Онлайн чтение книги Золотые пауки
Глава девятая

Я намеревался поехать в субботу к Лили Роуэн на вечеринку, однако ничего не вышло. Да и в воскресенье не получилось. Вот, судите сами.

Рано-ранехонько, когда Вульф все еще священнодействовал в спальне над подносом с завтраком, к нам примчался сержант Пэрли Стеббинс, чтобы разузнать подробности нашествия адвокатов. Разумеется, я удовлетворил его любопытство, но если раньше он только подозревал нас, то теперь ушел полностью убежденный, что мы его обманываем. Я изо всех сил пытался доказать сержанту, что поскольку мой босс – гений, то его хамское обращение с адвокатами вполне естественно. Однако Пэрли наотрез отказался поверить, будто бы Вульф, вынудив адвокатов явиться к нему, не попытался заняться этим делом. Правда, Стеббинс оказал нам честь, выпив две чашки кофе и съев пять-шесть свежих рогаликов, но это, вероятно, объясняется лишь тем, что никто на свете, попробовав однажды рогалики Фрица, не может преодолеть искушения отведать их еще разок.

Мы с Вульфом перечитали по нескольку раз абсолютно все, что появилось в утренних газетах о происшествии. Конечно, мы не надеялись получить какую-либо информацию, но все же узнали некоторые полезные сведения, а кроме того, составили отчетливое представление, что именно Кремер и прокуратура нашли нужным предать гласности. Так, например, нам стало известно, что исполнительный секретарь АСПОПЕЛ Анджела Райт ранее работала у Деймона Фромма и именно им была рекомендована в АСПОПЕЛ. Миссис Фромм делала пожертвования примерно сорока благотворительным организациям, но наибольшим ее благоволением пользовалась АСПОПЕЛ. Винсент Липскомб, бывший на обеде у Горана, опубликовал в журнале «Современная мысль» серию статей о перемещенных лицах и намеревался написать еще что-то на эту тему. Миссис Горан в прошлом была кинозвездой… ну, во всяком случае, снималась в кино. Пол Каффнер безвозмездно руководил пресс-бюро АСПОПЕЛ и одновременно был личным платным пресс-агентом миссис Фромм. Деннис Горан слыл экспертом по международному праву, состоял членом пяти клубов и считался неплохим поваром-любителем.

В печати ничего не упоминалось о клочке материи от куртки Мэтью Берча, обнаруженном на днище машины, которой был сбит Пит Дроссос. Полиция пока умалчивала об этом, хотя о гибели Берча под машиной все же упоминалось.

В течение дня звонили трое репортеров, а двое появились у нас на крыльце, но дальше им проникнуть не удалось. Журналистам очень не понравилось, что «Газетт» получила исключительное право на информацию о ходе расследования, которое вел Ниро Вульф. Я лишь выразил им свое сочувствие.

Утром я звонил в редакцию «Газетт» Лону Коэну, но он еще не пришел на работу. Я попросил передать, чтобы он связался со мной. Когда он позвонил, мы договорились о встрече. Во второй половине дня я пришел к нему за фотографиями некоторых интересующих нас лиц и сказал, что не прочь получить от Лона всю не опубликованную по тем или иным причинам информацию, а он ответил, что сам не возражал бы ею располагать. По словам Лона, их газета напечатала все, что было им известно, хотя, конечно, имелись еще и кое-какие сплетни, вроде того, что миссис Горан однажды запустила в миссис Фромм шейкером для коктейлей и что владелец одной фирмы, занимающейся импортом, уговорил Винсента Липскомба напечатать статью о необходимости снижения таможенных пошлин, оплатив ему за это поездку в Европу. Подобные новости показались мне не заслуживающими того, чтобы немедленно возвращаться домой. К тому же я должен был выполнить еще несколько поручений Вульфа. Чтобы раздать фотографии, я встретился с Солом Пензером в редакции «Нью-Йорк таймс», где он собирал информацию о перемещенных лицах и об АСПОПЕЛ, с Орри Кетером в баре на Лексингтон-авеню, где он сообщил мне, что его знакомый продавец играет в гольф в Ван-Кортленд-парке, но он встретится с ним позднее, и с Фредом Даркином в ресторане на Бродвее, где он был вместе со всей семьей, потому что по воскресеньям обед для взрослых стоит здесь только доллар восемьдесят пять центов, а для детей доллар пятнадцать.

И все же, прежде чем вернуться домой на Тридцать пятую улицу, я рискнул кое-что предпринять по собственной инициативе. В свое время я оказал большую услугу одному офицеру нью-йоркской полиции. Если бы я выполнил свой долг как гражданин и частный детектив, он бы серьезно пострадал и до сих пор торчал бы за решеткой, но… обстоятельства бывают всякие. Никто, даже Вульф, об этом не знает. Этот человек в свое время дал мне понять, что он согласится даже подержать мой пиджак и шляпу, если я ввяжусь в какую-нибудь драку, но я ни разу ни о чем его не просил. Однако в то воскресенье я подумал, почему бы, черт возьми, не дать ему возможность отплатить мне добром за добро. Я позвонил ему, и мы встретились.

Я дал ему пять минут на то, чтобы сообщить мне, кто убил миссис Фромм. Судя по ходу расследования, ответил он, сейчас нельзя гарантировать, что это будет выяснено и через пять лет. Я спросил, основывается ли его пессимизм на последних данных, и он ответил утвердительно. Я сказал, что мне больше ничего не нужно, что я снимаю предложение о пяти минутах, но буду признателен, если он информирует меня, когда до выяснения имени убийцы останется не пять лет, а пять часов.

– О чем же я должен буду вас информировать?

– О том, что расследование почти закончено, и я могу посоветовать мистеру Вульфу нырнуть в укрытие. Вот и все.

– Он слишком толст, чтобы куда-нибудь нырять.

– Но я-то не толст.

– Хорошо, договорились. Это все?

– Абсолютно.

– А я-то думал, что вы потребуете у меня голову Роуклиффа с яблоком во рту.