Онлайн чтение книги Дар лесной отшельницы
Глава 5

Анна открыла глаза, не понимая, что ее разбудило. Было тихо. Голоса за стеной смолкли. Она выбралась из-под одеяла. Голова раскалывалась от сильной боли. Аня стиснула виски, пытаясь унять эту боль, и внезапно почувствовала, что почти не может дышать. Воздух был горячим и тяжелым, пахло… дымом.

– Мамочка! – прошептала Анна, пораженная внезапной догадкой. Она бросилась к двери, распахнула ее настежь и отпрянула. В коридоре было почти темно, сплошные клубы дыма, как густой туман, окутали пространство. Свет ламп под потолком с трудом пробивался сквозь мутную пелену.

– Не может быть, – пробормотала Анна.

В этот момент ближайшая к ней лампочка замигала, из нее посыпались искры, стеклянный колпак с треском лопнул, обдав девушку дождем мелких осколков. Анна с визгом отпрянула назад и нырнула в комнату. Бросившись к окну, она распахнула обе створки, жадно вдыхая холодный воздух. В голове прояснилось. Она осознала весь ужас происшедшего. И сразу подумала об остальных жильцах. Где они? Почему никто не пытается спастись? Она же видела – во многих номерах на ее этаже жили люди. Неужели?..

Ну конечно, как она сразу не догадалась. Пожар начался глубокой ночью, люди спали, они могли задохнуться во сне. Ее саму спасло только то, что она, пытаясь избавиться от шума из соседнего номера, плотно укуталась с головой одеялом. Но остальные?! Нужно разбудить их, достучаться, спасти… Она рванулась было обратно в коридор. В темной раме настенного зеркала отразилась жалкая фигурка в фиолетовой пижаме со взлохмаченной гривой черных волос. Так не годится. Аня, путаясь в вещах, наспех переоделась.

В коридоре уже потрескивало. И по-прежнему она не слышала ни единого крика о помощи. Взглянула на часы: третий час ночи. Все правильно, самое мертвое время.

Стараясь не думать об опасности, она снова выбежала в коридор и закашлялась от едкого дыма. Глаза слезились, она с трудом различала окружающие предметы. Почти на ощупь добралась до соседней двери и принялась отчаянно барабанить по ней кулаками. Потом в следующую. И еще… Четвертая дверь, в самом конце коридора, неожиданно подалась. Анна, с размаху ударив по ней ногой, едва не свалилась, потеряв равновесие. Удержавшись на ногах, она вбежала в комнату и увидела страшную картину: на полу лежал скорчившийся, абсолютно голый человек, на кровати – женщина, также обнаженная. Женщина была мертва. У нее был размозжен висок, кровь залила всю подушку. Анна подобралась к мужчине, схватила его за запястье, пытаясь нащупать пульс. Пульса не было. Она осторожно приподняла его голову и отшатнулась – у парня вместо лица было сплошное кровавое месиво. Глаза, рот, нос – все это превратилось в отвратительную красно-бурую маску.

Эти двое мертвы, и они погибли не от пожара.

В коридоре что-то обрушилось. Огонь разгорался. Понимая, что этим людям она уже ничем помочь не сможет, Аня выбежала из номера. Она задыхалась. Дальше ей не пройти, она вот-вот потеряет сознание. Надо вернуться в свою комнату и попытаться позвать на помощь из окна. У нее кружилась голова. Шатаясь, она побрела назад.

«Только не упади!» – уговаривала она себя.

Неожиданно впереди мелькнул смутный силуэт человека. Анна обрадовалась.

– Эй, подождите! – крикнула она. Точнее, попыталась крикнуть. Голос охрип, и из горла вырвалось только негромкое шипение. Но незнакомец, должно быть, ее услышал, так как остановился. Ободренная, она поспешила к нему и вдруг узнала необъятную фигуру хозяина гостиницы. Это еще больше обрадовало девушку, такая помощь была более чем кстати. Хворост должен знать в своей гостинице все ходы и выходы.

Но произошло нечто совершенно невероятное: когда ей оставалось пройти всего несколько шагов, толстяк неожиданно бросился прочь от нее.

– Стойте! – воскликнула Аня. Толстяк обернулся на мгновение, и она увидела его искаженное ненавистью лицо. Это настолько поразило ее, что она остановилась, глядя испуганными глазами вслед поспешно удаляющемуся человеку.

– Он что, спятил? – недоуменно пробормотала она.

Откуда-то слева раздался едва слышный стон. Аня кинулась на этот звук и увидела фигурку девушки. Она стояла посреди коридора, странно согнувшись пополам, и хватала воздух широко раскрытым ртом. Девушка задыхалась. Аня крепко ухватила ее под мышки и поволокла к своей комнате. Подтащив ее к распахнутому окну, Анна увидела внизу суетящихся людей и несколько пожарных машин. Вой сирен разносился по всей улице. «Значит, кто-то все же вызвал пожарных», – с облегчением подумала Аня.

Девушка перестала хрипеть, но дышала с трудом. «Да у нее астма!» – догадалась Аня. Только сейчас она узнала ту самую горничную, которая приходила к ней в номер. Кажется, ее зовут Алла.

Аллочка силилась что-то сказать, но у нее ничего не получалось. Измученное, посиневшее лицо исказила гримаса боли и… страха.

– Не надо пока разговаривать, – мягко сказала Аня. – Потерпи, скоро все кончится. Видишь, помощь уже пришла. Нас сейчас вытащат отсюда.

В самом деле, пожарные, заметив их в окне, уже выдвигали лестницу. Анна поежилась, глядя вниз: высоковато, а она боится высоты. Но жить все-таки хочется. В коридоре уже вовсю рушились балки. Ровное гудение пламени было слышно даже здесь. Выбора не было.

Оставив на секунду девушку у окна, Анна метнулась к кровати, возле которой лежали две ее сумки. Маленькую она повесила на шею, а большую крепко ухватила за ручки и поволокла к окну.

Раздался металлический скрежет – это лестница ударилась об отлив. Ковер в комнате уже дымился, распространяя ужасную вонь горелой резины.

– Лезь первая, – скомандовала Анна, подталкивая Аллу к окну. Та испуганно замотала головой и попятилась.

– Не дури, быстро марш на лестницу. Держись крепко, не смотри вниз – и все будет в порядке.

Девушка шагнула к оконному проему, но, увидев под собой маленькие фигурки людей, снова отшатнулась. Анна начинала терять терпение. У них было слишком мало времени на спасение, а ведь были еще и другие люди, которым требовалась помощь. Она схватила Аллу за плечо и, крепко сдавив, сказала:

– У нас нет другого выхода. Сделаешь, как я говорю, – останешься жива. Нет – сгорим обе заживо. Поняла?

Девушка кивнула. Охваченная пламенем дверь комнаты с оглушительным грохотом ввалилась внутрь. Алла вздрогнула и, держась дрожащими пальцами за подоконник, неуклюже перебралась на лестницу.

– Вот и умница. Молодец! Теперь потихоньку спускайся.

Когда светловолосая макушка исчезла внизу, Анна тоже перелезла на лестницу. Ей было страшно. Шаткая, как ей казалось, конструкция, не имея жесткой опоры, ходила под руками ходуном, но Анна заставляла себя не думать о плохом. Она обязательно спустится. Обязательно!

И она действительно, шаг за шагом, начала спуск. Когда ее голова поравнялась с подоконником, она потянула на себя сумку, которую оставила наверху, но та не поддалась. Очевидно, зацепилась за какой-нибудь гвоздь.

Аня чертыхнулась и потянула сильнее. Тот же результат. Сумка затрещала, но с места не сдвинулась.

– Чтоб тебе, – прошептала Анна. Она глянула вниз. Алла благополучно добралась до второго этажа.

В ту же секунду Аня услышала страшный грохот над головой. Сноп огня вырвался из верхнего окна, расположенного над ее комнатой, под самой крышей. Лестницу повело в сторону, Анна почувствовала, что теряет равновесие, и вцепилась в перекладину обеими руками. Ей было уже не до сумки, та осталась в номере. Снизу раздался истошный крик, а затем глухой удар. Трясясь от ужаса, Анна посмотрела вниз и увидела на асфальте Аллу. Над ней склонились люди.

Позабыв о страхе, Анна, быстро перебирая ногами по ступенькам, скатилась вниз и бегом бросилась к распростертому телу девушки.

– Что с ней? – спросила она пожилого мужчину в голубом халате «Скорой помощи», который осторожно осматривал Аллочку. К ним уже бежали люди с носилками.

– Жива. Почти не пострадала. Высота небольшая. Шок у нее, – деловито сообщил мужчина. – А вы ей кто?

– Никто.

– Сама-то как?

Анна удивилась вопросу. Она совсем забыла о себе, испугавшись за девчонку. Теперь она изумленно осматривала свои ободранные в кровь руки и черную от копоти одежду.

– Вроде бы нормально, – не слишком уверенно сказала она.

– Все равно раны промыть надо. Иди к машине.

Анна послушно направилась к машине «Скорой помощи». Она вдруг почувствовала, что у нее совсем не осталось сил, и очень удивилась. Буквально несколько минут назад она тащила на себе девушку, карабкалась по лестнице, сумела не упасть во время взрыва… А ведь и правда, на пятом этаже что-то рвануло. Да еще так сильно! Что это? Взрывчатку они там хранили, что ли?

Это было последнее, о чем она успела подумать, так как в следующую секунду потеряла сознание. То ли сказалось перенапряжение, то ли угарного газа в ее легких оказалось слишком много, а может, и то и другое.

* * *

– Просто кошмар какой-то, двадцать пять погибших!

– А раненых сколько? Вы только посмотрите на меня! Куда я теперь в таком виде?

– Хорошо хоть живы остались. Никогда бы не подумала, что в таком приличном месте…

– И не говорите! Хотя кто говорит о приличиях? В стране бардак, эти частные собственники ни о чем не думают, им лишь бы карманы набить…

Негромкое бормотание доносилось откуда-то справа. Анна очнулась от сна и некоторое время прислушивалась к голосам двух женщин. Постепенно она вспомнила о том, что с ней произошло. Пожар, девушка, упавшая с лестницы, а затем – провал. Где она?

Она приоткрыла глаза и повернула голову. В большой комнате с двумя рядами кроватей вдоль стен кроме нее находилось еще восемь женщин. Шестеро лежали, а еще две сидели на соседней койке и оживленно беседовали, прихлебывая что-то горячее из одинаковых пластмассовых кружек. Анна почувствовала, что тоже хочет пить, в горле сильно саднило. Она приподнялась на локте и посмотрела на женщин. Одна из них, полноватая, средних лет, выглядела очень ухоженной, несмотря на то, что великолепно подстриженные и окрашенные в пепельный цвет волосы в данный момент торчали во все стороны. Цвет волос ее соседки определить было невозможно, так как они напрочь отсутствовали. Кожа на абсолютно лысой голове имела ярко-красный цвет и почему-то блестела. Должно быть, ее смазали какой-то мазью от ожога. То, что эти женщины, так же как и она сама, проживали в злополучной гостинице и пострадали при пожаре, сомнений не вызывало. Значит, ее доставили в больницу. Неужели она так долго пробыла без сознания?

– Ох, дорогая, вы очнулись? Как вы себя чувствуете? – повернулась к Анне та, что была с волосами.

– Спасибо, вроде бы нормально.

– Это хорошо! – воскликнула лысая, с завистью глядя на пышные кудри Анны.

– Вы не знаете, давно я здесь? – спросила девушка, чтобы перевести разговор на другую тему.

– С самого утра, – с готовностью сообщила пепельная блондинка. – Вас привезли сразу после меня.

– А сколько сейчас времени?

– Скоро полдень.

– Неужели я так долго провалялась без сознания? – Анна вспомнила, что выбралась из горящего здания не позже половины четвертого утра, если сейчас двенадцать, то получается, что она провела восемь часов в отключке. Многовато.

– Вам вкололи успокоительное. Так что вы просто немного поспали, – пояснила словоохотливая соседка.

– Ясно, – кивнула Аня. – Вы не слышали, много людей пострадало?

– Ужасно много! – всплеснула руками женщина. – Да вот, посмотрите сами. Только что принесли. Экстренный выпуск. – Она протянула Анне какую-то местную газету. Первая полоса была посвящена пожару в гостинице «Парусник».

В глаза сразу бросилась большая, помещенная в самом центре страницы, фотография. Дорого и со вкусом обставленный кабинет: старинные напольные часы, тяжелый письменный стол… Огонь пощадил комнату, но смерть не пощадила хозяина этого кабинета: на столе, неловко вывернув голову, ничком лежал очень толстый человек. Он был мертв. А как же иначе, если в виске у него зияла большая черная дыра. Над столом висел портрет этого человека в полный рост. Словно в насмешку, господин Хворост выглядел на нем весьма довольным жизнью, по его круглому, лунообразному лицу блуждала легкая улыбка, хитро прищуренные, маленькие глазки иронично взирали на то, что осталось от живого прототипа…

Анна содрогнулась. Ей сделалось не по себе при виде этой картины, по коже пробежали мурашки. Подпись под снимком, набранная жирным шрифтом, гласила: «Хозяин гостиницы покончил с собой в своем кабинете, не в силах пережить ужасную катастрофу.»

Анна вспомнила встречу с Хворостом в коридоре четвертого этажа, его искаженное, безумное лицо, и у нее мелькнула мысль, что если он и покончил с собой, то, скорее, не от отчаяния, а оттого, что у него поехала крыша.

Пробежав глазами статью, Аня не нашла ответа на главный вопрос: отчего загорелся «Парусник». Корреспонденты сыпали подробностями, живописуя страдания раненых и размеры причиненного зданию ущерба, но о причинах пожара не было сказано ничего конкретного, несколько версий, упомянутых в статье, не стоило принимать всерьез, так как даже на неискушенный взгляд они выглядели слишком надуманными. Анну поразило то, что «Парусник» представлял настоящую ловушку в случае пожара: в нем не только не было запасных выходов и пожарных лестниц, но даже противопожарного дымохода! Точнее, он был, но испортился много лет назад, а чинить его никто не торопился.

Анна вспомнила о трупах в одном из номеров. О них в статье ничего не говорилось. Возможно, огонь успел добраться до этого номера и уничтожил улики. Но ведь эти люди были убиты, и, возможно, гостиницу поджег именно убийца, стараясь замести следы.

О взрыве также ничего не сообщалось. Впрочем, прошло слишком мало времени для того, чтобы провести серьезный анализ причин трагедии.

– Могу поспорить, они спишут все на несчастный случай, – прервала размышления Анны безволосая женщина.

– Почему? – машинально спросила та.

– А как же иначе, дорогая? А страховка?

– А при чем здесь страховка?

– Как вы наивны, дорогая! Да при всем! Пострадавшим и родственникам погибших обязаны выплатить компенсацию, а это суммы немаленькие, если имел место поджог. Но если удастся доказать, что пожар произошел из-за несчастного случая, то суммы выплат значительно сократятся. Теперь понимаете?

Нет, Анна не понимала. О каком случае может идти речь, если отель находился в таком ужасном состоянии? Не мог же Хворост не знать о том, что творится у него под носом! Конечно, знал, но мер не принял, и вот вам результат.

Анна хмуро размышляла об этом, когда в дверь вежливо постучали. Потом она открылась, но вместо доктора на пороге возник молодой, высокий парень в кожаной куртке. Он улыбнулся немного смущенно и спросил:

– Могу я увидеть Анну Владимировну Сомову?