XXIV. ГУСАРЫ И ДРАГУНЫ

Онлайн чтение книги Волонтер девяносто второго года
XXIV. ГУСАРЫ И ДРАГУНЫ

Те десять месяцев, что я провел у метра Жербо, жизнь моя текла однообразно.

Поскольку работник я был отменный, метр Жербо, сверх стола и квартиры, положил мне тридцать франков в месяц и часто давал понять, как искренне сожалеет о том, что я так молод: будь я чуть постарше, он выдал бы за меня дочь и передал бы мне своих заказчиков. Я в самом деле был младше Софи на год.

Но вовсе не возраст делал невозможным союз мадемуазель Софи со мной: ему мешала та непреодолимая грусть, что указывала на любовь, таящуюся в глубине сердца девушки и терзающую его, словно червь прекрасный плод. Я был уверен, что предмет этой тайной страсти — виконт де Мальми.

Кстати, Софи выполняла свои обещания — относилась ко мне с истинно братской любовью. Вести себя по отношению ко мне лучше и предупредительнее, чем мадемуазель Жербо, было просто невозможно; по воскресеньям я служил ей кавалером, сопровождая на прогулки, и никогда она не приняла бы ничьей руки, кроме моей; она опиралась на мою руку с чисто дружеской доверчивостью, но никогда эта доверчивость не доходила до признаний, почему девушка так печальна, какие причины породили и питают ее грусть.

Изредка, как я уже писал, к братьям Леблан заходили молодые аристократы.

В эти дни Софи всегда отыскивала предлог никуда не выходить со мной, очень стараясь, чтобы я за это на нее не обиделся. Она запиралась в своей комнате, окно которой находилось почти против окон ресторана «Золотая рука», и оставалась у себя до тех пор, пока молодые аристократы не уезжали из Варенна.

В подобных обстоятельствах я не раз испытывал искушение встать ночью, чтобы выведать, не скрывает ли ночной мрак какие-либо любовные тайны Софи и виконта, но всегда находил в себе силу одолевать соблазн. Я не имел права нарушать секрет, который, невзирая на нашу дружбу, Софи не считала нужным мне доверить.

Однажды, когда я шел ночью по коридору, мне показалось, будто за дверью комнаты Софи слышатся два голоса; вместо того чтобы остановиться, я убежал, почти испугавшись дурного поступка, который могла бы меня заставить совершить ревность, и, хотя я пережил ночь жестоких волнений, на другой день очень старался, чтобы ничто не вызвало у Софи ни малейшего подозрения в сделанном мной открытии. И все-таки — я должен в этом признаться, — как ни велико было мое страдание, еще большей была моя жалость. Я предвидел все огорчения, что могла принести бедной девушке эта связь, и сердце мне сжимала не столько моя теперешняя боль, сколько та, какую в будущем Софи приуготовляла себе.

В первой половине июня г-н де Мальми и г-н де Дампьер стали наведываться в Варенн чаще обычного. Инстинктивная ненависть отталкивала меня от г-на де Мальми; но граф, в память о папаше Дешарме, неизменно был со мной ласков и при встречах всегда заводил разговор.

Однако чаще всего граф и виконт даже не доезжали до улицы Басс-Кур; в «Золотую руку» заходили только г-н де Мальми и его друг, барон де Куртемон. Граф де Ан останавливался в верхней части улицы Монахинь, в доме одного из своих друзей, старого кавалера ордена Святого Людовика, барона де Префонтена.

Двадцатого июня, в три часа пополудни, я увидел, как в «Золотую руку» зашел г-н Жан Батист.

В течение десяти месяцев, прошедших с того дня, как я стал жить в Варение, он два-три раза наносил визиты своим друзьям Бийо и Гийому, но непременно наведывался ко мне, приглашая позавтракать или пообедать с ними. Сейчас он выглядел более загадочным, чем обычно. Друэ потребовал у старшего из братьев Леблан отдельную комнату, заказал обед на четыре персоны и послал передать двум своим друзьям, чтобы они немедленно пришли в «Золотую руку».

С недавних пор горизонт стал омрачаться; было ясно, что затевается контрреволюционная интрига.

Первого марта мы узнали о деле «рыцарей кинжала».

Двадцатого апреля до нас дошло известие, что королю, пожелавшему отправиться в Сен-Клу, воспрепятствовал народ, не выпустив его из Тюильри.

Мы смутно представляли себе, что происходило в Италии. Граф д'Артуа находился в Мантуе при дворе императора Леопольда, добиваясь вторжения австрийцев во Францию; Людовик XVI не требовал этой интервенции, но все отлично понимали, что он на нее согласится. Годом раньше из письма графа Прованского Фаврасу стало известно, как мало места отводилось королю в расчетах его братьев.

Молодой король Швеции Густав, враг Екатерины, потерпевший от нее поражение, превратился в друга и даже агента императрицы; он находился в Эксе, в Савойе, и открыто предлагал королю свою шпагу, тогда как граф ферзен, близкий друг Марии Антуанетты, часто обменивался письмами с г-ном де Буйе, этим живым воплощением реакции.

К тому же поговаривали, что за три месяца до бегства королева заказала белье для себя и своих детей. Прибавляли также, что она заказала и роскошный дорожный несессер: с ним она могла бы путешествовать полгода.

Друг королевы г-н Ферзен, если верить рассказам, наблюдал за постройкой английской берлины, где могли разместиться десять-двенадцать персон.

Из-за этих слухов г-н Друэ в последнее время дважды приезжал в Варенн. Его почта располагалась на одной из тех дорог, что вели кратчайшим путем за границу, и по ней уже проследовало много дворян-эмигрантов, словно прокладывая путь королю.

Итак, произошло новое событие, показавшееся г-ну Друэ достаточно серьезным, чтобы стала необходимой еще одна встреча с друзьями.

Событие это было таково.

Утром 20 июня отряд гусар в коричневых доломанах (одни утверждали, что это гусары из полка де Лозена, другие — что из полка Эстергази) внезапно въехал в Сент-Мену по клермонской дороге.

В то время солдат размещали на постой к горожанам и заранее, за три-четыре дня, предупреждали муниципалитеты о приходе войск. Но муниципалитет Сент-Мену уведомления о постое не получал.

Друэ говорил с офицером, командиром отряда. Этого офицера, как показалось Друэ, он знал, потому что они уже встречались два месяца назад, когда тот измерял расстояние от Сент-Мену до Шал она и от Шалона до Варенна; фамилия его была г-н де Гогела. Опознанный г-ном Друэ, офицер легко с ним разговорился и сообщил, что его вместе с сорока гусарами прислали эскортировать карету с казенными деньгами.

Когда г-н Жан Батист беседовал с офицером, пришел посыльный из муниципалитета, чтобы узнать у гусарского командира, почему они прибыли в город внезапно, без предупреждения.

— Пусть вас ничто не волнует, — успокоил его офицер. — Мои люди и я переночуем здесь, но, поскольку нам поручено особое задание, на постой располагаться не будем. Мы заплатим за себя и обузой горожанам не станем. Завтра, на рассвете, мы уйдем в Пон-де-Сом-Вель.

Посыльный ушел передать его ответ муниципалитету, но последний им не удовлетворился. Поэтому снова направили посыльного к г-ну Гогела с просьбой явиться в мэрию.

Он сразу же туда пришел. Господин Друэ последовал за ним. В ответ на вопрос о причинах прихода его отряда в город офицер предъявил приказ г-на де Буйе: ему предписывалось быть 21 июня в Пон-де-Сом-Веле и обеспечить охрану конвоя с деньгами; командир гусаров должен был сопровождать конвой до Сент-Мену, а там передать г-ну Дандуэну, полковнику 1-го драгунского полка.

Тогда его спросили, где же г-н Дандуэн с драгунами.

— Он следует за мной и завтра утром будет здесь, — ответил де Гогела. В мэрии не сочли нужным продолжать этот допрос, но объяснение офицера г-ну Друэ показалось подозрительным, и он поспешил в «Золотую руку», чтобы сообщить об этом друзьям и все обсудить с ними.

Когда он досказывал нам последние подробности, вошел младший Леблан, приехавший из Стене.

— Господин Жан Батист, не желаете ли взглянуть на прекрасных лошадей? — спросил он.

— С удовольствием, особенно, если они продаются, — ответил Друэ. — Мне нужно пополнить конюшню.

— Сомневаюсь, что они продаются. Это явно верховые лошади, но самое удивительное, что все они запряжены для езды на перекладных.

— Где они?

— В «Великом Монархе», у папаши Готье. Господин Жан Батист переглянулся с нами.

— Хорошо, Виктор, после обеда зайду, — сказал он. — Есть еще новости?

— Нет, хотя в Стене много солдат и полно гусаров. Меня не удивит, если завтра к нам придет извещение о постое.

— Меня тоже, — согласился с ним Друэ.

Сразу после обеда мы спустились по улице Басс-Кур, перешли мост и в самом деле увидели во дворе гостиницы «Великий Монарх» шестерку лошадей — их с большим старанием обтирали соломой два конюха.

— Какие прекрасные лошади! — воскликнул Друэ. — Чьи они, друг мой?

— Моего хозяина, сударь, — дерзко ответил конюх.

— Разве имя твоего хозяина секрет? — спросил Друэ.

— Смотря для кого. Гийом нахмурился.

— Этот наглый негодяй заслуживает того, чтобы научить его, как лакей должен разговаривать с людьми, — сказал он.

— Уж не вы ли собираетесь меня учить? — усмехнулся конюх.

— Почему бы нет? — ответил Гийом, сделав шаг в его сторону.

Господин Жан Батист остановил его, схватив за руку.

— Дорогой Гийом, не сердись, — успокоил он друга, — может быть, этому славному человеку запретили отвечать, а он, как и господин де Гогела, приехал сюда охранять казну.

— Ага! — воскликнул конюх. — Значит, вы знакомы с господином де Гогела и знаете, почему мы здесь?

— Вы здесь для охраны денег, которые гусары должны забрать в Пон-де-Сом-Веле и передать драгунам, что ждут их в Сент-Мену.

— Тогда, сударь, раз вы из наших, у меня больше нет причин скрывать от вас, чьи это лошади, — сказал конюх, снимая картуз. — Они принадлежат господину графу де Шуазёлю.

— Ты понял, Гийом? — рассмеялся г-н Друэ. — Мы чуть было не поссорились с нашим другом!

— Если вы из наших друзей, сударь, то должны назвать себя… Я же сказал вам, чьи это лошади.

— Ты прав, у меня нет причин скрываться. Я Друэ, содержатель почты в Сент-Мену.

— В таком случае, как сами изволили заметить, вы, возможно, из наших. Тут на пороге кухни показался папаша Готье. Вероятно, г-н Друэ из-за боязни вызвать подозрения решил, что не стоит продолжать разговор с конюхом.

— Ну что, папаша Готье, — воскликнул он, — похоже, на вашей кухне вовсю идет готовка!

Действительно, все плиты пылали жаром.

— Как видите, господин Друэ. Но удивительно, что я не знаю, для кого готовлю.

— Как? Не знаете, для кого готовите?

— Нет. Четырнадцатого числа я получил от военного коменданта приказ к пяти часам приготовить обед, и с того дня мы готовим его, хотя обедать никто не приходит. Но, поскольку у меня есть письменный заказ на обед, меня не волнует, съедят мои обеды или нет, за них все равно кто-нибудь заплатит.

Друэ снова переглянулся с нами.

— Вероятно, еще несколько вельмож отправляются в эмиграцию, — заметил он.

— И увозят наши с вами денежки, — подхватил папаша Готье.

— В любом случае из их денежек вам кое-что перепадет. Все-таки шесть-восемь обедов… Сколько с персоны?

— Три экю в шесть ливров, без вина.

— На сколько персон?

— На восемь-десять. Точно не указано.

— Вам повезло, папаша Готье! — воскликнул Друэ.

И, рассмеявшись, он протянул ему руку. Пройдя через кухню, мы вышли на улицу.

— Друзья мои, — обратился к нам Друэ, — должно произойти что-то необычайное, сомнений здесь нет. Я немедленно возвращаюсь в Сент-Мену. Гийом поедет со мной. Вы же будьте настороже и день и ночь; спите, но вполуха, слушайте и будьте готовы ко всему. Наверняка случится что-то необыкновенное.

Быстрым шагом мы вернулись в гостиницу «Золотая рука». Друэ заседлал своего коня, г-н Гийом взял лошадь старшего Леблана, и оба резвой рысью поскакали в Сент-Мену, строго наказав нам держать нос по ветру, а уши — на макушке.


Читать далее

Александр Дюма. Волонтер девяносто второго года
I. КАКИМ ОБРАЗОМ КО МНЕ ПОПАЛИ ЭТИ МЕМУАРЫ 08.04.13
II. МОЕ РОЖДЕНИЕ. МОЕ ВОСПИТАНИЕ 08.04.13
III. «ЭМИЛЬ» 08.04.13
IV. БЛАГОДЕТЕЛИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА 08.04.13
V. НЕЗНАКОМЕЦ 08.04.13
VI. СЧАСТЛИВЦЫ ПРОШЛОГО И ПРЕТЕНДЕНТ НА БУДУЩЕЕ 08.04.13
VII. БЕРТРАН — ГОСПОДИН МАТЬЁ — АББАТ ФОРТЕН 08.04.13
VIII. БАСТИЛИЯ ПАЛА! ДА ЗДРАВСТВУЕТ НАЦИЯ! 08.04.13
IX. ПОСЛЕДНЯЯ ОХОТА ГЕРЦОГА ЭНГИЕНСКОГО 08.04.13
X. РАЗБОЙНИКИ 08.04.13
XI. МОЛОДЫЕ АРИСТОКРАТЫ 08.04.13
XII. СОФИ 08.04.13
XIII. БРАТСТВО 08.04.13
XIV. ПОД СЕНЬЮ ВЫСОКИХ ДЕРЕВЬЕВ 08.04.13
XV. ФЕДЕРАЦИЯ 08.04.13
XVI. СЕМЕЙСТВО ДЮПЛЕ 08.04.13
XVII. ЯКОБИНСКИЙ КЛУБ 08.04.13
XVIII. ЧЕРЕЗ ПАРИЖ 08.04.13
XIX. КЛУБ КОРДЕЛЬЕРОВ 08.04.13
XX. ПОЛЕ ФЕДЕРАЦИИ 08.04.13
XXI. ВОЗВРАЩЕНИЕ 08.04.13
XXII.Я ПОСТУПАЮ В УЧЕНИЧЕСТВО 08.04.13
XXIII. В ДОМЕ МЕТРА ЖЕРБО 08.04.13
XXIV. ГУСАРЫ И ДРАГУНЫ 08.04.13
XXV. ВЕЧЕР 21 ИЮНЯ 1791 ГОДА 08.04.13
XXVI. НОЧЬ НА 21 ИЮНЯ 1791 ГОДА 08.04.13
XXVII. ЧТО ПРОИСХОДИЛО В ПАРИЖЕ ПЕРЕД ОТЪЕЗДОМ 08.04.13
XXVIII. ОТЪЕЗД 08.04.13
XXIX. В ПУТИ 08.04.13
XXX. НА ДОРОГЕ 08.04.13
XXXI. КОМНАТА БАКАЛЕЙЩИКА COCA 08.04.13
XXXII. КОРОЛЯ ПРЕПРОВОЖДАЮТ В ПАРИЖ 08.04.13
XXXIII. ГОСПОДИН ДЕ БУЙЕ 08.04.13
XXXIV. ГОСПОДИН ДЕ ДАМПЬЕР, ГРАФ ДЕ АН 08.04.13
XXXV. ИСПРАВЛЕНИЯ 08.04.13
XXXVI. STERNUM STET UT AMOR 08.04.13
XXXVII. БАРНАВ И ПЕТИОН 08.04.13
XXXVIII. ПАРИЖ 08.04.13
XXXIX. ПОДМАСТЕРЬЕ У ДЮПЛЕ 08.04.13
XL. НЕСКОЛЬКО СЛОВ О ПРИНЦЕССЕ ДЕ ЛАМБАЛЬ 08.04.13
XLI. ПРИЛИВ 08.04.13
XLII. ПЕТИЦИЯ ОБ ОТРЕШЕНИИ 08.04.13
XLIII. ЦИРЮЛЬНИК И ИНВАЛИД 08.04.13
XLIV. КРАСНОЕ ЗНАМЯ 08.04.13
XLV. БОЙНЯ НА МАРСОВОМ ПОЛЕ 08.04.13
XLVI. РОБЕСПЬЕР В ДОМЕ ДЮПЛЕ 08.04.13
XLVII. ВСЕЛЕНИЕ 08.04.13
КОММЕНТАРИИ 08.04.13
XXIV. ГУСАРЫ И ДРАГУНЫ

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть