Онлайн чтение книги Опасность для сердец A Hazard of Hearts
Глава 13

Промучившись до утра, Хэриет застонала и снова закрыла глаза. Она плохо себя чувствовала, так плохо, что в эту минуту жаждала только забытья. Желанный сон никак не наступал, мозг напряженно работал, голова разламывалась от боли, во рту была неприятная сухость.

Вечером перед сном она приняла настойку опия, предчувствуя, что ей придется лежать без сна всю ночь. Мысли не давали покоя.

В порыве отчаяния маркиза приняла двойную дозу снотворного, ей так хотелось забыться и не думать о последствиях. Однако, не в состоянии уснуть, она протянула руку к шелковому шнуру колокольчика, висевшего у кровати, и снова застонала из-за нового приступа головной боли.

Через несколько секунд открылась дверь и вошла Марта. Она начала раздвигать шторы, но грубый голос госпожи остановил ее:

– Не впускай свет в комнату, дуреха. Мне нужна темнота.

Марта посмотрела в сторону маркизы и издала хрюкающий звук. Она слишком хорошо знала, почему ее госпожа говорит таким тоном. Марта раздвинула только шторы окна, расположенного дальше всех от кровати, а другие оставила закрытыми. Затем, подобрав серебристое платье, небрежно брошенное на стул, стала наводить в комнате порядок. На коврике у камина валялся чулок, одна туфля была под стулом, другая – у кровати. Драгоценности, брошенные в кучу на туалетном столике, напоминали о том, как спешно она их с себя снимала. Марта снова недовольно фыркнула. Голос с кровати гневно произнес:

– Сколько мне еще ждать бренди, дура? Ты ведь знаешь, что мне сейчас нужно.

Служанка сжала губы, но ничего не сказала и прошла к двери. Через минуту, как бы в ожидании, когда его позовут, вошел негритенок с серебряным подносом, на котором стоял графин. Маркиза, поднимаясь с подушек, громко застонала и поднесла руку ко лбу, как бы придерживая голову. Марта принесла ей бархатный халат, отделанный лебяжьим пухом, и поправила кружевные подушки у нее за спиной.

– Все утро отвратительно себя чувствую, – пробормотала маркиза.

– Разве вам, ваша светлость, можно пить столько бренди?

– Столько? – оборвала маркиза. – Думаешь, женщина, я вчера напилась? Ошибаешься. Если что и заставило меня принять снотворное, то, уверяю тебя, крепкое вино тут ни при чем.

Марта промолчала, но всем своим видом показывала, что не согласна со своей госпожой. Когда маркиза много пила, она принимала немного опия, чтобы легче уснуть. Хэриет потянулась к стакану с бренди и сделала несколько глотков.

– Ах, но от этого мне становится хуже, – сказала маркиза, – принеси маленькую коробочку с эмалью. Она в верхнем ящике туалетного столика – та, которую я не разрешала тебе трогать.

Горничная подошла к туалетному столику, открыла ящик и, осторожно держа в руке коробочку, как бы боясь к ней прикасаться, отнесла ее госпоже. Дрожащими руками Хэриет открыла коробочку, в которой хранился белый порошок. С минуту маркиза разглядывала его, а затем, взяв пальцами щепотку и как бы готовясь вдохнуть, насыпала порошок в левую ноздрю. Она вдохнула один раз, затем два и несколько раз повторила. Часто дыша, маркиза закрыла глаза и откинулась на подушки.

Через пару секунд она сделала глубокий вдох и окинула комнату взглядом. Маркизе становилось лучше, она открыла глаза, в них появился блеск, зрачки расширились. На щеках заиграл румянец, губы порозовели.

– Положить коробочку на место, миледи?

– Нет, пусть останется здесь. Она мне еще понадобится.

– Нет, миледи! Нет!

Маркиза уставилась на нее:

– Ты слышала, что я тебе сказала, дуреха? Оставь ее на месте.

Марта отошла и застыла от ужаса. Хэриет улыбнулась, довольная собой. Приятная слабость разливалась по всему телу, рассеивая подавленное настроение. Она чувствовала, как оживлялся мозг, ощущала само движение крови в сосудах. Ей было лучше. Более того, ей было хорошо.

Она снова вытянула руку, взяла стакан с бренди и выпила до дна. Хэриет засмеялась. Сейчас она была сама собой. Слава Богу, порошок был под рукой, и она могла употреблять его, когда хотела. Маркиза вспомнила человека, который дал ей этот порошок.

Однажды летом ее любовником стал русский наследный принц. Он приехал с визитом в Англию. Они любили друг друга бешено и страстно, порой почти до смертельного истощения. Именно тогда он рассказал ей о волшебном порошке, который можно употреблять, если чувствуешь разлад между желаниями мозга и возможностями тела.

– Дай мне немного, дай немного, – жадно говорила Хэриет, а тот, умиляясь настойчивости своей возлюбленной, посвятил ее в искусство потребления порошка через вдох крошечными порциями. «Вдох страсти», – шутливо называл он. Маркиза так долго просила его дать ей хотя бы немного, что он наконец уступил.

– Порошок опасен для тех, кто, как вы, любимая, слишком пылки и страстны, его нужно употреблять с большой осторожностью и только изредка.

– Понимаю, – прошептала Хэриет, – я сохраню его для таких минут, как эта.

Она откинула голову, а ее распущенные огненно-рыжие волосы рассыпались по плечам. Принц наклонился, чтобы поцеловать ее лебединую шею.

– Для таких минут, как эта, моя прекрасная любовь, – отозвался он нежно.

Позже он еще раз предупредил маркизу:

– Порошок сделан учеными аптекарями при дворе царя. Мало кому можно доверить хотя бы десятую часть унции, так как он очень сильный, и малейшая передозировка или неосторожность при вдохе не восстановит сил, а более того, вызовет помешательство. Ты сойдешь с ума, Хэриет. Я не смогу уберечь тебя, поэтому предупреждаю заранее. Порошок обостряет все чувства. Если ты любишь и вдыхаешь порошок, то будешь любить с такой страстностью, перед которой отступят даже самые сильные порывы фантазии. Если ты ненавидишь и принимаешь порошок – возненавидишь с такой же силой.

– Я буду вдыхать его для любви, – нежно произнесла Хэриет.

Возлюбленный посмотрел на нее, лежащую в прозрачном одеянии. Ее полуприкрытые глаза жаждали любви, ее алые губы призывно раскрылись, он улыбнулся и протянул ей заветную коробочку.

Долгие годы Хэриет сдерживала свое обещание. Она пользовалась порошком лишь изредка, когда к этому располагала романтическая обстановка. Сегодня же утром маркиза успокаивала себя тем, что у нее было оправдание и она имела право употребить порошок. Хэриет не припоминала случая, когда чувствовала себя хуже, чем сейчас, но именно в эту минуту она должна была ясно мыслить.

Она стала сосредоточенно размышлять, заставляя себя из последних сил. Хэриет считала, что нельзя пренебрегать ничем, что поможет прояснить мозг. Ей нужно было все тщательно продумать.

– Ваша светлость, поешьте немного.

– А что, это идея, который час?

– Уже полдень, миледи.

– Ну, закажи чего-нибудь повкуснее.

– Прекрасно, миледи. А выпить?

– Бутылку шампанского и прямо сейчас.

Марта хмыкнула, не скрывая своего недовольства, но маркиза не обратила на это никакого внимания. Она снова откинулась на подушки, забыв посмотреться в зеркало, которое Марта положила рядом с ней. Нельзя было терять времени, надо было думать, и думать быстро.

К счастью, в эту минуту ее мозг работал четко, как никогда, и порошок помог рассеять чувство страха, которое не оставляло ее с прошлого вечера. И все же, за что ее винить? Джастин мог нагнать страх на любого человека, каким бы мужественным и сильным он ни был.

Маркиза стала вспоминать события прошлой ночи. Она старалась не упустить ни малейшей подробности, напряженно анализируя все с такой точностью, которая могла бы помочь найти какую-нибудь лазейку или упущение в обвинениях, высказанных ей сыном.

Ни секунды Хэриет не сомневалась в успехе своего плана. Ведь она видела, как Серина выбежала из гостиной вслед за лакеем после того, как тот говорил с ней. Она почувствовала легкость и возбуждение, как будто те десять тысяч гиней, которые Хэрри Ротхэм ей обещал, уже были у нее в кармане. Она играла в эскарте с богатым, но бестолковым молодым человеком, которого в Мэндрейк привезла герцогиня Фортхэмптон. Впервые за несколько недель маркиза начала выигрывать, и немалые суммы – двести гиней, четыреста, а затем и тысячу. Она была так взволнована, что не могла скрыть своей радости. «Звезды изменили свое положение, – сказала она себе. – Я знала, что мне повезет сегодня вечером, и сейчас все пойдет как по маслу».

Негритенок уселся в угол, где обычно ожидал приказаний госпожи. Она взглянула на него, мальчик кивнул. С победоносным видом Хэриет сделала ставку и в конечном счете снова проиграла.

– Ты потрясающе здорово выглядишь сегодня, дорогая Хэриет, – прошептал кавалер, стоявший рядом. Она рассмеялась, подняв стакан в молчаливом тосте за него и одарив его искрящимся взглядом.

В таком настроении маркиза без труда собрала вокруг себя поклонников. Хэриет блистала остроумием и наслаждалась восхищением, которым они ее окружили, а это действовало на нее сильнее вина. Она проиграла еще пять тысяч гиней и, вставая из-за стола, воскликнула:

– О, что-то сегодня у меня душа не лежит к игре.

– Пойдем поговорим, – предложил ей один из давнишних поклонников. Хэриет взяла его под руку и позволила ему увести себя в альков.

Однако маркиза была слишком обеспокоена и не могла долго оставаться в обществе одного и того же человека, и вскоре она вернулась к гостям, переходила от одного столика к другому, от игры к игре, заключала пари, делала ставки.

Прошло часа три, и все это время Хэриет не могла успокоиться. Она много выпила, но вино на нее не действовало. Маркиза была сильно возбуждена, острила и развлекалась вместе со своими поклонниками. Вдруг к ней подошел Джастин. Он еще не успел заговорить, как она почувствовала, что произошло нечто неприятное. На ее плечо легла тяжелая рука, холодная и властная. Она обернулась и взглянула в лицо сыну, и то, что она в нем прочитала, заставило ее сердце затрепетать от страха.

– Мне необходимо поговорить с вами, мама, – спокойно сказал Джастин, – сделайте одолжение, пойдемте со мной в библиотеку.

– Ох, Джастин, ну и время же ты выбрал среди ночи! Не иначе, как в доме пожар! Может, к нам забрались воры? Не сомневаюсь, ты принес дурные вести.

– Мы не простим вас, Вулкан, – сказал один из гостей, окружавших Хэриет, – за то, что вы уводите от нас Хэриет в такую минуту. Видите, сейчас ей хорошо, как никогда. Она всех нас развеселила.

– Сожалею, что я некстати, джентльмены, – ответил лорд Вулкан, голос его звучал холодно и уверенно, и Хэриет не оставалось ничего, как покорно следовать за ним.

– Я спокойно иду на гильотину, – сострила она и, взяв Джастина под руку, позволила сыну увести ее из гостиной.

Они прошли через холл к коридору, ведущему к большой библиотеке. Как только они оказались на приличном расстоянии от гостей, маркиза с недоумением посмотрела ему в глаза.

– В чем дело, Джастин? – раздраженно спросила она. – Неужели то, что ты собираешься сказать, не может подождать до утра?

Он ничего не ответил. Они медленно прошли через мраморный зал, Джастин открыл дверь библиотеки и пропустил маркизу вперед. И тут Хэриет испугалась. Что это могло означать? Неужели Пэдлетт провел лодку через потайной ход без ее указаний? А может, Джастин узнал об убийстве пьяного контрабандиста? Или, что еще хуже, может быть... Нет, она боялась предположить, что ее совместный с лордом Ротхэмом план потерпел крах.

Большая мрачная комната, отведенная под библиотеку, никогда не нравилась маркизе. Она ненавидела книги. Они были для нее чем-то бесконечно скучным. Эту комнату любил ее муж, а сейчас здесь работал Джастин, и Хэриет очень редко заходила сюда, предпочитая приглашать сына к себе в апартаменты.

В камине не горел огонь, и маркиза поежилась.

– Здесь ужасно холодно, быстрее, Джастин, говори, что тебе нужно, мне не терпится вернуться к гостям.

Лорд Вулкан закрыл за собой тяжелую дверь, и маркизе показалось, что в самой его решительности, с которой он осмотрелся и прошел к камину, было нечто угрожающее. Он смотрел ей прямо в лицо. Несмотря на волнение, она не могла не восхищаться сыном. Джастин был такой большой, такой сильный, а маркиза всегда уважала в мужчине силу.

Она наблюдала за тем, как сын укрощал необъезженного коня, от которого все, и даже сами конюхи, отскакивали в страхе. Однажды он спас ее от двоих неизвестных, которые как-то ночью хотели перевернуть ее носилки на Беркли сквер, а еще ему как-то пришлось вытащить из воды трех тонувших женщин, их лодка перевернулась. Другие же мужчины беспомощно стояли на берегу и выкрикивали ему указания, не предпринимая никаких попыток помочь. Да, Джастин не только сильный, но и необыкновенно красивый, а сейчас его суровый взгляд и холодное спокойствие в глазах внушали только страх.

Маркиза боялась его и ругала себя за это. В конце концов, он ее сын – маленький мальчик, который когда-то обожал ее, всюду сопровождал и говорил: «Мама, вы такая красивая. Только ангелы могут быть так красивы». Она не переставала повторять их за обедом даже в присутствии самой королевы. Но в те дни Хэриет уделяла ребенку мало внимания. Джастина растили няни и воспитывали наставники. Она считала, что сын и так проводит много времени с отцом, и редко интересовалась его занятиями.

Когда он вырос и стал стройным и привлекательным юношей, маркизе льстило сознание того, что он обожает ее, хотя она и так была самой красивой женщиной из всех, кого он встречал. Хэриет подзывала сына к себе и похлопывала его по щеке, зная, какое восхищение вызывает у окружающих их пара – мать и сын.

Но когда она была занята любовником, а Джастин хотел ее видеть, дело обстояло по-другому. Она посылала ему вежливую записку о том, что занята и ему лучше развлечься самому. К несчастью, он знал правду, когда ее не бывало рядом. Хэриет не могла забыть, как он злился, тот молодой романтичный Джастин, который в собственном воображении возвел ее на пьедестал. Он злился и обижался, но это ее не очень волновало. Дети, считала она, это часть самого себя. Они должны принимать родителей такими, какие они есть, и не сравнивать их с героями сказок, ведь в настоящей жизни все по-другому. Улыбка и несколько добрых слов, минута нежности – что еще нужно сыну от матери?

Хэриет искренне верила в то, что она достаточно хорошо относилась к Джастину, держала его в своих руках и делала с ним, что хотела. Сын любил ее. Она не сомневалась в этом так же, как и в восхищении, которого ждала от любого мужчины. Джастин принадлежал ей, она считала его таким же необходимым предметом для украшения собственной персоны, как бриллиантовые ожерелья и многие другие атрибуты, прославляющие ее тщеславие. Дорогой Джастин! Она любила сына, пока тот не вмешивался в ее дела, помогал и не препятствовал ее жизни в маленьком мирке, в котором она правила безраздельно.

Хэриет думала о том, как много она сделала для Мэндрейка и как Джастин должен гордиться своей матерью.

– Ну? – вздохнула она. – Говори побыстрее. У меня нет никакого желания умирать в этом мрачном мавзолее, когда вокруг свет и смех.

– Скажите мне правду, – начал Джастин, – чистую правду, потому что ничто другое меня не удовлетворит, о вашем сговоре с лордом Ротхэмом о похищении Серины.

Маркиза вскрикнула от удивления. Она хорошо сыграла, и этот трюк мог обмануть девять человек из десяти.

– Господь с тобой, Джастин, о чем ты говоришь? Что, Хэри Ротхэм должен похитить Серину? Право же, забавная шутка, но я впервые об этом слышу.

– Не стоит притворяться, мама, – спокойно сказал Джастин, – я ни на минуту не поддамся на обман. Мне известно о вашем попустительстве этому недостойному плану, который мог бы завершиться успешно, если бы Серина, не будь у нее смекалки, не сумела сбежать от милорда.

– Она сбежала? Откуда ты знаешь?

– Она вернулась.

Маркиза от неожиданности села в одно из кресел у камина.

– Она вернулась, – повторила Хэриет, и в ее голосе появились металлические нотки, – Хэрри, наверное, в бешенстве.

В эту минуту она забыла обо всем, что хотела скрыть от Джастина, мысли ее были заняты только этой новостью; ее план провалился, а вместе с ним, как она понимала, и шанс получить десять тысяч гиней. Маркиза считала, что деньги уже у нее в кармане, а эта потеря – тяжелый и неожиданный удар.

– Да, она вернулась, – повторил лорд Вулкан, – и сейчас, мама, вы должны сказать мне правду.

Хэриет подняла голову и посмотрела на него. Глаза ее сверкали.

– Ну и дурак же этот Хэрри! – воскликнула она. – Увезти девчонку и дать ей убежать!

Маркиза вдруг заметила выражение лица сына, и слова застыли на ее губах.

– Сколько он предложил вам за участие в этой интриге? – спросил он.

Джастин медленно произносил каждое слово. Слишком поздно она поняла, что попала в ловушку. В самом начале разговора Хэриет держалась правильно, ей следовало бы продолжать отрицать все и делать вид, что она ничего не знает!

– Не понимаю, о чем это ты, Джастин, – сказала она, но ее слова звучали неубедительно.

– Ответьте мне. – Сын подошел поближе, и она вздрогнула от испуга.

Однако маркиза никогда не терялась. Она заставила себя подняться с кресла.

– Ох, Джастин, ну чего ты суетишься из-за этой глупой девчонки? Тебе она не нужна, а лорд Ротхэм готов был жениться на ней. Мог бы получиться хороший брак, просто великолепный. Любая мать пожелала бы такого для своей дочери. Но Серина настолько глупа, что была неприветлива с Хэрри. Она вбила себе в голову историю о том, что когда-то он соблазнил одну из служанок в доме ее отца. Даже если это и правда, тот случай не стоит внимания; Хэрри убедил меня в этом, но глупышка не хотела его слушать, когда он говорил ей о настоящих причинах, поэтому мы с ним задумали маленький план, Хэрри и я. Я заботилась о Серине, о ее благополучии, и однажды она бы меня поблагодарила за то, что стала леди Ротхэм и хозяйкой такого очаровательного замка в Дорсете.

– Меня сейчас не это интересует, мама. Я спрашиваю, сколько Ротхэм обещал заплатить вам?

– Дорогой Джастин, неужели ты так плохо обо мне думаешь? Считаешь, что меня может подкупить любой джентльмен? Не сомневаюсь, Хэрри собирался сделать мне подарок, ну и я бы подарила им с Сериной что-нибудь к свадьбе, если бы их бракосочетание состоялось. Он был мне благодарен, я уверена, и Серина стала бы меня благодарить. Но говоришь, эта дурочка вернулась. Пойду навещу ее и выясню, что случилось.

Маркиза повернулась и собиралась выйти из комнаты. Но Джастин крепко схватил ее за руку.

– Послушай, мама, я хочу знать правду.

– Наглый мальчишка, – разозлилась она, – как ты смеешь трогать меня? Мне же больно! Убери свою железную руку.

– Правду! – повторил лорд Вулкан.

Хэриет с минуту вызывающе смотрела на него.

Их взгляды встретились, и тут она сдалась.

– Ну, хорошо, – с яростью согласилась она, – знай правду, если хочешь, и черт бы тебя побрал за твою настойчивость. Хэрри обещал мне десять тысяч гиней. По всем подсчетам, сумма не такая уж большая, если вспомнить, что ему достанется восемьдесят тысяч гиней после женитьбы на этой девчонке – если бы ему удалось это сделать, а мне деньги нужны позарез. Ну что, теперь ты доволен?

Она вырвала свою руку и отошла от него на несколько шагов, заметив, как он бледнеет от злости.

– Как вы смели! – сказал он. – Как вы посмели продать гостью! Мало того, что вы принимали участие в том, чтобы обманом подстроить похищение невинной девочки, ребенка, которого я доверил вам. Я верил в то, что при всех ваших недостатках вы все же благородная леди. Но что вы начнете строить козни против девушки, которая приняла гостеприимство нашего дома, продадите и предадите ее из-за грязных денег – это просто позор, который всегда останется клеймом на имени и чести нашего рода.

– Замолчи! – рявкнула маркиза. – «Наше имя, наша честь». Ты говоришь о Мэндрейке. Ты такой же, как и твой отец. Вы думаете не обо мне, не о людях, вы думаете только об этом доме. Семья Вулкан из Мэндрейка! – вот в чем вы видите смысл жизни. История семьи, история дома. К черту, я сыта по горло! Всю жизнь я только об этом и слышу. Неужели у меня нет права на свое собственное существование? Разве я не женщина, которой нужно чувствовать? У меня не может быть других интересов? Неужели у меня не должно быть жизни, свободной от устоев семьи и этого дома? Твой отец женился на мне, и не сомневаюсь, только потому, что я достаточно красива, чтобы украшать дом, который он любил больше всего на свете, в его жизни не было места женщине. Его не заботила живая плоть и кровь, он хотел привести в Мэндрейк хозяйку, и именно потому, что он считал свой дом слишком святым местом, хозяйка должна была быть красивой и благородного происхождения. Вот почему он женился на мне, и ты ведешь себя так же, как и он. Это все Мэндрейк.

... Мэндрейк целый день, каждый день. Ничего другого в мире не существует. Люди могут умирать, разбивать сердца в нищете, голодать, но главное только одно – Мэндрейк цел и невредим – нет на свете ничего более важного. Я женщина и хочу большего. Мне не нужны эти мертвые кирпичи с известкой, история и традиции с геральдическими знаками, передаваемыми по наследству. Я хочу золота, хочу развлечений. Мне нравится волнение, которое я испытываю, получая все, что хочу. Я не боюсь Мэндрейка. Мэндрейк может оставаться твоим господином, но мне хозяином он никогда не будет.

Когда она закончила, воцарилась тишина – тишина, которая пугала больше, чем ее страстная речь. Хэриет уставилась на Джастина, чувствуя, что понемногу начинает успокаиваться.

– Ну, тебе нечего сказать? Я заставила тебя замолчать наконец?

– Мне нужно многое сказать, – ответил Джастин, – и многое сделать. Поговорю с отцом и передам вам, к какому решению мы придем по этому и по многим другим вопросам. Вполне возможно, что дом придется закрыть и вы уйдете, куда вам угодно. Тайные ходы под скалой будут закрыты. Нужно еще кое-что срочно сделать... Теперь, когда вы мне все рассказали.

Он так спокойно говорил, что с минуту маркиза не понимала значения его слов. Она затаила дыхание и побледнела.

– Джастин, ты не можешь так говорить. Закрыть дом, выслать меня?

Хэриет протянула к нему руки, но сын отвернулся, и в эту минуту ей показалось, что он забрал у нее всякую надежду, всякую поддержку, оставил ее без почвы под ногами. Ее мир, который она так искусно строила, сейчас рушился. Ей вдруг представились пустые комнаты, запыленная Серебряная гостиная, занавешенные окна, из прислуги останутся всего несколько человек, конюшни опустеют.

Маркиза невольно вскрикнула. Это был крик испуганного ребенка.

– Нет, Джастин, не это. Ты не можешь закрыть дом, это жестоко и несправедливо. И потом, я тебе не разрешу.

Произнося эти слова, Хэриет заранее знала, что они ничего не значат. У нее не осталось ни власти, ни силы, чтобы противостоять его влиянию. В глазах всего общества он был маркизом Вулканом. Он владел домом и поместьем, был хозяином всего, а она зависела от сына, от денег, которые он давал ей на портных и ювелиров. Слишком поздно она обнаружила, что попала в сети, которые сама же и расставила. Мужа еще можно было уговорить, упросить. Но сын был неумолим. Она слишком далеко его завела и сейчас наткнулась на препятствие, которое не могла преодолеть.

– Джастин, – снова вскрикнула она. – Пожалуйста, пожалуйста, выслушай меня.

Но он уже шел к двери.

– Поговорим об этом завтра, а может, послезавтра, – ответил он. – Сейчас же, прошу прощения, мне нужно решить одно дело.

– Но что именно? Что... что ты собираешься сделать?

Джастин странно улыбнулся и, кивнув, вышел из комнаты. Она осталась одна, сбитая с толку, ошеломленная и напуганная, и впервые с того времени, как в Мэндрейке открылись большие salon для друзей, она не попрощалась на ночь с гостями и сразу ушла наверх в свою спальню. Маркиза сильно устала, мозг ее отказывался работать, она не могла ясно мыслить. Она ходила по комнате, потом села и уставилась на огонь, затихающий в камине. Марта, как обычно, ждала ее, но маркиза не вызывала ее к себе. Ей хотелось остаться одной, обдумать все. Ее жизнь вдруг оказалась разбитой. Она не верила в то, что это возможно – быть счастливой еще вечером, а в эту минуту испытывать беспредельное отчаяние. Она пыталась убедить себя в том, что ей не нужно бояться, что Джастин не о том говорил, но холодный рассудок подсказывал ей, что вряд ли его можно будет переубедить.

Горящий уголек выпал из камина. Хэриет вздрогнула. Она стянула с себя одежду, побросала ее в беспорядке и, вытащив бутылочку с настойкой опия из шкафа в конце комнаты, поставила ее на туалетный столик. Маркиза подумала, а не выпить ли ей всю бутылочку, но она собрала все свое мужество, чтобы не сделать этого – еще можно найти выход из положения. Она хотела только забыться, рука ее уже не дрожала. Маркиза налила себе двойную дозу снотворного и, выпив, легла спать.

Выход из положения! Именно этого она хотела сейчас. Она мечтала найти нужное решение утром, до прихода Джастина, пока он не вынес ей окончательный приговор. Хэриет потянулась к колокольчику и позвонила. В комнату вошла Марта.

– Где его светлость? – спросила маркиза. – Не посылай за ним, я не хочу с ним видеться, но мне нужно знать, где он.

– Я выясню, ваша светлость.

Она вышла из комнаты, и маркиза снова откинулась на подушки.

Неужели мольбы помогут? Нет, это не имеет смысла, она уже это пробовала и ничего не добилась. Власть в руках Джастина. Но что же ей делать? Стареть? Она ужаснулась собственному бессилию. Терять власть было горько – поистине горько. Когда-то она блистала красотой, с ней не могла сравниться эта глупышка, которая принесла в дом столько несчастья.

При мысли о Серине маркиза приподнялась. Порошок начал действовать. Она чувствовала, как ее мозг оживлялся, сердцебиение учащалось, кровь стучала в висках. Еще не все потеряно. Серина! Да, вот имя человека, который стоял за всеми этими несчастьями. Это все та же девчонка, та невзрачная деревенская девочка, которая, войдя в дом, разрушила все. Она принесла в дом все несчастья, сейчас маркиза была в этом убеждена. Именно Серина виновата во всем и должна ответить за содеянное. Пальцы маркизы сжались так сильно, что ногти впились в ладонь. Открылась дверь, и вошла Марта.

– Ваша светлость, я узнала, что его светлость выехали на коне вчера вечером и пока не вернулись.

– Уехал вчера вечером?

Голос маркизы задрожал от удивления.

– Да, миледи. Конюхи сказали, что в три часа ночи он попросил оседлать коня. Он не оставлял сообщений для вашей светлости и никому не говорил, куда собирается.

– Боже мой, – сказала она, – он поехал стреляться с Хэрри Ротхэмом!

Она упала на подушки. Лицо ее побледнело.

– Марта, – с трудом проговорила она. – Они убьют друг друга! Джастин был в бешенстве, и я же знала, какая я дура, что не подумала об этом сразу. Он же пошел вызвать лорда Ротхэма на дуэль.

– Может быть, дела обстоят не так уж плохо, миледи. Ваша светлость ошибаются. Его светлость ничего не сказали.

– Ничего не сказал, – повторила маркиза. – А зачем это ему? Мне нужно было вовремя догадаться и остановить его. Марта, Марта, что мне делать?

– Ничего, миледи. Если его светлость сейчас стреляются, к этому часу уже, наверное, все закончилось.

– На рассвете, – вскрикнула маркиза. – Храни нас господь, Марта! Как нам узнать, что произошло?

Хэриет закрыла лицо руками. Она забыла о своем гневе и страхе перед Джастином. Ее сын был в опасности, часть ее плоти и крови, часть ее жизни.

– Ну, ну, миледи, не расстраивайтесь, – успокаивала ее Марта. – Если вы все время будете об этом думать, потеряете все силы. Вам сейчас нужно чего-нибудь поесть, тогда станет лучше.

– Дура, ты дура! Мне не нужна еда, – оборвала ее маркиза. Она вдруг села и оттолкнула Марту. – Мне хорошо, оставь меня в покое, говорю тебе. И приведи мисс Стэверли сейчас же, слышишь?