Инспектор Нил нашел миссис Персиваль в ее гостиной — она сидела за столом и писала письма. При его появлении она несколько нервно поднялась с кресла.
— Я чем-нибудь.., вас что-то…
— Прошу вас, сидите, миссис Фортескью. Я просто хотел задать еще несколько вопросов.
— Да, пожалуйста. Конечно, инспектор. Какой все-таки ужас, да? В голове не укладывается.
И она, все еще нервничая, опустилась в кресло. Инспектор Нил сел рядом на небольшой стул с прямой спинкой. До сих пор он к миссис Персиваль Фортескью как-то не приглядывался, но сейчас решил этот пробел восполнить. Далеко не красавица, во многих отношениях посредственность.., к тому же не очень счастлива. Нетерпеливая, чем-то недовольная, не шибко умная, и все же.., медсестра она, скорее всего, была неплохая, деловитая и умелая. Выйдя замуж за состоятельного человека, она обрела свободу, но, кажется, эта свобода не приносила ей удовлетворения. Она развлекалась тем, что покупала одежду, читала романы и ела сладости, но Нил помнил, какое всепоглощающее возбуждение охватило ее в день смерти Рекса Фортескью, и это, по его мнению, было не какое-то дьявольское злорадство, нет, просто жизнь ее была окружена бесплодными пустынями скуки. Под его испытующим взглядом ресницы ее затрепетали и опустились. Казалось, она нервничает, ее мучает чувство вины.., но, возможно, ему это только казалось.
— К сожалению, — успокаивающе произнес он, — приходится снова и снова задавать вопросы. Вас всех это, конечно, утомляет. Я вас прекрасно понимаю, но что делать, если многое не стыкуется. Например, мне так и не ясно, когда и что произошло. Вы ведь к чаю вышли довольно поздно, да? Собственно говоря, за вами поднялась мисс Доув?
— Да. Точно. Она заглянула ко мне и сказала, что чай готов. Я и понятия не имела, что уже так поздно. Я писала письма.
Инспектор Нил бросил мимолетный взгляд на письменный стол.
— Понятно, — сказал он. — А мне показалось, что вы были на прогулке.
— Это она вам сказала? Знаете, а ведь верно. Я и вправду писала письма, но потом мне стало как-то душно, заболела голова, и я вышла.., прогуляться. Так, пройтись по саду.
— Понятно. Никого не встретили?
— Встретила? — Она уставилась на него. — Кого я могла встретить?
— Я просто хочу знать: пока гуляли по саду, никого не видели? Может, кто-то видел вас?
— Ну, видела издалека садовника. Вот и все. — Она смотрела на него с подозрением.
— Потом вы вернулись, поднялись к себе в комнату и как раз снимали пальто, когда к вам зашла мисс Доув и пригласила к чаю?
— Да. Да, и я пошла вниз.
— Кого вы там застали?
— Адель и Элейн, еще через несколько Минут появился Ланс. Мой деверь. Он вернулся из Кении.
— И вам всем подали чай.
— Да. Потом Ланс поднялся к тетушке Эффи, а я вернулась сюда, закончить письма. С Адель осталась Элейн.
Нил кивнул, как бы подбадривая собеседницу.
— Правильно. Видимо, мисс Фортескью посидела с миссис Фортескью еще минут пять — десять после вашего ухода. А ваш муж к тому времени не вернулся?
— О нет. Перси… Валь.., вернулся где-то в половине седьмого, а то и в семь. Задержался в городе.
— Он приехал поездом?
— Да. А на станции взял такси.
— Он часто возвращается поездом?
— Иногда. Не сказала бы, что часто. Наверное, он был в таких точках города, где трудно запарковать машину. Проще сесть на Кэннон-стрит в поезд и приехать домой.
— Понятно, — сказал инспектор Нил. — Я спрашивал вашего мужа, оставила ли миссис Фортескью завещание. Он полагает, что нет. Вам ничего про это не известно?
К его удивлению, Дженнифер Фортескью энергично закивала головой.
— Известно, — подтвердила она. — Адель написала завещание. Она сама мне сказала.
— В самом деле? Когда же это было?
— Не очень давно. С месяц назад.
— Весьма любопытно, — заметил инспектор Нил. Миссис Персиваль всем телом подалась вперед. Лицо ее ожило. Ей явно нравилось быть владелицей каких-то уникальных сведений.
— Валь об этом ничего не знает, — сообщила она. — Никто не знает. Да и мне это стало известно по чистой случайности. Я была на улице, только что вышла из магазина письменных принадлежностей. И вдруг вижу — Адель, выходит из адвокатской конторы. «Энселл и Уоррелл», есть такая на Хай-стрит.
— Ага, — сказал Нил. — Местная адвокатская фирма?
— Да. Ну, я и спрашиваю Адель: «Что это тебя сюда занесло?» Она засмеялась и говорит: «Тебе что, очень хочется знать?» Дальше мы пошли вместе, тут она и говорит:
«Так и быть, Дженнифер, тебе скажу. Я составила завещание». — «Чего это тебе взбрело в голову? — спрашиваю. — Вроде бы ты здорова, на тот свет не собираешься». «Нет, — отвечает, — пока не собираюсь. В жизни себя лучше не чувствовала. Но завещание должно быть у каждого. А к семейному лондонскому адвокату, этому прилипале мистеру Бингсли, нипочем не поеду». Этот старый проныра, мол, обязательно разболтает всей семье. «Нет, — сказала она, — мое завещание, Дженнифер, это мое личное дело, я составила его по-своему, и никто о нем знать не будет». — «Раз так, Адель, — говорю я, — никому не скажу». — «А хоть и скажешь, — отвечает она. — Ты же и сама не знаешь, что в нем». Но я так никому и не сказала. Даже Перси. Я считаю, женщины должны помогать друг дружке, верно, инспектор Нил?
— Безусловно, это очень мило с вашей стороны, миссис Фортескью, — дипломатично вывернулся инспектор Нил.
— Я знаю, что я по натуре не зловредная, — призналась Дженнифер. — К Адель я никогда особенной любовью не пылала, но поймите меня правильно. Я всегда считала: она из тех, кто ни перед чем не остановится, чтобы добиться своего. А теперь вот она в могиле, бедняжка. Может, я была к ней несправедлива…
— Что ж, большое вам спасибо, миссис Фортескью, вы мне очень помогли.
— Ну, за что меня благодарить. Если чем-то смогу помочь, буду только рада. Ведь все это так ужасно. А что за пожилая дама приехала сегодня утром?
— Некая мисс Марпл. Она была настолько любезна, что приехала рассказать нам все, что ей известно о Глэдис. Оказывается, Глэдис Мартин когда-то была у нее в услужении.
— В самом деле? Как интересно.
— Еще один вопрос, миссис Персиваль. Вам что-нибудь известно насчет дроздов?
Дженнифер Фортескью заметно вздрогнула, выронила на пол сумочку и наклонилась, чтобы ее поднять.
— Насчет дроздов, инспектор? Дроздов? Каких именно? — У нее даже перехватило дыхание.
Чуть улыбнувшись, инспектор Нил пояснил:
— Речь идет просто о дроздах. Живых, мертвых или, скажем, символических.
Дженнифер Фортескью резко бросила:
— Не понимаю, о чем вы. Не понимаю, что вы имеете в виду.
— То есть, миссис Фортескью, насчет дроздов вам ничего не известно?
Помедлив, она сказала:
— Наверное, вы про тех, что прошлым летом оказались в пироге. Дурацкая шутка.
— Но несколько дроздов оказались еще и на столе в библиотеке, верно?
— Это была очень глупая выходка. Не знаю, кто вам о ней рассказал. Мистер Фортескью, мой свекор, был очень рассержен.
— Просто рассержен? Ничего более?
— Как сказать. Пожалуй, было еще кое-что. Он спрашивал, не появлялись ли в доме посторонние.
— Посторонние? — Брови инспектора Нила приподнялись.
— Да, именно это он спросил, — с вызовом ответила миссис Персиваль.
— Посторонние, — задумчиво повторил инспектор Нил. Потом спросил:
— А вид у него был не испуганный?
— Испуганный? Я вас не понимаю.
— Ну, может быть, он нервничал. Из-за посторонних.
— Да. Да, это было. Я, конечно, уже не очень помню. Все-таки несколько месяцев прошло. По-моему, это была глупая шутка, не более того. Может, Крамп. Ведь Крамп — человек очень неуравновешенный, и я точно знаю, что он попивает. А иногда ведет себя просто нагло. Мне даже иногда казалось, что у него зуб на мистера Фортескью. Как считаете, инспектор, это возможно?
— В этом мире возможно все, — изрек инспектор Нил и вышел из комнаты.
Персиваль Фортескью был в Лондоне, зато Ланселота с женой инспектор Нил нашел в библиотеке. Они играли в шахматы.
— Не хотелось бы вам мешать, — извинился Нил.
— Ничего страшного, инспектор, мы просто пытаемся убить время. Верно, Пэт? Пэт кивнула.
— Наверное, этот вопрос вам покажется глупым, — не стал ходить вокруг да около Нил. — Вам что-нибудь известно насчет дроздов, мистер Фортескью?
— Дроздов? — На лице Ланса было недоумение. — Каких именно? Вы имеете в виду птиц как таковых или нечто в переносном смысле?
Внезапно лицо инспектора Нила расплылось в улыбке, эта улыбка обезоруживала. Он сказал:
— Я сам толком не знаю, о чем спрашиваю, мистер Фортескью. Просто упомянуты дрозды, — а в какой связи — не известно.
— Господи. — Ланселот вдруг подобрался, сосредоточился. — Уж не в связи ли с шахтой «Дрозды»?
Инспектор Нил быстро спросил:
— Шахта «Дрозды»? А что это?
Ланс с озадаченным видом нахмурился.
— Беда в том, инспектор, что я и сам толком не помню. Была такая темная страница в папином прошлом, какая-то сомнительная сделка.., помню довольно смутно. Эта шахта — на западном побережье Африки. Однажды тетушка Эффи швырнула ему в лицо обвинение по поводу этой шахты, а какое именно — не помню.
— Тетушка Эффи? Мисс Рэмсботтом?
— Она самая.
— Попробую что-нибудь выведать у нее, — сказал инспектор Нил. И с тоской в голосе добавил:
— Старушка, кстати говоря — не приведи Господь. Я, мистер Фортескью, в ее присутствии здорово нервничаю.
Ланс засмеялся.
— Верно. Тетушка Эффи — особа с норовом, но вам, инспектор, она может рассказать много интересного, если найдете к ней подход. У вас есть все шансы — вы же собираетесь покопаться в прошлом. У нее прекрасная память; она любит предаваться воспоминаниям, любит истории с плохим концом. — Задумавшись, он добавил:
— И еще. Знаете, вскоре после приезда я поднялся к ней. В тот же день, сразу после чая. И она говорила со мной о Глэдис. Это служанка, которую убили. Тогда мы, разумеется, этого еще не знали. Но тетушка Эффи уверяла меня, будто Глэдис что-то известно, и она не рассказала об этом полиции.
— Это совершенно очевидно, — согласился инспектор Нил. — Теперь эта несчастная, увы, никому и ничего не скажет.
— Да. Как я понял, тетушка Эффи уговаривала ее поделиться своей тайной. Но девушка ее не послушалась.
Инспектор Нил кивнул. Собравшись с мыслями, он настроился на серьезную встречу, затем проник в крепость мисс Рэмсботтом. К своему удивлению, он застал там мисс Марпл. Дамы мирно беседовали о пользе миссионерства.
— Я пойду, инспектор. — Мисс Марпл поспешно поднялась со стула.
— Оставайтесь мадам, вы мне не помешаете, — заверил ее инспектор Нил.
— Я пригласила мисс Марпл остановиться у нас в доме, — сказала мисс Рэмсботтом. — Какой смысл выбрасывать деньги на эту кошмарную гостиницу? Гнездо спекулянтов и мошенников — вот что такое этот «Гольф». Весь вечер пьянствуют и режутся в карты. Пусть она поживет у нас, в пристойном христианском жилище. По соседству с моей есть свободная комната. После доктора Мэри Питере, миссионерки, в ней никто не жил.
— Вы очень, очень добры, — поблагодарила мисс Марпл. — Но, боюсь, не совсем прилично поселяться в доме, где царит траур.
— Траур? Чушь собачья, — возразила мисс Рэмсботтом. — Кто в этом доме может рыдать по Рексу? Или по Адель? Или вас беспокоит полиция? Инспектор, у вас есть возражения?
— Ни малейших, мадам.
— Вот, пожалуйста, — подвела итог мисс Рэмсботтом.
— Вы очень добры, — повторила мисс Марпл. — Тогда я позвоню в гостиницу и отменю заказ. — Она вышла из комнаты.
Мисс Рэмсботтом высокомерно обратилась к инспектору:
— Итак, что вам угодно?
— Я хотел просить вас, мадам, чтобы вы рассказали мне о шахте «Дрозды».
Мисс Рэмсботтом внезапно издала резкий каркающий вскрик — он означал смех.
— Ха. Докопались-таки! Поняли мой намек. Ну, и что же вы хотите знать?
— Все, что вы найдете нужным рассказать мне, мадам.
— Рассказывать особенно нечего. Дело-то давнее.., уж лет двадцать минуло, а то и двадцать пять. Какая-то концессия в Восточной Африке, что-то в этом роде. Мой зять отправился туда с неким Маккензи. Они вместе разрабатывали прииски, и вскоре Маккензи умер от лихорадки, Рекс вернулся домой и сказал, что эти прииски или концессия — уж не помню, как это точно называлось, — не оправдали надежд. Больше я ничего не знаю.
— Подозреваю, мадам, вам известно кое-что еще, — проявил настойчивость Нил.
— Все остальное — слухи. Вы, законники, насколько я знаю, слухи не очень жалуете…
— Мы же пока не в суде, мадам.
— Все равно, мне нечего вам сказать. Родственники Маккензи подняли бучу. Больше я ничего не знаю. Они уверяли, что Рекс околпачил Маккензи. Околпачил, и я так считаю. Рекс был малый толковый, не шибко совестливый, но закон не нарушал — на этот счет не сомневаюсь. Так что доказать они ничего не смогли. Миссис Маккензи была женщина вспыльчивая. Заявилась сюда и давай угрожать — я, мол, буду мстить. За то, что Рекс убил ее мужа. Глупая мелодрама, чепуха на постном масле! По-моему, у нее с мозгами был непорядок — вроде бы она вскорости попала в сумасшедший дом. А тогда притащила сюда двух ребятишек, перепуганных до смерти. Вот, говорит, его дети, они вам отомстят, когда вырастут, я их в таком духе и воспитаю. Что-то вроде этого. Шутовство чистой воды. Ну, теперь уж точно все. Кстати, шахта «Дрозды» — для Рекса случай совсем не уникальный. Он за свою жизнь помошенничал здорово. Покопаться в его прошлом — можно много интересного найти. А как вы дознались про шахту-то? Нашли какой-то след, ведущий к Маккензи?
— Кстати, мадам, а что стало с этой семьей?
— Понятия не имею, — сказала мисс Рэмсботтом. — Навряд ли Рекс действительно убил Маккензи, скорее всего просто оставил его умирать. Для Господа это одно и то же, а для закона — нет. Если Рекс и согрешил, так вот ему наказание свыше. Жернова Господни мелют медленно[10] Жернова Господни мелют медленно… — Цитата из произведения немецкого писателя Фридриха фон Логау (1604—1655)., только кары Божьей не избегнуть. А теперь ступайте. Все я вам сказала, больше не приставайте с расспросами.
— Спасибо большое, вы мне рассказали много важного, — поблагодарил инспектор Нил.
— И пусть эта Марпл поднимется ко мне, — крикнула мисс Рэмсботтом ему вслед. — Она, конечно, довольно легкомысленная особа, как и все, кто ходит в Англиканскую церковь, но хоть знает, как вести дела в приюте.
Инспектор Нил сел к телефону и позвонил сначала в адвокатскую контору «Энселл и Уоррелл», а потом в гостиницу «Гольф». Вызвав сержанта Хея, он объявил ему, что ненадолго отлучится.
— Мне нужно заглянуть в адвокатскую контору; после этого я буду в гостинице «Гольф», если что-то срочное, найдете меня там.
— Хорошо, сэр.
— И узнайте все, что сможете, насчет дроздов, — бросил Нил через плечо.
— Дроздов, сэр? — переспросил сержант Хей, совершенно сбитый с толку.
— Да, именно так.., меня интересуют не кусты, а дрозды.
— Вас понял, сэр, — заявил сержант в полном недоумении.
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления