Онлайн чтение книги В тени
ЧЕЛОВЕК С САМОЛЁТА

Тасиро Рискэ сел в самолёт, вылетевший из аэропорта Итадзука в Фукуока. Вскоре после того, как самолёт уже был в небе над Китакюсю, Тасиро откинулся в кресле и заснул.

За эти десять дней он объехал весь остров Кюсю и устал. По поручению редакции он делал фотографии профессиональных бейсбольных команд, приехавших на тренировочные сборы в свои лагеря.

Тасиро Рискэ — фотограф. Среди множества фотографов-ремесленников, опирающихся только на мастерство, он выдающийся талант. Как говорят критики, в его работах есть некая утончённость. Они оригинальны, причём артистизм и социальность удачно сочетаются в них. Стихия Тасиро — животрепещущие общественные проблемы и события.

Последнее время он стал модным фотографом, и многие редакции предлагали ему работу.

В январе Тасиро исполнилось тридцать два. Пока не женат.

Часа через два Тасиро проснулся.

Все места в самолёте были заняты. Почти все пассажиры — мужчины средних лет. Женщин всего пять-шесть, не больше. Место Тасиро было в середине салона. И вид из окна вниз ему закрывало крыло самолёта. Но он уже столько раз летал этим маршрутом, что не проявлял особого интереса к видам за окном. Он размышлял о том, как выполнить порученные ему задания. Самолёт приземлится в Ханэда[1]Ханэда — аэропорт Токио, обслуживающий сейчас внутренние линии. (Здесь и далее примеч. переводчика.) в четыре часа пополудни. Там помощник Кидзаки возьмёт у него уже отснятые плёнки и сразу же вернётся на работу их проявлять. Тем временем у Тасиро появится два-три часа, чтобы побродить по закоулкам Гиндза, выпить сакэ. После десяти дней скитания по провинции ему хотелось доставить себе хотя бы это небольшое удовольствие.

Он глянул в окно. Море сменилось цепями гор. Далеко в небе белоснежно сверкала гряда Японских Альп. Отчётливо виднелась вершина горы Кисо. «В следующем месяце поеду на озёра», — подумал Тасиро. Он выполнял серию фотографий красивейших озёр Японии для журнала А. Ради этого ему пришлось целый год путешествовать. Поездка на озёра вызывала у него больше энтузиазма, чем поездка по тренировочным лагерям профессиональных бейсболистов.

«…Господа. С левой стороны от вас виднеется гора Фудзи».

В круглом иллюминаторе поблёскивала величественная вершина. Тасиро Рискэ быстро сориентировался, вытащил из сумки камеру и пошёл в конец салона, чтобы найти окно, подходящее для съёмки.

У подходящего для съёмок окна сидела девушка и читала книгу. Будь это мужчина, пусть даже спящий, он бы растолкал его и попросил немного подвинуться. Но это была молодая женщина, и Тасиро смутился. Тем временем самолёт неумолимо летел дальше, и вид Фудзи в окне исчезал. Тасиро заколебался, но страсть фотографа всё же победила.

— Мне, право, неловко, но, — он пригладил свои длинные волосы, — мне хотелось бы немного пофотографировать Фудзи.

Девушка подняла глаза от книги и посмотрела на Тасиро. Тонкое лицо — большие глаза.

— Ах! Пожалуйста, — сказала она и, чтобы не мешать съёмке, подалась немного вперёд.

Тасиро наставил телеобъектив в окно и для устойчивости вынужден был немного опереться на пассажира, сидевшего в одном ряду с девушкой. Это был чуть располневший мужчина лет тридцати пяти, широкоплечий и плотно сбитый. Он читал какой-то еженедельник.

— Мне, право, неловко, — обратился Тасиро к мужчине, но тот, даже не взглянув в его сторону, чуть-чуть подвинулся. Движение его явно говорило о том, что делает он это нехотя, поневоле.

Тасиро посмотрел в видоискатель. В двухсотмиллиметровом телевике быстро исчезала из поля зрения громадная Фудзи. Тасиро пять или шесть раз подряд щёлкнул затвором и затем опустил камеру.

— Хорошо она видна в объектив? — Молодая женщина пожирала глазами камеру с телевиком.

— Да, видна хорошо, — ответил Рискэ.

Женщина с любопытством смотрела на Тасиро.

— Не дадите ли её мне на минутку? — сказала женщина, улыбнувшись.

Полноватый сосед толкнул её и скорчил такую физиономию, будто укорял женщину за невоспитанность. Заметив это, Тасиро почувствовал к нему неприязнь.

— Возьмите, пожалуйста. — И он подал камеру девушке.

— Тяжёлая, — сказала она улыбаясь, затем поднесла камеру к глазам и повернулась к окну.

Тасиро посмотрел на девушку сверху вниз и отметил: красивая. Невольно он стал вглядываться в неё глазами фотографа.

— Какая большая! — вскричала она. — Вот замечательно. Кажется, будто Фудзи совсем рядом. Как красиво!

Фудзи уже уплывала в окне назад, и девушка обернулась.

— Немного похожа на Грейс Келли[2]Грейс Келли — американская кинозвезда.? — тихо спросила она. Голос её прозвучал задорно.

Глядя на то, как она смотрит в видоискатель, Тасиро вспомнил одну сцену из фильма «Заднее окно». Девушка имела в виду именно эту сцену, и Тасиро улыбнулся.

Лицо соседа вконец помрачнело, он уткнулся в еженедельник, но по его виду было ясно, что чтение его вовсе не интересует. «Собственно говоря, что между ними общего? — подумал Тасиро. — Она не похожа ни на его жену, ни на любовницу. Может быть, старший брат и младшая сестра? Но если брат и сестра, то ведь они совсем не похожи. У мужчины скуластое лицо и толстые губы».

— Посмотришь? — Девушка отвела камеру от глаз и предложила её соседу.

Но, как и предполагал Тасиро, тот отказался. Всем своим видом он как бы говорил: отдай её поскорее.

— Спасибо большое. — Девушка протянула камеру Тасиро.

«Красивые глаза», — снова подумал он.

Тасиро вернулся на своё место. Самолёт пролетал над полуостровом Идзу. «И всё-таки красивая женщина. Интересно, кем приходится ей этот мужчина, — продолжал размышлять Тасиро. — Они не муж и жена. И уж тем более не любовники. И не брат и сестра… Тогда, наверно, супруг старшей сестры». Тасиро решил, что это наиболее подходящая версия. Но почему же он так насторожённо отнёсся к Тасиро? Неприятный человек. Интересно, он из Токио или с Кюсю?

«Господа. Через десять минут мы совершим посадку в аэропорту Ханэда. Мы просим вас пристегнуть ремни».

Тасиро вынул записную книжку и углубился в изучение плана своей ближайшей работы. Самым приятным пунктом было путешествие на озеро: ведь это наполовину отдых!.. Тасиро представил себе, как он облазит там каждый уголок. Перед его глазами возникли белые облака и горное озеро, отражающее снежные вершины.

Показалось здание аэропорта Ханэда. Самолёт накренился в вираже. В иллюминаторах широко развернулся Токийский залив с плывущими по нему пароходами и лодками. Приближалась посадочная полоса. Через несколько мгновений самолёт приземлился. Тасиро хотелось ещё раз взглянуть на ту женщину, но он с досадой подавил это желание. Пристроившись за толстым иностранцем, он пошёл к выходу.

— Сэнсэй[3]Сэнсэй — вежливое обращение к наставнику. Употребляется также при общении со старшим по возрасту или по социальному положению.. — Из толпы встречающих к нему кинулся помощник Кидзаки.

— Спасибо, что пришли, — откликнулся Тасиро и передал ему сумку с аппаратурой.

— Сэнсэй, ну как на Кюсю?

Тасиро промычал что-то в ответ и остановился, чтобы раскурить трубку. На самом же деле ему очень хотелось увидеть незнакомку в потоке выходящих. Вот наконец она появилась.

— Сэнсэй, у входа ждёт машина.

Тасиро поневоле пришлось идти.

— Там, наверно, тепло? — продолжал расспросы Кидзаки.

— Ну конечно. Ведь Кюсю на юге.

Тасиро как можно медленнее прошёл через зал ожидания и направился к выходу. Здесь он хотел ещё раз обернуться и всё выжидал момент, когда это сделать.

— Как настроение у Нагасима и Хироока? — Кидзаки был бейсбольным болельщиком и хотел услышать, как обстоят дела у профессиональных игроков.

— Хм, бьют они хорошо. — Тасиро почти не интересовался бейсболом и плохо разбирался в нём.

— Ведь команда «Сайтэцу» проводит сбор в Симабара! А как у Инао настроение в связи с плечом?

Тасиро потратил три плёнки на сонную физиономию и на броски профессионала Инао, но сказать, какое у него настроение — хорошее или плохое, — не мог.

— Бросок у него хороший, — наобум ответил Тасиро.

— А с тренером вы встречались? Сказал он, что они хотят выиграть?

Вопросам Кидзаки не было конца. Тем временем они подошли к выходу.

Тасиро решительно обернулся назад. Она проходила прямо перед ним. Глаза их встретились. Женщина улыбнулась и кивнула ему, должно быть в знак благодарности. Да, её глаза производили впечатление. Тасиро ответил лёгким поклоном. Её спутник явно был недоволен происходящим. Пристально и оценивающе посмотрев на Тасиро, он быстро увёл женщину и стал звать такси.

— Сэнсэй, — обратился Кидзаки к стоявшему в задумчивости Тасиро. — Вы знаете эту женщину?

— Нет, не знаю. Я только видел её сегодня в самолёте, — ответил Тасиро, забираясь в лимузин.

— Красивая женщина, — сказал Кидзаки. — Конечно, женщины, которые летают самолётом, особенные, — восхищённо добавил он.

Чем же они особенные?

— Общественным положением. Небось богачки?

— А может, и нет. Вот у меня, например, денег нет, а я летаю самолётом.

— Так это потому, что у вас есть дело. Нет, всё же они отличаются от обычных женщин.

Машина отъехала от аэропорта Ханэда и помчалась в сторону Синагава. Тасиро всё думал о ней. На барышню из буржуазной семьи она не очень похожа. Но и на девушку из бара — тоже. Есть в ней что-то утончённое. А мужчина этот, собственно говоря, кто? Он всеми силами старался не дать Тасиро приблизиться к женщине.

Вскоре они проехали Синагава. Машина постепенно приближалась к городу. Уже темнело. Наконец показались огни Токио.

— Кидзаки-кун! — Тасиро окликнул помощника.

— Да.

— Дружище, ты сразу же на этой машине возвращайся на работу и приготовь всё к проявке, да побыстрее.

— А вы, сэнсэй?

— Я выйду по дороге и, пожалуй, пройдусь по Гиндза. Заснятых плёнок должно быть тридцать две. Смотри не потеряй!

Тасиро вышел из машины в квартале Тамуратё и расстался с Кидзаки.

Он пошёл в сторону Юракутё. Это был старый Токио. В этих кварталах было особое настроение. Только что закрылись учреждения, народу было много, и машин — тоже. Тасиро лениво брёл по улице. Вдруг рядом с ним остановился «рено», и кто-то окликнул его из окна водителя. За рулём сидел Хисано, приятель-фотограф. Хисано был приверженец так называемого «женского направления» в фотографии. Это был респектабельный мужчина. Его внешность совершенно не вязалась с его занятием.

— Почему тебя не было видно последнее время? — Хисано зачесал вверх длинные волосы и улыбнулся.

— Я дней десять провёл на Кюсю.

— Как удачно, что я тебя встретил. Что у тебя сегодня вечером?

— Хм, по правде я бы хотел как следует выпить. Но ведь ещё рано. Я думаю пойти сначала в кино, — ответил Тасиро.

— Ну, давай. А после восьми и я свободен. Встретимся, где всегда, — сказал Хисано. — Ну, будь здоров! Я спешу.

Тасиро Рискэ вошёл в кинотеатр. Когда у него выдавалось свободное время, он ходил на западные фильмы. Дело было не только в сюжетах — его интересовало, как снят тот или иной эпизод. Это помогало ему в работе. Но в этом фильме и сюжет был неинтересным, и операторская работа посредственная. Когда он вышел из кинотеатра, было восемь часов пять минут. Совсем стемнело.

Тасиро свернул в улочку и прошёл один квартал в сторону Добаси. У обочины, как всегда, стоял знакомый «рено» Хисано. В переулке сверкали неоновые вывески нескольких баров. Среди них притулилась и вывеска бара «Эльма». Тасиро толкнул локтем тяжёлую дубовую дверь и вошёл.

— Добро пожаловать, — раздалось сразу несколько певучих женских голосов.

В тесном помещении бара клубился табачный дым. На потолке тускло светились, будто бесчисленные звёзды, маленькие лампочки. Бармен за стойкой посмотрел на Тасиро и с радушной улыбкой наклонил голову.

— Добро пожаловать.

— Сэнсэй! — Три или четыре девушки подскочили к Тасиро и окружили его. — Давно не виделись! «Мама»[4]Официантки и завсегдатаи японских баров называют хозяйку «мама». так огорчалась, что вы к нам не приходите!

— Вот как! — Тасиро зажал в зубах трубку. — Я ездил на Кюсю.

— Мы уже слышали от Хисано-сан. С благополучным

завершением работы!

— Я сразу примчался сюда прямо из Ханэда.

— Спасибо вам большое. — Девушка отвесила ему церемонный поклон. — Выражаю вам свою признательность от имени бара «Эльма». Но только до прихода «мамы».

Тасиро обвёл взглядом помещение бара. Сидевший в углу кабинки Хисано поднял руку:

— А, пришёл! Ну, угощайся и не беспокойся. Я уже позвонил — «мама» сейчас придёт. — Хисано пил виски с содовой.

— Хорошо, хорошо, — откликнулся Тасиро.

Одна из женщин пошла к стойке, а две уселись рядом с Тасиро.

— Ну, сэнсэй, вы посмотрели фильм?

— Да.

Другая женщина сказала:

— Вы ходили смотреть кино? Как хорошо! И я бы хотела сходить с сэнсэем в кино…

— Что ты говоришь! Если ты это сделаешь, тебе попадёт от «мамы»!

— Вот я и подбиваю его сделать это, пока «мамы» нет.

Хисано засмеялся:

— Вот вы все говорите «мама», «мама». Всё шумите насчёт Рискэ. А я тут раньше его сижу.

— Ах, простите. Ну, буду бороться за любовь Хисано-сан.

— Глупая. Выпьем за человека, вернувшегося из страны Кумасо[5]Страна Кумасо — так называлось место на юге острова Кюсю, где в древности жило дикое племя., — сказал Хисано.

На щеках Тасиро Рискэ пробивалась редкая и чёрная неопрятная щетина.

— Кумасо — это ведь ужасно. Да, Тасиро-сан?

— Да нет. Во мне течёт кровь жителей этой страны. Видишь, какой я небритый?

— Ах, Тасиро-сан, вы родом с Кюсю?

— Нет, я из префектуры Яманаси, — уточнил Тасиро.

— Можно сказать — ямадзару[6]Игра слов: ямадзару означает одновременно «горная обезьяна» и «дикарь», «деревенщина».. Оттого и шерсть такая густая, — поднял стакан Хисано.

— Хисано на язык лучше не попадаться.

— Так ты говоришь — Яманаси… А как продвинулось дело с продажей дома в Кофу? — спросил Хисано у Тасиро.

— Всё ещё никак. Дом старый, — чтоб его продать, надо заполучить подходящего покупателя…

— За сколько ты хочешь продать его?

— За миллион двести тысяч иен. Ведь дом просторный.

— Но даже если продать не удастся, строй себе скорее жильё. Ведь деньги на это у тебя есть?

— Не то чтобы нет, но…

— Ну так не тяни. Ты сейчас модный фотограф.

Тасиро снимал квартиру. Как холостяка, это его вполне устраивало, так как работал он не дома. Но если бы нашёлся подходящий клочок земли, он бы построил на нём домик по своему проекту. Несколько раз он говорил об этом Хисано, и тот запомнил.

— Но где взять хороший участок?

— Помнишь, ты всё твердил мне, что хорошо бы на холме, поблизости от моего дома?

— А-а, знаю, — кивнул Тасиро.

Это был незастроенный участок площадью в триста цубо[7]Цубо — японская мера площади, равна 3,3 квадратного метра.. Поблизости стояли частные дома, место нешумное. Тасиро с удовольствием купил бы там участок, но все триста цубо ему было не потянуть, и от этой мысли пришлось отказаться.

— Но ведь тот участок не продаётся?

— Недавно там решили, как видно, построить что-то.

— Вот как? Что-то построить? Значит, этот участок продали? — спросил Тасиро, заказывая ещё одну порцию виски с содовой.

— Видимо, так. Недавно его окружили забором и начали работы. Кажется, строят маленький мыловаренный завод, — сказал Хисано. — Но все триста цубо они не используют. Землю, видимо, поделили на участки. Хозяин живёт где-то в Фудзисава. Это далеко, так что сразу всё не разузнаешь.

— Если так, то хорошо бы там купить участок, — сказал Тасиро.

— Вот именно. Да и мой дом там неподалёку, и место удобное, — продолжал уговаривать Хисано.

К их столику подошла женщина в тёмном кимоно.

— Добрый вечер. Добро пожаловать. — Хозяйка заведения Хидэко, смеясь, посмотрела на Хисано, а потом повернулась к Тасиро:- Тасиро-сан! Давненько не виделись!

Тёмное кимоно очень шло к её яркому лицу. Девушка, сидевшая рядом с Тасиро, догадавшись, хотела уступить Хидэко место, но та сказала:

— Не надо, я сяду напротив, — и подсела к Хисано.

— Не церемоньтесь, «мама». Садитесь рядом с Рискэ. — Хисано легонько ткнул Хидэко пальцем в плечо.

— Нет, здесь лучше. Отсюда я вижу лицо Тасиро-сан.

— Ах вот как! — Хисано поднял стакан с виски и сквозь него посмотрел на лицо Тасиро. Оно казалось жёлтым, словно сквозь светофильтр. — Что же хорошего в этом лице? Не понимаю, что свело с ума «маму». Как обидно!

Хозяйка засмеялась.

— Хоть Хисано-сан и фотографирует только женские лица, но чувства не проникают сквозь объектив.

— Хисано-сан, вы проиграли! — Официантки захлопали в ладоши.

— Эх, какие грустные вещи вы говорите. И всё-таки я буду тратить деньги и пить!

— Тасиро-сан, как было на Кюсю? — Хозяйка Хидэко пристально посмотрела на Тасиро. Глаза её излучали горячий влажный блеск.

— Хм. Там была работа, как и везде. Устал, — сказал Тасиро, разглядывая жидкость на дне стакана. Казалось, он избегал взгляда Хидэко.

— Тасиро-сан, сегодня вечером работа подождёт? Давайте никуда не будем торопиться, — сказала она с завлекающей интонацией.

— Хм, вот как?

Когда Тасиро дал ей этот уклончивый ответ, дверь на улицу отворилась и взгляд его случайно обратился в ту сторону. Тасиро был поражён: вошедшим оказался неприятный мужчина с самолёта. Он не мог видеть Тасиро, поскольку в кабинке было темно. С невозмутимым видом мужчина прошёл к стойке и сел рядом с посетителем в элегантном твидовом костюме. Бармен подобострастно поклонился ему и принял заказ сакэ. Место Тасиро было как раз напротив стойки, и он хорошо видел всё, что там происходило.

— На минутку. — Тасиро наклонился к уху сидевшей рядом девушки. — Вон смотрите: мужчина у стойки — кто он такой?

Девушка посмотрела в ту сторону:

— Я не знаю его, а вот рядом с ним Мики-сан из «Компании по освоению ресурсов». Но приходит он редко, — добавила девушка тихим голосом.

Другие посетители Тасиро не интересовали.

— Что это у вас за тайные переговоры? — Хозяйка Хидэко повернулась к ним.

Хисано поднял голову от стакана и ухмыльнулся:

— «Мама» ревнует?

— Конечно. Как же не ревновать, когда Тасиро-сан на моих глазах что-то нашёптывает молодой девушке.

— Ах, «мама». Не было этого. — Девушка подняла вверх обе руки.

Но тут подошёл бой[8]Бой — здесь: официант. и что-то шепнул хозяйке. Она на мгновение обернулась к стойке, затем обратилась к Тасиро:

— Извините, я на минутку.

Хозяйка подошла к тому самому мужчине, поклонившись ему, села рядом, и между ними завязалась оживлённая беседа.

Тем временем к Тасиро подбежала девушка из соседней кабинки.

— Тасиро-сан, добрый вечер. Давненько вас не было. Вы не танцуете?

— Давайте. — Тасиро встал.

Наклонившись к девушке в танце, Тасиро тихо спросил:

— Вон тот мужчина у стойки, с «мамой» разговаривает. Кто он?

— Не знаю.

Но по глазам было видно, что ей что-то известно. Когда мелодия кончилась и они вернулись в кабинку, хозяйка Хидэко уже возвратилась на своё место.

— «Мама», я одолжила у вас Тасиро. — Девушка отвесила хозяйке подобострастный поклон.

— Ладно, — засмеялась хозяйка, — за это я сяду рядом с ним.

— «Мама», что-нибудь выпьете? — спросил Тасиро.

— Да, пожалуй, то же, что и Тасиро-сан.

— Тот посетитель у стойки… полноватый мужчина-крепыш — кто? — тихо спросил Тасиро.

— А, тот господин? — Хозяйка посмотрела по направлению взгляда Тасиро. — Хорошенько не знаю. В последнее время редко заглядывает.

— Имя?

— И это не спрашивала. Как-то просила дать визитную карточку, но он только засмеялся в ответ.

— Вот незадача.

— А что?

— Да нет, так. — Теперь Тасиро увиливал от ответа. — Может, этот человек с Кюсю, — пробормотал он.

Эта фраза была брошена, чтобы посмотреть на реакцию хозяйки, но в её лице ничто не изменилось.

— А что, Тасиро-сан, вы его знаете?

— Нет, не знаю. Но вроде бы я его где-то видел, — выкручивался Тасиро.

Танец закончился, и Хисано вернулся на место.

— Тасиро, ты ведь вернулся с Кюсю. Не обойти ли нам два-три питейных заведения по этому случаю? И «маму» пригласим.

— Вот как? — Хозяйка опустила глаза.

— Вы сказали «вот как». Что вы имели в виду? Вам это неудобно?

— Простите. У меня неожиданно появились дела, и мне не отлучиться ни на минутку. — Хозяйка просительно сложила руки.

— Что за ерунда! Ведь Тасиро вернулся из страны Кумасо.

— Мне искренне жаль, в следующий раз непременно присоединюсь к вам. Жду вашего приглашения, — сказала она Тасиро заискивающим тоном.

Тасиро Рискэ знал, что Хидэко давно симпатизирует ему. И когда Хисано пригласил её, Тасиро был уверен, что она, как обычно, с радостью присоединится к ним. Её отказ был неожиданным.

Тасиро подумал, не связан ли отказ хозяйки с появлением у стойки Крепыша. Опять бой что-то шепнул хозяйке. Она встала, затем подошла к телефону, стоявшему в углу у стойки.

Мужчина у стойки исчез.

— Ну, пошли, что ли? — сказал Хисано.

— Давай, — поддержал Тасиро.

— Как, уже уходите? — зашумели сидевшие рядом девушки. — Ну посидите ещё немного. Не торопитесь.

— Эй, счёт! — не обращая на них внимания, крикнул Хисано.

Заметив, что Тасиро и Хисано уходят, хозяйка с сожалением проводила их взглядом.