Глава LIII

Онлайн чтение книги Золотые мили
Глава LIII

— Смерть Дика — страшный удар для твоей матери, Том, одно только время может смягчить его, — сказал Диини.

А время медленно тянулось для Салли. Прошли иссушающе знойные дни лета, настала зима с проливными дождями и неистовым леденящим ветром. Салли было все равно — пламенеет ли багрово-красная земля в лучах летнего солнца или люди после дождя натаскивают в комнаты грязь, налипшую на башмаках. Она ела, работала, спала как автомат: ведь Дика больше не было на свете. Никогда уже его появление не наполнит ее сердце неизъяснимой радостью, никогда не встретятся их взгляды и они не посмеются вместе, поняв друг друга без слов… Как отзвук песни, звучал в ее ушах любимый голос, слова веселого и ласкового привета: «Ну, Салли моя, как живем?»

Салли слегла. Казалось, она стала такой же холодной и неподвижной, как Дик, когда она видела его в последний раз. Все в ней застыло, мысль бездействовала. Она лежала у себя в комнате и даже не пыталась справиться со своим отчаянием. Потом в ее омраченное сознание проник взгляд Мари: черные глаза Мари делили ее муки и тосковали вместе с нею. Мысль, что Мари, измученная работой и волнениями, заботится о ней, заставила Салли сделать над собой усилие и побороть свое горе.

Том с Эйли взяли Билли к себе. Динни и Мари общими усилиями готовили на жильцов и хлопотали по хозяйству. А ведь у Мари был еще старик свекор, о котором она должна была заботиться. Когда Салли поправилась и принялась снова за хлопоты по дому, она упрекнула себя, что доставила Мари столько тревог и забот.

— Дорогая моя, — воскликнула Мари, — я так рада быть с тобой и видеть тебя опять здоровой.

Из месяца в месяц она ежедневно забегала к Салли, стараясь рассеять ее печаль разговорами о Томе и Дэне, о том, как они нуждаются в ней и как беспокоятся да нее. Но Тому и Дэну она не так нужна, как была нужна Дику, отвечала Салли. А она, видно, не сумела помочь ему, не сумела понять, как сильно он любил Эми и как глубоко его ранила ее измена.

Лицо у Салли стало суровым и словно окаменело; она совсем перестала улыбаться. Она слушала разговоры Дэлли и Динни и не слышала, что они говорят. Голоса их отдавались в ее мозгу бессмысленным шумом. Все время она думала о Дике. Она спрашивала себя, зачем женщина родит сына, растит и лелеет его, всеми силами готовит к жизненной борьбе, старается обеспечить ему какую-то долю спокойствия и счастья, — а потом видит, как он лишается всего, ради чего стоит жить.

Дику пришлось пережить больше несчастий и разочарований, чем его братьям. Лал все-таки достиг кое-чего. Он всегда стремился стать солдатом и за свою краткую военную карьеру все же успел насладиться почетом и славой. Салли и сейчас еще горевала о Лале, и все восставало в ней при мысли о том, что его жизнь оборвалась так рано. Но Лал умер в бою, и она верила, что это было логическим завершением избранного им пути. Он не дожил до зрелости, не знал свойственных этому возрасту радостей и свершений, зато не знал и приходящих со зрелостью горьких разочарований. Страдания же, которые причинила Салли смерть Дика, были куда мучительней тех, какие она испытала в час его рождения.

Возможно, будь Эми другой, и вся жизнь Дика сложилась бы иначе, думала Салли. Или будь Дик другим, менее чувствительным и уязвимым, его не так бы ранили неудачи в работе и в семейной жизни. Быть может, спрашивала себя Салли, она недостаточно закалила Дика для жестокой борьбы за хлеб насущный? В юности он, пожалуй, был ленив, беззаботен и чуточку эгоистичен. Но не после войны! Не после того, как ужасы и страдания войны пробудили его сознание и он понял причины, породившие ее. Не после того, как он понял, что значит иметь ребенка — сына, которого ты должен вырастить по возможности здоровым и счастливым. Да, вот что получил Дик от жизни, в чем нашел радость — в маленьком Билли! И любовь к Эми, и первые годы их брака тоже принесли ему много светлого счастья.

Но эти воспоминания мало утешали ее теперь, когда Дика не было в живых. Какой тоскливой стала ее жизнь без надежды когда-нибудь снова увидеть его, снова испытать радость дружеских и необычайно теплых отношений — отношений не только матери и сына, но двух товарищей-старателей, идущих одним путем, отыскивающих некое таинственное сокровище, которое они разделят по-братски.

Шли месяцы. Салли все так же была погружена в скорбь по Дику, когда однажды Динни сказал:

— Говорят, дела Фриско плохи — подхватил инфлюэнцу и валяется в какой-то хибарке в Долине Нищеты.

— Что? Что вы сказали? — переспросила Салли, как видно не расслышав толком слов Динни.

Динни повторил.

— Что же он там делает? — спросила Салли.

— Труба его дело, говорят, — ответил Динни. — Судился с Пэдди Кеваном, проиграл и теперь остался гол как сокол. Это мне все Тэсси рассказал. Говорит, Фриско опять перебрался в палатку, прошли те времена, когда он ходил барином: он ведь теперь слепой.

— Как слепой?

— Да он еще на войне потерял правый глаз — с той поры и стал слепнуть, — сказал Динни. — Когда я его видел в последний раз, он все шутил, что ему нужна собака-поводырь. Думаю пойти узнать, нельзя ли ему чем-нибудь помочь.

Динни говорил так, словно еще не решил, как поступить. Он не мог простить Фриско его поведения во время борьбы за право на разработку россыпного золота, в дни погромов и во время забастовки на приисках: Фриско всегда становился на сторону хозяев, против рабочих. Впрочем, кое-кто из безработных, обитателей Долины Нищеты, рассказывал, что Фриско не меньше их возмущается прогнившей системой, которая выжимает из человека все соки, а потом выкидывает его на свалку. Динни не слишком доверял таким разговорам, но думал все же найти в этом оправдание себе, если Том и Чарли О'Рейли станут ругать его, что он, как дурак, нянчится с Фриско.

В конце концов, Тома и Чарли не было среди тех, кто в давние дни прокладывал путь к Кулгарди, а Динни был верен закону пионеров-старателей — выручать товарища в беде. И хоть Фриско, в сущности, не был ему товарищем, Динни чувствовал, что должен как-то помочь. Нельзя же дать человеку подохнуть точно собаке, если судьба круто обошлась с ним.

Ребята говорили, что Фриско, больной и разорившийся дотла, лежит в хибаре из ржавых расплющенных жестянок из-под керосина, которая во время дождя протекает как решето. Было бы просто бесчеловечно не пойти к нему и не попытаться устроить его в больницу. В конце концов у Фриско были свои достоинства. Когда у него водились деньги, он помогал многим старожилам. Динни знал, что попади он сам в такое положение, Фриско примчался бы и сделал для него все, что в его силах. Фриско всегда был великодушен и готов помочь товарищу в тяжелую минуту—этого у него не отнимешь.

В своем намерении навестить Фриско Динни признался Салли не без опаски: он помнил, как возмущалась она поведением полковника де Морфэ, когда судили Морриса и Тома, помнил, какое отвращение вызывали в ней его деловые связи с Пэдди Кеваном. Динни вовсе не предполагал, что своим рассказом выведет Салли из ее глубокой апатии, и очень удивился, когда она воскликнула:

— Я пойду с вами!

— Это ни к чему, — сказал Динни, перепугавшись при мысли, что миссис Салли войдет в одну из этих грязных, полуразвалившихся лачуг в Долине Нищеты, где можно заразиться инфлюэнцей. Эпидемия свирепствовала вовсю, больница была переполнена, говорили даже, что несколько человек умерло. — Незачем вам идти туда, мэм, вы сами не очень-то здоровы, — запротестовал он. — Я и один управлюсь.

— Нет, не управитесь, — упрямо сказала Салли. — Вы забыли, сколько сделал для меня Фриско, когда туземцы притащили меня в Калгурли с Дарлотской дороги. Идем сейчас же, Динни. Одну минуту, я только возьму пальто и прихвачу с собой кое-что.

Динни был зол на себя за то, что упомянул о Фриско и его плачевном состоянии; но когда миссис Салли разговаривает таким тоном, спорить бесполезно.

Они зашагали по дороге к Боулдеру, потом свернули в боковую улочку, обрывавшуюся у опушки зарослей за ипподромом. Динни смотрел на Салли и глазам своим не верил: она шла легкой, быстрой походкой и разговаривала с таким оживлением, какого он давно уже не замечал в ней.

Она забросала его вопросами. Давно ли Фриско ослеп и живет в Долине среди безработных и нищих? Почему никто не сказал ей, что Фриско проиграл процесс против Пэдди Кевана и оказался без гроша? Сколько там безработных? Помогают ли им чем-нибудь?

— Может, мы и толковали об этом, но вы в последнее время не очень-то интересовались тем, что происходит в городе, мэм, — заметил Динни.

— Я жила точно в дурном сне, Динни, — сказала Салли. — Сегодня я, кажется, впервые проснулась с тех пор… с тех пор, как умер Дик.

Голос ее дрогнул, и на лицо снова легла тень.

— Но теперь вы опять такая, как были, — поспешно сказал Динни, желая поскорее прогнать эту тень. — И готовы, как всегда, помогать другим.

— Да, Динни, верно, — сказала Салли.

Динни пришел в ужас от грязи, в которой утопали эти лачуги, в беспорядке разбросанные среди тощих деревьев, — шаткие, залатанные закутки из дерюги и ржавых расплющенных жестянок из-под керосина. Многие из них больше походили на туземные вурли — такие низкие, что внутри едва можно было выпрямиться; в них приходилось заползать через дыру сбоку, а очаг находился снаружи. Кое-кто пытался вымести и расчистить мусор у своего жалкого жилища, но вокруг большинства хижин высились кучи гниющих отбросов, распространяя зловоние.

Белая дворняжка, глодавшая кость, неистово залаяла при виде чужих, и в щель между крышей и подобием двери, лишь до половины закрывавшей вход в одну из лачуг, просунулась голова какого-то старика.

— Обождите тут, я узнаю, где Фриско, — сказал Динни.

Он подошел к старику, голова которого с коротко остриженными, совершенно белыми волосами торчала над дверью, и заговорил с ним. Салли озиралась по сторонам, пораженная тем, что человеческие существа могут жить в таких ужасных берлогах. Ведь это куда хуже курятника или козьего хлева! Никогда, даже во время золотой лихорадки, не видала она, чтобы люди жили в таких условиях. Правда, она знала, что в Долине Летучих Мышей десятки рабочих-иностранцев соорудили себе лачуги из ржавой жести, кусков парусины и гофрированного железа, но те лачуги хоть отдаленно походили на человеческие жилища, а здесь были просто какие-то норы, куда разве что зверь, спасаясь от непогоды, может залезть.

Динни отошел от старика и нырнул в груду мешковины и ржавой жести в нескольких шагах от Салли; она тоже подошла ко входу в это «жилище» и заглянула внутрь, где было темно, как в пещере.

Она увидела топчан. На нем, покрытый грязным одеялом, лежал Фриско; волосы его были взъерошены, лицо обросло лохматой бородой, Салли услышала хриплый, дрожащий голос. Фриско стонал, бредил, жалобно просил воды и невнятно ругался.

— Ну, ну, Фриско, — сказал Динни, зачерпывая банкой из-под джема воду из жестянки побольше, стоявшей подле топчана. — Крепись, брат.

Фриско потянулся за водой. Напившись, он откинулся на спину, и из его горла вырвался странный булькающий звук — должно быть, он смеялся.

— Боже мой, Динни!.. Кто бы подумал!

— Помолчи-ка! — проворчал Динни. — Я решил вытащить тебя из этой свалки, Фриско, и устроить в такое место, где бы за тобой приглядели.

Салли, пригнувшись, вошла в хижину и стала возле него.

— Подите достаньте машину, Динни, — распорядилась она. — Я побуду здесь, пока вы вернетесь.

— Салли! — Фриско порывисто закрыл лицо руками. — Будь ты трижды проклят, Динни! — заорал он. — Уведи ее отсюда! Убирайтесь оба! Мне крышка. Что это за шутки, спрашивается? Черт бы вас побрал, что за шутки? Пришли порадоваться, что человеку худо, а? Здесь не цирк — нечего на меня глазеть. Убирайтесь вон! Вон!

Фриско разразился скверными ругательствами. Не помня себя от ярости, беспомощно всхлипывая, он в изнеможении упал на топчан, а Динни вытащил Салли на улицу, залитую тусклым солнцем.

— Мы заберем его к себе, Динни, — сказала Салли.

— Нет, нет, что вы! — запротестовал Динни. — Я лучше попробую устроить его в больницу.

— Больница переполнена, — сказала Салли. — Ходить за больными некому, даже объявление сделали — обращаются за общественной помощью. Достаньте машину, Динни, — или, может быть, мне самой пойти?

— Но, мэм… — неуверенно возразил Динни.

Салли вернулась в лачугу, а Динни зашагал в город. Из первого же кабачка он вызвал по телефону машину и вернулся в Долину Нищеты.

Заглянув в лачугу, где лежал Фриско, Динни увидел, что Салли сидит на ящике возле больного. Она положила ему на лоб мокрый платок, и Фриско уснул. Салли махнула Динни рукой, чтобы он не входил, и через минуту сама вышла к нему.

— Я дала Фриско аспирину, — сказала она. — Когда придет машина, вы завернете его в одеяло, Динни, и устроите на заднем сиденье, шофер вам поможет. Дома мы его вымоем и переоденем во все чистое.

Господи, мысленно простонал Динни, что я наделал!

Спору нет, Салли совершенно преобразилась — давным-давно не видел он ее такой оживленной, напористой и энергичной. До Динни, конечно, доходили слухи, что у миссис Салли был когда-то роман с Фриско, но он не верил этому. А если даже и было что-нибудь, так давно уже умерло и похоронено. Однако разве миссис Салли могла бы с таким участием смотреть на это жалкое, полуживое существо и взялась бы самолично его выхаживать, если бы между ними ничего не было?

Динни бы очень расстроен, он беспокоился за Салли и злился на себя за то, что втравил ее в эту историю со спасением Фриско, а теперь, когда она так горячо взялась за дело, был уже бессилен ее удержать. Что скажет Том? Динни знал: Тому не понравится, что его мать будет ухаживать за полковником де Морфэ. Но что может сделать Том или кто бы то ни было, раз Салли так решила?

Фриско устроили в спальне Тома, и Салли усердно выхаживала его до тех пор, пока он не оправился настолько, что смог подняться на ноги.

Выбритый, в чистой рубашке и отутюженном костюме, который Салли извлекла для него из своих сундуков, Фриско вновь обрел что-то от прежней веселости и непринужденности, хотя ему и приходилось передвигаться осторожно, ощупью, прислушиваясь к голосу Салли или опираясь на ее руку. Черная повязка на глазах напоминала о том, что полковник де Морфэ никогда уже больше не будет прежним красавцем-повесой, но Динни боялся, что в этом человеке еще осталась какая-то чертовщина, которая делала его опасным для женщин.

Салли без стеснения высмеивала Фриско, когда он пытался льстить ей или убеждать ее, что в его взглядах произошел коренной перелом и он стоит горой да рабочих и считает необходимым навести порядок в горной промышленности, чтобы добиться справедливости для горняков и мелких акционеров. Но этой черной повязкой на глазах и своей беспомощностью он постепенно завоевывал привязанность миссис Салли, и это доставляло Динни сильнейшее беспокойство.

Динни было просто не под силу смотреть, как она прислуживает Фриско, предупреждает малейшее его желание или хлопочет, радуясь, что может что-то для него сделать. Впрочем, Динни и сам охотно оказывал Фриско любую услугу, пока тот был еще слаб после болезни. Он помогал ему умываться и одеваться, брил его, водил повсюду. Но Фриско быстро научился сам обслуживать себя. Освоившись в доме, он стал расхаживать по нему почти так же свободно, как зрячий. И это было хуже всего.

Выздоровев, Фриско не проявил ни малейшего желания уехать; он расположился у миссис Гауг и вел себя как невесть какой важный постоялец. И Динни негодовал. Он ревниво наблюдал, сколько внимания миссис Салли расточает Фриско, и это и злило и огорчало его. По всему было видно, что Фриско занял его место в доме.


Читать далее

Катарина Сусанна Причард. ЗОЛОТЫЕ МИЛИ. Роман
1 - 1 04.04.13
ОТ АВТОРА 04.04.13
Глава I 04.04.13
Глава II 04.04.13
Глава III 04.04.13
Глава IV 04.04.13
Глава V 04.04.13
Глава VI 04.04.13
Глава VII 04.04.13
Глава VIII 04.04.13
Глава IX 04.04.13
Глава Х 04.04.13
Глава XI 04.04.13
Глава XII 04.04.13
Глава XIII 04.04.13
Глава XIV 04.04.13
Глава XV 04.04.13
Глава XVI 04.04.13
Глава XVII 04.04.13
Глава XVIII 04.04.13
Глава XIX 04.04.13
Глава XX 04.04.13
Глава XXI 04.04.13
Глава XXII 04.04.13
Глава XXIII 04.04.13
Глава XXIV 04.04.13
Глава ХХV 04.04.13
Глава XXVI 04.04.13
Глава XXVII 04.04.13
Глава XXVIII 04.04.13
Глава XXIX 04.04.13
Глава XXX 04.04.13
Глава XXXI 04.04.13
Глава XXXII 04.04.13
Глава XXXIII 04.04.13
Глава XXXIV 04.04.13
Глава XXXV 04.04.13
Глава XXXVI 04.04.13
Глава XXXVII 04.04.13
Глава XXXVIII 04.04.13
Глава XXXIX 04.04.13
Глава XL 04.04.13
Глава XLI 04.04.13
Глава XLII 04.04.13
Глава XLIII 04.04.13
Глава XLIV 04.04.13
Глава XLV 04.04.13
Глава XLVI 04.04.13
Глава XLVII 04.04.13
Глава XLVIII 04.04.13
Глава XLIX 04.04.13
Глава L 04.04.13
Глава LI 04.04.13
Глава LII 04.04.13
Глава LIII 04.04.13
Глава LIV 04.04.13
Глава LV 04.04.13
Глава LVI 04.04.13
Глава LVII 04.04.13
Глава LVIII 04.04.13
Глава LIX 04.04.13
Глава LX 04.04.13
Глава LXI 04.04.13
Глава LXII 04.04.13
В ГОРНИЛЕ НОВОГО ВЕКА 04.04.13
Глава LIII

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть