Онлайн чтение книги Ад & Рай
Глава V. Геенна огненная. (Ерушалаим, у Львиных ворот)

…В глубине души Малинин жалел, что ослушался Калашникова и не бросил дублёнку в адском убежище № 220 – под кинотеатром «Пушкинский». Ему не верилось, что зимой где-то может быть тепло. Однако вскоре после приезда в Ерушалаим он был жестоко разочарован – как назло, тут установилась погода + 25, при отсутствии дождя. Часа три Малинин, со свойственным ему казачьим упрямством, таскал дублёнку на плечах, посещая вкупе с Калашниковым корпункт CNN и соседей покойного биолога Рюмина. Он вконец запарился, истекая влагой, как спелая груша соком. Ближе к вечеру казак поддался на уговоры и оставил верхнюю одежду в отеле Crown Plaza. Расспросы свидетелей и записи закончились только часам к восьми, изрядно уставшие, напарники брели к Львиным воротам Ерушалаима вдоль торгового ряда, где арабы продавали варёную фасоль прямо из котлов и на пределе лёгких расхваливали свой товар. Бледный брюнет со шрамом на лбу и его конопатый попутчик с рыжими вихрами не интересовали ни торговцев, ни прохожих. Со стороны старого города один за другим зажглись зелёным минареты – началась вечерняя молитва. Золотой купол мечети аль-Акса, казалось, парил в воздухе, утратив в сумерках свой фирменный блеск.

Вдохнув горячий воздух, Калашников оглянулся.

– А знаешь ли, братец, – изобразил он экскурсовода. – Вот тут, совсем неподалёку, находится так называемая геенна огненная . Четыре тысячи лет назад здесь располагался библейский Тофет. Местные жители, финикийцы, приносили жертвы богу Баалу, кидая детей живьём на раскалённые угли. Потом, ввиду ошибки, геенной стали называть Преисподнюю – дескать, у нас тоже все подряд жарятся. Но, как ты сам видел, Ад – это нечто совершенно другое. Желаешь поближе познакомиться?

Малинина наличие рядом геенны огненной вовсе не порадовало – он усиленно замотал головой, дав понять, что заниматься осмотром не хочет.

– Спасибо, вашбродь, – сплюнул казак сквозь зубы. – И без геенны вашей вполне на душе погано. Куды ни гляну – каждый куст напоминает, как нас с вами римляне на Голгофу тащили, да потом прибивали к крестам. Кипарисы эти долбаные, домики белые. Свалить бы отседова поскорее.

Калашников благоразумно промолчал: три года назад именно через Львиные ворота, в точности повторяя путь Кудесника, они вошли в Ерушалаим. Радовать этим фактом нервного Малинина явно не стоило. Вступив в пределы старого города, оба с головой окунулись в крики торговцев сувенирами, запахи бараньей шаурмы и восточных специй.

Связной ожидал их в арке, на границе еврейского и арабского кварталов.

Шеф по известным причинам предпочитал не иметь подземных баз в Ерушалаиме: от города у него, как и у Малинина, остались плохие воспоминания. Но представители Ада имелись, причём в достаточном количестве. В аэропорту Бен-Гурион напарников встретил бизнесмен Давид Зелинский – невысокий стриженый крепыш в цветастой рубашке и тёмных очках. Чувствовалось, ему нравится играть в шпионов.

Связной шагнул к ним из арки и оглянулся.

– Простите, вы не продадите мне душу? – приподняв очки, прошептал он.

– Ох, только что продал последнюю, – скривившись, ответил на пароль Калашников. – Зайдите завтра – мой офис на виа Долороса[10]Улица в старом городе Ерушалаима – как считается, именно по ней прошел Кудесник к месту казни на Голгофе..

Взяв Алексея за рукав, Давид втащил его в сувенирную лавку.

– Вы обсмотрелись фильмов про разведчиков, – усмехнулся Калашников. – Зачем нам общаться здесь? Мы спокойно могли встретиться в безлюдном месте, за городом… сесть и говорить без свидетелей. Тут же полно народу.

– А это и к лучшему, – шепотом заговорщика заметил Зелинский. – В толпе легче скрыться, кроме того – в Ерушалаиме спецназ и полиция на каждом шагу. Ну, и ещё один момент – это магазин моего брата. Вдруг после беседы вы захотите купить магнит себе на холодильник?

Калашников вспомнил свой холодильник в Городе – древний, насквозь проржавевший ЗИЛ. Работал он пару часов в сутки (ужасно при этом тарахтя), но в Аду иметь морозилку считалось особой привилегией. По крайней мере, там можно было охладить воду.

…Все трое прошли в подсобку магазина, присели на низенькие скамеечки. Зелинский что-то сказал брату на иврите, и тот принёс холодную пепси.

– В Аду сгорают… от нетерпения, – скаламбурил Давид, открывая бутылку. – Мне скоро выходить на связь с Городом… есть новости рассказать?

Калашников потянул через трубочку ледяной напиток.

«Мда, вот почему мы при жизни это не ценим? Жарко, хочется пить, пахнет шашлыком, ты идёшь, прикасаешься к камням, слышишь жужжание пчелы. Надо дорожить каждой прожитой секундой… потом этого не будет».

– Ничего сенсационного я не выяснил, – вздохнул Калашников. – Вопреки мнению Шефа, я не Шерлок Холмс – не могу приехать и за две минуты всё раскрыть. Хорошо, хоть проблем со свидетелями не было, моё удостоверение Интерпола как настоящее: Ад веников не вяжет. Что мы имеем по фактуре? Биолог Рюмин дважды привлекался спецслужбами для исследования секретных образцов ДНК – тех, что нашли на Масличной горе. Директор корпункта CNN уверен – Рюмин ничуть не блефовал. У него реально имелись копии исследований, а может быть, и сами образцы. Биолога видели соседи – возвращался домой, улыбаясь… а потом чем-то страшно гремел и ругался. Дальше уже ничего не было слышно. Утром – труп и вскрытый сейф.

– Действительно, маловато, – приуныл Зелинский. – Неужели это всё?

– Нет, не всё. – Калашников поставил бутылку на пол. – Взбалмошный старик, что держит пекарню напротив квартиры Рюмина, тоже отметил его отличное настроение – тот зашёл к нему за булочками. А потом… Дед клянётся – своими глазами наблюдал «странную девушку». Да, девушек со странностями в нашем мире как минимум пара миллиардов, но не все имеют привычку по вечерам вылетать из окна биолога, которого затем находят мёртвым. Пекарь озвучил свои наблюдения полицейским, но вместо благодарности получил тест на употребление наркотиков. Старик ужасно обиделся. Он божился, мол, зрение у него орлиное, и он отлично помнит девицу. У неё были особые крылья – с металлическим отливом.

– А что показал тест на наркотики? – осторожно спросил Давид.

– Их полное отсутствие в крови пекаря, – отозвался Калашников. – Поэтому я не исключаю того, что дедушка говорит чистую правду. Но… если Голос вне игры – откуда же тогда взялись ангелы-убийцы?

Малинин с омерзением посмотрел на пепси:

– Вашбродь… я конечно же ничего в этом не понимаю…

– Как обычно, братец, – кивнул Калашников.

– Однако как Кудесник мог умереть? – не слыша, разглагольствовал Малинин. – Он же настоящий, не поддельный. Мы сами видели: мужик умел творить обалденные вещи. Взять превращение воды в вино – да за энто памятник ему золотой нужен! Вот почему Кудесник остановился? Я бы на его месте превратил в вино и реки, и моря, и окияны, и пруды… болот-то сколько… А дождь как часто идёт? Случился бы тогда, вашбродь, сущий Рай на Земле. Вышел с утреца из дому, опрокинул стопарь дождевой водицы, схрумкал огурчик и на работу – шлёпаешь по лужам, а душа поёт.

– Есть такой анекдот: «Получив в подарок от мамы набор „Юный сантехник“, школьник Вася спился за две недели», – цинично ответил Калашников. – Именно это, братец, и произошло бы с тобой в Раю алкогольной модификации. В чём согласен – я и сам ситуацию не очень понимаю. Да, нас с тобой распяли на Голгофе вместо Кудесника. По канонам жанра в истории должен произойти сбой. А его нет. Погляди на Ерушалаим – офисы Голоса работают и религия существует – значит, он всё исправил. Тем более особо стараться и не надо – Пасха отмечается не в конкретный день, даты всегда разные… сдвинул Голгофу на недельку, и всего делов. Неважно, как, но у Кудесника всё получилось: и поцелуй Иуды в Гефсиманском саду, и суд у Понтия Пилата, и распятие, и обязательное воскрешение. Это с одной стороны. А с другой – тест ДНК, который официально означает его смерть. Умереть он не мог. Тогда в Ерушалаиме произошло нечто загадочное. Только вот что именно?

Зелинский вернулся с новой бутылкой пепси.

– Вы очень любезны, – поблагодарил Калашников.

– О, не стоит, я в счёт внесу, – улыбнулся Давид. – Ад компенсирует мне расходы, в том числе и по вашему приёму. Шеф даёт не обещания, как Голос. По традиции Ад всегда платит золотом. И я ещё не видел ни одного человека, кто отказался бы работать на Шефа, – русского, перса или немца. Тут не столько деньги, сколько вопрос посмертного престижа.

– То есть? – изумился Калашников.

На улице грянул гром – дождь полил моментально, как из ведра.

– Господин хороший, рано или поздно мы все-таки умрём. – Давид с чувством сел на скамеечку. – Вечная жизнь не предусмотрена по разным причинам, и для евреев в том числе – ну, кроме одного мальчика из Назарета. Если бы я верил в реинкарнацию, то другой вопрос. Веди себя хорошо, в другой раз станешь могучим слоном или добрым псом. Но наше и ваше божество в определении грехов, увы, одинаково. Грехов же у делового человека достаточно, потому что бизнес по-честному не ведется. Там обманул, здесь украл, тут смухлевал – и пожалуйте в адские котлы. Я работаю не потому, что Шеф мне так симпатичен, а потому, что знаю – я попаду в Ад, и нужно устроиться комфортно. Какие у вас наказания для бизнесменов?

– По-разному, – сказал Калашников, опустошив вторую бутылку. – Вот олигархи, для них особый квартал, они дворниками работают. Особо упёртых, вроде Рокфеллера, могут наказать поземному: отправят в Девятый круг Ада, в вечную мерзлоту варежки шить. Есть и круче. Превратят в азербайджанца и отошлют на рынок, в район десантников из ВДВ…

– Какой кошмар, – передёрнуло Давида. – Об этом я вам и толкую. Но вы – прекрасный пример. Гляжу на вас и вижу – даже в Аду, среди котлов, можно отлично устроиться. Жизнь – мелочь. Иные и полвека не живут, а потом сто тысяч лет в масле Преисподней жарятся. Это инвестиции в будущее – можно и на силы тьмы вкалывать. Деньги же… Мы не работаем бесплатно, меня мама не поймёт. «Продал душу Шефу, а где золото?»

Малинин брезгливо отодвинул пепси. Давид прочувствовал момент.

– «Кеглевич» пойдёт? – спросил он и прочел горячее согласие в залитых чёрной тоской малининских глазах. Спустя минуту Малинин сидел со стаканом водки в руке и ощущал себя абсолютно счастливым человеком.

– Я очень за вас извиняюсь, – наклонился к Калашникову Зелинский. – Значит, вы уверены, что девушка ангел? Так Шефу и следует доложить?

Калашников немного «завис» с ответом.

– Лишь одно меня смущает – нехарактерный цвет крыльев, – признался он. – И я уже вёл в своё время дело неких ангелов. То, что эти существа носят хитоны и умеют летать, вовсе не делает их безмолвными рабами Голоса. Ангелы ведь не всегда действуют по приказу. Иногда херувимы строят свои заговоры – похоже, мы имеем дело с одним из них, очень хитрой конструкции. И ещё – я не исключаю, что в этом деле сразу два игрока… возможно, кто-то явился к Рюмину до ангелов. Грохот, ругательства – странное поведение для человека, только что заработавшего десять миллионов баксов. Рюмин дома обнаружил что-то там не то. Почему я думаю, что его убили ангелы? Я своими глазами видел, как ангелы умеют убивать. Нам придётся задержаться в Ерушалаиме…

Малинин в ужасе отпил полстакана. Давид поднялся со скамейки.

– С вашего позволения, я сейчас свяжусь с Шефом, – вздохнул он. – Ой-вей, он приказал всё докладывать ему лично. Работаю по старой рации, осталась от дедушки-фронтовика – морзянкой, без веб-камеры… так-таки лучше, а то застукают, что являешься агентом Ада, – перед соседями ж неудобно.

Он вернулся уже через пять минут – буквально ворвался, блестя глазами: даже не сняв наушники с коротко стриженной головы.

– Послушайте, у нас такие новости! Всё с ног на голову! Вам не нужно здесь оставаться! Скорее в аэропорт и назад в Москву… Секунду, я расскажу…

Дверь в подсобку вышибло взрывом, комнату окутали клубы чёрного дыма.

Прозвучали короткие, чавкающие звуки – как плевки.

Зелинский недоуменно посмотрел на Калашникова, пытаясь что-то сказать. Из открытого рта пошла кровь, и он свалился на пол. Раэль в дверном проеме, вскинув АК-47 с глушителем, – выстрелила дважды, сначала в хозяина магазина, потом опять в Зелинского. Перестраховка – оба были уже мертвы.

– Посланцы Ада, – улыбнулась девушка, наводя ствол. – Привет от Голоса…

За её спиной развернулись крылья – огромные, с металлическим отливом.

Малинин одним глотком допил водку.