Онлайн чтение книги Короткая глава в моей невероятной жизни A Brief Chapter in My Impossible Life
Часть пятая

У Дариуса намечается еще одна вечеринка (его родители вообще когда-нибудь бывают в городе?), на этот раз маленькая, в воскресенье вечером накануне Дня Колумба, а это, естественно, школьный праздник, а также день демонстрации возле здания администрации. Я договорилась пойти с Клео, хотя Джеймс, Генри и Айви идут к Рич Кэмпбелл. Рич живет на огромной ферме, и там будет костер. Я люблю костры. А кто их не любит? И все же я договорилась с Клео, потому что я хорошая подруга. Я обещала пойти с Клео, хотя мне кажется, что я не нравлюсь Дариусу, что, в принципе, логично, потому что он мне совершенно точно не нравится.

В день вечеринки я отправляюсь к Клео, чтобы подготовиться. Я также собираюсь остаться на ночь, потому что мои планы на сегодняшний вечер не позволят мне пройти мамин нюхательный тест, а у Джулз паранойя по поводу недосыпа, так что она не просит, чтобы Клео будила ее по возвращении домой. Я лежу на кровати Клео, пока она сидит перед зеркалом, пытаясь усмирить свои неуправляемые волосы. На ней джинсы, черные ботинки и сделанная мной футболка, на которой написано: «Королева выпускного бала». Если вдруг мой фирменный стиль юмора вам не близок – предполагалось, что футболка будет ироничной. Клео наносит немного губной помады, которая едва заметна, и когда она поворачивается, то выглядит красивой, даже элегантной.

– Как я выгляжу?

Как она может не знать, как она выглядит?

В случае Клео такие вещи, как красота, элегантность и грация, подразумеваются сами собой. Я помню, как мы вместе занимались балетом, и на репетициях, когда дело доходило до реверансов, она шла прямо к центру сцены со своей идеальной осанкой и кудряшками в стиле Шерли Темпл[19]Американская актриса., и мир просто замирал. У меня же, хоть убей, никогда не получалось сделать это как надо.

– Ты выглядишь потрясающе, – говорю я, – а вот я выгляжу полной неряхой.

Клео склоняет голову набок и оглядывает меня.

Я прямо вижу, как работает ее мозг. Она распознает вызов и готова принять его. Там, где я вижу неряху, она видит потенциал. Там, где я не вижу ничего особенного, она видит чистый холст. На мне брюки из рубчатого вельвета и рубашка из оксфорда[20]Оксфорд – хлопковая ткань с особым переплетением нитей. на пуговицах. Она идет к своему шкафу и достает черную блузку из спандекса с длинными рукавами и V-образным вырезом.

Кидает ее мне:

– Надень-ка.

Под спандексом я имею в виду не какую – то лоснящуюся, дешевую одежду для занятий спортом. Это просто облегающая блузка с длинным рукавом, и, когда я ее надеваю, нужно признать, происходит радикальная перемена. В отличие от Клео, у меня нет гигантских грудей. У меня нет даже грудей среднего размера. Но почему-то в этой черной блузке создается впечатление, будто там скрыто нечто большее, чем кажется на первый взгляд.

Клео выглядит довольной.

– Не знаю, почему ты все время скрываешь свои прелести. Ты секси. Если бы ты только смогла это увидеть.

Она права. Я этого не вижу и не верю, что кто-то, кроме Клео, это видит, и тем не менее Клео, вероятно, пытается быть милой. С о мной все в порядке. У меня посредственная внешность. Есть другие вещи, не менее важные, чем сексуальность, такие как ум, ответственность, умение слушать. Вот только все это, кажется, не имеет никакого значения для парней, а не об этом ли мы здесь говорим?

Я снова смотрюсь в зеркало. Клео права. Даже я вижу, что новый внешний вид раскрывает во мне что-то новое – нечто, не имеющее ничего общего с моими оценками или умением слушать.

Когда мы приезжаем, вечеринка уже в самом разгаре. Все развлекаются в гостиной под очередную ужасную музыку Дариуса. Надо отдать ему должное: когда мы входим, Дариус встает и целует Клео перед всеми своими друзьями. Она выглядит так, словно готова умереть прямо здесь. Он неуклюже приобнимает меня и предлагает принести выпивку:

– Пиво? Винный коктейль? Что – нибудь по – крепче?

Вкус пива с последней вечеринки Дариуса еще свеж в моей памяти. Я говорю ему, что буду водку с любым соком, который у него найдется. Клео пить не будет. Она за рулем.

– Кто – то настроен повеселиться, – говорит она, когда Дариус уходит к бару.

Я считаю, что заслужила. Эта неделя была одной из тех самых. Вы знаете каких. Не оправдавшая ожиданий оценка за тест по французскому, к которому я так готовилась, глупая ссора с братом, комментарий, высказанный обо мне человеком, которого я едва знаю, дошедший до меня через сарафанное радио Двенадцати Дубов, по которому информация распространяется со скоростью света. Одна девочка, по имени Брианна , сказала, что я самовлюбленная. Это не дает мне покоя, хотя я не могу поверить, что позволяю кому-то по имени Брианна вывести меня из себя, потому что на самом деле не считаю себя самовлюбленной. Или, может быть, так, что, когда ты не считаешь себя самовлюбленным, это показывает, что у тебя настолько высокое самомнение, что ты действительно самовлюбленный? Теперь я и вовсе сбита с толку.

В любом случае это была одна из тех недель. И заметили ли вы, как я притворяюсь, будто та желтая бумажка с написанным на ней телефонным номером на Кейп-Коде не прожигает дыру в моем письменном столе?

Я делаю большой глоток из бокала, принесенного мне Дариусом, и морщусь. Не из-за обжигающего воздействия алкоголя, а из-за отвратительного вкуса того, с чем Дариус его смешал.

Он смотрит на меня виноватым взглядом:

– Я смог найти только женьшеневую фигню, которую пьет моя мама. Она повернута на ЗОЖ.

Я не уверена, как это объясняет наличие впечатляюще укомплектованного бара, но предполагаю, что, возможно, его отец тот еще выпивоха и пьет дома, когда мама уезжает на семинары по йоге. После ко мне приходит осознание, что, конечно, я не знаю ничего о Дариусе или его семье, и на минуту я задумываюсь о том, что приходит на ум людям, которые со мной не знакомы, когда они пытаются объяснить наличие у меня темных волос и оливковой кожи, в то время как вся моя семья – светлокожие блондины.

Я решаю не цепляться за Клео весь вечер – она очень хочет быть (и быть на виду) с Дариусом. И, кроме того, мне нужно влиться в общество, потому что я определенно не хочу казаться самовлюбленной. Так что я отхожу и подсаживаюсь на диван к Тиму Уэлану.

У него в руке пиво, и мне интересно, пахнет ли после этой жижи изо рта мочой, но не думаю, что это подходящая тема, чтобы начать разговор. Вместо этого я спрашиваю, как его команда отыграла вчера, потому что я знаю о Тиме Уэлане достаточно, чтобы быть в курсе, что он играет в сборной школы по футболу.

– Довольно неплохо. В смысле, мы выиграли, и это классно, но мы должны были играть лучше. Защита у нас была слабовата. – Он смотрит на меня со смешным выражением лица. – Но тебе ведь на самом деле это неинтересно, так ведь?

Вот теперь я становлюсь параноиком. Неужели вообще все в нашей школе считают меня самовлюбленной девчонкой?

– Расслабься, – говорит он. – Шучу я. Просто никогда не видел тебя на игре. – Он улыбается мне.

Ох! Теперь до меня дошло. Он не пытается грубить. Просто таким странным способом он пытается пофлиртовать со мной. Похоже, все дело в блузке. Я решаю присмотреться к нему повнимательнее. Он довольно симпатичный, хотя мне обычно не нравятся парни спортивного телосложения. На дворе октябрь, и не сказать, чтобы на улице удушливо жарко, но на нем мешковатые бриджи, голубой пуловер из флиса и спортивные туфли. У него большие карие глаза, большой лоб (а это отличный способ намекнуть, что он начал лысеть раньше времени – намного раньше) и маленький шрам прямо над верхней губой. Мы сидим вместе довольно долго, потягивая наши гадкие напитки и разговаривая о футболе – он думает, что Джейк попадет в сборную в следующем году, – о школьной газете, нескольких учителях, преподающих у нас обоих, и том ужасном фильме, который я посмотрела в прошлом месяце и который ему показался довольно смешным. Я слегка опьянела и чувствую тепло внутри себя, и даже музыка больше меня не раздражает. Я даже не знаю, сколько времени прошло. И кстати, рука Тима лежит на моем колене.

Он встает и потягивается.

– Пошли нальем себе еще. – Он наклоняется и смотрит в мой стакан, затем наклоняется поближе, чтобы понюхать. – Что за хрень у тебя там?

– Женьшень.

Он выглядит сбитым с толку.

– Думаю, в этот раз я буду винный коктейль.

Мы берем напитки, и он предлагает посидеть на улице. Ну, я не настолько глупа. Я, быть может, самовлюбленная, но не глупая. И я выпила не настолько много, чтобы не понимать, к чему движется этот вечер. Но хотя я никогда не обращала внимания на Тима Уэлана до сегодняшнего вечера, как я уже сказала, он довольно симпатичный, и идея быть с ним довольно заманчива. К тому же, как отметила Клео, я выгляжу секси, и думаю, чей-нибудь поцелуй был бы мне приятен.

Полагаю, пришло время сделать главное признание. А именно: я довольно неопытна во всем, что касается парней. В смысле, я думаю, у меня приличные базовые знания, но у меня как бы мало реального практического опыта. У многих девушек моего возраста уже был секс, и Клео скоро пополнит их ряды, если она не занята этим где-то прямо сейчас, и не то чтобы я уже готова заняться сексом, но я могу пересчитать на пальцах одной руки (ладно, на двух пальцах) парней, с которыми целовалась, и один из этих поцелуев случился во время игры «правда или желание», когда я училась в седьмом классе. Второй раз был реальным поцелуем (с рукой у меня на груди) на вечеринке в прошлом году, но он был с парнем, приехавшим в город навестить кузину, и на следующее утро он уехал обратно в Цинциннати. Я выгляжу жалко или как?

Если бы Тим спросил, не хочу ли я подняться наверх, думаю, я бы распсиховалась и сказала: «Ни за что». Но посиделки на улице кажутся безопасными. Там светят звезды. Так что мы садимся на траву со своими напитками, и уже вскоре мы переходим к поцелуям. И это на самом деле очень приятно. Все остальное как будто отходит назад, и, наверно, впервые за целую вечность я не думаю о чем-либо, кроме того, как он пахнет яблоками, и о том, какие у него губы и руки. Я ложусь обратно в траву. Моя голова немного кружится. Или это Земля кружится? Ну, что бы это ни было, а кружится оно быстро. Очень, очень быстро. А у меня предрасположенность к укачиванию. Я встаю, быстро одергиваю блузку Клео и бегу к кустам, где меня рвет.

Это явно не мой лучший час.

Тим ждет, пока не становится ясно, что я закончила делать то, что делала, и медленно подходит ко мне. С расстояния добрых пяти футов[21]Около полутора метров. он спрашивает, принести ли мне что-нибудь.

– Просто воду, спасибо.

Вам, наверно, не понять, как сильно я себя сейчас жалею. Меня целовал Тим Уэлан. Он дотрагивался до меня. Меня!

Он спешно уходит в дом и возвращается с большим пластиковым стаканом чуть теплой воды. Я практически залпом выпиваю ее всю. Голова больше не кружится. Тошнота исчезла. И внезапно я трезва как стеклышко, на сто процентов. Тим все еще держится на расстоянии пяти футов. Он действительно думает, что меня стошнило из-за него?

И тут появляется Клео. Я готова ее расцеловать, так счастлива я ее видеть, хотя, учитывая то, чем я была занята в последние несколько минут, не думаю, что она бы это оценила. Она говорит, что нам пора домой, и снова я безумно ей благодарна, потому что знаю, что в действительности нам еще не обязательно ехать, но она пытается спасти меня от этих кустов, и этой вечеринки, и всего этого вечера.

Не прошло и двух минут с момента, как мы сели в машину, а мы обе уже заливаемся от смеха.

– Так вы уже вовсю целовались и обнимались, и ты просто извинилась и облевала все кусты?

– Ага, – отвечаю я. – Думаю, я ему очень нравлюсь.

– О-о-о… Тим… ммммм… – Клео изображает звуки поцелуя. – Буэ-э-э. – Это уже кого-то рвет.

– Прекрати. Ты убиваешь меня. Я умираю от смеха.

– Ах ты маленькая потаскушка! – Клео протягивает руку и как бы толкает меня. – Тим Уэлан! Думаю, он довольно симпатичный. У него такие сексуальные ноги футболиста.

Я не обратила внимания на его ноги. А ведь он был одет в шорты! Я отстаю от Клео на световые годы. И так было с нами всегда, хотя я и старше ее на полных четыре месяца. У Тима сексуальные ноги футболиста, а я и не подумала бы обратить на это внимание.

– Итак, – спрашиваю я ее после того, как мы изрядно посмеялись на мой счет, – мне что-нибудь стоит узнать про тебя и Дариуса?

– Нет, – отвечает она. – Мы весь вечер говорили об этом, но я не хочу делать это на какой-то вечеринке, когда вокруг столько всяких людей. Я хочу, чтобы это случилось… Не знаю, чего я конкретно хочу, но я не хочу делать это вот так.

– Ну, – отвечаю я, – по-моему, это очень даже логично.

Мы останавливаемся перед домом Клео, и я чувствую облегчение, видя, что в комнате Джулз, как и во всех других в доме, выключен свет. Я дома и в безопасности.