Онлайн чтение книги БРЕНД. Повод для убийства
Глава 25

Каждый раз после нервной встряски Марина садилась к компьютеру, чтобы за счет напряженной работы снять пережитый стресс. «Самое время заняться текстом», – сказала она себе. Свои статьи, заметки, эссе и интервью она всегда называла одинаково – текстом. Хотя всегда старалась следовать достаточно вольным правилам выбранного жанра. Эксперименты, конечно, случались, эклектика была знаменем времени, но и в таких случаях «текст» оказывался самым точным определением.

Начало статьи было продуманным и потому шло легко. Она вспомнила и Ива Сен-Лорана с его русской коллекцией, и нашу любовь к национальным традициям, которая с трудом вписывалась в современное стремление к глобализации, проанализировала причины, которые мешают русскому направлению утвердиться даже у себя на родине, не говоря уже о соблазнительных зарубежных рынках. Она уже перешла к обзору последних коллекций, но тут позвонила Ольга. Звала обедать.

Прерваться было самое время – Марина чувствовала усталость. К тому же она поняла, что в тексте появилось слишком много затертых фраз, случайных слов, которые она терпеть не могла. Она без сожаления удалила из компьютера не понравившийся ей абзац и встала из-за стола.

Обедали они в своей корпоративной столовой, на первом этаже. Это был скорее буфет, правда очень уютный. Крохотные столики на двоих позволяли уединиться, посекретничать, если хотелось или если того требовали обстоятельства. Еду здесь не готовили – только подогревали. Привозили супы, салаты и другие кушанья из ресторана, название которого было почему-то засекречено. В буфете продавались и спиртные напитки, хотя работники холдинга их старательно игнорировали, боясь ухудшить или вовсе потерять свою репутацию. Для многих это было подлинным искушением, хотя и в искушениях есть свой смысл.

Время, когда в буфет приходили – строго по расписанию! – сотрудники разных фирм и отделов холдинга, уже закончилось, и посетителей было мало. На редакцию график не распространялся – журналистов было немного, и обедали они, когда выдавалась свободная минутка. В этом были свои преимущества, но недостатков оказывалось значительно больше. Вот и сейчас меню было почти исчерпано – выбирать приходилось из того, что еще оставалось в почти опустевших судках.

– Ну что, остатки сладки? – спросила Марина молодого буфетчика, шустрого красавца с манерами, которые ему, судя по всему, казались изысканными.

– А вы приходите пораньше, Марина Петровна, – ответил он. – Что будете брать?

– Ну, во-первых, хотелось бы коньячку, – ответила Марина. – Два по пятьдесят…

– Смело! – оживился буфетчик. – Но я одобряю… Что еще?

– Что еще? – повторила за ним Марина. – А разве у нас есть выбор?

Буфетчик заглянул в полупустые судки.

– Могу предложить харчо… Тефтели с рисом… Есть еще парочка бифштексов… На гарнир, пожалуйста, – пюре… Ну и салаты, разумеется… Корейская морковь, мимоза, селедка под шубой…

– Пусть будут харчо и тефтели… Никаких салатов! – Марина поморщилась. Эти салаты, неизвестно, когда и в каких условиях приготовленные, вызывали у нее стойкую неприязнь.

Ольга предпочла взять бифштекс с пюре и морковку, политую растительным маслом и приправленную корейскими специями. Все это, как и харчо с тефтелями, плохо сочеталось с коньяком и мало походило на изысканную диету людей, посвятивших свою жизнь моде. Ведь они, как принято считать, должны питаться исключительно авокадо с тигровыми креветками, на худой конец – всевозможными вариантами суши или вообще одними йогуртами, чтобы иметь фигуру, предписываемую последними веяниями.

– И кофе, разумеется, – вспомнила Марина. – Не будем же мы пить коньяк с харчо!

– Не будем, – поддержала ее Ольга и засмеялась.

Марина обрадовалась – ну, кажется, оттаивает.

Они перенесли тарелки на стол, стоявший в углу у окна, вдали от буфета. Харчо был горячим, рис в нем перепрел от долгого пребывания на огне, и суп напоминал кашу, щедро приправленную томатом и специями. Это был откровенно столовский, а не ресторанный вариант, но было в нем что-то давно забытое – из нищей молодости, когда любой горячий суп казался шедевром кулинарии. Мягкие, политые странным соусом тефтели оказались вполне съедобными, а вот пюре уже потеряло пышность и выглядело неаппетитно. Но – странное дело! – Марина, знающая толк в кулинарии и способная оценить даже очень сложные оттенки вкуса, аромата и консистенции блюда, не говоря уже о его внешнем виде, на сей раз с удовольствием ела то, к чему в другое время даже не притронулась бы. Ольга без всякого аппетита терзала бифштекс, который со стороны производил впечатление вареного, а не жареного мяса, но, похоже, она даже не чувствовала его вкуса.

– Кого я вижу! – Марина услышала радостный возглас Сергея Рябинкина. – Начальство обедает… Приятного аппетита!

Любимый Маринин фотограф помахал рукой в знак приветствия и направился к ним. Он явно возвращался с каких-то съемок или пресс-конференции, вид у него был усталый, походка – тяжелой.

– Я не помешаю? – спросил Сергей и, не дожидаясь ответа, поставил на свободный стул тяжелый кофр с аппаратурой. Быстро оглядел стол и оценил блюда короткой репликой:

– Меню воспоминаний…

Ольга засмеялась. Легко, без нервного напряжения, которое, похоже, только теперь покинуло ее.

– Не возражаете, если я возьму себе то же самое? – Сергей направился к буфету и уже через пару минут поставил на стол тарелку с тефтелями и пюре.

– А мы еще ели харчо, – заметила Марина.

– Еще и харчо? – удивился Сергей. – Нет, это уже слишком! Мне для воспоминаний достаточно тефтелей…

– Что празднуем? – Он кивнул на рюмки с коньяком.

– Не празднуем – оплакиваем… – тут же откликнулась Ольга. – И добавила: – Утрату надежд, смерть и потерю друзей.

Слова ее прозвучали вызовом – как тогда, в кабинете у Марины.

– Что-то много всего у вас накопилось, девочки… – сказал Сергей с пониманием и сочувствием.

Он отложил в сторону приборы, встал из-за стола и направился к буфету.

Марина сдержанно заметила:

– Ну вот, испортили человеку настроение…

Ольга не ответила на реплику. Не поднимая головы, она продолжала резать бифштекс на мелкие-мелкие кусочки. Она резала мясо, но не ела его.

Сергей вернулся с коньяком.

– Ну что ж, рассказывайте, – сказал он. – Только не надо про надежды… Этим никого не удивишь.

Марина вздохнула: может быть, Ольга все же не станет посвящать Сергея в их рабочие дела и личные проблемы…

Но похоже, Ольга вообще ничего не собиралась обсуждать. Она принялась есть мясо, которое нарезала с таким усердием. Сергей взглянул на Марину – с вопросом и недоумением. Марина пожала плечами.

– Надеюсь, тефтели еще не остыли, – Сергей принялся за еду с таким видом, будто ему подали на обед невиданный шедевр кулинарии.

Молчание Ольги, ее нежелание если не продолжать разговор, то хотя бы как-то объяснить сказанное – кто погиб, кто пропал, кого оплакивают, – выглядело не просто странным, даже не дерзким или вызывающим, а чем-то неадекватным и нелепым.

– Ну как тефтели? – спросила Марина, стараясь снять возникшую неловкость. – Правда, похожи на те, что подавали нам в студенческой столовой?

– Точно! – торопливо ответил Сергей. – Такие же перепревшие и так же щедро сдобренные томатным соусом… Мечта голодного студента.

Марина улыбнулась. Когда-то они с Сергеем учились вместе на журфаке, но в отличие от нее он сразу же увлекся фотожурналистикой, купил себе хорошую камеру и рано начал зарабатывать приличные деньги. Марина тоже обзавелась пишущей машинкой – купила в комиссионке старенький «Мерседес» с обновленной клавиатурой и тоже активно подрабатывала, даже и как машинистка. Она писала в молодежные газеты, где было проще печататься. Гонорары там были хилые, хотя и они были кстати, потому что на одну стипендию прожить было просто невозможно. У Сергея дела шли хорошо, он приходил в восторг от того, как легко ему давались деньги. «Нет, ты представляешь, Маринка, нажимаешь на кнопку – рубль! А то и десять! Не фотоаппарат, а машина, печатающая деньги!» Сергей еще и тексты писал к своим фотографиям, весьма недурные тексты. Умел находить простые точные слова – избитые клише, привычные газетные штампы он, казалось, просто не усваивал. А может быть, как фотограф, даже не подозревал об их существовании.

Сергей быстро расправился с тефтелями и посмотрел на Ольгу.

– Как твой бифштекс? – поинтересовался он. – Прожевать-то можно?

– Вполне, – ответила Ольга. – Бифштекс как бифштекс. Не хуже и не лучше других.

Марина вылила свой коньяк в кофе, чтобы избежать лишних слов и тем более тостов. Сергей не стал портить волшебный напиток, смешивая его с кофе, и выпил коньяк залпом, будто это была водка. Ольга все поняла, смутилась и сказала:

– Извините меня, ребята. Нервы…

Торопливо выпила коньяк, отставила в сторону нетронутый кофе и встала, собираясь уходить. Сказала:

– Вы сидите, а я пойду… Дел много…

Вряд ли она ждала, что ее попросят остаться. Скорее всего боялась расплакаться или вспылить. Она и так чувствовала себя виноватой в том, что создала конфликт на пустом месте.

«Нет, подруга, вряд ли причиной твоих истерик стали рабочие перегрузки, – подумала Марина. – Тут явно что-то личное…» Она дала Ольге уйти. Минут через пять вместе с Сергеем Марина вернулась в редакцию, в свой кабинет.

У Рябинкина было к ней дело. Впрочем, как и у нее – к нему.