Онлайн чтение книги Уволить секретаршу!
Глава 3

Серафима вышла на улицу и побрела по истекающему жарой тротуару, заплетая ногу за ногу. Она была раздавлена. Погорелов убил ее надежду на молниеносное счастье. Свернул этой надежде шею, как канарейке. И еще посеял в Серафиминой душе сомнения относительно собственной привлекательности.

Вдруг она вообще не нравится мужчинам? Да нет, не может быть. С чего бы ей им не нравиться-то? Серафима притормозила и поймала свое отражение в большой витрине, где были выставлены разодетые в пух и прах манекены. Ну, да, не Линда Евангелиста, конечно: ростом два вершка, ноги не особо удались… Зато голова правильной формы! Парикмахерша сказала, что ей можно сделать очень короткую стрижку, и получится красиво. От стрижки Серафима отказалась наотрез, а формой головы втайне стала гордиться.

Налюбовавшись собой вдоволь, она вытащила из сумочки телефон и позвонила Миле.

– У меня облом, – сообщила она, чтобы сразу закрыть тему и не мучиться. – Погорелов меня отшил.

– Высмеял? – с тревогой спросила Мила, втайне ожидавшая чего-то подобного.

– Нет, уволил. Я теперь безработная. Мне даже трудовую книжку на руки выдали и конвертик с деньгами. Думаю, Погорелов их сам туда положил, чтобы уж поскорее от меня избавиться. Не поскупился, хотя на него это совсем не похоже.

– А как вообще все прошло? – с тревожным любопытством спросила подруга.

– Ну… Я пришла, ввалилась в кабинет и сразу же толкнула речь. Он обалдел, конечно, но меня выслушал. Некоторое время размышлял в гордом одиночестве, а потом вышел и сказал, что я уволена.

– Вероятно, твоя речь произвела на него сильное впечатление, – пробормотала подруга. – И что ты теперь будешь делать?

– Искать буду.

– Кого?

– Не «кого», а работу. Тоже та еще задачка. Знаешь, сколько в Москве делопроизводителей? Больше, чем блох в собачьем приюте.

– Обратись в агентство. Конечно, придется потом платить, если тебе место найдут, зато шансов больше.

– Обращусь, только не сегодня, – пообещала Серафима. – Сегодня у меня настроение не то. Я решила еще раз испытать судьбу. Думаешь, у меня один только Погорелов в списке? Так вот, ты ошибаешься. У меня есть еще парочка кандидатов в мужья.

– Боюсь даже спрашивать, кто это, – искренне призналась Мила. – Дай угадаю… Хм. Наверное, один – это тот тип, с которым ты вместе училась на курсах секретарей. Он там был единственный мужчина. Так что все логично.

– Угадала.

– А кто второй, я даже представить себе не могу.

– Второй – водитель, про которого я тебе рассказывала. Володя.

– Да, ты упоминала про водителя Володю. Только не говорила, какая у него машина и где ты с ним познакомилась.

– У него мусоровоз. И познакомилась я с ним во дворе, возле помойки.

– Фу.

– Что значит – фу?! В любви не бывает никаких «фу». – Серафима мгновенно завелась.

– Ну все, поехала учить меня жизни! – вздохнула Мила. – Не женщина, а пламенный трибун. Ладно, Сима, ко мне клиенты пришли, чао! Я тебе вечером позвоню.

Серафима раздраженно посмотрела на телефон, выдавший серию коротких гудков. Ей стало обидно, что подруга так спокойно отнеслась к случившемуся. Но что поделаешь! Одни только грезят о любви, подперев щеку кулачком, а другим приходится разведывать месторождения и прокладывать дороги.

Шествуя мимо киоска с мороженым, Серафима неожиданно узрела гигантский пломбир в вафельном рожке, политый шоколадом и посыпанный орехами. Все скверные мысли мгновенно вылетели у нее из головы. Она купила этот пломбир, донесла его до бульвара и там, на лавочке, с удовольствием слопала, облив матерчатые туфли и посадив на грудь красивое шоколадное пятно. Несмотря на понесенный урон, настроение ее поползло вверх.

На соседней скамейке сидели, покуривая и балагуря, два молодых человека вполне приемлемой наружности. На Серафиму они посмотрели с любопытством всего лишь один раз – когда пломбир потек и она громко сказал вслух нехорошее слово. «Вот интересно, почему я их совсем не интересую?» – подумала Серафима. И тут мимо нее прошла кривоногая девица в коротком эластичном платье, которое облегало ее, как резиновый костюм водолаза. Молодые люди мгновенно сделали стойку и по очереди присвистнули девице вслед.

«Ага, – сказала сама себе Серафима. – Я все поняла. Стратегия номер один!» Раскрыв сумочку, она достала конверт, который швырнул на ее стол Погорелов, и с ловкостью профессионального шулера проверила пачку. На молниеносное преображение должно было хватить.

Серафима не считала себя искушенной в вопросах моды и стиля, но решила, что ей достанет сообразиловки выбрать приличный салон красоты и магазин, где ее достойно оденут и обуют. Сначала она решила сделать стрижку. Поэтому покинула бульвар и двинулась вниз по улице, разглядывая вывески и витрины. Первым ей на глаза попался салон под названием «Царица Тамара».

«Тамарой наверняка зовут саму владелицу. И у нее мания величия. Нет, не пойду», – подумала Серафима и прибавила шаг. Следующей была «Студия Сергея Микулова!!!». Именно так – с тремя восклицательными знаками.

– О чем только думает этот тип? – пробормотала Серафима. – Обожать нужно клиентов, а не самого себя.

Помахивая сумочкой, она преодолела еще полкилометра. Ей встретились салон красоты «Красота», парикмахерская «Парикмахер» и студия дизайна бровей «Рыжий кот». Кот был нарисован на вывеске, и у него действительно имелись брови – выразительные и черные, как у Хулио Иглесиаса.

Серафима никуда не торопилась. Уволили ее ни свет ни заря, целый прекрасный день ждал впереди. Съеденный шарик пломбира размером с пушечное ядро приятно наполнял желудок. Наконец она заметила указатель, призывающий свернуть в подворотню. Там, в подворотне, если верить рекламе, находилось то, что ей было нужно. Называлось оно просто и незатейливо: «Расческа и ножницы». Внизу задорный русский характер мелко приписал: «Здесь можно принять постриг».

Серафима вошла и была моментально усажена в кресло и обернута белоснежной простынкой на «липучке». Вокруг нее завертелся тощий юноша с лисьими глазами, который появлялся то у левого, то у правого уха с одним и тем же вопросом:

– Что вам хотелось бы?

– Мне хотелось бы стать выше и добрее, – сердито ответила она, поймав отражение юноши в большом, как пруд, зеркале. – Перестаньте вращаться и скажите, что вы мне можете посоветовать.

– Как вы сами представляете себе ваш новый образ? – не сдавался тип, продолжая выделывать фигуры высшего пилотажа.

– У меня красивая форма головы, – важно заявила Серафима, с трудом дотянувшись ступнями до специальной перекладины для ног. – Давайте будем исходить из этого.

Юноша согласился исходить и еще немного побегал вокруг нее, склоняя голову то к правому плечу, то к левому. Судя по всему, он был местной достопримечательностью, потому что другие мастера то и дело поглядывали на него с ленивым любопытством. Сами они ходили вокруг своих клиентов в спокойном темпе, не проявляя особого рвения.

С Серафимиными волосами юноша разделался довольно быстро, обкромсав их по самое не могу и оставив лишь длинную челку, спадавшую на глупо моргающий левый глаз.

Серафима была очарована и дала юноше на чай сто рублей. Затем, подначиваемая похожей на цыганку администраторшей, она согласилась на массаж лица, а в заключение «банкета» решила нарастить ногти. Процедура наращивания длилась два с половиной часа и обошлась Серафиме в кругленькую сумму. Впрочем, сегодня она решила не скупиться. И покинула салон в прекрасном настроении.

Потряхивая челкой и с непривычки растопырив пальцы с идеальными ногтями, она двинулась дальше и довольно скоро очутилась в магазине «Белла Делла», где купила себе красно-белые туфли на шпильке и дизайнерское платье до колена с провокационным вырезом. Сразу все это надела и, очутившись на улице, еще раз посмотрела на свое отражение в ближайшей витрине.

Отражение ни капли не было похоже на прежнюю Серафиму. «Да, возможно, в стратегии номер один все-таки что-то есть. Недаром она мне сразу так приглянулась», – подумала экспериментаторша и отправилась в кафе перекусить. Именно там, в этом самом кафе и произошла историческая встреча Серафимы с Андреем Куракиным.

Надо сказать, что Куракина Серафима узнала не сразу. Во-первых, она его давно не видела. А во-вторых, благодаря новым туфлям мир опустился на целых двенадцать сантиметров и казался уже не таким, как прежде.

Когда-то Куракин был ее соседом по лестничной площадке. Когда он вырос, то покинул отчий дом, и Серафима потеряла его из виду. Зато она продолжала общаться с матерью Андрея, Антониной Васильевной, нередко помогала ей втащить на третий этаж сумки с продуктами и ругалась вместо нее с сантехниками, сборщиками мебели и участковым врачом, который ненавидел людей, особенно больных пенсионеров.

В кафе Куракин пришел не один, а с большой компанией. И мужчины, и женщины были дорого и небрежно одеты, обращались к официантам с усталым дружелюбием и разговаривали о профессиональных делах, что было ясно по доносящимся до Серафимы отдельным фразам. Судя по всему, все эти красивые и успешные люди работали на телевидении.

За чашкой кофе Серафима разглядывала соседей и в одном из них неожиданно узнала Куракина. И сразу же припомнила все, что говорила про сына Антонина Васильевна. Ее рассказы Серафима обычно воспринимала как занимательные радиопередачи, потому что жизнь Андрея была слишком далека от ее собственной. С детства Куракин занимался биатлоном и считался подающим надежды юниором. Тренер уверял, что он балбес, но талантливый. Большую часть года Куракин не учился, а проводил в многочисленных спортивных лагерях и на тренировочных базах. Долго сказка сказывается, но потом попал он в сборную страны. Однако по-прежнему оставался балбесом, вел себя недостойно, принимал недозволенные препараты, нарушал дисциплину и вообще катился по наклонной плоскости. Его бы наверняка выперли из команды, но он ухитрился чудом выиграть какой-то большой чемпионат, заработал много денег и закрутил роман с известной телеведущей Настей Заречных.

А потом он получил травму, которая навсегда закрыла для него тему спорта. Настя Заречных бросила его ради известного шведского певца, бороздившего с концертами просторы нашей родины, но Куракин успел стать своим в телевизионной тусовке, зацепился на дециметровом канале и, судя по всему, преуспел.

Был он по-прежнему подтянутым и крепким, как во времена отрочества, но все острые углы стесал и приобрел капельку шарма. Серафиме захотелось с ним поздороваться, но она постеснялась. Однако судьба, как выяснилось позже, охотилась за ней с самого утра и распорядилась по-своему. Блондин в больших очках из окружения Куракина обратил на Серафиму внимание и принялся с ней заигрывать.

В конце концов на нее стали поглядывать все сидящие за соседним столиком, в том числе и Куракин, который ее наконец-то узнал.

– Серафима! – воскликнул он сливочным басом и хлопнул себя ладонью по колену. – Ну надо же, какая встреча! Сто лет тебя не видел!

«Маму надо чаще навещать», – подумала про себя та и помахала рукой.

– Это твоя знакомая? – оживился молодой человек в очках. – Пригласи ее к нам.

Куракин пригласил, причем сделал это лихо – поднявшись на ноги и стремительно переместив ее чашку кофе на свой столик.

– Отлично выглядишь, – одобрил он, когда Серафима уселась рядом с ним. – Познакомься, это мои друзья.

Он стал перечислять имена. Поименованные кивали, а она тут же забывала, как кого зовут. Девушки были недовольны ее появлением, из чего Серафима сделала вывод, что действительно хорошо выглядит. Молодого человека в очках звали Димой. Он оказался бойким и чрезвычайно назойливым. Ухитрился тотчас же всучить ей свою визитку, из которой стало ясно, что он телепродюсер.

Куракин рассказал, что теперь работает на одном из новых каналов и ведет ток-шоу «Силовой метод» и что ему очень пригодилась хорошая спортивная подготовка.

– Можешь посмотреть шоу сегодня вечером, в восемь часов. Я попал в прайм-тайм, а это совсем не хило, скажу я тебе.

Серафима чувствовала себя рядом с Куракиным легко и свободно, памятуя о детской беготне по подъездам и пирожках Антонины Васильевны, которые они тоннами поедали вдвоем. Благодаря этой приятной раскованности ей удалось произвести на друзей Андрея сильное впечатление. Она в меру смеялась, удачно вставила в разговор цитату из своего любимого «Крестного отца» и вообще вела себя именно так, как надо.

Андрей был удивлен тем, что смешная девочка Серафима превратилась в такую интересную и эффектную девушку. После второй чашки кофе он вдруг посмотрел на нее новыми глазами и понял, что в ней есть стиль и задорное обаяние. А уж ее улыбка! Фантастическая улыбка. Когда она была маленькой, даже самые злые бабки возле подъезда от ее улыбки как-то сразу съеживались. Впрочем, взрослая Серафима, как и прежде, не умела пользоваться своей улыбкой и раздавала ее направо и налево.

Когда стильный Дима словно ненароком положил свою длань на маленькую ручку Серафимы, Андрей испытал приступ зверской ревности. Неожиданно он понял, что ему не хочется делить подругу своего детства ни с кем другим. И тем более не хочется отпускать Серафиму просто так, не договорившись о новых встречах.

– Ну, вот что, – сказал он деловито. – Ребята, я отвезу девушку домой. Всем до завтра, пока.

Он вырвал у Серафимы из рук ложечку, которой она ковыряла тортик, и потащил за собой на улицу.

– Действительно домой поедем? – спросил он, остановившись возле вытянутой белой машины с тонированными стеклами. – Или, хочешь, пообедаем где-нибудь? И выпьем. То есть ты выпьешь, потому что я за рулем.

– Из меня алкоголик никакой, – честно призналась Серафима. – Но если тебе делать нечего, я могу составить компанию.

– Что значит – делать нечего? Я тебя приглашаю пообедать и пообщаться. Мне, может быть, это приятно.

– Наверное, мне тоже приятно. Но я еще не решила.

Куракин рассмеялся и подмигнул:

– Тогда поехали.

Он отвез Серафиму в небольшой ресторан на Покровке и принялся удивлять ее, заказывая диковинные закуски. Она пила вино и за компанию со старым другом выкурила сигарету. На самом деле, ей было просто приятно вертеть сигарету в руках и любоваться своими новыми ногтями. За все это время Серафиме даже в голову не пришло включить Куракина в свой список потенциальных мужей.

Простились они легко. Наверное, потому что знали, как друг друга найти. Возвратившись домой, Серафима еще довольно долго вертелась перед зеркалом, привыкая к своему новому образу. Да, это здорово она придумала со стратегией номер один! Пожалуй, у нее есть все шансы заарканить если не знакомого делопроизводителя, то уж шофера Володю точно.

Часа через два позвонили в дверь. Потряхивая челкой, Серафима отправилась открывать. Теперь она была «малышкой на миллион» и поэтому активно виляла задом. Это получалось у нее помимо воли, просто потому, что она ощущала себя обновленной и лучезарной.

На пороге стояла Антонина Васильевна. Это была невысокая женщина с плотным пучком на затылке и тревожными глазами.

– Симочка, ко мне Андрей приезжал, – с порога сообщила она. – Он сказал, вы с ним виделись.

– Виделись, виделись, – ответила Серафима, пропуская соседку в квартиру.

– Ой, а ты постриглась как необычно! И маникюр такой яркий… Выглядишь прямо куколкой. То-то Андрей все про тебя выспрашивал. Как он тебе показался? Ничего?

– Очень даже ничего, – засмеялась Серафима. – Не парень, а золото. Он, оказывается, у вас теперь телезвезда! А вы мне ничего не говорили.

– Так его передачу только запустили. И наш телевизор ее не показывает, – расстроилась Антонина Васильевна. – Вот я и не знаю, какая он звезда. Андрей обещал «тарелку» купить, на днях привезут.

– Хотите чаю, теть Тонь? – предложила Серафима, у которой было отличное настроение.

– Хочу, – быстро согласилась соседка.

Она почему-то нервничала и села, сцепив руки в замочек. Серафима принялась сооружать чай, хлопая дверцами навесных полок. Кажется, она даже насвистывала. В детстве ей попадало за это от тетки по первое число. Но теперь она уже выросла и сама себе хозяйка.

– Симочка, я у тебя хотела спросить…

– Что? – Серафима обернулась к своей гостье.

Та молитвенно сложила руки перед собой и с испуганной надеждой произнесла:

– Может, ты Андрюшку замуж возьмешь?

Серафима обалдела.

– Замуж? – переспросила она, широко раскрыв рот на букве «а». Брови ее поползи вверх. Ложка, которой она собиралась зачерпнуть из банки заварку, замерла в воздухе. – Вашего Андрюшку?

– А что? – немедленно вскинулась соседка и зачастила: – Ты же сама сказала, что он не парень, а золото. И зарабатывает хорошо, и перспективы у него на телевидении неплохие…

– Теть Тонь, – вытаращив глаза, Серафима опустилась на табуретку. – Вы же Андрюшку сейчас сватаете! Он что, вас просил?

– Да прям, – отмахнулась соседка и как-то сразу поникла. – Боюсь я, что заморочат ему голову всякие… Видела я его девиц! Что у таких может быть на уме, страшно подумать. Андрюшка ничегошеньки, Симочка, в женщинах не понимает, хоть и пыжится, что он, дескать, их насквозь видит.

Серафима блаженно закрыла глаза. Идея была столь прекрасна и так совпадала с ее собственными намерениями, что захватывало дух. Почему она сама об этом не подумала?! Полдня просидела с Куракиным в ресторане, кокетничала с ним, хохотала, рассказывала о своей жизни, и не сообразила, что он может стать именно тем счастливцем, которому она посвятит всю себя!

– А что, теть Тонь, хорошая идея, – сообщила Серафима, открыв глаза и весело посмотрев на обомлевшую соседку. – Если, конечно, я смогу сравниться с его девицами.

– Ты вот сейчас шутишь или правду говоришь?

– Правду, теть Тонь, чистую правду. Я тоже о замужестве мечтаю, мне так хочется кого-нибудь на руках носить! И обнимать крепко-крепко, – призналась Серафима, не сумев справиться с чувствами.

Антонину Васильевну нисколько не задело это «кого-нибудь». Вероятно, желание отдать сына в хорошие руки было столь сильным, что она не собиралась обращать внимание на подобные глупости.

– Хотя… Может быть, Андрюшка думает, что я ему не пара? – вслух подумала Серафима. В ее словах была неискренность.

Вспомнив чудесно проведенный день, она поняла, что вполне может справиться с ролью супруги телезвезды. Выглядит она теперь на все сто… Да она и раньше очень даже неплохо выглядела!

Мила Громова постоянно удивлялась этой невероятной способности подруги преодолевать комплексы. Если бы ей кто-нибудь сказал, что у нее тощие ноги, это надолго повергло бы ее в пучину страданий. От Серафимы такие вещи отскакивали, словно теннисные мячи от стенки. Она могла взбурлить, как штормовая волна, но потом остывала, и все плохие мысли выветривались из ее головы. Критиковать ее внешность было неинтересно и совершенно бессмысленно.

– Уж какая родилась! – философски отвечала Серафима на любые замечания в свой адрес.

– Родилась нормальная, но юбку могла бы надеть и подлиннее, – бурчала Мила.

– В семьдесят лет мне будет казаться, что сейчас я невыносимо хороша! – отвечала Серафима. – Так что надо пользоваться моментом. И вообще: какая разница, какие у тебя ноги? История показывает, что на самые кривые ноги всегда найдется свой хороший человек.

Сейчас, глядя на оживившуюся соседку, Серафима прикидывала, как все может идеально сложиться. Жить они с Андреем будут тут, а Антонина Васильевна поможет им с внуками. Просто сказка, а не план! Оставалась самая малость – окрутить Куракина, стреножить его и вдохновить идеей замужества.

Ждать Серафима была не намерена. Жизнь без любви – все равно что новогодняя елка без гирлянды. Если уж праздник, то все должно сверкать, мигать и переливаться.