Онлайн чтение книги Звезда жизни
10

Хэммонд сидел под сверкающим, как бриллиант, солнцем. Он протянул руку и выдернул из-под ноги пучок травы. Листья травы были толстыми, каждый листочек был причудливо усыпан черными и белыми крапинками и казался серым даже на небольшом расстоянии. Комок почвы, приставший к корням, был черным как сажа.

– Не Земля, – подумал Хэммонд. Он снова повторил эти слова. – Я не на Земле. Я на другой планете.

Попробуй осознать разницу. Вдохни ее, вместе с теплым влажным воздухом, имеющим любопытный едкий горький запах, который нельзя назвать ни ароматом, ни вонью. Почувствуй ее благодаря странной легкости своего тела, вызванной слегка другой силой тяжести. Посмотри вверх и тебя ослепит эта разница, флуоресцирующее неголубое небо, в котором плавает слишком большое, слишком яркое, слишком белое солнце.

Он медленно оглянулся. Он сидел на скамейке напротив длинного низкого металлического барака. Это здание было одной из двенадцати одинаковых структур, вдоль протянувшейся за бараками черной мощеной улицы стояли аккуратненькие металлические коттеджи, обсаженные гладкой серой травой и незнакомыми цветами. Вдали виднелась черная полоса: это поля, окружавшие маленькое поселение смыкались с темными дикими джунглями.

Хэммонду оно казалось совсем непохожим на колонию для осужденных. Он поразился впервые увидев этот поселок: аккуратные домики, женщины, болтающие у дверей, дети играющие на улице.

В тяжелых грузовиках возвращались с дневной работы в джунглях мужчины, пестрая толпа хумэнов со всех уголков Галактики. Они кричали своим женам и детям или с любопытством смотрели на вновь прибывших, и совсем не были похожи на заключенных. Хэммонду потребовалось некоторое время, чтобы понять, что понятие тюрьмы изменилось, и что цивилизация Федеративных Солнц была слишком просвещенной чтобы применять суровые наказания. Куум был планетой, на которую ссылали осужденных, а не местом наказания. Даже охранников не было видно.

На самом деле именно охранники и были по сути заключенными, на этой планете. В направлении, о котором Хэммонд думал как о востоке, виднелась верхушка самой высокой башни космопорта. Между ним и башней в воздухе наблюдалось любопытное постоянное свечение. Это был высокий барьер почти невидимого излучения, сплошной стеной окружавший космопорт, здания, в которых располагалась охрана, бараки и склады. Когда осужденные впервые ступили на поверхность Куума после посадки корабля, офицер охраны, хумэн, показал им на этот защитный барьер и объяснил, что он представляет собой электродинамическое поле, постоянно генерируемое в зданиях охраны.

– Если вы к нему прикоснетесь, оно вас не убьет, – сказал он, – но вы долгое время будете находиться без сознания. Не приближайтесь к нему ни сейчас, ни в будущем.

Он подал знак в сторону высокой бетонной башни, и узкий участок барьера неожиданно исчез. Осужденные толпой прошли через образовавшуюся щель, и барьер сомкнулся вновь.

– Его можно выключить только в башне, находящейся внутри него, – проревел Квобба. – Замечательно. Просто замечательно.

Затем Хэммонд понял. С этой планеты можно убежать только в космическом корабле. А звездные корабли совершали посадку только на территории космопорта, от которого заключенных отделял электрический барьер. Так что осужденные были свободны в этом мире, но не могли его покинуть.

В этом городке им предоставлялось жилье. Семьям – отдельные коттеджи, одиноким мужчинам – бараки. Вновь прибывшие едва успели осмотреться, как вернувшиеся с работы в джунглях столпились вокруг них и начали задавать вопросы. Шум разговора, взволнованные расспросы о далеких звездах и галактических портах, о которых он никогда не слышал, приводили Хэммонда в замешательство. Он сбежал от всего этого на эту скамейку, чтобы посмотреть, поудивляться и попытаться понять, что он находится совсем в другой части Галактики, далеко от Земли.

Из барака вышел мужчина и сел рядом с ним. Хэммонд быстро повернулся, готовый защищаться, но человек был ему незнаком. На его странного серого цвета лице светились очень умные глаза. Точно такой цвет лица был у Норта Абеля, но хотя на лице незнакомца не было морщин, он каким-то необъяснимым образом казался намного старше и намного более зрелым чем Абель.

– Меня зовут Тол Ор, – сказал он. – Ты – Хэммонд с Земли?

Хэммонд кивнул.

– А ты случайно не с Алгола?

– Это так. Но я уже довольно долго нахожусь здесь на Кууме, – продолжал Ор. – Там говорят, что ты шпионишь для врамэнов.

Сердце Хэммонда оборвалось. После короткой паузы он ответил:

– Это неправда. Но я не могу их в этом убедить.

Он чувствовал себя ужасно беспомощным. Он надеялся, что рано или поздно неприязнь исчезнет, и они прислушаются к голосу разума, но этого не произошло. Никто, даже Квобба не станет говорить с ним напрямую. Никто, казалось, даже не замечал его. Так было во время всего путешествия, тоже повторилось и здесь на Кууме.

Проклятая Тайан Марден. Он винил ее, не хумэнов. Шутка, которую она с ним сыграла, поставила его в это положение. У него возникло дикое желание отплатить ей и всей расе врамэнов за это.

Тол Ор смотрел на него с глубоким интересом.

– Они также говорят, что ты прибыл из далекого прошлого. Мне кажется, в это гораздо труднее поверить.

Хэммонд объяснил, не особенно переживая, верит ли ему собеседник или нет. Когда он закончил, Тол Ор покачал головой.

– Невероятная история, и все же с научной точки зрения вполне возможная. Я хочу услышать все это поподробнее. Я припишу тебя к своей рабочей бригаде.

Он объяснил, что всей работой на Кууме руководили сами осужденные. Федеративные солнца платили фиксированную зарплату мужчинам за расчистку джунглей, окружавших поселение. У них были мощные бульдозеры, грузовики и другие машины, но ничего такого, что можно было бы превратить в оружие. Охранники их не беспокоили, только офицер охраны каждый вечер являлся в поселок для краткой инспекции.

– Тебе будет не так трудно, если ты будешь работать в моей бригаде, учитывая враждебность, которая тебя окружает, – добавил алголиец.

– Значит, ты не веришь, что я врамэнский шпион?

Тор Ор улыбнулся.

– Врамэнам не нужны шпионы. Это всего лишь старая ненависть хумэнов к ним.

– Непохоже, чтобы ты их особенно ненавидел, – Хэммонд с любопытством посмотрел на Тола.

Тот пожал плечами.

– Именно врамэны отправили меня сюда. Но с другой стороны им было гораздо легче меня убить, но они этого не сделали. Когда-то я был довольно известным физиком. Мой энтузиазм вел меня вперед. Я занимался исследованиями поля, в маленьком корабле, и подобрался слишком близко к Трифиду.

Хэммонд посмотрел на него с неожиданным пристальным интересом.

– Ты охотился за Альтаром?

– Нет, вовсе нет. Я изучал космическую радиацию и обнаружил какие-то странные спектры излучений в окрестностях Трифида. Я ужасно заинтересовался и подлетел слишком близко. Врамэны вполне законно могли взорвать наш корабль, но они этого не сделали. Меня приговорили к пожизненному пребыванию на Кууме, а члены моей наемной команды получили по пять лет. Я подумал, что это довольно мягкий приговор.

Солнце село, и сумерки стали переходить в безлунную ночь. В небе ярко горели незнакомые созвездия, а вдали, за огнями маленького городка подобно странной ауре светился барьер, окружавший космопорт. Тол Ор встал и потянулся.

– Мы встаем рано, – сказал он, – поэтому тебе лучше поспать как можно дольше.

Хэммонд неохотно последовал за ним в главную хозяйственную комнату барака, с ненавистью думая о том, что его там ждет. Все шестьдесят или семьдесят жильцов собрались вокруг новеньких в одном конце комнаты. Войдя, он услышал раскаты голоса Квоббы и по взволнованным замечаниям остальных понял, что тот рассказывает им о сорвавшихся планах Джона Уилсона.

– Ради всех солнц, жаль что ты этого не сделал! – закричал толстый розовокожий мужчина. – Если бы в руки хумэнов попало то, что находится...

– Пока хватит об этом, – оборвал его Гурт Лунд.

Он смотрел на Хэммонда, и глаза всех остальных также повернулись к нему. Хэммонд подумал, что раньше никогда не видел такого количества враждебных лиц, обращенных к нему. Он хотел поговорить с ними, снова попытаться убедить их, что он не предатель, не шпион, но понял, что они не станут даже слушать его. Он повернулся и пошел в маленькую спальную комнату, предоставленную ему.

Лежа в темноте, Хэммонд чувствовал, как его гнев медленно превращается в дикую решимость. Эти хумэны ненавидят и подозревают его, потому что его глупость разрушила их мечту о достижении Альтара. Ладно. Он заставит их проглотить эти ненависть и подозрение. Он добьется этого, вызволив их и себя из этой планетной тюрьмы, чтобы они могли осуществить свой план. Он не знал, как он это сделает, но как-нибудь он это сделает, рань или поздно. Он покажет им, как сильно он любит врамэнов!

На следующее утро Хэммонд съел свой завтрак молча, никто не разговаривал с ним. Но когда объявили список рабочих бригад, Тол Ор выкрикнул его имя.

– Ты можешь сесть со мной в кабину управления, – сказал Ор, когда они направились к ожидавшим их грузовикам. Люди уже забирались в них. Хэммонда не прельщала перспектива ехать вместе с ними, но он сказал:

– Они и к тебе будут также относиться, если ты будешь разговаривать со мной.

Тол Ор улыбнулся.

– Не думаю. Я здесь уже слишком давно. Но все равно я рискну. Я хочу поговорить о прошлом.

К тому времени, как они пересекли расчищенный участок и достигли джунглей, сияющий шар Спики уже высоко поднялся в небо. Теплый влажный воздух приносил с сумрачных полян в лесу сырой туман. Хэммонд никогда не видел ничего похожего на эти черные джунгли. Это был лес, созданный воображением какого-то больного, одержимого дьяволом, художника: беспорядочное переплетение блестящих черных деревьев и кустарника, на эбеновых членах которого торчали огромные массы бледно-серых листьев. Здесь были и свисавшие кольцами черные лианы и огромные чисто-белые цветы; странные птицы, лишенные перьев и голоса, порхали с ветки на ветку.

Деревья и кусты предстояло выкорчевывать при помощи бульдозеров.

Как только расчищался маленький участок, его глубоко вспахивали и в почву вносились химикаты, подавлявшие рост мощных растений и позволявшие серой траве взойти вместо них.

– Держи цепь, – сказал Хэммонду Тол Ор. – Деревья побольше мы вырываем при помощи нашей главной силы.

Хэммонд обнаружил, что работает, подчиняясь приказам алголийца, вместе с остальными хумэнами, составлявшими маленькую пеструю бригаду.

– Закрепи свою цепь вокруг этого дерева, нет, ниже, – кричал Ор. – А теперь стань в сторону.

Бульдозер, приводимый в движение тяжелым атомным двигателем, взрывая своими усыпанными шипами гусеницами почву, дернул дерево. Стаи огромных насекомых, похожих на гигантских стрекоз сорвались с его ветвей, когда оно упало. Солнце жгло еще сильнее. Ползучие лианы, свисавшие с деревьев, обвивались вокруг тела Хэммонда, крошечные сосущие корешки пытались прилепиться к его рукам и лицу. Он отрывал от себя эти жуткие растения. К полудню Хэммонд пропотел насквозь и ужасно устал, но чувствовал, что вошел в ритм работы. Но еще он обнаружил, что ему еще многое надо узнать о джунглях Куума.

Он тащил одну из цепей в густой кустарник впереди бригады, когда почувствовал своеобразный тяжелый мускусный запах. В следующее мгновение он натолкнулся на круглый черный холм, слегка возвышавшийся над ним. Черный холм неожиданно ожил. Он чуть-чуть приподнялся, из-под него вылезла огромная рогатая лапа и схватила Хэммонда.

Раздавленный, оглушенный, он почувствовал, что его тянут назад к холму который, как он теперь понял, был огромным покрытым панцирем, похожим на черепаху существом. Хэммонд находился возле туловища животного, когда тащившая его лапа остановилась. Она все еще не отпускала его, но вдруг резко задрожала, задрожало и все огромное тело.

Теряя сознание, не в силах даже позвать на помощь, сжатый сокрушающей хваткой этой чудовищной лапы, Хэммонд чувствовал, что им овладело отчаянье. Остальные были вне поля зрения, за густым кустарником. В голове у него потемнело, все пошло кругом и единственное, о чем он мог думать, это то, что было настоящим безумием пережить все то, что он пережил, чтобы умереть в лапах этого зверя на этой далекой планете.

По огромному телу пробежали новые более сильные волны дрожи. Громадная лапа ослабела и разжалась. И тут Хэммонд увидел нечто, заставившее его усомниться в здравости своего ума. Весь рогатый панцирь раскалывался. Отползая в сторону от существа, Хэммонд увидел отвратительный конечный этап невероятного превращения. Из-под осколков тела выползло гораздо более маленькое существо точно такого же вида.

– Тол Ор! – завопил Хэммонд, поднимаясь на ноги и ковыляя прочь.

В ответ на его крик алголиец направил свой бульдозер прямо через кусты. Маленькое черное существо, выползшее из-под расколовшегося тела большой твари поспешно скрылось в джунглях.

– Болотный феникс, – сказал Тол Ор. – Он тебя ранил?

Хэммонд рассказал ему о том, что произошло, и алголиец присвистнул.

– Тебе повезло. Ты натолкнулся на эту тварь как раз в момент ее возрождения, только это и спасло тебя, – объяснил он. – Болотный феникс асексуален и воспроизводится по непонятному циклу неожиданной смерти и возрождения. Они опасны, когда достигают полной силы. Разве никто не предупредил тебя, что мускусный запах означает, что одно из этих существ где-то рядом?

– Нет, они меня не предупредили, – коротко ответил Хэммонд.

Теперь он знал, как сильно они его ненавидят. Они намеренно позволили ему подойти к этому чудовищу.

Их враждебность еще усилилась, когда они все вернулись в поселение. Мужчины обсуждали дневную работу, собирались в маленьких барах, приветствовали друзей в сгущавшихся сумерках. Но когда Хэммонд проходил мимо них, никто с ним не разговаривал, и ему доставались только недружелюбные взгляды. В двери коттеджа он увидел Иву Уилсон, но она опустила голову, отвернулась от него и вошла внутрь. Он понял, что Джон Уилсон запретил какие-бы то ни было разговоры с ним.

Только Тол Ор разговаривал с ним, давал ему книги и помогал научиться письменному языку. Но Хэммонд подозревал, что он делает это исключительно из глубокого научного интереса к истории Хэммонда и тому, как он выжил. У остальных не было подобного интереса и ничто не могло нейтрализовать их ненависть.

Ну и пусть они ненавидят его, думал Хэммонд. Они имели на это право. Подождем, пока предоставится возможность, возможность отомстить Тайан и всем врамэнам. Он предатель и врамэнский шпион? Он заставит их проглотить эту идею.

Поддерживаемый этим решением, Хэммонд вынашивал планы побега. Ни один осужденный еще никогда не убегал с Куума. Главной причиной этого было то, что очень немногие корабли залетали на этот мир, да и те всегда садились в районе, окруженном защитным барьером, через который осужденные не могли пройти.

Он снова и снова натыкался на это непреодолимое препятствие, отбрасывая из-за него один план за другим, и вдруг понял, что он один из всех находящихся здесь заключенных имеет возможность пробраться на звездный корабль. Внезапно все стало ясным. Во время своих долгих одиноких часов, которых у него было в избытке, он обдумывал все детали побега, пока не настал момент, когда он был абсолютно уверен, как все должно произойти.

Затем он понял, что есть еще одно препятствие.

«Мой план не сработает, если другие не последуют за мной, – подумал он. – А они этого не сделают. Они даже не станут меня слушать. Они подумают, что я заманиваю их в ловушку, подготовленную врамэнами.»

Этим все и кончилось.

Недели, проведенные в джунглях закалили Хэммонда, его кожа покрылась темным загаром, и еще он привык к постоянному одиночеству. Он научился водить бульдозер, и как раз вел один из них вдоль края джунглей к тому месту, где его ждал Тол Ор со своей бригадой, когда услышал захлебывающийся крик из гущи кустарника.

Вопль оборвался. Но в нем прозвучал такой отчаянный призыв, что Хэммонд развернул машину и направил ее через заросли.

Холодный мускусный запах ударил ему в нос, и впереди он увидел огромную покрытую панцирем черную тушу болотного феникса, почти такого же огромного, как тот, от которого ему удалось убежать в первый день работы. Чудовищные лапы как раз подтягивали человека к туловищу. Хэммонд бросил тяжелую машину прямо на зверя, стараясь не задеть человека, но отбросить от него мерзкую тварь. Удар при столкновении выбросил его из сидения прямо в кусты. Он встал на ноги и увидел, что бульдозер успел проехаться по болотному фениксу, прежде чем автоматический контроль безопасности остановил его.

В нескольких шагах от него, человек, освобожденный из ужасных лап, пытался подняться на ноги, и Хэммонд увидел, что это Рэб Квобба. Облепленный грязью, – покрытый слизью, он не пострадал и теперь стоял, уставившись на него с выражением необычайного изумления.

– Хэммонд, – произнес он. И помолчав, продолжил. – Спасибо. Я... – он снова замолчал, глотнул, подошел к Хэммонду, схватил его за руку. – Какой же я дурак.

– Понимаю, – резко ответил Хэммонд. – Только потому что мне довелось спасти твою шкуру, я вдруг перестал быть врамэнским шпионом.

Квобба переступил с ноги на ногу и с раскаянием произнес:

– Я никогда в это не верил, по правде говоря. Я просто взбесился от того, что ты позволил этой врамэнской девке разрушить все наши планы.

Хэммонд перестал сердиться.

– У тебя есть на это право, – сказал он. И вдруг понял, что ему предоставляется возможность, которой он так долго ждал. Он решил не упускать ее. – Квобба, послушай. Убежал бы ты и остальные отсюда и попытались бы вы снова добраться до Альтара, если бы смогли?

– Попытались бы, – ответил Квобба. Его глаза прищурились, взгляд стал горячим и пристальным. – Но как?

– Для этого потребуется помощь Уилсона и всех его людей. Они умеют управлять кораблем, если нам удастся заполучить таковой. Но они не станут мне доверять. Они пойдут за тобой.

– А какова твоя идея?

– Скоро сюда прибудет корабль... – начал Хэммонд.

– Нет. Не раньше, чем через месяц. Последний грузовой корабль был здесь совсем недавно, – перебил его Квобба.

– Я могу заставить корабль прибыть сюда в любое время, которое выберу, и не обязательно грузовой корабль.

– Ну, – сказал Квобба, – продолжай.

Он слушал, а Хэммонд говорил и говорил. Лицо Рэба становилось все длиннее, а когда Хэммонд закончил, он покачал головой.

– Это будет нелегко. И больше всех рискуешь ты, – некоторое время он молчал, потом сказал, – но это может сработать.

– Ты согласен?

– Я – человек звезд, – улыбнулся Квобба. – Мне никогда не нравилось ковыряться в грязи. Что должен делать я?

– Я начну действовать немедленно, – сказал Хэммонд. – Ты поговори с остальными, пусть будут готовы последовать за тобой в проем. Просто не упоминай моего имени и все. Скажи им, что у тебя есть план, но ты пока не хочешь о нем говорить.

– Я выведу их на старт. Но Хэммонд, тебе лучше остерегаться. То, что ты собираешься сделать сегодня вечером настроит остальных еще больше против тебя.

– Я знаю, – ответил Хэммонд и пошел прочь.

Когда этим вечером офицер охраны как обычно обходил барак, Хэммонд вышел вперед и обратился к нему.

– У меня есть просьба, – сказал он и увидел, как мгновенно все остальные повернулись в его сторону.

– Что это, Хэммонд? – спросил офицер.

– Когда мне зачитывали приговор, – вежливо сказал Хэммонд, – суд сообщил мне, что как только я захочу сотрудничать с врамэнами в области их исторических исследований, мое наказание будет отложено. Сейчас я готов к этому. Вы уведомите об этом власти и также Тайан Марден, главного представителя врамэнов на Земли?

Офицер был лояльным служащим Федеративных Солнц, но он был хумэном и обладал предрассудками хумэнов. Он слегка напрягся и посмотрел на Хэммонда недобрым взглядом.

– Очень хорошо. Я отправлю сообщение на Землю немедленно.

Когда он ушел, Гурт Лунд и другие придвинулись к нему.

– Значит ты собираешься перестать шпионить и вернуться к своим врамэнским друзьям, не так ли? – спросил Лунд.

Хэммонд не ответил. Комната была настолько пропитана ненавистью к нему, что он чувствовал, что одно единственное, произнесенное им слово приведет к взрыву.

Через три часа офицер вернулся.

– Твою просьбу приняли представители Федеративных Солнц на Земле. Тайан Марден немедленно прибудет на Куум. Она допросит тебя и если будет удовлетворена твоей искренностью, ты будешь условно освобожден.

– Спасибо, – сказал Хэммонд.

Офицер ушел.

В бараке стояла напряженная тишина. Хэммонд направился к своей комнате. Подходя к ней, он взглянул на обращенные к нему лица и подумал, что теперь каждое мгновение должен быть начеку. А еще он подумал, что ему ужасно повезет, если в ту минуту, когда прибудет корабль, он будет еще жив.