Онлайн чтение книги Бес
4

Лагерь разбили быстро. В центре разместились большие палатки – надувные, из плотного материала, с герметичными шлюзами и подкачкой. Внутри должно быть избыточное давление, чтобы не залетала всякая насекомая нечисть. Четыре палатки были жилыми и две – лабораторными. Все эти армированные оранжевые купола соединялись между собой такими же надувными коридорами. На базе уверяли, что даже гризли не смогут прорвать материал и проникнуть внутрь такой надувной «лунной базы». Морпехи слушали скептически: одно дело старый добрый гризли и совсем другое – какой-нибудь злобный мутировавший медведь, способный сорвать с корпуса танковую башню. Имел место такой инцидент под Новосибирском…

Поэтому основную роль в обороне лагеря отводили высоковольтным барьерам по периметру. Шесть массивных генераторов расположили по кругу, метрах в десяти от палаток. Сверкающие металлом шары на телескопических штангах должны были оградить лагерь от непрошеных гостей. Дуга в миллион вольт и между ближайшими генераторами убила бы и кита, появись он в окрестностях. Помня то, что произошло при высадке с БДК, Илья ничуть бы не удивился и такому повороту.

Второй полосой автоматизированной обороны были армейские генераторы СВЧ, вызывающие у всего живого ощущение боли на расстоянии. Очень сомнительная штука, учитывая, что у ряда хищных мутантов боль лишь стимулирует агрессию. Потому Илье больше импонировала пара приземистых лазерных установок на «паучьих лапах», в грибовидных матовых кожухах. Эти хреновины контролировали не только периметр, но и воздух и были способны вести одновременно до десятка живых целей.

Впрочем, больше, чем на всю эту электронную дребедень, морпехи полагались на собственные автоматы. А еще больше – на ножи, саперные лопатки и внутреннюю «чуйку».

До сих пор вокруг лагеря было подозрительно спокойно. Могло даже показаться, что вон те заросли на склоне – нормальный «человеческий» лес, и все опасения надуманы и безосновательны. Но опыт говорил, что это не так.

Нет больше на Земле «нормальных» лесов, как не осталось почти дикой флоры и фауны, не затронутой агрессивным мутагеном. Вон она, гнилая синеватая поросль, пробивается тонкими отростками меж безобидной зеленой травки. «Ползучая сельва», как проказа, обозначившая границы мутагенной среды. Не зря лагерь стоит посреди черного круга, тщательно выжженного кислотной аэрозольной взвесью. И хоть ученые утверждали, что здешняя «ползучка» не несет в себе активного мутагена, майор отдал безоговорочный приказ – выжечь все к чертовой матери, и с запасом. Береженого Бог бережет…

Обойдя периметр и проверив посты, Илья с Никитиным остановились у условной границы лагеря. Еще шаг – и попадешь под удар смертельного разряда от генераторов. И хоть настроены они не реагировать на человека, проверять это желания не было.

– Как думаешь, – поглядывая в бинокль на горные склоны, интересовался Никитин. – Нам всё говорят как есть? Или чего-то не договаривают?

– У тебя тоже такое ощущение? – отзывался Илья. – Да, темнят что-то союзнички. Вояки, Корпорация… странный какой-то заговор. У меня ощущение, что они сами не знают, что делают.

– Главное, чтобы научники наши знали, – хмыкнул товарищ. – Лично мне плевать на их заговоры и перевороты – лишь бы Пандемия кончилась.

– Не верю я в ученых, – заявил лейтенант. – Это выпустить заразу легко, а вылечить от нее не получится.

– Во что же ты веришь?

– В термоядерную бомбу, – оскалился Никитин. – Спалить надо эти чертовы очаги, а не изучать их.

– Ну, знаешь… – Илья пожал плечами. – Так до того дойдет, что нас самих выжечь придется.

– Знаешь, что я тебе скажу… – начал, было, Никитин, распаляясь, но тут рядом возник майор и коротко бросил:

– Королев, Никитин, – в охранение группы, живо! Через час выходите.