудом поверил, что все это напечатано в легальной газете. И случилось так, что этот же Позняк был вскоре назначен членом главного управления по делам печати. Одним из первых его дел по вступлении в новую должность была большая докладная записка, составлявшая донос одновременно на меня и на цензурное ведомство, допустившее печатание моих очерков.

…Теперь цензор Позняк выступал не с гласными возражениями, а с келейным бюрократическим доносом. «Итак „черный передел“, — говорил он в своей записке, обобщая по-своему мои призывы к пересмотру наших земельных порядков. — Вот до чего договорился г-н Короленко, откровенно братаясь на страницах подцензурного журнала о единомыслии с органами подпольной прессы…»

Легко представить себе тревогу, какая водворилась в цензурном ведомстве. Ведь это оно, начиная с цензора Елагина и кончая цензурным комитетом и главным управлением, — допускало в течение многих месяцев проповедь «черного передела», тогда как, по словам Позняка, подобные идеи не могут быть терпимы даже и в бесцензурных органах печати, как «опасные для общественного спокойствия» и «порождающие несбыточные надежды в малограмотных слоях общества»…

Но… давно уже сказано, что Россия только и жива чиновничьей непоследовательностью. Бывают порой счастливые случайности, и одна из них оказалась в пользу моей книги. В то время в недрах самодержавного строя были еще живы деятели первой либеральной половины царствования Александра II. Они уже были не ко двору, но самодержавие благодушно предоставляло им нечто вроде почетной опалы…

Один из таких обломков был некто Деспот-Зенович, поляк, бывший сибирский губернатор, известный своей честностью и независимостью. Теперь он состоял «членом совета министра внутренних дел» и живо интересовался литературой и общественными вопросами. Между прочим он следил за моими очерками и ждал выхода книги.

Узнав о записке Позняка, он поднял маленькую бурю в высших чиновничьих кругах. Он был человек настойчивый и пользовался большим уважением в своей среде. Ему удалось заинтересовать даже

Победоносцева и Плеве. Первому он указал на мой теплый отзыв об одном действительно интересном священнике. Второй, — тогда еще не министр фактически, но уже министр в возможности, — слегка либеральничал и был в естественной оппозиции к фактическому министру внутренних дел Дурново…

Я говорю не о знаменитом Петре Николаевиче Дурново, тогда еще директоре департамента полиции, а о другом Дурново, Иване Николаевиче, бывшем черниговском предводителе дворянства и ека-теринославском губернаторе. С миросозерцанием уездного предводителя, некоторым внешним лоском, достаточным для придворного представительства, но необыкновенно невежественный и легкомысленный, — он едва ли прочел в своей жизни хоть одну русскую книгу. И это-то, быть может, спасло мой «Голодный год»! Когда Деспот-Зенович пристал к нему, — он обещал прочесть, но исполнить это обещание было выше его сил. Несколько раз он отговаривался недосугом и, наконец, чтобы отделаться, сказал:

— Да, да, прочел… Совершенно с вами согласен…

— Значит, книга будет пропущена?

— Да, да… Я им скажу…

— Конечно, книгу вашу он не прочел, — говорил мне впоследствии Деспот-Зенович. — И бог знает еще, что вышло бы, если бы прочел…

Разумеется, взгляды Позняка были ему гораздо ближе, чем взгляды писателя Короленко, но… Как бы то ни было, книга была спасена, и даже цензурное ведомство вздохнуло с облегчением».

В начале ноября 1893 года книга «В голодный год» вышла в свет. В связи с этим Короленко записал 7 ноября в дневнике: «Я и доволен и не доволен. Доволен потому, что она чуть не погибла, висела на волоске, — и все-таки вышла и все-таки хоть что-нибудь в ней сказано из того, что у нас погибает в цензуре. Но мне грустно видеть, как она неполна и бледна». Накануне Короленко писал А. И. Иванчину-Писареву, заведывавшему издательством журнала «Русское богатство», о максимальных скидках книгопродавцам, о том, что ни одной своей книжки ему не хотелось распространить быстрее. «Пусть расходится бедное мое детище, унылое, серое и невзрачное, пока его еще не гонят и позволяют показываться в люди».

Книга «В голодный год» выдержала семь отдельных изданий и была напечатана в полном собрании сочинений Короленко, изд. А. Ф. Маркса, 1914 г. Изменение цензурных условий после 1905 года дало писателю возможность в шестое издание книги в 1907 году внести значительные дополнения и изменения. К книге было приложено также «Особое мнение В. Короленко», изложенное им в Нижегородской продовольственной комиссии 27 мая 1892 года. Последующие издания почти не отличались от шестого. В настоящем томе «В голодный год» печатается по последней авторской редакции.

…в письмах (покойного ныне) Фета.  — Речь идет о поэте Фете (Шеншине) Афанасии Афанасьевиче (1820–1892), бывшем по своим политическим взглядам крайним консерватором.

Анненский Н. Ф.  — см. в восьмом томе настоящего собрания сочинений статью Короленко «Третий элемент» и примечания к ней.

…известный генерал H. M. Баранов, моряк, «герой Весты».  — Баранов Николай Михайлович (1837–1908) — генерал-лейтенант, бывший моряк, участник русско-турецкой войны, затем петербургский градоначальник, губернатор виленский, архангельский и с 1883 по 1897 год — нижегородский (см. в восьмом томе настоящего собрания сочинений статью «Третий элемент»). Относительно «Весты» см. в шестом томе настоящего собрания сочинений примечание к стр. 186.

Котерия (франц. coterie — кружок) — сплоченная группа лиц, преследующих какие-либо узкогрупповые своекорыстные цели.

…яркая фигура Колупаева или Дерунова — персонажи из «Пошехонских рассказов» Салтыкова-Щедрина.

Мымрецов — персонаж из очерка Г. И. Успенского «Будка».

Все это уже известно… из брошюры Л. Н. Толстого.  — Имеется в виду статья Л. Н. Толстого «О средствах помощи населению, пострадавшему от неурожая». Статья была помещена в сборнике «Помощь голодающим», выпущенном 10 декабря 1891 года газетой «Русские ведомости»; через несколько дней она вышла отдельной брошюрой (см. Полное собрание сочинений Л. Н. Толстого, т. 29, Гослитиздат, 1954).

Авсеенко в одном из своих романов сравнивал нашу русскую жизнь с гороховым киселем.  — Авсеенко Василий Григорьевич (1842–1913) — сотрудник «Русского вестника», а затем издатель «С.-Петербургских ведомостей», автор романов преимущественно из жизни великосветского чиновничьего общества.

…он слывет настоящим Лекоком.  — Лекок — сыщик, герой «уголовного» романа «Г-н Лекок» французского писателя Эмиля Габорио (1835–1873).

В докладе благотворительному комитету, в свое время напечатанном в газетах.  — Статья Короленко «Поездка в Лукояновский уезд Нижегородской губернии (Доклад Нижегородскому благотворительному комитету)» была напечатана в газете «Русские ведомости», 1892 г., No№ 93 и 97 (4 и 10 апреля).

Мастерская картина, набросанная Л. Н. Толстым в его известной брошюре «Как помочь голодающему населению» — См. примечание к стр. 163.

Мултанское жертвоприношение^*

Статьи печатались в журнале «Русское богатство» и газете «Русские ведомости», начиная с 1895 года. Под названием «Мултанское жертвоприношение» десять статей и заметок на эту тему были собраны в Полном собрании сочинений В. Г. Короленко 1914 года.

Дело по обвинению удмуртских крестьян в человеческом жертвоприношении было, начато в 1892 году. В этом же году суд вынес обвинительный приговор, по которому девять крестьян были приговорены к каторжным работам. В 1895 году на вторичном разбирательстве мултанского дела Короленко присутствовал в качестве корреспондента. Царский суд и в этом случае признал удмуртских крестьян виновными и приговорил их к длительным срокам каторжных работ. 18 января 1896 года в письме к H. H. Блинову Короленко писав: «Рассмотрев все обстоятельства дела, — я до такой степени твердо уверен в полной невинности этих людей и в самой подлой фальсификации следствия и дознания, что у меня нет и тени сомнения. В обвинительном акте — подлоги, в свидетельских показаниях — вынужденность и насилие, в плане, приложенном к делу, — заведомые искажения».

Короленко добивается пересмотра дела и начинает кампанию в печати. В публичных докладах и выступлениях Короленко разоблачал провокационное, подстроенное полицией обвинение удмуртских крестьян и добился нового судебного разбора мултанского дела. На этот раз оно слушалось выездной сессией Казанского окружного суда в мае — июне 1896 года в городе Мамадыше, Казанской губернии. На этом суде Короленко выступил в качестве защитника. Несмотря на тяжелую обстановку, созданную полицией и судебными властями, Короленко сумел раскрыть реакционную сущность клеветы и навета на удмуртских крестьян. Благодаря деятельности Короленко фальсифицированное обвинение было разоблачено и крестьяне оправданы. В письме к брату от 16 июня 1896 года он писал: «Думаю, ты порадовался и за самое дело и за меня! Для всех моих друзей повсюду это было огромное торжество. Между тем, пока еще тут не раскрыта и половина и даже 1/10 доля тех подлостей, которые проделыаались над несчастными вотяками, чтобы склеить это якобы „жертвоприношение“. Тут просто действовала шайка полицейских с товарищем прокурора во главе…»

По поводу этого процесса газета «Правда» в 1913 году писала: «В Вятской губернии против местных инородцев-вотяков был затеян судебный процесс по обвинению в убийстве с целью человеческого жертвоприношения. Это кошмарное и невероятное дело, взволновавшее все общество, тянулось очень долго; оно три раза пересматривалось, подсудимые была вконец измучены этой судебной волокитой и висевшим над ними обвинением. Короленко принял горячее участие в судьбе мултанцев Он выступил в процессе в качестве защитника рядом с профессиональными адвокатами, своим выступлением и газетными статьями привлек к делу внимание общества и много, если не главным образом, содействовал оправданию мултанцев, а вместе с тем реабилитации целой народности от позорного обвинения».

Ессеи — древнееврейская секта, искавшая «спасение» в бегстве от жизни, в религиозной мистике. Адонаи (древнеевр.) — господь.

Паллас Петер Симон (1741–1811) — натуралист и путешественник. Миллер Федор Иванович (1705–1783) — ученый-историк, этнограф.

Это видели два стража. Баба, шедшая на рынок, Да причетник кафедральный, Возвращавшийся с поминок,  — парафраз заключительной строфы стихотворения А. Н. Майкова «Приговор».

Знаменитость конца века^*

Впервые статья была напечатана в одиннадцатой книге журнала «Русское богатство» за 1898 год.

В 1894 году военный суд в Париже признал капитана французской армии еврея Альфреда Дрейфуса виновным в шпионаже и продаже германскому правительству секретных документов. Главной уликой против Дрейфуса являлось выкраденное у германского военного агента препроводительное письмо (бордеро). Некоторые эксперты признали почерк, которым написано бордеро, почерком Дрейфуса. Капитан Дрейфус был разжалован и сослан на Чертов остров. Начиная с 1896 года в левой печати и в общественных кругах Франции стали раздаваться голоса о том, что. Дрейфус — жертва судебной ошибки и подлогов ряда лиц. В январе 1898 года в газете «Aurore» появилось письмо Эмиля Золя к президенту республики под заголовком «J'accuse» («Я обвиняю»). В этом письме Золя доказывал, что Дрейфус не виновен, что генеральный штаб и военное министерство сознательно направили следствие по ложному пути. Автором бордеро Золя назвал майора Эстергази. Дело об этой статье было передано в суд. Золя был осужден за клевету и приговорен к году тюремного заключения и штрафу. Писателю пришлось эмигрировать. Общественная жизнь Франции была потрясена делом Дрейфуса: вся страна разделилась на два резко враждебных лагеря — дрейфусаров и антидрейфусарсв. На стороне обвинения была вся военщина во главе с министрами (Мерсье, Кавеньяк) и генеральным штабом (генералы Буадеффр и Гонз). К ним примкнули клерикалы, националисты и, главным образом, антисемиты (Рошфор, Дрюмон). На сторону Дрейфуса стали радикалы (Клемансо), социалисты (Жорес), умеренные республиканцы (Кестнер). В 1896 году полковник Жорж Пикар, начальник разведывательного бюро французского генерального штаба, обнаружил документы, свидетельствовавшие о невиновности Дрейфуса и шпионской деятельности майора Эстергази. Пикар установил, что автором бордеро был Эстергази. За выступление в печати с этими материалами Пикар был переведен реакционным командованием на службу в Тунис, а затем арестован по обвинению в разглашении государственной тайны и заключен в тюрьму.

Выборы президента Лубе обнаружили перевес дрейфусаров. Военный министр Кавеньяк вынужден был признать, что предъявленный суду документ был подделан подполковником Анри. Анри был арестован и покончил в тюрьме самоубийством. В 1899 году кассационный суд признал целый ряд документов подложными. К этому времени майор Эстергази, бежавший в Англию, заявил публично, что автором бордеро является он. Общественное возбуждение достигло крайнего напряжения во время вторичного слушания дела в 1899 году; во время судебного процесса был ранен защитник Дрейфуса Лабори. Дрейфус вновь был признан виновным, но при смягчающих вину обстоятельствах. Суд заменил пожизненное заключение на Чертовом острове десятилетним тюремным заключением. В 1903 году Дрейфус потребовал нового пересмотра дела. Было произведено новое следствие, и в 1906 году суд отменил не только приговор, но и самое постановление о предании Дрейфуса суду. Уже выборы в палату депутатов в 1902 году свидетельствовали о провале клерикалов и антисемитов, но во Франции оставалось еще много активных антидрейфусаров. В 1908 году во время перенесения праха Эмиля Золя в Пантеон антисемит Грегори ранил Дрейфуса. Однако влияние прогрессивной части общества непрерывно росло., Когда в 1913 году военный министр Мильеран принял на службу Пати дю Клама, одного из следователей-фальсификаторов в деле Дрейфуса, то Мильерану пришлось уйти в отставку.

Дело Дрейфуса явилось одной из самых ярких страниц истории Франции на рубеже конца XIX и начала XX века. Это дело стало в центре общественного внимания не только во Франции, но и во всем мире.

19 ноября 1898 года Короленко записал в дневнике:

В архиве писателя сохранилось его письмо от 24 сентября 1899 года к французскому журналисту и путешественнику Жюлю Легра, в котором он пишет: «Сестра передавала мне, что вы были огорчены моей статьей („Знаменитость конца века“), трактовавшей о Дрейфусе и Эстергази. Что делать… Так мне и, скажу смело, всему либерально настроенному русскому обществу это дело представляется. На одной стороне тут стоит человеческое право и защита правосудия — посредством свободного и смелого слова — устного и печатного. На другой — подлоги (заведомые и доказанные), тайные убийства, извращение истины, стремление зажать рот и возбуждение дурных страстей и национальной вражды. На одной стороне — гражданин, на другой — штабной генерал. Вы скажете, что мы, иностранцы, не можем правильно судить о Ваших делах. Очень может быть. Но, во 1-х, Франция давно уже приучила нас многие свои дела считать общими делами, а во 2-х, есть много французов, думающих, как и мы. И мы видим „общее дело“ человечества, к которому стремятся все наши симпатии, на той стороне, где отдельные лица выступили против предрассудка и торжествующей силы — за невинно осужденного. На этой стороне — Ш. Кестнер, Золя, Лабори, — Лабори, в которого за это стреляли. А на другой — господа генералы, которые каким-то странным образом „устранили“ того самого Анри, которому теперь хотят ставить памятник. Первый еще в истории человечества памятник фальсификатору — за фальсификацию! — Простите эти резкие слова, но ведь в самом деле многие дела Франции не могут считаться только ее делами…»

Включая эту статью в пятый том полного собрания сочинений, изд. А. Ф. Маркса, 1914 г., писатель восстановил второй из отрывков, вычеркнутый цензурой в 1898 году.

Барнум Тейлор (1810–1891) — американский антрепренер, наживший миллионы долларов благодаря умению привлекать публику самой беззастенчивой рекламой.

Джек-потрошитель — известный преступник, совершивший в девяностых годах в Англии ряд зверских убийств женщин.

…как Тропман, казнь которого так превосходно описана Тургеневым.  — И. С. Тургенев «Литературные и житейские воспоминания. Казнь Тропмана» (1870).

…знаменитый некогда Веллингтон.  — Веллингтон Артур Уэлсли (1769–1852), герцог, английский полководец и политический деятель. Одержал в 1815 году победу над Наполеоном при Ватерлоо.

…как некогда Мадзини, Виктор Гюго и другие «шаблонные герои» устаревшей европейской истории — г. Эстергази переправляется тайно через границу.  — Мадзини Джузеппе (1805–1872) — крупнейший деятель итальянского национального освободительного движения, вождь революционного крыла итальянской буржуазии в период борьбы за воссоединение Италии. В 1830 году подвергся изгнанию. Неоднократно тайно, возвращался в Италию, руководя попытками революционных восстаний. Виктор Гюго (1802–1885), в связи с его выступлением против захвата власти Луи Наполеоном Бонапартом, также вынужден был уйти в изгнание и вернулся на родину лишь после падения Второй империи.

Может быть злополучный Мадрид забудет на время несчастия своей страны и позор своих поражений.  — Имеется в виду разгром Испании в испано-американской войне, в результате которой по Парижскому миру 1898 года Испания принуждена была отказаться в пользу САСШ от суверенных прав в отношении Кубы, Порто-Рико, Филиппин и Маршальских островов. В 1899 году Испания окончательно потеряла свое значение как колониальная держава, продав германскому правительству Каролинские, Марианские и острова Палау.

Вершина Чимборасо — одна из высочайших вершин Южно-Африканских Анд в Эквадоре (6310 метров).

Рошфор Анри (1831–1913) — французский публицист и политический деятель. В 1870 году за призыв к свержению Империи был заключен в тюрьму, откуда его освободила революция. В 1872 году по приговору версальского военного суда был сослан в Новую Каледонию, откуда в 1874 году бежал в Англию. В 1895 году вернулся во Францию. С этого времени он резко изменил своему революционному прошлому и в деле Дрейфуса стал на сторону реакционеров-антисемитов.

…хочется сказать великому народу: Ты жалкий и пустой народ!  — из стихотворения М. Ю. Лермонтова «Последнее новоселье» (1841).

Что им Гекуба, что они Гекубе?  — Слова Гамлета из второго действия трагедии Шекспира «Гамлет». По греческой мифологии, Гекуба — жена несчастного троянского царя Приама и мать девятнадцати погибших при осаде Трои сыновей.

У Лесажа, в истории Жиль-Блаза де-Сантильяна.  — Лесаж Ален-Рене (1668–1747) — французский романист и драматург, создатель французского реалистического романа XVIII века. Его роман «История Жиль-Блаза» содержит широкую сатирическую картину нравов французского общества в период упадка абсолютистского строя.

Монтионовская премия — так называемая «премия добродетели»; выдавалась французской академией за сочинения, «способствующие улучшению нравственности». Средства на выдачу этой премии завещал французский филантроп Монтион Антуан-Оже (1733–1820).

Дом № 13^*

Очерк опубликован отдельной брошюрой в 1905 году. Написан летом 1903 года для журнала «Русское богатство», но не был пропущен цензурой. До опубликования в России очерк был напечатан в нескольких заграничных изданиях.

Сорочинская трагедия^*

Впервые напечатано в четвертой книге журнала «Русское богатство» за 1907 год.

Газета «Правда» по поводу «Сорочинской трагедии» в 1913 году писала: «Экзекуция над крестьянами Полтавской губ<ернии> на почве земельных „недоразумений“ заставляет его (Короленко. — Ред.) выступить в печати с протестом против действий руководителя этой экзекуции — советника Филонова. Эта кампания влечет за собой привлечение Короленко к ответственности по обвинению в подстрекательстве к убийству Филонова».

Протест Короленко против массовых расправ над крестьянами Миргородского уезда, Полтавской губернии, имел громадный общественный резонанс. Как отмечал сам Короленко, его выступление против Филонова «производило огромное впечатление: чиновничество всполошилось, как муравейник, общество (за исключением правового порядка) и крестьянство ободрялось».

Бытовое явление^*

Впервые: Русское богатство. 1910. N 3, 4. В этом же году статья опубликована отдельным изданием в Петербурге. Отдельное издание статьи было выпущено в середине июля 1910 г. тиражом 3000 экземпляров и разошлось в течении нескольких дней. Еще раньше оно вышло на русском языке в Германии в изд. Ладыжникова.

В 1918 г. Короленко внёс в статью дополнения и исправления. Документы и материалы о смертной казни, использованные в статье, Короленко собирал с 1899 г.

Прочитав первую половину статьи, Толстой писал Короленко:

Впервые письмо Толстого было напечатано: Речь. 1910. 18 апр.

Во всех заграничных изданиях письмо печаталось в виде предисловия к статье Короленко.

После прочтения оставшейся части статьи, Толстым было написано еще одно письмо к Короленко:

(Л.Н.Толстой. Собр. соч. в 22 тт. М., «Художественная литература», Т. 20., 1984.)

«Определение святейшего синода» об отлучении Толстого от церкви появилось в «Церковных ведомостях» 24 февраля 1901 г., а на другой день почти все газеты вышли с полным текстом этого определения на первых полосах. «Святейший синод» рассчитывал, что удастся подорвать авторитет Толстого, унизить его и тем ослабить его мощное воздействие на умы современников, особенно простых русских людей. Впрочем, отлучение было проведено с некоторой робостью и неуверенностью: торжественное анафемствование Толстого не провозглашалось с амвонов православных церквей ни в 1901 г, ни позднее. Прежде всего потому, что личная анафема, т. е. упоминание имён грешников, была отменена в России задолго до 1901 г. Кроме того, с редактированием и публикацией текста отлучения церковники намеренно медлили и пропустили тот день (единственный в году), когда полагалось возглашать анафему. Свой ответ синоду Толстой начал спустя месяц после публикации отлучения побуждаемый «увещательными» письмами. В своём ответе он ещё раз подтвердил свои взгляды на религию и официальную церковь.

Чертков Владимир Григорьевич (1854–1936) — друг и единомышленник Толстого, издатель его сочинений, организатор издательства «Посредник»(1884–1935), издавал вместе с П. И. Бирюковым газету «Свободное слово»(Лондон, 1901–1905), сб. «Листки „Свободного слова“» (1892–1902), редактор полн. собр. соч. Л. Н. Толстого в 90 тт.

Витте Сергей Юльевич (1849–1915) — русский государственный деятель, в 1905–1906 гг. — председатель Совета Министров.

Шмидт Пётр Петрович (1867–1906) — лейтенант Черноморского флота в отставке, руководитель севастопольского восстания 1905 г. Расстрелян.

Его судили с беспристрастием… — писал по этому поводу Виктор Гюго…  — здесь и далее Короленко цитирует воззвание известного французского писателя В.Гюго (1802–1885) «Жителям Гернси» (1854) (Из речей и воззваний Виктора Гюго в изгнании. СПб., 1887. С. 30–47).

Черты военного правосудия^*

К работе над статьей «Черты военного правосудия» Короленко приступил летом 1910 года. «Нырнул в статью. Пишется пока хорошо… Вчера и третьего дня немножко нервничал (как всегда перед настоящим приступом к работе). Сегодня бодр. Написанное мне нравится», — писал Короленко жене 24 июля 1910 года. На другой день Короленко сообщает ей же: «Статья двигается хорошо. Пока идет живо и бодром тоне, о котором я тебе говорил: не жалость, а негодование». Статья была окончена в сентябре, уже по возвращении Короленко из Петербурга в дер. Хатки на Полтавщине. «Погряз я в смертницком вопросе и все еще не выбрался. Надеюсь дня через три послать последнюю из обязательных статей этого цикла и сейчас же перейду к другим работам. А то ни за что не могу взяться, пока не выгружу», — писал Короленко 2 сентября А. Г. Торнфельду.

Статья была напечатана в октябрьской книжке «Русского богатства» за 1910 год. 29 октября на книжку был наложен арест, но постановлением Судебной палаты от 5 ноября арест с книжки был снят.

Пятого ноября 1910 года Короленко писал дочерям:

Общественный интерес, вызванный «Чертами военного правосудия» был очень велик, что сказалось, между прочим, в большом количестве писем, полученных писателем в связи с опубликованными им фактами.

В отдельном издании «Черты военного правосудия» не появились, несмотря на некоторые упоминания в письмах Короленко о том, что он готовился выпустить эту статью отдельной книжкой.

Как и «Бытовое явление», «Черты военного правосудия» не были пропущены цензурой в полном собрании сочинений Короленко, изд. А. Ф. Маркса в 1914 году. 5 ноября 1914 года в письме к заведующему издательством «Нивы» А. Е. Розинеру Короленко писал: «Известие о цензурном вмешательстве в издание огорчило меня до глубины души: запрещены самые значительные мои публицистические работы».

Для готовившегося в 1918 году издания дополнительного десятого тома собрания сочинений Короленко значительно переработал статью «Черты военного правосудия». Изменено количество и названия глав, введены фактические поправки, печатавшаяся ранее отдельно статья «Дело Глускера» введена в «Черты военного правосудия», как вторая глава статьи.

В настоящем издании статья печатается в последней авторской редакции.

Такую же роль сыграло «особое внимание» Победоносцева в деле Скитских.  — В конце 90-х годов при загадочных обстоятельствах в Полтаве был убит секретарь полтавской духовной консистории Комаров. В этом убийстве обвинили двух братьев Скитских. Суд дважды выносил обвинительный приговор, но он оба раза был кассирован сенатом. В 1900 году, после третьего разбирательства, братья Скитские были оправданы.

…похож на злополучного ялтинца, который, избегнув осколка брошенной террористом бомбы, попадает тотчас оке под выстрелы храброго генерала Думбадзе.  — См. в этом же томе статью «Генерал Думбадзе, ялтинский генерал-губернатор».

Князь Урусов в своих известных воспоминаниях губернатора…  — Урусов Сергей Дмитриевич (род. 1862 г.) — крупный землевладелец. В 1903–1904 годах после кишиневского погрома был бессарабским губернатором, в 1905 году — тов. министра внутренних дел. Член I Государственной думы, где выступал с разоблачением погромной деятельности департамента полиции после 17 октября 1905 года. За участие в составлении так называемого «выборгского воззвания», обращавшегося к населению с призывом бойкотировать выполнение каких бы то ни было повинностей государству в знак протеста против разгона I Государственной думы, был приговорен к трем месяцам заключения в крепости и лишению избирательных прав. В 1907 году выпустил получившую широкую известность книгу «Записки губернатора».

Родичев Ф. И.  — См. примечание к стр. 477.

…двинского полицеймейстера Булыгина.  — Описка автора — Булыгин был помощником полицеймейстера.

…судей скоро вернули бы к трезвой действительности теми мерами, какими добились, например, смертных приговоров в Новороссийске.  — Имеется в виду дело о «Новороссийской республике», просуществовавшей в 1905 году две недели. Даже военный суд дважды отверг обвинение по статье, карающей смертной казнью, и установил, что администрацией во время следствия были допущены вопиющие правонарушения. В 1910 году дело слушалось в третий раз в новом составе суда, и в результате исключительных мер воздействия, примененных е отношении судей, обвиняемым были вынесены смертные приговоры.

…как библейское «Мане-текел-фарес». И не надо быть Даниилом, чтобы, понять его смысл.  — Как рассказывается в библии, «мане, текел, фарес» — таинственные слова, появившиеся на стене дворца, где происходил устроенный вавилонским царем Валтасаром пир, на котором, по его приказанию, пили из священных сосудов, похищенных из иерусалимского храма. Словами этими якобы карающая рука бога предвещала гибель Валтасара и всего его царства. Понять и разъяснить смысл этих слов смог, по преданию, только пророк Даниил.

Меллер-Закомельский Александр Николаевич, барон (род. в 1844 г.) — рижский генерал-губернатор, один из свирепейших царских палачей, подавлявших первую русскую революцию 1905 года.

Леонтьев Константин Николаевич (1831–1891) — реакционный писатель, публицист. Идеалом Леонтьева было неограниченное самодержавие и воинствующая православная церковь.

Что случилось потом с Фрунзе?  — Владимирским военным судом были допущены по делу М. В. Фрунзе столь грубые процессуальные нарушения, что главный военный суд был вынужден по кассационной жалобе защиты отменить приговор и передать дело на новое рассмотрение. Втцрично суд состоялся 22 сентября 1910 года. Фрунзе снова был приговорен к смертной казни через повешение. Однако приговор этот своей необоснованностью вызвал исключительное возмущение в самых широких общественных кругах. Политические протесты приняли такие размеры, что царское правительство принуждено было заменить Фрунзе смертную казнь десятилетней каторгой, которую он отбывал во Владимирском, Николаевском и Александровском централах.

…очерки господина С. («Смертники»)  — напечатаны в 7 и 8 книгах «Вестника Европы» за 1910 год.

В успокоенной деревне^*

Статья написана в январе 1911 года в деревне Дубровке, Сердобского уезда, Саратовской губернии. Впервые напечатана в газете «Русские ведомости» № 27, 4 февраля 1911 года.

Истязательская оргия^*

Статья впервые напечатана в газете «Речь» 18 декабря 1911 года № 347. Включена писателем в девятый том полного собрания сочинений, изд. А. Ф. Маркса, 1914 г.

Псковская Центральная каторжная тюрьма была открыта в декабре 1908 года. В ней содержались тысяча уголовных и сто пятьдесят политических заключенных. По тяжести режима она считалась на первом месте среди всех тюремных централов. В Псков переводили «для исправления» заключенных из других тюрем.

В октябре 1911 года политзаключенным удалось передать на полю обращение «Ко всем социалистическим партиям в России и за границей». В прогрессивной печати началась кампания против истязаний заключенных в псковском централе. Статьи Короленко сыграли большую роль в этой кампании.

В декабре 1911 года в псковском централе возникла голодовка заключенных, выставивших ряд требований. Через четыре дня тюремное начальство уступило, и режим был несколько смягчен. В мае 1914 года снова была объявлена голодовка, в которой участвовало 286 человек. Социал-демократическая фракция Государственной думы внесла запрос о голодовке, но его рассмотрению помешала начавшаяся война.

О «России» и о революции^*

Статья впервые напечатана в газете «Речь» 24 декабря 19J1 гола, № 353. Включена писателем в девятый том полного собрания сочинений, изд. А. Ф. Маркса, 1914 г.

Господина Панчулидзева судили за «клевету».  — Разоблачения Панчулидзева касались преступных действий полиции в деле крестьян деревни Кромщина. (См. в настоящем томе статью «В успокоенной деревне».)

…по поводу псковской истории вспомнить историю филоновскую.  — См. в настоящем томе статью «Сорочинская трагедия».

Дело Бейлиса^*

Статьи, печатаемые под этой рубрикой, написаны в 1913 году в Киеве, во время процесса Бейлиса, обвинявшегося в ритуальном убийстве христианского мальчика Андрея Ющинского. Процесс этот, привлекший к себе огромное, напряженное внимание всей России, был организован главарями киевских черносотенцев при содействии высших властей, в том числе самого министра юстиции Щегловитова. В 1911 году ввиду предстоящего процесса в Петербурге происходили совещания юристов и прогрессивных писателей, и В. Г. Короленко, который участвовал в этих совещаниях, составил текст коллективного протеста, озаглавленный «К русскому обществу (по поводу кровавого навета на евреев)». Протест этот был опубликован за многими подписями писателей, ученых и общественных деятелей. В декабре того же 1911 года появилась статья Короленко «К вопросу о ритуальных убийствах», посвященная истории происхождения разного рода ритуальных легенд и их опровержению («Русское богатство», 1911, кн. 12). По мере приближения процесса, исход которого очень волновал все передовое русское общество, к Короленко стали обращаться с разных сторон с просьбами лично выступить на суде в защиту Бейлиса. Это отвечало собственному желанию Короленко, но обострившаяся в это время болезнь сердца сделала для него невозможным подобное выступление. Лечившие его врачи старались удержать его даже от поездки в Киев.

«…Но сидеть здесь и только читать газеты не могу», — писал Короленко из Полтавы сестре. Он приехал в Киев 11 октября 1913 г. и оставался здесь до конца процесса, присутствуя на суде в качестве журналиста. «Нахожусь в Киеве собственно потому, — писал он Ф. Д. Батюшкову, — что не мог бы себе во время этой подлости найти места в Полтаве. Нашел ли место здесь? Не скажу. Но все-таки хоть вижу собственными глазами». Начиная с 20 октября в столичных газетах стали появляться корреспонденции

В. Г. Короленко, посвященные происходящему процессу. Из этих корреспонденции здесь даются четыре. За одну из них, разоблачавшую фальсификацию состава присяжных, Короленко был привлечен к суду.

Судебное разбирательство по делу Бейлиса продолжалось с 25 сентября по 28 октября 1913 года. Председательствовал на процессе Ф. А. Болдырев (председатель Киевского окружного суда), единомышленник черносотенцев. В качестве «ученых экспертов» судом привлечены были также злейшие ненавистники евреев, настаивавшие на существования у последних ритуальных убийств.

Заведомые виновники убийства Андрея Ющинского, преступные элементы из воровской шайки, известной полиции, фигурировали на процессе в качестве свидетелей, причем суд всячески старался их обелить. «Все это волнует, раздражает, печалит… Это прямо какая-то Лысая гора, а не суд», — писал Короленко своим близким. «Дело до такой степени явно и бесстыдно, что даже удивительно, — говорит Короленко в своем письме, — и нужно разве совершенно подобранный (лично и поименно) состав присяжных, чтобы обвинить Бейлиса».

При всех тяжелых впечатлениях, которые Короленко выносил из залы суда, он все же до конца не терял надежды на то, что даже темные и предубежденные присяжные разглядят правду. Процесс закончился 28 октября. Черносотенные организации, ожидавшие обвинительного приговора, сделали уже все приготовления к погрому, который должен был начаться немедленно после обвинения Бейлиса. Однако присяжные вынесли оправдательный приговор.

На Лукьяновке (во время дела Бейлиса)^*

Об этой первой своей киевской статье В. Г. Короленко писал родным 19 октября: «В статье я пытаюсь дать самый остов этого дела в связи с впечатлениями на Лукьяновке, предместьи Киева, где завод Зайцева. Там, по-видимому, жители убеждены, что Бейлис не виновен». Статья «На Лукьяновке» вошла в собрание сочинений издания А. Ф. Маркса,

т. IX. Дается в настоящем томе по тексту этого издания. В статье встречается упоминание о Мищуке и Красовском. Первый — бывший начальник киевской сыскной полиции, второй — бывший становой пристав. Оба были отстранены от расследования из-за неудобства, связанного с тем, что они повели розыски в сторону настоящих виновников — воровской шайки Веры Чеберяк.

Господа присяжные заседатели^*

Статья эта появилась в газетах «Русские ведомости» № 248 и «Речь» № 294 о г 27 октября 1913 года. В собрание сочинений издания А. Ф. Маркса не вошла (см. следующую статью на ту же тему).

Господа присяжные заседатели (статья вторая)^*

Напечатана 28 октября в приложении к № 248 «Русских ведомостей» (в собрание сочинений издания А. Ф. Маркса не вошла). Статья эта была конфискована и Короленко был привлечен к судебной ответственности. Глубоко уверенный в своей правоте, Короленко писал сестре: «Буду рад суду, но суда, вероятно, не будет». Процесс несколько раз откладывался и, по мнению юристов, грозил обвиняемому заключением в крепости, так как по существовавшим законам подобная статья о присяжных вменялась в большое преступление. В. Г. Короленко и его защитнику было категорически отказано в вызове свидетелей и в представлении документов, подтверждающих факт фальсификации состава присяжных. Суд угрожал В. Г. Короленко вплоть до 1917 г., — был отменен революцией.

Присяжные ответили…^*

Корреспонденция эта появилась 29 октября в «Русских ведомостях» № 249 и в газете «Речь» № 296 (в последней под заглавием «Приговор»). В собрание сочинений издания А. Ф. Маркса не вошла. О впечатлении от приговора В. Г. Короленко писал брату Иллариону по возвращении в Полтаву: «…Ты, брат, не можешь и представить себе, что это делалось на улицах Киева в момент оправдания. Такая общая радость, такой поток радости, что в нем прямо потонуло впечатление от тысяч черносотенцев, собравшихся темным пятном у Софийского собора (почти рядом с судом)». (Письмо от 5 ноября 1913 года «Избранные письма», т. II.).

О суде, о защите и о печати^*

Статья впервые напечатана в восьмой книге «Русского богатства» за 1913 год. Вошла в восьмой том полного собрания сочинений Короленко, изд. А. Ф. Маркса, 1914 г.

…от медового месяца обновления суда до времен Лыжина, дела дашнакцутюнов и ритуальных процессов.  — Лыжин — судебный следователь по особо важным делам, ведший следствие по делу членов армянской партии Дашнакцутюн. Дело слушалось в особом присутствии сената в феврале 1912 года. Во время слушания процесса выяснились многочисленные подлоги Лыжина с целью привлечь возможно большее количество подсудимых. Из ста сорока девяти подсудимых девяносто четыре были оправданы.

Речь идет о… деле так называемых «павловских сектантов».  — Дело павловских сектантов слушалось в Сумах в конце января 1902 года. Короленко ездил в Сумы, но допущен на суд не был. Четвертого февраля 1902 года в газете «Русские ведомости» напечатана была его корреспонденция об этом деле. В дневнике писателя под датой «февраль 1902 года» имеется следующая запись: «Дело это чрезвычайно знаменательно. Кроткое, туманное и расплывчатое русское сектантство, соприкасающееся вдобавок с толстовским „непротивлением“ — здесь выступает в роли воинствующей и фанатически изуверной… Мои знакомые полтавские толстовцы говорили мне, что здесь имела место провокация. Я отнесся к этому скептически, как к обычным толкам подобного рода. Однако поездка в Сумы сильно поколебала этот скептицизм».

Щедрин создал своего Балалайкина.  — Балалайкин — один из персонажей «Современной идиллии» и «В среде умеренности и аккуратности» Салтыкова-Щедрина.

Случайные заметки^*

Под этим общим заголовком Короленко объединил в шестом томе полного собрания сочинений, изд. А. Ф. Маркса, 1914 г., двадцать две статьи и заметки, написанные на различные общественно-политические темы и опубликованные в свое время в газетах и журналах. Многие из них представляют широкий интерес и сейчас, как отличные образцы публицистики.

Соня Мармеладова на лекции г-жи Лухмановой^*

Статья впервые напечатана в 1904 году в шестой книге «Русского богатства».

Читатели помнят, быть может, некоторые черты из воспоминаний о Глебе Ивановиче Успенском, имеющие прямое отношение к данному вопросу.  — См. в восьмом томе настоящего собрания сочинений статью «О Глебе Ивановиче Успенском».

Катков M. H. — См. восьмой том настоящего собрания сочинений, примечание к стр. 242.

Мещерский В. П. — См. восьмой том настоящего собрания сочинений, примечание к стр. 284.

Новые возражатели^*

Заметка впервые напечатана в шестой книге «Русского богатства» за 1904 год, непосредственно за статьей «Соня Мармеладова на лекции г-жи Лухмановой». В собрание сочинений изд. А. Ф. Маркса не вошла. На корректурном оттиске, хранящемся в архиве писателя, пометка рукой Короленко: «Можно будет поместить (если будет новое полное издание) вслед за Соней Мармеладовой».

«Россия такая чудная страна…» и т. д. — несколько не точно приведенная цитата из повести Н. В. Гоголя «Нос» (1836).

Морской штаб «на мирном положении»^*

Заметка впервые напечатана в девятой книге «Русского богатства» за 1905 год.

Демчинский Николай Александрович (1851–1915) — журналист. Широкую известность получил своими сенсационными, но весьма далекими от действительности метеорологическими предсказаниями, основанными на существующей якобы связи между изменениями погоды и фазами луны.

Куропаткин Алексей Николаевич (1848–1926). — См. в настоящем томе статью «Возвращение генерала Куропаткина».

Рождественский Зиновий Петрович (1848–1909) — адмирал; в 1903–1904 годах был начальником Главного морского штаба; во время русско-японской войны командовал 2-й Тихоокеанской эскадрой. Бездарное руководство Рождественского явилось одной из причин гибели русской эскадры в бою с японским флотом у Цусимы. Понеся поражение, Рождественский вместе со своим штабом сдался в плен.

…он выступал на защиту своего начальства против нападок капитана Кладо.  — Кладо Николай Лаврентьевич (1862–1919) — моряк, литератор. В статье «Наши „государственные люди“ и новый пулльский инцидент» (журн. «Современные записки», 1906, кн. 1) Короленко писал: «Всем еще памятно шумное выступление капитана Кладо в период отправления балтийских эскадр. В бойких статьях его читающая публика встретила несколько обличительных черточек, которые сразу сделали его имя популярным. Но все эти писания сводились практически к необходимости прибавить к одной никуда негодной эскадре другую, еще более негодную…»

Истинно российское упование на министров Гарун-аль-Рашидов — Гарун-аль-Рашид (736–809) — багдадский халиф, герой народных сказок «Тысяча одна ночь», рисующих его мудрым правителем, неустанно заботящимся о благе своих подданных.

Капитан Копейкин — персонаж из первого тома поэмы «Мертвые души» Н. В. Гоголя.

Единство кабинета или Тайны министерства внутренних дел^*

Статья впервые напечатана в первой книге журнала «Современность», март 1906 года, за подписью W. В статье «Нашим читателям» («Русское богатство», май 1906 года) Короленко писал: «Те наши читатели-друзья, которые в это время не потеряли связи с нами сохранят на память три разные обложки и названия: „Современные записки“, „Современность“ и опять „Русское богатство“. „Современность“ благополучно совершила свой переход от январского крушения „Современных записок“ до майской пристани, откуда, как видит читатель, вновь начинает свое плавание их старый знакомец „Русское богатство“». Автор имел в виду неоднократное закрытие журнала «Русское богатство» и выход его под новыми названиями.

Позднее, в 1914 году, журнал «Русское богатство» был снова приостановлен на все время войны и выходил под новым названием — «Русские записки».

Завязка совершенно во вкусе Габорио или Монтепэна.  — Эмиль Габорио (1835–1873) — создатель жанра уголовно-сыщического романа во французской литературе. Ксавье Монтепэн (род. в 1824 г.) — весьма плодовитый французский писатель, произведения которого представляли смесь мелодрамы со скабрезным описанием парижских вертепов и изображением всяких ужасов, убийств, отравлений и т. п.

…под главным руководством г. Рачковского.  — Рачковский был в то время директором департамента полиции.

…в учреждении, еще так недавно состоявшем под просвещенным директорством г-на Дурново, ныне служащего украшением первого конституционного министерства Российской империи.  — Дурново Петр Николаевич (1844–1915) — в 1884–1893 годах был директором департамента полиции, в 1905–1906 годах — министром внутренних дел в кабинете Витте. Известен своим жестоким подавлением революционного движения и как вдохновитель черносотенных организаций. Возглавлял группу крайних правых в Государственном совете.

Крушеван Паволакий Александрович (1860–1909) — журналист, черносотенец, один из организаторов кишиневского погрома (см. в настоящем томе очерк «Дом № 13» и примечания к нему).

Пуришкевич Владимир Митрофанович (1870–1920) — ярый черносотенец, основатель погромных организаций: «Союз русского народа» и «Союз Михаила Архангела», депутат II, III и IV Государственной думы.

Возвращение генерала Куропаткина^*

Впервые статья напечатана в первой книге журнала «Современность», в марте 1906 года, за подписью W.

Свое отношение к русско-японской войне Короленко высказал еще в 1904 году следующим письмом в редакцию газеты «Биржевые ведомости» от 8 июля 1904 года: «Вы желаете знать, какое впечатление производит на меня настоящая война. Вопрос имеет огромное значение, и я не вижу причины для уклонения от ответа, тем более, что впечатление мое, как, я думаю, и многих еще русских людей, разных профессий и положений, совершенно определенное: настоящая война есть огромное несчастие и огромная ошибка. Приобретение Порт-Артура и Манчжурии я считаю ненужным и тягостным для нашего отечества. Таким образом даже прямой успех в этой войне лишь закрепит за нами то, что нам не нужно, что только усилит и без того вредную экстенсивность наших государственных отправлений и повлечет новое напряжение и без того истощенных средств страны на долгое, на неопределенное время. Итак — страшная, кровопролитная и разорительная борьба из-за нестоящей цели… Историческая ошибка, уже поглотившая и продолжающая поглощать тысячи человеческих жизней, — вот что такое настоящая война, на мой взгляд. А так как для меня истинный престиж, то есть — достоинство народа, не исчерпывается победами на поле сражений, но включает в себя просвещенность, разумность, справедливость, осмотрительность и заботу об общем благе, — то я, не пытаясь даже гадать об исходе, желаю прекращения этой ненужной войны и скорого мира для внутреннего сосредоточения на том, что составляет истинное достоинство великого народа».

Банковский Петр Семенович (1822–1904) — генерал, реакционер; в 1881–1898 годах — военный министр, в 1901 году, после убийства министра народного просвещения Боголепова, был назначен министром народного просвещения для ликвидации студенческих волнений и проведения «сердечного попечения о школе».

…на восточном горизонте стало появляться легчайшее облачко в виде безобразовско-корейской авантюры.  — Безобразовско-корейской авантюрой Короленко называет деятельность «Русского лесопромышленного товарищества», основанного статс-секретарем Безобразовым. Членами «товарищества» были высокопоставленные лица, в том числе и несколько великих князей. На казенную субсидию в два миллиона рублей компания приобрела у корейского правительства концессию на эксплуатацию лесов по берегам реки Ялу. Компания столкнулась здесь с интересами Японии. Безобразов выступал за агрессивную политику против Японии, получая в этом поддержку со стороны министра внутренних дел Плеве. Последний полагал, что война отвлечет народ от нарастающей в стране революционной смуты. Война 1904–1905 года в значительной степени возникла в результате этой политики.

Веллингтон (см. примечание к стр. 396) и Мольтке Гельмут (1800–1891) — известные полководцы и организаторы военного дела.

Рождественский — см. примечание к стр. 685.

…таковы два полюса этого режима, выработанного после-милютинским управлением…  — Милютин Дмитрий Алексеевич — см. шестой том настоящего собрания сочинений, примечание к стр. 15. Милютину не удалось завершить реорганизацию русской армии на новых, прогрессивных началах вследствие противодействия консервативных кругов высшего командования.

Заботы доброго пастыря о грешной пастве^*

Впервые напечатано во второй книге журнала «Современность» за 1906 год за подписью В. К.

В день, когда толпа черносотенцев… обливала керосином и зажигала входы здания…  — Автор имеет в виду поджог черносотенцами в октябре 1905 года в Томске здания, в котором происходил организованный прогрессивными партиями митинг в связи с манифестом 17 октября.

…убиты менее, чем во едином поприще от места пастырского священнослужения.  — На церковнославянском языке поприще — путевая мера, около двадцати верст.

Генерал Думбадзе, ялтинский генерал-губернатор^*

Статья впервые напечатана в пятой книге «Русского богатства» за 1907 год. В журнале она следовала непосредственно за статьей о деятельности Думбадзе, написанной другим автором. Этим объясняется первоначальное заглавие статьи — «О том же предмете». В собрании сочинений изд. А. Ф. Маркса автор изменил первоначальное заглавие.

В конце октября 1906 года в Ялте было введено положение о чрезвычайной охране, и полковник Думбадзе стал неограниченным в своем произволе властителем Ялты и Ялтинского уезда. Он терроризировал население Ялты и приезжих больных обысками, арестами и высылками, прибегал к самым жестоким мерам бессудной расправы. Думбадзе возглавлял ялтинский отдел «Союза русского народа» и поощрял его погромную агитацию. 26 февраля 1907 года на Думбадзе было произведено покушение, причем он отделался царапиной. Столыпин покровительствовал Думбадзе, и запросу об его деятельности, внесенному октябристами в Думу, не был дан ход. В 1910 году Думбадзе был отстранен от занимаемой им должности, но вскоре был в ней восстановлен и вернулся в Ялту.

О латинской благонадежности^*

Впервые статья напечатана в 1908 году в газете «Русские ведомости», № 137.

Шварц Александр Николаевич (1848–1915) — министр народного просвещения в 1908–1910 годах, провел ряд реакционных мероприятий в отношении высшей, средней и низшей школы (отмена университетской автономии, ограничение возможности доступа к высшему образованию для женщин, строгое применение процентной нормы для евреев и т. п.).

О, почтенный Мымрецов! Претендовал ли он когда-нибудь ни то, что его формула превратится в лозунг российского реформаторского творчества!  — Формула Мымрецова (Г. Успенский, «Будка») — «Тащить» и «не пущать».

Дубровин Александр Иванович (1855–1918) — врач, черносотенец, один из основателей и бессменный председатель «Союза русского народа», редактор погромной антисемитской газеты «Русское знамя». Принимал активное участие в организации еврейских погромов и убийстве ряда прогрессивных деятелей, членов Государственной думы — М. Я. Герценштейна, Г. Б. Иоллоса, А. Я. Караваева. После Октябрьской революции, осенью 1918 года, был расстрелян.

Quousque tandem, Catilina…  — начало фразы из речи знаменитого римского оратора и политического деятеля Цицерона, произнесенной им в римском Сенате против Каталины — организатора заговора с целью захвата власти. Вся фраза — Quousque tandem, Catilina, abutere patientia nostra? — означает: «Доколе, Каталина, ты будешь испытывать терпение наше?»

Из записок Павла Андреевича Тентетникова^*

«Из записок Павла Андреевича Тентетникова» впервые напечатано в 4, 5 и 6 номерах еженедельного сатирического журнала «Пятница», выходившего в Петербурге весною 1907 года. После выхода шестого номера, 30 июня 1907 года журнал был конфискован по распоряжению Главного управления по делам печати, с последующим арестом всех ранее вышедших номеров. «Записки Тентетникова» впоследствии не перепечатывались и ни в одно издание сочинений Короленко не входили.

Соответственно трем номерам журнала, где они были помещены, текст рукописи разделен на три части, две из которых были подписаны (после заметок «Добродушие генерала Г-цкого» и «О генеральском либерализме») «Павел Тентетников», а последняя — «П. А. Тентетников».

В записной тетради Короленко 1890–1900 годов имеется ряд набросков заметок на злободневные темы, выписок из журналов и вырезок из газет с замечаниями автора. Часть их объединена заглавием «Из записок обывателя». По замыслу и частично по содержанию «Из записок Павла Андреевича Тентетникова» совпадает с этим материалом,

В первой главе, «Вместо вступления», Короленко прибегает к образам поэмы Гоголя «Мертвые души». Автор записок — сын Андрея Ивановича Тентетникова, персонажа второго тома «Мертвых душ». Генерал Бетрищев и Ульяна Бетрищева также действующие лица из второго тома «Мертвых душ». В «Записках» встречаются также образы и других классиков русской сатиры — Грибоедова и Салтыкова-Щедрина.

…восклицал некогда вдохновенный псалмопевец.  — Имеется в виду Давид, царь иудейский (II век до нашей эры), автор древнееврейских религиозных песнопений.

Пример — ялтинский Думбадзе — см. в настоящем томе статью «Генерал Думбадзе, ялтинский генерал-губернатор».

Генерал Г-цкой.  — Первоначально в рукописи стояла полная фамилия — Ганецкой. Автор, вероятно, имеет в виду генерала Ганецкого Н. С. (1815–1904), участника русско-турецкой войны 1877–1878 годов.

…при быстро действующем военно-полевом правосудии.  — Военно-полевые суды были введены в России в августе 1906 года как одно из средств борьбы с революционным движением в местностях, объявленных на военном положении. Им было предоставлено право применения смертной казни. Судопроизводство велось ускоренным порядком — в течение не более двух суток, а приговор приводился в исполнение не позже суток со дня его объявления. Военно-полевые суды были отменены 20 апреля 1907 года. Короленко в сноске говорит «о переименовании», очевидно, имея основание считать, что, несмотря на отмену их, положение дела по существу не изменилось.

Записано со слов С. Д. Пр-ва.  — Протопопов Сергей Дмитриевич (1861–1933) — журналист, юрист по образованию. Хороший знакомый Короленко по Нижнему-Новгороду.

Кукольник Нестор Васильевич (1809–1868) — писатель, автор многочисленных ходульно-патриотических пьес. Приведенный здесь ответ Кукольника заимствован Короленко у Салтыкова-Щедрина. В введении к роману «Господа ташкентцы» Щедрин пишет: «В рассказах Глинки (композитора) занесен следующий факт. Однажды покойный литератор Кукольник без приготовлений, „необыкновенно ясно и дельно“ изложил перед Глинкою историю Литвы, и когда последний… выразил свое удивление по этому поводу, то Кукольник ответил: „Прикажут — завтра же буду акушером“. — Ответ этот драгоценен, ибо дает меру талантливости русского человека. Но он еще более драгоценен в том смысле, что раскрывает некоторую тайну, свидетельствующую, что упомянутая выше талантливость находится в теснейшей зависимости от „приказания“…»

…уподобил Ялту республике известного древнего философа Платона.  — Платон (427–347 до н. э.) — древнегреческий философ-идеалист. В своем учении о государстве он говорил об устройстве совершенного общества, которое управлялось бы по идее высочайшего блага для всеобщего счастья.

Истинно-русский человек.  — «Истинно-русскими людьми» называли себя члены «Союза русского народа», «Союза Михаила Архангела» и других погромно-монархических организаций. Этим выражением Короленко, в частности, иронически подчеркивает в ряде мест «Записок Тентетникова» политическую сущность генералов с фамилией Думбадзе, Каульбарс и т. п.

Каульбарс Александр Васильевич (род. в 1844 г.) — генерал, родом из прибалтийских баронов (почему Короленко и говорит «с остзейской фамилией»), участник русско-турецкой и русско-японской войн. Генерал Куропаткин (см. в настоящем томе статью «Возвращение генерала Куропаткина») в своих мемуарах, изданных по окончании войны с Японией, говорит о Каульбарсе как об одном из основных виновников поражения русской армии под Мукденом. По окончании войны, в 1905 году, А. В. Каульбарс возвратился на прежний пост — командующего войсками Одесского военного округа. Здесь он ревностно принялся за подавление революционного движения и укрепление черносотенных организаций.

Когда замечено было, что в сердцах… болгар иссякает благодарность к освободителям, заменяясь стамбуловским злопыхательством, то генералу Каульбарсу поручено было похвальные чувства… паки возжечь…  — После русско-турецкой войны и заключения в 1878 году Сан-Стефанского мира, по которому Болгария, в результате побед русского войска, получила национальную независимость, начался период борьбы России и Австрии за экономическое влияние в Болгарии. В 1886 году болгарский князь Александр Баттенбергский, державшийся австрийской ориентации, был низложен, и в Болгарии водворилось русофильское правительство. Но через несколько месяцев это правительство было свергнуто, и у власти оказалось регентство из трех человек во главе со Стефаном Стабуловым (1854–1895), связанным с австрийским промышленным капиталом. В связи с этими событиями в сентябре 1886 года был послан в Болгарию в качестве специального эмиссара царя Александра III с поручением добиться согласия болгарских регентов на возвращение к власти правительства, дружественного русскому царю, — не А. В. Каульбарс, как ошибочно думал Короленко, а брат его, генерал Николай Васильевич Каульбарс (1842–1905). Н. В. Каульбарс действовал неумело и еще больше испортил русско-болгарские отношения. Кончилось дело отозванием его и разрывом дипломатических отношений между Россией и Болгарией.

Алкивиад (ок. 451–404 г. до н. э.) — афинский политический деятель и полководец. Отличался крайним честолюбием и беспринципностью. Рассказанный здесь эпизод с собакой упоминается во всех его биографиях.

Баранов Николай Михайлович. — См. в настоящем томе очерки «В голодный год» и примечания к ним.

Петр Великий послал с нарочным повеление…  — Приведенный далее текст почти точно совпадает с указом Петра от 24 марта 1719 года, опубликованным археологом H. H. Мурзакевичем в октябрьской книжке «Русской старины» 1874 года.