Глава IX. На сцене появляются две знатные дамы. Изысканный наряд предполагает изысканные манеры

Онлайн чтение книги Векфильдский священник
Глава IX. На сцене появляются две знатные дамы. Изысканный наряд предполагает изысканные манеры

Едва успел мистер Берчелл откланяться, а Софья принять приглашение капеллана, как из дома примчались мои малыши, чтобы сообщить, что к нам прибыл помещик и с ним целая толпа народу. Мы поспешили домой, где застали помещика с его прихлебателями и двумя нарядными молодыми особами, которых он нам представил как знатных дам, пользующихся большим влиянием в столичном свете, где они привыкли блистать. Когда обнаружилось, что для такого многочисленного общества у нас не хватает стульев, мистер Торнхилл тотчас предложил, чтобы дамы посадили джентльменов себе на колени. Этому я воспротивился самым решительным образом, оставив без внимания неодобрительный взгляд, который жена метнула в мою сторону. Тотчас снарядили Мозеса за стульями к соседу. А так как оказалось, что для контрданса не хватает дам - то два джентльмена, прибывшие с мистером Торнхиллом, присоединились к Мозесу, чтобы заодно подыскать себе пару. Ни дамы, ни стулья не заставили себя ждать. Джентльмены привели двух румяных дочерей соседа Флембро; на макушке у каждой красовалось по алому бантику.

Но одно непредвиденное обстоятельство чуть было не испортило всего дела: хоть обе мисс Флембро и почитались первейшими плясуньями в нашем приходе, в совершенстве владея искусством джиги и хороводных плясок, они не имели ни малейшего понятия о контрдансе. Сперва мы были несколько обескуражены, но затем принялись их вертеть в разные стороны: то легонечко подтолкнем одну, то подтянем за руку другую, и, глядишь, все пошло как по маслу! Оркестр наш составляли две скрипки, флейта и барабан. Ярко светила луна; бал открыли мистер Торнхилл с моей старшей дочерью, вызвав восторг зрителей: прослышав о том, что у нас затевается, соседи сбежались и обступили нас со всех сторон.

Движения моей дочери были преисполнены такой грации, столько в них было огня, что жена не удержалась и стала уверять меня, будто девчонка только потому так ловко пляшет, что переняла все фигуры у матери. Столичные гостьи, как ни старались подражать ей, все не могли держаться с такой же легкостью. Они плыли, приседали, замирали и подскакивали но все ото было не то. Правда, зеваки говорили, что танцуют они великолепно, но, по меткому замечанию соседа Флембро, "ножки мисс Ливви так и вторят музыке - что твое эхо!". И часу не прошло, как столичные дамы, опасаясь простуды, предложили закончить бал. Одна из них при этом выразилась весьма, на мой взгляд, грубо.

- Черт меня подери, - сказала она, - я ужас как взопрела!

Дома нас ожидал изысканный холодный ужин, который мистер Торнхилл позаботился привезти с собой. Разговор сделался немного чопорнее; тут уж столичные дамы совершенно затмили моих девиц - они только и говорили, что о свете и светской жизни; коснулись также таких модных тем, как художества, благородный вкус, Шекспир и музыкальные стаканы[22]Незадолго до написания "Векфильдского священника" ирландец Пакеридж создал примитивный музыкальный инструмент, в котором звуки извлекались из стаканов, наполненных на разный уровень водой. Этот инструмент, несколько усовершенствованный членом Королевской академии Делавалем, стал известен знаменитому американскому общественному деятелю и ученому XVIII в. Бенджамину Франклину, который, в свою очередь, внес в него улучшения и назвал его "гармоника". Тем не менее "музыкальные стаканы" так и остались диковинкой и не вошли в число музыкальных инструментов.. Правда, раза два, к великому нашему смущению, они обмолвились бранным словом, но тогда я принял это за вернейший признак светскости (впоследствии, впрочем, я узнал, что сквернословие нынче уже вышло из моды). Однако великолепие их одежды служило как бы вуалью, благодаря которой грубое выражение, слетавшее с их уст, теряло свою резкость.

Девицы мои смотрели на гостий с нескрываемой завистью и восхищением. Все, что в их манерах не совсем отвечало нашему представлению о приличии, мы относили за счет хорошего тона, принятого в высшем обществе. А необычайное снисхождение, какое оказывали нам эти дамы, затмевало в наших глазах все прочие их достоинства. Одна из них заметила, что Оливии столичная жизнь пошла бы очень на пользу, а другая тотчас прибавила, что короткая зима в столице сделала бы Софью неузнаваемой. Жена горячо поддержала обеих, говоря, что и сама только о том и мечтает, как бы послать дочерей на один сезон в столицу, дабы они там пропитались светским обращением. Я не удержался и возразил, что воспитание их и без того не соответствует скромному положению, которое им суждено занимать в обществе, и что приучать их к более изысканному образу жизни было бы насмешкой над их бедностью, ибо у них развился бы вкус к удовольствиям, для них недоступным.

- Нет таких удовольствий, нет таких радостей, - перебил меня мистер Торнхилл, - которых они не были бы достойны! Ведь сами они словно созданы на радость людям. Что касается меня, - продолжал он, - то я обладаю изрядным состоянием; а как девиз мой - любовь, свобода и наслаждение, - то, если половина всего, чем я владею, способна доставить прелестной Оливии радость, я готов передать эту долю ей, не попросив взамен ничего, кроме дозволения присоединить в придачу самого себя!

Не такой уж я был невежда в мирских делах, чтобы не знать, что за подобными оборотами обычно кроются самые гнусные предложения. Впрочем, я старался обуздать свое негодование.

- Сударь! - вскричал я. - В семье, которую вам угодно было удостоить своим посещением, развито чувство чести не менее щепетильной, нежели ваша собственная! И всякая попытка оскорбить это чувство может вызвать самые неприятные последствия. Да, сударь, одна честь и осталась нам от всех наших богатств, и это единственное сокровище мы должны беречь как зеницу ока.

Впрочем, я тут же и пожалел, что погорячился, ибо молодой человек, схватив меня за руку, стал клятвенно меня уверять, что благородство моих чувств приводит его в восторг, хотя суть моих подозрений огорчает его до крайности.

- Что же до того, - продолжал он, - на что вы только что изволили намекнуть, уверяю вас, сударь, что я и в мыслях ничего подобного не имел. Нет, нет, клянусь всеми соблазнами мира, добродетель, которая требует длительной осады, - не в моем вкусе! Молниеносный наскок - вот залог моих любовных успехов!

Тут столичные дамы, которые до сих пор держались так, словно не понимали, о чем шла речь, стали проявлять признаки крайнего неудовольствия по поводу его последних чересчур вольных слов и завели благопристойную и чинную беседу о добродетели; моя жена, капеллан и я не замедлили принять участие в разговоре, а под конец и сам помещик умилился и сказал, что раскаивается в своих сумасбродствах. Мы говорили о радостях умеренной и воздержанной жизни, о лучезарной ясности души, не оскверненной пороками. Я был так доволен, что даже позволил малышам посидеть с нами попозже, чтобы и они могли вкусить душеспасительной беседы, - мистер Торнхилл пошел еще дальше и попросил меня прочитать молитву. Я с радостью исполнил его просьбу.

В таком духе мы приятнейшим образом скоротали вечер, и гости наконец начали подумывать о возвращении допой. Знатным дамам, по-видимому, очень не хотелось расставаться с моими дочерьми, к которым они привязались необычайно, и они стали упрашивать меня, чтобы я позволил девицам проводить их до дому. Помещик поддержал их просьбу, моя жена присоединила к ним свою, а девицы глядели на меня с мольбой. Несколько потерявшись, я выдвинул было кое-какие доводы против такого предложения, но дочки с легкостью их опровергли, так что в конце концов я был вынужден прямо и безоговорочно воспретить поездку. В награду на другой день все кругом меня хмурились и на все мои слова мне отвечали только односложными "да" и "нет".


Читать далее

Оливер Голдсмит. Векфильдский cвященник.. История его жизни, написанная, как полагают, им самим.
Предуведомление. 04.04.13
Глава I. Описание векфильдской семьи, в которой фамильное сходство простирается не только на внешние, но и на нравственные черты 04.04.13
Глава II. Семью постигает несчастье. Лишившись состояния, человек благородный не теряет чувства собственного достоинства 04.04.13
Глава III. Переселение. В конечном счете оказывается, что человек сам является творцом своего счастья 04.04.13
Глава IV. Даже при самом скромном достатке возможно счастье, ибо оно заложено в нас самих и не зависит от внешних обстоятельств 04.04.13
Глава V. Новое и блистательное знакомство. То, на что мы более всего уповаем, обычно и губит нас 04.04.13
Глава VI. Радости сельской жизни 04.04.13
Глава VII. Столичный остряк. Самый последний тупица может показаться занимательным в течение одного-двух вечеров 04.04.13
Глава VIII. Любовь, которая поначалу сулит мало хорошего, в конце концов может оказаться источником, большого счастья 04.04.13
Глава IX. На сцене появляются две знатные дамы. Изысканный наряд предполагает изысканные манеры 04.04.13
Глава Х. Мы не желаем отставать от сильных мира сего. Невзгоды, постигающие бедняка, когда он пытается казаться выше своего состояния 04.04.13
Глава XI. Мы все еще не желаем сдаваться 04.04.13
Глава XII. Судьба словно нарочно подвергает семейство векфилдского священника новым унижениям, иная обида хуже горя 04.04.13
Глава XIII. Мистер Берчелл оказывается врагом, ибо он осмелился дать неприятный совет. 04.04.13
Глава XIV. Новые унижения, или как мнимая беда подчас оборачивается благом 04.04.13
Глава XV. Коварство мистера Берчелла разоблачено полностью. Кто мудрит, тот остается в дураках 04.04.13
Глава XVI. Наши пускают в ход хитрость, но им отвечают хитростью еще большею 04.04.13
Глава XVII. Где та добродетель, что устоит перед длительным и сладостным соблазном? 04.04.13
Глава XVIII. Отец отправляется на розыски дочери, дабы вернуть ее на стезю добродетели 04.04.13
Глава XIX. Портрет человека, недовольного нынешним правительством и стоящего на страже наших гражданских свобод 04.04.13
Глава XX. История странствующего философа, который в погоне за новыми впечатлениями потерял покой 04.04.13
Глава XXI. Дружба людей порочных ненадежна, она длится до лишь поры, покуда служит к взаимной выгоде 04.04.13
Глава XXII. Где крепко любят, там легко прощают 04.04.13
Глава XXIII. Лишь тем, кто уклонился от пути праведного, свойственно предаваться длительной и беспросветной печали 04.04.13
Глава XXIV. Новые невзгоды 04.04.13
Глава XXV. Никогда не следует отчаиваться, утешение приходит к нам при любых обстоятельствах 04.04.13
Глава XXVI. Исправление тюремных нравов. Истинное правосудие должно не только карать, но и поощрять 04.04.13
Глава XXVII. О том же предмете, что и предыдущая глава 04.04.13
Глава XXVIII. В этой жизни счастье зависит не столько от добродетели, сколько от умения жить, земные блага и земные горести слишком ничтожны в глазах провидения, и оно не считает нужным заботиться о справедливой распределении их среди смертных 04.04.13
Глава XXIX. Провидение равно справедливо к счастливым и к несчастным. Из самой природы человеческих страданий и радостей следует, что страждущие в земной юдоли будут вознаграждены в меру страданий своих на небесах 04.04.13
Глава XXX. Наши дела идут та поправку. Будем тверды до конца, и тогда счастье улыбнется нам непременно 04.04.13
Глава XXXI. Былые благодеяния вознаграждаются с лихвой 04.04.13
Глава XXXII. Заключение 04.04.13
Глава IX. На сцене появляются две знатные дамы. Изысканный наряд предполагает изысканные манеры

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть