Онлайн чтение книги Убийства в Плейг-Корте The Plague Court Murders
Глава 21

Холлидей встал, бесцельно прошелся по кабинету, повернулся к нам спиной, глядя в горевший в камине огонь.

— Значит, — выдавил он, — значит, из-за этого чертова наследства Мэрион чуть не погибла…

— Извини, сынок, — проворчал Г.М.

— Я… знаешь, нынче днем не мог ничего рассказать. Иначе вечерняя игра могла бы пойти прахом. Кроме того, я думал, глядя на вас обоих: какая счастливая парочка… Оба прошли через ад, помрачение, попали в зависимость от полоумной тетки, которая командовала ими не хуже самого Дартворта, даже обвинила девочку в убийстве, видя их веселье и радость… Не стоит омрачать им этот день. — Он растопырил пальцы, мрачно их разглядывая. — Да, мальчик мертв. Если помните, он был примерно такого же роста и телосложения, как мнимый Джозеф. Это делало возможным такую замену. Однако ее замысел едва не рухнул, когда разнорабочий Уоткинс заглянул в подвальное окно и заметил убийцу. Но понимаете ли, этот факт убедил нас, что Джозеф действительно мертв. Уоткинс видел только спину лежавшего на полу человека в броской, яркой одежде, которую, на что я уже обращал ваше внимание, постоянно носил Джозеф. Оконное стекло было покрыто густым слоем пыли, горела лишь одна свеча, каждый принял бы убитого за Джозефа. Очень умная женщина. Незачем было обливать труп керосином, совать в печь, абсолютно не требовалось такой жестокости, но ей хотелось быть уверенной, что его не опознают. Полицейские вытащили обугленное тело в остатках одежды и башмаках Джозефа, вот и все. Миссис Дартворт воспользовалась возможностью. Как по-вашему, зачем она одурманила мальчика хлороформом? Да затем, чтобы переодеть в одежду Джозефа, прежде чем ударить кинжалом. Поэтому они так долго мешкали в доме.

Холлидей резко оглянулся:

— А что же Макдоннел?

— Потише, сынок, успокойся. Я встречался с ним нынче вечером перед тем, как отправиться в Плейг-Корт. Дело в том, что я знаю его отца. Очень хорошо знаком со стариком Гросбиком.

— Ну и что?

— Берт поклялся мне, что не знал о задуманном убийстве, вообще не знал, что Дартворта должны убить. Лучше, пожалуй, я вам расскажу.

Я пришел к нему и говорю: «Ты уже сменился, сынок?» Он отвечает: «Да». Спрашиваю: «Где живешь?» — и напрашиваюсь к нему на выпивку в Блумсбери. Наверняка скажу, тут он определенно понял, что дело плохо. Приехали к нему на квартиру, он запер дверь, повернулся и говорит:

«Ну?» А я говорю: «Долго думал о твоем отце, Макдоннел, поэтому я здесь. Она просто играла с тобой, за ниточки дергала, и тебе теперь это известно, не так ли? Первоклассная вампирша, чертовка, — говорю я. — Ты уже понял, что она сожгла беднягу Латимера в коттедже „Магнолия“, да?»

— И что он сказал?

— Ничего. Просто стоял и смотрел на меня, только странно изменился в лице. Потом на секунду закрыл лицо руками, сел и наконец произнес: «Теперь понял». Мы оба молчали, я курил трубку, глядя на него, а потом предложил ему все рассказать.

Г.М. устало вытер лоб.

— «Зачем?» — спросил он, и я объяснил, что его подруга Гленда, убив вчера юного Латимера, вновь приняла обычный женский облик, села на ночной паром Дувр — Кале, переправилась через Ла-Манш и прошлой ночью добралась до Парижа. Перед этим уничтожила в домике все уличающие ее следы. Утром она появилась в Париже под видом жены Дартворта. По моей просьбе адвокат последнего попросил ее вернуться в Англию, чтобы уладить финансовые вопросы. Она должна была прибыть на вокзал Виктории сегодня вечером в девять тридцать. Было четверть восьмого. По приезде ее встретил инспектор Мастерс, пригласил проехать в Скотленд-Ярд. В одиннадцать ее должны были привезти под охраной в Плейг-Корт, где я устраивал небольшое представление. «Ей конец, сынок, — заключил я. — Сегодня ее арестуют».

Ну, он долго сидел, закрыв лицо руками, потом спрашивает: «Думаете, вам удастся ее уличить?» — «Черт возьми, — говорю, — тебе это отлично известно». Он только кивнул пару раз: «Ну что ж, нам обоим конец. Я вам все расскажу». И начал рассказывать.

Холлидей прошагал к столу.

— И что вы с ним сделали? Где он?

— Лучше сначала выслушай историю, — сдержанно предложил Г.М. — Сядь. Буду краток… Основное вы знаете. Именно эта самая женщина разрабатывала планы, как дурачить и доить легковерных простофиль, хотя клялась Берту, будто Дартворт ее заставлял. За четыре года очень многие попались на крючок. Дартворт разыгрывал романтического холостяка, лакомую добычу для женщин, она изображала тупого медиума, не возбуждавшего у поклонниц ее мужа никаких подозрений. Все шло превосходно, пока не появились два обстоятельства: Дартворт влюбился в Мэрион Латимер, а в июле прошлого года Макдоннелу поручили следить за ним, и он выяснил, кто такой Джозеф.

Обнаружилось это случайно. Он заметил неизвестную даму, выходившую из коттеджа «Магнолия», и стал за ней следить. Я не совсем понял, как дальше развивались события, однако догадываюсь, что она всеми силами старалась заставить его хранить тайну. Кажется, вскоре Макдоннел отправился в отпуск и провел его в Ницце, на вилле миссис Дартворт. О да. Желая кого-нибудь очаровать, неотразимая Гленда была великолепна, клянусь Богом! Макдоннел, кстати, без конца повторял, будто бы в оправдание: «Вы даже не знаете, как она красива, видели ее только в дурацком гриме…» Жутко было его слушать. Оп бросился к письменному столу, выдернул ящик, выхватил фотографии, целую кипу, а ведь мы вели речь об убийстве… Я читал между строк.

И знаете, что я прочел между строк? Поняли, зачем славная старушка Гленда старалась очаровать сержанта Макдоннела так, чтобы он исполнил любое ее приказание? Затем, что она к тому времени стала догадываться о замыслах Дартворта насчет новой женитьбы. К их взаимной выгоде он должен был досуха выдоить кружок леди Беннинг, успешно уладив проблему Плейг-Корта, но Гленда хорошо видела, что вытворяет Дартворт с Мэрион Латимер, и поэтому решила…

— Пристрелить его, да? — язвительно перебил Холлидей. — Очень милая дамочка. Ха. Просто на случай, чтобы он ей не сыпанул мышьяку в кофе, так сказать — вернула комплимент и унаследовала двести тысяч… Неплохо. Жаль, Мэрион не слышит. Ей было бы приятно думать…

— Не хочу тебя обидеть, сынок, — покачал головой Г.М., — но суть вот в чем. Видите ли, она притворялась, что верит объяснениям Дартворта, а Макдоннелу в то же время нашептывала о своих страданиях. Мол, Дартворт порабощает ее могучей волей, ко всему принуждает, а почему? Потому что она его боится — он убил первую жену, вполне может и ее убить…

— И Макдоннел верил подобному бреду? — хмыкнул Холлидей.

— А разве вы последние полгода не верили еще более дикому бреду? — спокойно переспросил Г.М. — Успокойтесь. Дайте досказать. К тому времени возникла реальная угроза, что Дартворт избавится от второй жены точно так, как от первой: задушит подушкой, например, и закопает тело. После чего Гленда уже никому ничего не расскажет. Супруги вели друг против друга тонкую, тайную, смертельную игру, и, если бы Мэрион Латимер дала надежду Дартворту, он сделал бы решающий шаг. Вот чего боялась Гленда. Только не хотела устраивать шумный скандал, пока не получит возможность воткнуть в него кинжал. Дартворту никогда даже в голову не приходило, что она способна его убить, — с ее стороны он опасался только разоблачения.

И когда он решил разыграть представление с нападением несуществующего привидения из Плейг-Корта, Гленда наверняка сплясала сарабанду. Теперь враг целиком и полностью в ее руках… А пока она ластилась к мужу, шепча: «Ты меня никогда не обидишь, да?» А тот, сладко мечтая закопать ее с доброй дозой цианида в желудке, поглаживал по голове, заверяя: «Конечно, не обижу». — «Хорошо, — мурлыкала Гленда, любовно крутя пуговицу мужнина пиджака, — иначе, милый, тебе будет очень плохо».

"Ну-ну, — ласково успокаивал ее Дартворт, — что за выражения, милая. Забудь, что ты выросла в цирке и усвоила всего две шекспировские роли — Поскребы и жены Петруччо.[12]Поскреба — сводня из комедии «Мера за меру»; жена Петруччо — Катарина из комедии «Укрощение строптивой». Почему это мне будет плохо?" — «Потому что, — отвечала она, глядя на него красивыми, дьявольски искренними глазами, — возможно, еще кто-нибудь, кроме меня, знает, что ты убил Элси Фенвик. И если со мной что-то случится…»

Уяснили мысль? — спросил Г.М. — Она хотела хорошенечко припугнуть Дартворта, чтобы тот не выкинул какой-нибудь фокус. Возможно, он ей не поверил, но забеспокоился. Если действительно еще кто-то знает о его тайне, рухнут планы насчет крошки Латимер — извини, сынок, — а заодно и все прочие. Если чертовка жена проболтается, его могут обвинить в убийстве, совершенном десять с лишком лет назад…

— Ясно, — буркнул майор Фезертон, яростно теребя усы. — Потом она велела Макдоннелу, присутствовавшему в моем доме — в моем, будь я проклят, — сунуть в бумаги записку…

— Правильно, — кивнул Г.М. — Понимаете, в том самом доме, где Джозеф никогда не бывал. Сожгите меня на костре, ничего удивительного, что Дартворт позеленел от страха! Выходило, что кто-то из членов кружка — один из тех, на кого было рассчитано задуманное представление с привидением, — все о нем знает и иронически над ним посмеивается. Можно сказать, Дартворт уже получил нож в спину: один из его преданных обожателей — такой же коварный, хитрый, опасный лицемер, как и он сам. И первым делом решил как можно скорее устроить спектакль в Плейг-Корте. Почему? Потому что кто-то интересуется его прошлым, потому что надо последним ударом произвести решающее впечатление на мисс Латимер… Но, Господи помилуй, кто сунул записку? Тут он вспомнил о присутствии постороннего, подумал на него… Но когда стал расспрашивать Теда, услышал, что Макдоннел просто безобидный старый школьный друг. При всех своих подозрениях, что он мог сделать? Нечего и говорить, что якобы случайная встреча Макдоннела с Тедом, которого сержант уговорил ввести его к Фезертону, была не более случайной, чем смерть Дартворта.

Дартворт угодил в ловушку, изготовленную и расставленную собственными руками. Дальнейшее вам известно. Макдоннел поклялся, что не знал о замысле Гленды убить Дартворта. По его словам, она говорила, будто Дартворт обещал отпустить ее, если она поможет ему в последний раз. Поэтому позапрошлой ночью одуревший сержант торчал во дворе, ничего не зная о плане, — просто на всякий случай, хотя в том не было необходимости. Однако необходимость, как вам известно, возникла. Можно представить, как его потрясло появление Мастерса! Надо признать, парень быстро соображает. Объясняя, как он попал туда, где ему быть не следовало, он сразу выдумал историю, близкую к правде. Помните, именно он, как я уже говорил, утверждал, будто Джозеф лишь пешка в руках Дартворта?

— Зачем он объявил Джозефа наркоманом? — спросил Холлидей.

— Так велела Гленда, — сухо объяснил Г.М., — на случай, если кто-нибудь его спросит. В тот момент Берт не понял для чего, но потом догадался.

Хотелось бы точно передать вам его рассказ. Тем вечером, по его словам, он чуть с ума не сошел, стараясь выставить из комнаты Мастерса, пытаясь уговорить Гленду отказаться от безумного замысла, ссылаясь на присутствие полиции. Но она была непреклонна. Фактически, если помните свидетельство Мастерса, она чуть сама себя не выдала. У нее хватило выдержки проверять в его присутствии, хорошо ли расшатаны доски на окне в той комнате, где они сидели с Макдоннелом.

— Доски? — переспросил Холлидей.

— Конечно. Вы же помните, что стена вокруг Плейг-Корта проходит в трех футах от окон большого дома. А окна расположены высоко. Однако хороший прыгун вскочит на стену из окна одним прыжком. Вот как она обогнула дом, не оставив следов, — пробежала по стене. Дальнейшие ее действия вам известны. Она оставила Макдоннела на месте, в комнате, а Мастерс тем временем крался наверх — на стрельбу ушло всего три-четыре минуты. Предыдущей ночью Гленда с Дартвортом предварительно подготовили сцену, на них и наткнулся явившийся Холлидей. Не знаю, сынок, как они показали тебе привидение, но, похоже, вполне преуспели в этом.

Тем временем впутался кто-то еще, заморочив нам голову. Из передней комнаты тайком улизнул Тед Латимер. Вероятно, дело было так. Вместо того чтобы прямо идти через дом, он увидел на кухне свет фонаря — там Кен читал рукописи — и решил, что безопаснее выйти через черный ход и обежать вокруг дома. Но на лестнице в его свихнувшихся мозгах вспыхнула дикая мысль: нельзя трусить, выполняя свой долг, лучше отважно, с поднятой головой пройти сквозь злые силы, заполонившие дом. Ух! Поэтому он развернулся и пошел к задней двери через прихожую, открыв щеколду на парадной двери.

Возможно, поэтому Кен и не слышал, чтобы Тед проходил мимо кухонной двери, которая расположена с другой стороны. И как только он шагнул во двор, то увидел… что же?

Точно мы этого никогда не узнаем. Мальчик мертв, Гленда Макдоннелу ничего не рассказывала. Скорее всего, в мерцавшем в окне пламени он увидел, как Джозеф сползает по крыше к окну, держа в руке пистолет с глушителем. Глушитель, как вы знаете, не совсем заглушает выстрел — кажется, будто кто-то быстренько хлопнул в ладоши. Теду повсюду мерещились злые духи, возможно, он даже старался уговорить себя, будто видит именно духа, однако сомнение оставалось.

Он замер на месте, решая, что делать. И все же Гленда его разглядела, и с той минуты мальчик был обречен. Она не знала точно, заметил он ее или нет, но момент 6ыл ужасный.

Что же происходило тем временем? С верхнего этажа большого дома спускался Мастерс. Когда он в первый раз поднимался наверх, ветер распахнул парадную дверь, и он закрыл ее на щеколду. А спустившись, увидел, что дверь открыта… о чем позаботился Тед. Если б Мастерс прошел через комнату, где должны были сидеть Джозеф с Макдоннелом, дело сразу же было бы кончено. Но, увидев открытую дверь, он в нее вылетел как сумасшедший и, разумеется, не обнаружил никаких следов вокруг дома. Мастерс обходил дом с одной стороны, а Джозеф, сделав свое дело, возвращался с другой. Инспектор слышал стоны Дартворта… Знаете, я думаю, он даже тогда не понял, что его убила сообщница, иначе не побоялся бы кричать во все горло.

Юный Латимер, стоя в задних дверях, слышал приближавшиеся шаги Мастерса и стоны. Он пока еще точно не понял, что это означает, но, слыша чьи-то шаги за углом, сообразил, что при любой неприятности он окажется в весьма двусмысленном положении. И нырнул в переднюю комнату за долю секунды до удара колокола.

Гленда между тем вернулась, сунула пистолет с глушителем под доску пола, где они с Дартвортом за день раньше приготовили тайник. Макдоннел очень красноречиво описал, какой предстала перед ним та женщина, когда увидела его, — он сдавал карты якобы для игры в рамми. Лицо пылает, глаза горят… Она закатала рукав и, к его великому удивлению, с полным спокойствием ввела себе морфий, обеспечивая алиби. «Дорогой мой, — сказала она, — кажется, я совершила ошибку. Кажется, я по-настоящему убила его… наконец». И улыбнулась.

Ничего удивительного, что он выскочил почти обезумев. Мастерс признался, что в жизни не видывал человека в таком состоянии, каким был в тот момент Макдоннел, да еще с картами в руках…

Думаю, остальное вы знаете. Одно неизвестно: собирался ли Тед что-нибудь рассказать или нет? Известно, что он сделал: держал язык за зубами, кричал, что убийство действительно дело рук привидения. Им владела идея, что преступление, совершенное мнимым духом, наделает больше шуму, чем простой выстрел, хотя все же он был озадачен, ибо все утверждали, что Дартворт был заколот кинжалом. Помните, о чем он первым делом вас переспросил: «Кинжалом Луиса Плейга?…» И затем молчал, пока не объявил, что верит в сверхъестественный характер убийства.

Дальнейшее навсегда останется чистым домыслом, ибо два человека, способные нам рассказать, каким образом Теда Латимера заманили в Брикстон, мертвы… Понятно, что Гленда должна была действовать очень быстро. Легкомысленный Тед в любую минуту мог передумать и заговорить. Один намек на то, кто такой на самом деле Джозеф, — и ей конец. Она приготовилась отправиться следом за мальчиком к нему домой и заткнуть ему рот. Поэтому заставила Мастерса отпустить ее домой — «Джозеф» был совсем сонный, слишком сонный для такой дозы морфия. Однако домой она не поехала.

У нее родилась блистательная идея, лучшая в жизни. Вам известно какая. «Джозеф» собирался исчезнуть, а что, если его сочтут убитым?… Главной задачей было немедленно поймать Теда, наплести ему что-нибудь и заставить молчать, пока не удастся залучить его в «Магнолию».

Поэтому она дожидалась, наверно, где-то неподалеку от Плейг-Корта, когда он отправится к себе. Трудность заключалась в том, что, хотя его, как свидетеля, опросили вторым, он отказывался ехать — до того момента, когда начались споры и ссоры. Гленда же, несмотря ни на что, ждала, даже в то же время разрабатывая детали хитрого плана, потом, заметив, что полиция разъехалась и все толпятся на кухне, улучила момент и стащила кинжал.

И поэтому упустила Теда, убежавшего в безудержной ярости. Но, сожгите меня на костре, эта женщина не сдалась. Вот что дьявольски удивительно. Понадеявшись на свою сообразительность и изобретательность, она забралась по наружной лестнице на балкон, оттуда к нему в спальню — помните, в доме она много раз бывала под видом Джозефа? — застала его в смятении, не способного мыслить здраво, и уговорила назавтра с ней встретиться. Если промедлить, если до наступления утра не убедить его каким-нибудь образом, он может отказаться от своего решения — хранить молчание. Понимаете, полиция подозревала его, и он, хорошенько подумав, мог под давлением обстоятельств выложить то, что было ему известно.

— Как по-вашему, что она ему сказала? — спросил Холлидей.

— Бог знает. Судя по записке, которую он утром оставил сестре: «Надо разобраться…» — «Джозеф», скорее всего, не стал притворяться перед ним, будто убийство совершило привидение, а посулил представить какие-то конкретные доказательства в коттедже «Магнолия». Слова «Ты ведь никогда даже не подозревал…», возможно, означают, что «Джозеф» намекал на кого-то из членов кружка, утверждая, будто сам пытался спасти Дартворта, когда Тед столь некстати выглянул в заднюю дверь. Человек, в конце концов, заколот кинжалом, поэтому нетрудно было убедить Теда в невиновности «Джозефа», которого точно не было в комнате. «Пистолет? Что за чушь! Тебе показалось. Я все время следил за своим патроном, которого подло убила…» Кто? Леди Беннинг. Могу поклясться, именно ее выбрала Гленда. «Я был у окна и все видел!»

Я все время путаю мужской и женский род, рассуждая о Джозефе-Гленде, да только потерпите, ребята…

О чем это я? Ах да. Ну, Теда надо было заманивать с большой осторожностью. Почему? Его исчезновение ни в коем случае не должно было быть связано с «Магнолией». Если в топке найдут подозрительный труп, обгоревший до неузнаваемости, и на следствии выяснится, что поблизости видели Теда, кто-нибудь сильно сообразительный скажет: «Эй, слушайте, а это действительно Джозеф?»

И тут я с восхищением снимаю перед Глендой шляпу. Она была очень умна. Не стала немедленно тащить Теда в Брикстон и сразу на месте его убивать. Хорошо зная семейство Латимер, она проложила поистине замечательный ложный след. Очень тонко и четко продумала план, позволивший деликатно намекнуть, будто Тед помчался в Шотландию. Там живет его мать, не совсем психически здоровая.

Если она заявит, что сын не приезжал и не прячется у нее, десять шансов против одного, что полиция будет убеждена в обратном. Какую цель преследовала Гленда? Отвести подозрения от «Магнолии», пока тело не обнаружат и не примут сгоревшего за Джозефа. Потом пусть ищут Теда, пусть думают, что он бежал из страны, доказав тем самым свою виновность.

В результате в полицию поступил ложный звонок, сделанный из какого-то таксофона неподалеку от Юстонского вокзала, причем сообщение было составлено в тщательно подобранных туманных выражениях. Если бы мнимый Тед прямо сказал, что едет в Эдинбург, слишком скоро открылось бы, что он туда не поехал. Эта женщина абсолютно точно представляла себе ход наших мыслей. Ах! Самое смешное, что Макдоннел клюнул на приманку, послал телеграмму матери Теда, которая известила Мэрион, что Теда у нее нет, но, если он приедет, она его не выдаст.

В пять часов Гленда, спрятав Теда в коттедже, приготовилась к осуществлению своего замысла. Миссис Суини дома не было…

— Кстати, — вставил я, — миссис Суини причастна ко всему этому? Она знала, что происходит?

Г.М. ущипнул себя за нижнюю губу.

— Даже если и знала, то никогда не признается. Похоже, вот как было дело. «Джозефа» привел к ней Дартворт, это чистая правда. Миссис Суини когда-то была медиумом. Мастерс покопался в ее прошлом, узнал, что Дартворт однажды спас ее от тюрьмы и поэтому крепко держал в руках, точно так же, как Гленда держала его. Ему требовалось подставное лицо для брикстонского дома. Они с Джозефом насмерть запугали старушку Суини. Сначала, наверно, старались внушить ей, будто «Джозеф» парень, но ведь нельзя жить в одном доме четыре года и ничего не заподозрить. Возможно, она сразу заподозрила, что дело нечисто, и тогда Гленда сказала ей: «Слушай, подруга, ты уже замешана в очень темное дело. Достаточно одного слова моего приятеля Дартворта, чтобы ты села в тюрьму. Если что-нибудь вдруг увидишь, забудь. Ясно?» Поскольку Гленда мертва, мы не узнаем всей правды, пока Суини не заговорит. Понимаете, Дартворт, по вполне понятной причине, хотел, чтобы в доме в Брикстоне постоянно кто-то жил, и женщина, которую он держал в своей власти и всегда мог пригрозить ей, стала идеальной домовладелицей.

— Думаете, она знала, что Гленда убила Теда и выдала его за Джозефа?

— Уверен, будь я проклят! Иначе она бы все нам рассказала. Помните, миссис Суини призналась: «Я боюсь!» И правда, я нисколько не удивился бы, если бы наша славная приятельница Гленда после Теда убрала бы и хозяйку, дождавшись ее возвращения из гостей. К счастью, ее спугнул заглянувший в окно поденщик, а Суини вернулась только после шести…

Биг-Бен, громко нарушив тишину на тихих улицах, пробил четыре. Г.М. заметил, что остатки пунша остыли, а его трубка погасла. Поеживаясь от холода, он встал и, подойдя к камину, уставился в топку.

— Устал я. Сожгите меня на костре, я мог бы проспать целую неделю. Думаю, это вся история… Вечером я устроил маленькое представление. Мне помог один мой приятель, которого я называю Креветкой, славный маленький человечек, ведущий теперь, по его утверждению, честную жизнь. Он специалист по оружию и достаточно легкий, чтоб забраться на кривое дерево в Плейг-Корте. Все было готово. Я привел его в дом, и он быстренько обнаружил пистолет с глушителем под полом в той комнате Плейг-Корта, которой обычно пользовалась Гленда. Если бы мы не нашли его, то воспользовались бы другим, того же образца. Вскоре после одиннадцати Мастерс со своей командой сурово — без лишних слов — убедили Гленду поехать в Плейг-Корт. Она не могла отказаться и очень смело приехала туда. Сначала прошли в ту самую комнату, где Мастерс вновь вытащил из тайника пистолет. Ни она, ни Мастерс не сказали ни слова. Потом, также без всяких слов, они вышли во двор. Креветка взял пистолет, у нее на глазах влез на крышу каменного домика… Интересно, о чем она думала, глядя, как он стреляет? Как она поступила, вы знаете. Эти болваны сразу ее не обыскали. Могла бы еще в кого-нибудь попасть.

Вокруг лампы клубился застоявшийся дым. Я вдруг почувствовал невыносимую усталость.

— Вы еще не сказали, — хрипло спросил Холлидей, — что будет с Макдоннелом? Святая невинность! Проклятый мерзавец! Клянусь, он виновен не меньше ее… Слушайте, неужели вы его отпустили?

Г.М. смотрел в гаснувший огонь. Спина его слегка дрогнула, он как-то неопределенно прищурился:

— Отпустили? Сынок, ты разве не знаешь?

— Чего?

— Нет, конечно не знаешь, — бесцветным голосом произнес Г.М. — Нас же не было в том проклятом дворе — ты не видел… Не то чтобы я его отпустил — в прямом смысле слова… Когда мы с ним были у него на квартире, я сказал: «Сынок, я сейчас выйду из комнаты». И спросил: «Служебное оружие у тебя есть?» Он кивнул. Тогда я говорю: «Ну ладно, я пошел. Если бы я думал, что у тебя есть шанс избежать виселицы, ничего бы не советовал». А он сказал: «Спасибо».

— Вы имеете в виду, что он застрелился?

— По-моему, собирался, судя по его виду. Я добавил: «Ты же не станешь рассказывать на суде то, что рассказал мне, правда? Некрасиво будет выглядеть». Он понял. Но все-таки Гленда была удивительной женщиной. Что сделал этот молоденький дурачок? Присоединился к группе, которая арестовала Гленду, но не смог подойти, чтобы сказать ей хоть слово. Мастерс мне рассказывал. Он тогда ничего еще не знал о Макдоннеле. Мы вышли из домика и направились в Плейг-Корт. Вы не поняли, что означали те выстрелы? Когда Креветка проводил демонстрацию, полиция вместе с арестованной стояла во дворе. Макдоннел вдруг вышел вперед, выхватил пистолет, рванулся к ней и крикнул: «Гленда, такси за углом, я велел ждать! Беги, я их задержу». Разрази его Бог, придурка! Совершил последний жест — хладнокровно, как дьявол, всю толпу на прицеле держал…

— Значит, те два выстрела… стрелял Макдоннел?…

— Нет, сынок. Гленда взглянула на него, вырвавшись от людей Мастерса, вытащила свое оружие, бросила Макдоннелу: «Спасибо», дважды выстрелила ему в голову и бросилась бежать. Она выбрала подходящее место для смерти, сынок. В проклятом доме, вместе с Луисом Плейгом.