Онлайн чтение книги В тени
РОЗЫСКНОЙ ОТРЯД

Тасиро Рискэ позвонил в отдел социальной жизни газеты Р.

— Нет ли у вас там Кинами-сан? — спросил он.

— Его здесь нет. Он работает представителем в клубе журналистов при полицейском управлении, — пояснил ему голос в телефонной трубке.

Спрятав в карман фотографии, Тасиро сел в такси.

Для человека, вошедшего с ярко освещённой солнцем улицы, в помещении полицейского управления было слишком темно.

Клуб журналистов тянулся вдоль третьего этажа. Он представлял собой несколько помещений, отгороженных от коридора ширмами. За ширмами стояли столы и стулья. Но почти никто не работал. Кто из журналистов поигрывал в шахматы, кто сражался в го[22]Го — игра китайского происхождения наподобие шашек., небрежно рассевшись на стульях.

За перегородкой с вывеской «Редакция газеты Р.» четверо молодых людей играли в маджонг[23]Маджонг — азартная восточная игра..

— Нет ли здесь Кинами-сан? — спросил Тасиро одного из них.

Тот мотнул подбородком в сторону стены. У стены стояло кресло, в котором, натянув на себя шерстяное одеяло, спал человек. Это был Кинами.

— Кинами-сан, — позвал Тасиро.

Мужчина, которому было на вид лет сорок, открыл глаза. Отросшие волосы его загрязнились, лицо было небрито. Красные от недосыпания глаза уставились на Тасиро.

— Привет, — сказал он, отбросил одеяло и с шумом встал со своего ложа. — Редко заходишь!

Они познакомились года два назад, когда Тасиро делал фотографии по заказу Кинами. После этого Кинами перешёл на место представителя редакции Р. при полицейском управлении.

Они немного поболтали, а затем Тасиро перешёл к делу.

— Хочу тебе кое-что показать.

— Так-так, что же?

— Вот. — Тасиро достал из кармана три или четыре фотографии. Те, что он отснял возле полиции в Кунитати.

— Где ты это снял?

— В полиции Кунитати.

— В полиции Кунитати? — Моргая заспанными глазами, Кинами вглядывался в фотографии.

— Ты ведь многих в полицейском управлении знаешь в лицо. Скажи, кто это? — Тасиро показал человека на фотографии. Он стоял посредине окна и разговаривал с сотрудником полицейского отделения.

— Так это же Норо, — сказал Кинами, — его фамилия — Кусакабэ. Он начальник первого следственного отдела управления.

Голос Кинами внешне был монотонным и совершенно бесстрастным.

— О, начальник отдела управления? А что он, собственно, расследует? — спросил Тасиро.

Кинами продолжал изучать фотографию. Затем наконец отдал её Тасиро. Затянувшись сигаретой, Кинами небрежно бросил:

— Этот парень? Он разыскивает сейчас, куда делся босс консервативной партии Ямакава Рёхэй.

— А-а, это происшествие?..

Тасиро знал, что сейчас это сенсация. Но ему это было совсем неинтересно. Ему хотелось пронюхать, кто этот мужчина, появившийся в штабе по расследованию убийства хозяйки, и почему он примчался туда — может, напал на след?

Исчезновение партийного босса не представляло интереса для Тасиро. Его надежды не оправдались, и он собрался уходить.

— Рискэ, — сказал Кинами, — если тебе не нужны эти фотографии, отдай их мне. Или нет, одолжи лучше на время… — попросил он безучастным голосом.

— Бери. — Тасиро равнодушно отдал их Кинами.

Кинами небрежно поблагодарил.

— Извини, что потревожил. — С этими словами Тасиро вышел из клуба журналистов. Выходя, он заметил, что Кинами снова расстилает одеяло на своём неуютном ложе.

Тасиро вышел на ослепительно сверкающую под солнечными лучами улицу. Вдоль канала, окружающего императорский дворец, беззаботно гуляла молодёжь. Тасиро остановился и стал раздумывать, куда бы ему направить свои стопы.

Тасиро Рискэ не знал, что сразу же после его ухода Кинами, который будто бы собирался спать, немедленно вскочил. Коллеги его всё так же стучали костяшками в маджонг. За перегородками других редакций было спокойно: игроки в шахматы и в го затихли. Телефоны тоже не звонили. Ничего не происходило в этом царстве спокойствия.

Кинами вышел в коридор с таким видом, будто он направился в туалет. Затем он медленно спустился по лестнице. На лице его лежала печать нестерпимой скуки и равнодушия.

Спустившись на первый этаж, он оказался в коридоре, по обеим сторонам которого шли комнаты следователей. Кинами толкнул одну из дверей первого следственного отдела.

Начальник отдела Кусакабэ, притулившись у стола, читал журнал. Он мельком взглянул поверх журнала на приближающегося Кинами и снова как ни в чём не бывало опустил глаза на страницу. Кинами неторопливо подошёл и похлопал его по плечу.

— Кусакабэ-сан, — позвал он своим бесцветным голосом. Начальник Кусакабэ был увлечён чтением и, не поднимая лица, ответил кивком. — Вы не очень заняты? — настаивал Кинами скучным тоном.

— Не особенно, как видишь, раз читаю журнал.

— Да, времени у вас хватает, — саркастически заметил Кинами. — Неужели, когда вам нечего делать, не найдётся какого-нибудь другого занятия?

Кусакабэ разок зевнул. Кинами нашёл в кармане сигареты, одну сунул себе в рот, другую предложил Кусакабэ.

— А что, Кусакабэ-сан, раз у вас есть время, не пойти ли нам выпить кофе?

— Благодарю за любезное приглашение, но неосмотрительно пить кофе с газетчиком: пойдёшь, а он возьмёт да и облапошит тебя. Особенно опасен такой ушлый, как ты.

Кинами захихикал.

— Ну, ты уж скажешь! Я просто хотел угостить тебя, раз уж ты скучаешь.

Кинами засунул руку в карман и нащупал фотографии от Тасиро. Украдкой осмотревшись, он увидел, что другие следователи заняты подготовкой протокола или чем-то в этом роде.

— Ну ладно, раз ты не занят, поговорим здесь. — Кинами понизил голос и нагнулся к уху Кусакабэ: — Ты зачем ездил в полицейское отделение Кунитати?

Начальник вздрогнул и, не оборачиваясь, ответил монотонным голосом:

— Не ездил я ни в какое Кунитати.

Кинами тихонько засмеялся.

— А ты не врёшь? — выразительно спросил он.

— Не вру, — тем же тоном ответил Кусакабэ.

Кинами достал из кармана фотографии и с невинным видом сунул их под нос начальнику. Кусакабэ взглянул на них и явно обомлел.

— Ты!.. — сорвалось у него с языка. Он невольно обернулся и посмотрел на Кинами.

— Кусакабэ-сан, — подчёркнуто начал Кинами, — зачем вы ездили в полицейское отделение Кунитати? Раз уже всплыла такая улика, расскажите мне без дураков.

Начальник на какое-то время будто окаменел.

— Т-т… ты, — заикался он, — когда сделал эти фотографии? — Голос его ещё дрожал.

— Мы ведь тоже работаем. И пока это дело не закончено, постоянно следим за тобой.

Начальник тяжело вздохнул. На губах Кинами, который стоял позади, заиграла самодовольная усмешка. Кусакабэ отложил журнал и встал.

— Ну, дружок, пойдём выпьем чаю.

Кинами невольно ухмыльнулся. Кусакабэ полностью капитулировал. Они вышли из комнаты. Кинами сказал:

— Кусакабэ-сан, вы идите вперёд. Если мы пойдём вместе, моим коллегам из других редакций это покажется подозрительным.

— Ладно. Где тебя ждать?

— У перекрёстка Хибия есть кафе под названием «Мон ами». Там и ждите.

— Понял.

Кусакабэ пошёл вперёд. Кинами покурил и, прождав минут пять, медленно потащился следом. По мостовой в отчаянной спешке мчались автомобили, но этот спешащий мир, казалось, не имел к Кинами никакого отношения. Наконец он толкнул дверь кафе «Мон ами». В углу, как и следовало ожидать, он увидел спину Кусакабэ. К счастью, посетителей поблизости не было.

— Извините, что заставил вас ждать. — Кинами опустился на стул напротив Кусакабэ.

— А ты жуткий парень. — Кусакабэ взглянул на Кинами. Вид у него был какой-то озлобленный. — Вот ты шлёпнул эти фотографии…

— Нет, это неверно, — усмехнулся Кинами в ответ. — Я совершенно не собираюсь сознательно чинить тебе препятствия. Просто это дело очень важное, и мы не спускаем с тебя глаз. Один наш ретивый фотограф изредка доходит до того, что даже делает такие вот твои фотографии. По правде сказать, я, как получил эти фотографии, так даже испугался. А что, собственно говоря, ты делал в полицейском отделении Кунитати?

Кусакабэ какое-то время молча прихлёбывал кофе.

— Ну что ж, делать нечего, раз вы получили такую улику. Но только, Кинами-кун, об этом в газете пока не пишите, — кинул он на Кинами умоляющий взгляд.

— Понял. Если ты расскажешь всё начистоту, я своё обещание сдержу.

— Ладно. Ну начнём. — Кусакабэ нагнулся к Кинами. — Поскольку речь пойдёт о деле Ямакава, — Кусакабэ перешёл к существу вопроса и пристально смотрел на собеседника, — ты должен соблюдать полнейшую тайну. Я расскажу только тебе. Если это просочится наружу, у меня будут страшные неприятности.

— Будь спокоен. Об этом можешь не волноваться. Я никому не проговорюсь. И в газету не напишу, пока ты не дашь добро.

— Не напишешь, точно?

— Обещаю. Так что рассказывай без опаски, — несколько раз повторил Кинами.

Примирившись с неизбежностью этого рассказа, Кусакабэ начал:

— Честно говоря, по делу Ямакава у нас была информация из неофициальных источников.

О том, что по этому делу была неофициальная информация, Кинами слышал впервые, и это было очень важно. Он заглянул Кусакабэ в глаза и спросил:

— А какого она была рода?

— Хотя я и говорю «неофициальная информация», но лучше её назвать анонимным письмом.

— Ты говоришь — анонимное письмо?

— Да. Ведь, по правде говоря, мы в этом деле терпим фиаско. И всё потому, что не можем напасть на след. Так что анонимка была простой, но весомой. Прочитав её, я сразу поехал в Кунитати. Однако… — тут голос начальника осёкся, — чтобы уберечься от глаз газетчиков, я отправился в Кунитати поздним вечером. И ведь нашёлся такой неуёмный парень вроде тебя, который поймал меня за хвост.

Кусакабэ явно раскаивался в собственной неосторожности.

— Ну а каково содержание этой анонимки?

— Там сказано, что Ямакава какое-то время держали под арестом поблизости от Кунитати.

— Вот как! — воскликнул Кинами.

Слухи о том, что Ямакава под арестом, ходили среди журналистов с тех пор, как он исчез. Но Кунитати в качестве возможного места нахождения возникло впервые.

— Ну а что ещё там было написано? — спросил Кинами начальника.

— Ещё там говорится, что видели, как автомобиль с Ямакава Рёхэй вечером двадцать четвёртого марта мчался по шоссе Оомэ в направлении Кунитати, — тихо сказал Кусакабэ.

— Вечером двадцать четвёртого марта? — Газетчик на секунду задумался. — Не в тот ли вечер исчез господин Ямакава? — энергично спросил он.

— Именно так. Его следы прослеживаются вплоть до девяти часов вечера двадцать четвёртого, когда он был в ночном клубе «Сильва». С тех пор о нём ничего не известно.

— А было ли в этом письме сказано, с кем ехал господин Ямакава?

— Да, это было написано, — ответил Кусакабэ. — Помимо Ямакава там были двое мужчин и женщина.

— Женщина? — Кинами взглянул на Кусакабэ. — Интересно, что с ними была женщина. Чем это объясняется?

— Если бы написали и об этом, то у нас не было бы хлопот. Но на этом письмо заканчивается.

— А какой марки машина?

— Это тоже не написано.

— А номер?

— Это тоже неизвестно. Если бы мы это знали, дружок, я бы, наверно, не торчал тут с тобой.

— Что ещё было в этом доносе?

— Да, затем автор его высказывает свои предположения.

— Вот как! Что же он пишет?

— Он пишет, что, возможно, господин Ямакава содержится под арестом где-то поблизости от Кунитати.

Кинами хладнокровно закурил.

— Полиция, несомненно, искала этого анонимщика?

— Искала, но не нашла. На почтовом штемпеле значится отделение в Ёцуя. А по почерку можно предположить, что это женщина. Вот и всё, что мы знаем.

— Ты говоришь, почерк женский? — Глаза у Кинами заблестели. — Это интересно. Кусакабэ-сан, это весьма интересно.

В деле появилась женщина, и это страшно заинтересовало Кинами.

— Это должно было случиться, — сказал он. — За кулисами преступления — женщина, не так ли? Это железный закон испокон веков.

— То, что тебя так заинтересовало, меня ставит в тупик. — Кусакабэ помрачнел. — Нам только этого не хватало. Вам лишь бы услужить читателю. А нас в случае чего могут и уволить.

Кусакабэ позеленел от злости. Кинами заметил это.

— Прости, пожалуйста, — охотно извинился он. — Но, Кусакабэ-сан, — продолжал он, — в этой анонимке немножко странная логика.

— О чём ты? — поднял на него глаза начальник.

— Я о том, что по этой анонимке выходит, что её автор видел своими глазами, как машина с Ямакава мчалась по шоссе Оомэ в направлении Кунитати?

— Да, правильно.

— А если так, то откуда он знает, что Ямакава находится под арестом в Кунитати?

— …

— Если ехать по шоссе Оомэ, то можно добраться до Кунитати, Татикава, Асакава и Оомэ. Я не знаю, где видел анонимщик господина Ямакава, но как это он смог по виду мчащегося автомобиля сразу определить, что Ямакава будут держать под арестом в Кунитати?

— Само собой, ты прав, что и говорить, ты стреляный воробей. Сразу обратил на это внимание.

— Ты мне льстишь, — смутился Кинами. — Это ведь здравый смысл подсказывает.

— Нет, это довольно трудно заметить, — ещё раз похвалил его Кусакабэ. — Мы это тоже поняли. В результате расследования мы пришли к выводу, что автор анонимки был не просто посторонним очевидцем. Мы решили, что обладательница этого почерка достаточно хорошо осведомлена о происшествии.

— Кусакабэ-сан, — обратился к нему Кинами, — удалось ли вам обнаружить что-нибудь примечательное, когда вы приехали в Кунитати?

— Нет, мне не удалось ни за что ухватиться.

Кинами внимательно посмотрел на начальника. И понял, что тот не обманывает его.

— Хоть я и съездил в Кунитати, — продолжал Кусакабэ, — но безрезультатно. Они там бегают высунув язык в связи с другим делом. Я им в общих чертах всё рассказал и спросил, где в округе преступники могли бы держать Ямакава под арестом. Но они сказали мне, что совершенно не имеют представления. Я не знаю, хорошо ли ты знаком с той местностью. Домов там не так много, повсюду леса да рисовые поля. Если они держат Ямакава там, то это не так-то просто будет обнаружить.

Кинами смутно представлял себе окрестности Кунитати. По мере того, как население Токио росло, там, говорят, строили новые многоэтажки и особняки. Но равнина, известная как Мусасино, всё ещё оставалась весьма обширной.

Такого человека, как Ямакава Рёхэй, вряд ли стали бы держать в какой-нибудь лачуге. Несколько дней он мог там пробыть. Но со дня его исчезновения прошло немало времени.

— Какие методы расследования вы использовали? — спросил Кинами.

— Мы могли воспользоваться методом опроса населения, но теперь уже поздно, — ответил начальник с некоторым сожалением. — Обнаружить этот дом можно было бы главным образом с помощью населения.

— Но были ли какие-то обнадёживающие сообщения?

Начальник отрицательно замотал головой:

— Пока что нет. Если говорить о крупных строениях, то там много учебных заведений. Кроме университетского факультета, да здания школы, эвакуированной ещё в годы войны, да санаториев и храмов, ничего такого нет.

На следующий день стояла удивительно ясная погода. На редакционной машине Кинами отправился в Кунитати. Ехали они медленно, и Кинами, разглядывая карту окрестностей Кунитати, давал указания водителю. Только поблизости от станции эта местность походила на город.

Перед полицейским отделением Кунитати Кинами остановил машину. У него не было намерения выходить. Просто он решил сам осмотреть это место. Хорошо было видно окно, заснятое Тасиро.

Разглядывая карту, Кинами не мог решить, куда податься. Оставалось только одно — ехать прямо по дороге. Показалось учебное заведение. Это был университетский факультет, расположенный в городке. Затем спортплощадка. Рядом с ней шло рисовое поле. По ходу машины им встретились ещё два-три таких же учебных заведения. Но едва ли Ямакава могли держать под арестом в таком месте.

Машина шла дальше. Куда ни кинь взгляд — всюду поля да поля, и на них под лучами весеннего солнца пробиваются молодые побеги.

На развилке Кинами попросил развернуться. Одна из дорог вела в сторону Татикава и Оомэ. По обеим сторонам её за дощатыми заборами стояли старые дома. Но как он ни заглядывал в их окна, дом, в котором могли бы держать Ямакава, не обнаружил.

Что такое «окрестности Кунитати», было не совсем ясно, и интерпретировать это понятие можно было довольно широко. Но слишком далеко отъезжать от города не имело смысла. Выбрав подходящее место, Кинами снова развернулся. Машина так и кружила то по одной, то по другой дороге.

— Куда же мы едем? — спросил, обернувшись, удивлённый водитель.

— Куда мы едем, я и сам не представляю. Сегодня мы просто кружим по этим местам, — дал он водителю дурацкий ответ.

Водитель молчал. Ему был известен нрав Кинами.

Не зная цели, водитель время от времени, подъезжая к развилке, оборачивался и спрашивал у Кинами, куда ехать.

Проездив так какое-то время, они увидели справа от дороги невысокий холм. С него к дороге спускалась каменная лестница. «Что бы это могло быть?» — прильнул к окошку Кинами. Поглядев наверх, он увидел часть крыши — похоже, большого дома.

— Стоп! — Кинами впервые повысил голос.

Он остановил машину и вылез как раз перед воротами. На каменном столбе была вывеска: «Санаторий „Компании по освоению…”» .

В этот период государственные учреждения и банки обзаводились объектами социального обеспечения, и такие санатории для сотрудников вырастали повсюду. Здание, на которое смотрел Кинами, было, несомненно, одним из них.

По обеим сторонам каменной лестницы зеленел хорошо ухоженный газон. Рядами были аккуратно посажены маленькие сосёнки. Взглянув наверх, Кинами обнаружил, что здание довольно большое, но не совсем новое. Судя по всему, фирма купила его и приспособила под санаторий. Строение немного походило на буддийский храм.

Оставив машину ждать, Кинами не спеша стал подниматься по каменной лестнице. Лестница была довольно длинной, и, пока Кинами поднимался, наверху показалась чья-то фигура.

Человек был в свитере и длинных штанах. Он наблюдал за Кинами сверху.

— Эй, добрый день! — крикнул Кинами.

Но хотя Кинами крикнул громко, человек молчал и не двигался. Не обращая на это внимания, Кинами преодолел ещё четыре или пять ступенек.

Мужчина в свитере оказался высоким, средних лет. Он подозрительно глядел на Кинами.

— Здравствуйте, — снова сказал Кинами.

Мужчина был вынужден кивнуть для проформы.

— Позвольте вас спросить, — обратился к нему Кинами, неторопливо доставая сигареты. — Я слышал, здесь живёт Ямасиро-кун. Где его комната? — Кинами назвал вымышленное имя.

— Ямасиро-кун? — Мужчина с недоверием посмотрел на него. — Я здесь управляющий. Такого человека нет среди сотрудников нашей фирмы, — резко ответил он.

— Нет? — нарочито медленно переспросил Кинами. — Но я точно слышал, что он здесь отдыхает. Ямасиро его зовут, разве его нет здесь?

Тогда мужчина спросил немного раздражённым голосом:

— А этот Ямасиро, он в каком отделе?

Кинами немного растерялся. Он не мог так сразу ответить.

— Он из общего отдела, — придумал Кинами. Почти во всех фирмах есть общий отдел, так что это безопасный ответ.

— Вы говорите — общий отдел? — В глазах мужчины снова появился огонёк сомнения. — В нашей фирме нет общего отдела.

Кинами ясно осознал, что проиграл, но всё же неторопливо затянулся сигаретой.

— Если нет общего отдела, то, может, из канцелярии, — быстро пробормотал он.

Но мужчина молчал и не вступал больше в разговор. Это было кстати для Кинами, который мог не спеша осмотреть здание.

— Здесь довольно просторно, — сказал он для поддержания разговора. Но настроение у мужчины продолжало портиться.

— А санаторий какой фирмы вы разыскиваете?

— Какой фирмы? — Кинами снова подумал. — Нет, мне точно сказали — «Компании по освоению…»

— Тут какая-то ошибка. — Мужчина явно хотел поскорее выпроводить Кинами. — Во всяком случае, у нас нет ни общего отдела, ни канцелярии. И человека по фамилии Ямасиро нет ни в одном отделе.

Делать нечего, Кинами повернул назад.

Дом состоял из множества отделённых друг от друга апартаментов в японском стиле. Обитатели дома тоже подозрительно посматривали в сторону Кинами.

Кинами, сопровождаемый тяжёлым взглядом управляющего, спустился по каменной лестнице и сел в поджидавшую его машину.

— Куда поедем? — обратился к нему водитель.

— Возвращаемся в редакцию, — упавшим голосом сказал Кинами.

В конце концов, он доехал до самого Кунитати, и всё безрезультатно. Как и Кусакабэ, он хоть и помотался по окрестностям, но напасть на какой-то след так и не смог.

Машина добиралась до редакции больше часа. Тем временем Кинами обдумывал содержание анонимного письма. Точно там было сказано только то, что машина, в которой, как полагают, находился господин Ямакава, мчалась по шоссе Оомэ. Но и добавление о том, что Ямакава держат под арестом в Кунитати, тоже, скорее всего, не было простым домыслом. Автор анонимки, по крайней мере, был уверен в этом.

Любопытно, что анонимка написана женским почерком. Естественно, Кинами заинтересовало, что в деле замешана женщина.

Почти всегда анонимки поступают в результате внутренних раздоров или от противников. Не появилась ли эта анонимка в результате внутренних раздоров?

Но какого рода эти внутренние раздоры? Едва ли Ямакава Рёхэй похитили политические враги. Вряд ли они пошли бы на такую гнусность. В настоящее время Ямакава Рёхэй никакого поста в партии не занимает. Но он своего рода знаменосец группировки, обладающей реальной властью. И хотя поста у него нет, но, право слово, влияния у него больше, чем у иных партийных функционеров. Именно поэтому его исчезновение произвело изрядное потрясение в политическом мире.

Часа через полтора машина была в городе. Вместо того чтобы отправляться на свой пост при полицейском управлении, Кинами поехал в редакцию. Поднявшись на четвёртый этаж, он толкнул дверь справочного отдела.

Начальник отдела был его давнишний приятель.

— А-а, редко у нас бываешь! — Начальник поднялся со стула. — Ну раз уж ты появился здесь, значит, в полицейском управлении сейчас затишье. Пойдём чаю выпьем?

— Чаю выпьем потом, — сказал Кинами. — Мне надо кое-что разузнать.

— Что ты хочешь разузнать?

— Есть у тебя материалы, связанные с фирмами?

— Какая фирма тебе нужна?

— «Компания по освоению…»

— Так-так, кажется, есть.

Начальник вызвал сотрудника и приказал ему принести нужный материал. Сотрудник принёс толстый справочник по фирмам.

«Компания по освоению…» была известной фирмой. Посмотрев справочник, Кинами узнал, что эта крупная фирма образована недавно, но капитал имеет громадный. В соответствии с названием она занимается разработкой неосвоенных земель в стране. Фирма была создана с целью добычи полезных ископаемых, поэтому объектом её деятельности стали главным образом горные области экономического района Тюбу. Сфера её деятельности — разработка месторождений руды, электрификация, ирригация, освоение сельскохозяйственных угодий.

Во всяком случае, Кинами понял, что «Компания по освоению…» — это крупная промышленная фирма. Первоклассная фирма. Так что нелепо было с подозрением относиться к её пансиону. И резонно, что сотрудник пансиона был сердит на Кинами.

Кинами закрыл толстую книгу и с мрачным видом закурил. Мрачен он был оттого, что не отыскал место, где держали Ямакава под арестом.

— Какая у тебя угрюмая физиономия, — засмеялся начальник, глядя на Кинами. — Это тебе не идёт.

Он, видимо, считал, что у представителя при клубе журналистов всегда должно быть оживлённое лицо.

— Хм, — неопределённо ответил Кинами.

— Пойдём выпьем чаю, — предложил начальник.

— Давай. — Кинами вяло поднялся.

Когда они вошли в кафе, у Кинами был всё тот же равнодушный вид.

— Что с тобой сегодня? — вынужден был спросить начальник.

— Да просто нет ничего интересного, — ответил Кинами.

— Так интересного на свете вообще не так много. Кстати, что нового в деле Ямакава?

Этот вопрос задавали сейчас все. Сенсация!

— Ничего новенького, — бросил Кинами.

Тасиро Рискэ открыл утреннюю газету. В разделе социальной жизни было помещено сообщение о пожаре в жилом доме. Три человека сгорели. Следом шла информация о столкновении поезда с грузовиком. Здесь погибли двое.

Сбоку он увидел сообщение о расследовании дела Ямакава на три столбца. Вначале, когда это событие только произошло, газеты кричали о нём. Но так как известий о Ямакава всё не поступало, статьи становились всё короче и короче.

Тасиро волновало только убийство хозяйки бара «Эльма». Но сколько он ни листал газету, сообщений об этом событии не было. По-видимому, дело это продвигается с трудом.

Вдруг внимание Тасиро привлекла следующая заметка:

У Тасиро закружилась голова.

Тасиро ещё два-три раза перечитал эту заметку. У него возникло ощущение, что над этой газетной статьёй стоит какая-то непроглядная чёрная пелена.

Тасиро сразу взял телефонную трубку и набрал номер Хисано.

— Доброе утро, — сказал Хисано.

По его тону Тасиро понял, что он не видел статьи в газете.

— Слушай, Хисано. Случилось ужасное!..

— Что такое? — спросил Хисано всё ещё спокойным голосом.

— Ты читал утренний выпуск?

— Да так, пробежал, — ответил Хисано.

Статья была маленькая и, видимо, не попалась ему на глаза.

— Ну, тот самый Кониси Тютаро. Водитель. Случилась кошмарная история.

— Так что с ним? — быстро отозвался Хисано.

— Его труп нашли в невероятном месте.

— Что?! — дико закричал Хисано. — Где?

— Говорят, он плавал в реке Тэнрюгава. Посмотри сегодняшнюю утреннюю газету.

— Тэнрюгава? — изумлённо повторил Хисано. — Ладно. Подожди. Я сейчас посмотрю.

Хисано отложил телефонную трубку, и Тасиро услышал, как он кричит жене, чтоб принесла газету. Две-три минуты Хисано бранил жену, потом газета нашлась.

Слышно было, как Хисано схватил её и стал листать. Прошла ещё минута. Хисано, видимо, читал заметку.

— Есть, есть! — закричал Хисано. — Какой кошмар! Кто же убил Кониси-кун?

— Убил? — переспросил Тасиро. В газете было написано, что труп обнаружен в реке. — Но в газете не написано ни про убийство, ни про самоубийство, — сказал Тасиро.

— Ты говоришь чепуху! — закричал Хисано. — Это непременно убийство. Во-первых, разве не странно, что его нашли аж где-то в Тэнрюгава! — завопил Хисано.

Действительно, странно, что водитель, который жил в Оокубо, исчезает и его труп неожиданно находят в Синано, в реке Тэнрюгава.

Но, в общем, Тасиро был не согласен с Хисано.

— Когда человек замышляет самоубийство, то он может выбрать не то что Синано, а даже отправиться куда-нибудь на Хоккайдо или на Кюсю.

— Глупости ты говоришь. Ведь у Кониси не было никаких причин для самоубийства. Он исчез только потому, что видел убитую хозяйку «Эльмы» в автомобиле. Преступник, узнав, что он болтает об этом, испугался. И чтобы сохранить тайну, заткнул Кониси рот, убив его.

Тасиро разделял это мнение. Газетная заметка была слишком примитивной — в деле хорошенько не разобрались. Токийские центральные газеты равнодушны к происшествиям в провинции. Заметку о деле Кониси поместили только потому, что он токиец, да и то маленькую и в углу.

Для того чтобы узнать об этом поподробнее, нужны были местные газеты. Но местные газеты редко можно найти в Токио. А запрашивать газету в редакции и ждать, пока её пришлют, очень долго.

Тасиро как можно скорее хотелось узнать о загадочной смерти Кониси.

— А что, если нам отправиться в Синано, туда, где всё это произошло? — предложил Тасиро.

— Что?.. — удивлённо воскликнул Хисано. — С каких пор ты проявляешь такое рвение? Ладно, я поеду с тобой. — Хисано явно развеселился. — Когда отправимся?

— Сегодня.

— Сегодня? Что-то слишком быстро.

— Не говори глупостей, — возразил Тасиро. — Если мы поспешим, то, может, что-нибудь и поймём.

— Да, ты прав, — вдруг согласился Хисано.

— В двенадцать двадцать пять из Синдзюку отправляется экспресс на Мацумото. Жду тебя в двенадцать у северного входа на вокзал Синдзюку.

— О'кэй, — бодро ответил Хисано.