Глава 5

Онлайн чтение книги Дэлл
Глава 5

– Саймон, я не буду это носить!

– Но почему?

– Потому что это три лоскута серебристой ткани и одна бретелька!

– Это платье из новой коллекции!

– Может быть. Но я все равно не буду.

– Вредина!

Зашуршали передвигаемые по металлическому поручню плечики с одеждой.

– А это?

– Леопардовые штаны с блестящими звездами?! – Я нервно сглотнула, представив себя в подобном наряде.

Саймон обиделся. Надул красивые, как у стоящего позади него манекена, губы и откинул со лба длинные темные пряди. Сложил руки на груди.

– Это же с последнего показа! Еще и твой размер.

– Симми, – именно этим ласковым словом я звала друга, когда тот обижался, – они… великолепны. Но это совсем не то, что мне нужно.

– Правда великолепны?

– Конечно! Изумительные цвета, модный фасон, просто шик.

Если что и могло прогнать тучи из настроения молодого дизайнера, так это похвала – в яркие бирюзовые глаза тут же вернулся веселый огонек.

– Слушай, Мег, ну-ка, рассказывай! – Он подсел в соседнее кресло. – Кого ты нашла? Наверное, он большой, красивый, сильный, весь из себя представительный, галантный и… сексуальный?

Я рассмеялась в голос: он, вероятно, только что описал собственную мечту. Ароматный кофе, залитая солнечным светом комната, одновременно примерочная и кабинет, ворох пусть и неподходящей, но все-таки одежды, и улыбающийся напротив друг сумели поднять мое настроение на наивысшую за последнюю неделю отметку. Забылось утро, наполненное телефонными звонками и грызней с коллегами, забылся полдень и часы, проведенные перед монитором. Сегодня пришлось много читать про новый замок – именно такой стоял на следующей двери, которую требовалось открыть; Тони торопил – клиент уезжал в отпуск на выходных, а привычными отмычками и пластинами не обойтись, придется заказывать новые керамические магниты и много практиковаться. Значит, пора бы заглянуть к старине Чаку… Когда всем этим заниматься, если в ежевечернее расписание теперь включен Дэлл?

Эх, один раз живем. Придется научиться совмещать несовместимое и утрамбовывать все в выданные жизнью на день двадцать четыре часа.

– Так кто он? Твой новый знакомый?

Ухоженные пальцы аккуратно взяли с блюдца ложечку и неторопливо помешали кофе. Ногти с маникюром – не чета моим.

– Просто друг. Ничего особенного.

Сердце при этих словах учащенно забилось.

– И тебе нужна одежда? Какая?

Саймон – манерный, пахнущий приятным одеколоном – на самом деле был проницательным парнем, и теперь его взгляд сосредоточился на моем лице.

– Одежда и обувь. На пару недель. Все, в чем можно ходить на улице: в кино, кафе, погулять…

– Понял. Упакую, отправлю тебе на дом через час.

– Спасибо.

Ощущая мою неловкость, он тепло улыбнулся.

– Брось. Я рад, что могу что-то для тебя сделать.

– Скажи, сколько…

Он перебил – взгляд сделался серьезным:

– Еще раз услышу разговор о деньгах – будешь носить леопардовые штаны в течение недели. Не снимая!

Мы одновременно расхохотались. Неловкость рассеялась. Отставив кофе, я с наслаждением вытянулась в мягком кресле и посмотрела на друга.

– Шикарные у тебя золотистые пряди в волосах!

– Нравится? Давай тебе такие же сделаем! Это всё Энди, это он предложил, гад…

Ни один другой человек не смог бы наполнить слово «гад» таким количеством тепла и любви, как это только что сделал Саймон.

Я улыбнулась, расслабилась, вытянула ноги и приготовилась слушать очередную байку из жизни под названием «Я и мой стилист». Взяла с блюдца мягкое шоколадное печенье, с удовольствием покатала на языке ягодную начинку и зажмурилась.

Иногда жизнь удивительно хороша!

* * *

Через час моя квартира сделалась похожей на вещевой склад.

Три пары новых джинсов, несколько блузок повседневных и праздничных, белая шерстяная кофта крупной вязки, два кардигана, пуловер, костюм-тройка, четыре юбки, элегантные брюки, два стильных плаща, восемь (!) пар различной обуви и чертовы леопардовые штаны со звездами, глядя на которые, я скрипнула зубами.

Саймон превзошел сам себя. Он позаботился не только об одежде, но и об аксессуарах – украшениях, ремнях, шейных платках, – и даже о чулках, упаковки которых громоздились в одном из картонных ящиков. Сверху лежала сложенная вдвое записка: «Если нужно нижнее белье – только свистни! Твой С.».

Я покачала головой. Вот шутник! Если бы кто-то сейчас увидел мою каморку, то решил бы, что сюда свозят краденое: всё новое, хрусткое, свежее, разве что без бирок и ценников. Постарался друг на славу, ничего не скажешь.

Примостившись, словно нищий под зонтом уютного кафе, на уголке собственной кровати, я оторопело разглядывала «богатство», прибывшее для того, чтобы бедная одинокая девушка спешно превратилась в сказочную принцессу и покорила великолепного принца. Что за бред? Куда я пытаюсь втиснуться – в чужие джинсы, в чужую жизнь? Новая одежда не изменит старых принципов, не скроет бедность души, разве что пустит пыль в глаза прохожим.

Зря я все это затеяла.

Нахлынувшая прошлым вечером волна оптимизма тактично схлынула туда, откуда пришла, оставив после себя нарисованную на мокром песке циничную усмешку реализма. Нужен ли мне еще один вечер тягостного молчания и обрывочные разговоры ни о чем, лишь бы замаскировать неловкость? Подписанный накануне договор несколько остудил мой романтический пыл и галькой отрикошетил по стеклам розовых очков – в радужной оправе красиво блестели осколки.

Дэлл – привлекательный мужчина, но чужой и совершенно не желающий сближения. Тогда к чему все это?

Уберу я лучше вещи Саймона в шкаф и не буду никому звонить. Налью себе чаю, почитаю журнал мод за позапрошлый месяц, сделаю вид, что всё по-прежнему. Друг никогда не узнает, что я ни разу не надела присланное, а Дэлл не расстроится, если его телефон этим вечером промолчит.

Зашумел поставленный на плиту чайник; солнечные лучи осветили дальнюю стену и сваленный на кровати ворох вещей. Я принялась сооружать бутерброд.

А через несколько минут зазвонил мобильник.

На экране высветился знакомый номер без имени. Я вздохнула, несколько секунд слушала звуки мелодии, затем, пересилив себя, нажала «Ответить».

– Алло.

– Здравствуй, Меган.

– Здравствуй, Дэлл.

– Как твои дела?

– Всё в порядке.

Возникла неловкая пауза, живо напомнившая вчерашний вечер.

Зачем звонишь? Из чувства вины?

В трубке вновь заговорили:

– Хотел узнать, ты уже освободилась?

От жизни – пока еще нет.

– Да, освободилась. Вот только… – я замялась, глубоко вдохнула, бросила взгляд на пакеты с одеждой. – …Я так и не придумала, куда можно пойти, поэтому, может, сделаем перерыв?

Звучало так, будто мы провели вместе по крайней мере года два, просыпаясь и засыпая в одной постели, и надоели друг другу до зубной боли.

Дэлл не смутился и, к моему раздражению, не ответил «отличная мысль», а вместо этого снова удивил:

– У меня есть одна идея. Я подъеду через час, хорошо?

Ответить бы «нет», да вот только кто-то чужой, орудующий моим языком, уже выговорил:

– Хорошо.

Он дал отбой.

Вот черт! Стукнуть бы себя по лбу. Куда меня несет? К новым разочарованиям? Неужели жизнь совсем не учит? Десять минут назад я приняла решение сидеть дома, а теперь почти с восторгом смотрю на обновки!

Но ведь там такие классные джинсы с золотыми пряжками… И ты так хотела попробовать новую тушь.

Я насупилась, пытаясь сдержать совершенно неуместную, на мой взгляд, радость.

Кто и для кого стал проклятием?


– Ты любишь кино?

Солнце позолотило пластик приборной панели, бросило блик на серебристые часы на запястье и застыло на щетках-«дворниках». Он притягательно пах; я сидела, словно пес, старающийся не смотреть на жирную мясную кость в чужой тарелке.

– Люблю.

Кино я действительно любила. Экран, чья-то судьба, прочувствованная на себе, вихрь чужих эмоций, пропущенный через каждую клетку. Полтора часа, позволяющие постоять в чужих калошах, поверить, что жизнь не всегда скучна, а иногда – великолепна. Любовь, чей-то взгляд, тоска, волнение, улыбка, радость, новые места, события, лица. И серость бытия исчезает, растворяется, не допущенная внутрь стенами кинотеатра.

Дэлл улыбнулся. Золотистые лучи добавили в его серо-голубые глаза тепла. Я сжала непривычно мягкую кожу белой сумочки, одной из четырех, присланных Саймоном, – она лучше всего гармонировала с белым свитером. Новые черные джинсы непривычно плотно облегали ноги, каблуки ботинок казались слишком высокими, неустойчивыми, тушь утяжеляла ресницы. Отвыкла.

– В таком случае как насчет нового киноцентра «Осирис»? Ты когда-нибудь была в нем?

– Нет, только слышала. Это тот, что делает новые 4D-фильмы?

– Да, он самый. Хочешь попробовать?

Я хотела кивнуть, но вдруг спохватилась. В кармане всего двадцать долларов, и те желательно бы сохранить. А билет в сверкающий шикарный киноцентр обойдется не меньше чем в двадцать пять – тридцать.

Дэлл уловил мои сомнения.

– Все расходы на мне. Едем?

Я смущенно кивнула.

Только бы не напоминать щенка, только бы не сорваться на радостные повизгивания и не начать лизать руки.


Я не стала заходить внутрь – ждала на широких ступенях крыльца, подставив лицо теплым лучам солнца. Вокруг ходили люди – группами, парами, поодиночке. В фойе кинотеатра теснился народ, выстаивая очереди к кассам, глядя на экраны со списком фильмов, а снаружи шептала листва. Желтый цвет простреливал в зелени крон золотыми монетами – деревьям недолго осталось носить старые прически, вскоре их парики порыжеют, ссохнутся и облетят, оставив голые ветви торчать на фоне серого неба. Близилась осень.

Вернулся Дэлл. Обошел меня сзади, остановился напротив.

«Он возвышается надо мной, стоя ступенью ниже», – подумалось некстати.

Ветер трепал воротник его легкой серой ветровки, ерошил светлые волосы.

– Билеты есть только на девять вечера.

– Тогда, может, в другой раз?

– Я уже взял два.

– Но до девяти еще два часа.

– Мы можем где-нибудь посидеть. Поужинать, если хочешь, или выпить кофе.

При мысли о кофе всколыхнулся цинизм: снова молчать? Или два часа жевать где-нибудь салат? Что за проклятие я себе придумала – находиться рядом с красивым мужчиной и не иметь возможности с ним расслабиться…

Хотя… было бы желание, а способ найдется. Мне в голову пришла странная мысль.

– Ты пьешь за рулем?

– Я пью в перерывах между вождением автомобиля, если ты об этом.

Красивый ответ, логичный.

– Да, об этом.

Он прищурился, глядя на меня.

Ветер вновь донес запах его одеколона, действовавший на меня словно афродизиак. Сочетание трезвой головы и непреодолимого влечения к стоящему рядом субъекту никак не способствовало обретению внутренней гармонии. Так точно дальше не пойдет.

Я посмотрела поверх его плеча на утонувший в солнечном свете широкий бульвар, запруженный людьми.

– Знаешь, – я откинула предрассудки, – нам с тобой будет тяжело эти две недели, если мы не сумеем немного расслабиться в присутствии друг друга. Лично мне дискомфортно все время молчать. Я без понятия, о чем с тобой говорить и как себя вести, но мне хотелось бы это исправить. Если тебя подобное пугает, то просто отвези меня домой и не звони больше.

Вот, оказывается, как я умею посреди белого дня, да еще и в уличной толпе. Ужас… Совсем как вредная бабка-отшельница, прожившая последние лет тридцать в лесу. С другой стороны, тратить вечера на притворство и фарс, молчать, не позволять себе лишнего слова – что может быть бессмысленнее? Либо мы станем друзьями (или хотя бы приятелями), либо нужно заканчивать впустую тратить время.

Широкие брови приподнялись, в глазах блеснуло удивление.

Какое-то время Дэлл молча смотрел на меня, будто раздумывая о чем-то. Я же в очередной раз балансировала на тонкой грани между его «да» и «нет».

– Бар? – коротко спросил он.

– Приглашаешь?

Я становлюсь хитрой.

Он усмехнулся.

– Да. Приглашаю.

– Тогда бар.

* * *

– Я предлагаю нам сыграть в игру: ты задаешь вопрос, я отвечаю честно. Я задаю – отвечаешь ты. А параллельно мы пьем. Таким образом мы узна́ем друг друга лучше.

– Пить мы будем столько же, сколько и задавать вопросов? – Глаза Дэлла улыбались. По крайней мере, так казалось в полутемном узком помещении с длинной стойкой, за которой мы расположились.

Я замялась. Если объем спиртного отразит количество вопросов, которые хотелось задать, я усну даже не в кинотеатре, а на его крыльце. Если доползу.

– Э-э-э… не думаю, что у нас друг к другу так уж много вопросов, так?

На этот раз он точно усмехнулся.

Наверняка он имел в виду меня, а не себя этой усмешкой.

– Что будем пить?

Запаянное в пластик меню маленького тихого бара на углу не баловало разнообразием предлагаемых напитков: водка, коньяк, виски, пиво, вино, вариации коктейлей, но этого выбора было достаточно для поставленной цели.

– Ратана… – вычитала я незнакомое слово. – Что это?

– Мягкая валлийская водка, не такая крепкая.

– Вот на ней и остановлюсь. Ты?

– Виски.

Мужской выбор.

Дэлл подал знак бармену.


В приземистой стопке дрожала прозрачная жидкость. Я выпила ее залпом – в нос ударил букет незнакомых специй и трав, – поморщилась, выдохнула. В целом приятный вкус. Не противный, мягкий; в желудке потеплело.

Я пью в баре с мужчиной, пытаюсь узнать его лучше. Через два часа иду с ним в кино, а через две недели он уйдет. Абсурд какой-то.

Бармен негромко говорил по телефону; висели, словно колбы в алхимической лаборатории, перевернутые бокалы. Зал тонул в полумраке, телевизоры не работали, динамики на стенах молчали. Из посетителей – только пожилой мужчина, читающий газету у окна, и трое молодых людей у дальней стены, за душевной беседой методично набирающиеся пивом.

Дэлл пригубил виски, поставил стакан на стойку и вопросительно взглянул на меня.

– Ну что? Сразу со сложных вопросов?

Я замотала головой.

– Ну уж нет. Я еще столько не выпила.

– Тогда с простых?

– Хорошо. Итак, что я о тебе знаю? Тебя зовут Дэлл, ты странный парень, работаешь на Комиссию, твои друзья – накачанные мужчины устрашающего вида, а сам ты однажды где-то оступился, за что и получил тот нож в наказание от собственного начальника. Он, твой начальник, что, бездушный идиот, чтобы наказывать таким образом?

– Хороший первый вопрос. А главное, простой. – В глазах моего спутника появились смешинки. – Хорошо, отвечу. Нет, он не идиот, но наличие души до сих пор под сомнением. А почему ты считаешь меня странным?

Тоже хороший первый вопрос.

– Потому что ты не забрал вчера этот нож.

– Тогда я согласен.

Казалось, я пьянела от его близости куда сильнее, нежели от алкоголя. Серо-голубые глаза таинственно мерцали в полумраке, красивые мужские пальцы лежали слишком близко к моим – протяни, и дотронешься. А эти плечи… боже мой…

Сохраняй разум, Меган.

– Ты ведь не живешь в Соларе, так?

– Так.

– А где?

– Это второй вопрос. Сейчас моя очередь.

Я улыбнулась.

С тобой надо держать ухо востро, друг.

– Спрашивай. Хотя не думаю, что моя жизнь тебе так уж интересна.

– Ну почему же. Должен же я понять, каких сюрпризов от тебя можно ожидать. Ты давно работаешь секретаршей?

– Почти два года. Так в каком городе ты живешь?

– Сейчас – в Нордейле.

Память попыталась натужно прокрутить географию Уровня – пусто.

– Это ведь не тринадцатый.

– И это не вопрос. А кем ты работала до этого?

Я вздохнула. Интересно, куда он клонит?

– Я работала в отряде спасателей.

– Я спросил «кем», а не «где».

– Ты всегда так точен в вопросах?

Он не ответил, лишь глотнул виски, не отрывая от меня изучающего взгляда. И почему от собственных идей страдаю в первую очередь я сама?

– Хорошо. Я работала спасателем. Может, не будем сохранять очередность, а просто поговорим?

– Согласен. Только если твои вопросы мне не понравятся, я оставляю за собой право хранить молчание.

– Договорились. Но я все равно попытаюсь выудить из тебя все ответы.

– Твое право. Приступай.

Он подлил в мою стопку ратаны и достал из пачки сигарету.


Тридцать минут спустя


– Я тебя раскусила! Ты хитрым образом пытаешься выяснить все, что я люблю. Но зачем?

Мысли заволокло приятной дымкой, время испарилось; голова и тело благодаря алкогольным парам расслабились. Бутылка ратаны наполовину опустела, и я едва сдерживалась от глупого хихиканья. Мир приобрел теплые оттенки, настроение шло на взлет со скоростью стартующей ракеты. Какой приятный бар и какой хороший собеседник…

Бармен в третий раз «повторил» дозу виски для Дэлла, но понять, насколько тот опьянел, не представлялось возможным. Все тот же спокойный прищур, та же мягкая полуулыбка, с которой одинаково легко можно дарить цветы или убивать.

– Должен же я тебя чем-нибудь отблагодарить за доброту.

– О чем ты говоришь? О благодарности за «нормальность»? Прости, но при всем желании мне было бы трудно приказывать тебе всякую ерунду или извлекать выгоду из твоего несчастья. Поверь, смотреть на чужие страдания так же трудно, как и страдать самому.

– В твоем характере есть редкие качества, Меган, хотя ты сама, возможно, не осознаешь этого.

Ой, вот только не нужно… Все мои редкие качества с лихвой компенсируются отсутствием некоторых моральных устоев. Нормальный человек не опустился бы до взламывания замков.

Я покрутила в руках стеклянную стопку, посмотрела на Дэлла и улыбнулась.

– Все равно тебе не повезло, приятель, мне ничего не нужно. А о твоей компании по вечерам я уже попросила.

– Как насчет денег?

– У меня они есть, спасибо.

– Их не бывает достаточно.

– Поверь, бывает.

– Неужели работа секретарши настолько прибыльна?

– Насколько? Ты видел, как я живу.

– Именно поэтому тебе бы не помешала некоторая сумма в подарок.

– Не помешала бы, да. Но от тебя я ее не приму.

– А что ты примешь от меня?

Какой опасный вопрос.

Наши глаза встретились, и на долгие несколько секунд я позволила себе потеряться в глазах красивого мужчины. Шикарного мужчины, от которого мой рассудок мутился.

Тебя бы я приняла целиком. Телом и душой.

– Боюсь, что этого ты мне дать не сможешь.

– Сначала озвучь.

Настойчивый ты парень. И слишком близко. А я пьяна.

– Зачем ты ходишь по тонкой грани? Это в твоем характере? Рисковое занятие, знаешь ли.

– Меган.

Мое имя в его устах прозвучало непривычно мягко, вопросительно и укоризненно одновременно. В сердце что-то дрогнуло. Маленькая Меган тут же понеслась к двери, чтобы впустить дорогого гостя.

Ох, не делала бы ты этого, лапушка…

Какое-то время я смотрела на Дэлла, в его притягивающие магнитом глаза, затем позволила взгляду соскользнуть на губы. Такие бы смяли, вынули бы остатки благоразумия за секунду, разожгли бы внутри столько огня, что гореть и гореть. Пока не сгоришь…

– Ничего мне не нужно, Дэлл.

– Скажи мне. Пожалуйста.

– Даже не думай брать меня на абордаж этим словом! Нет-нет! Второй раз у тебя не выйдет! А то одно «пожалуйста» – и я оплываю как свечка. Нет уж!

– Я хотел бы услышать.

– Нет.

– Попроси всё, о чем хочешь.

– Не буду.

– Любое желание.

Я решительно поджала губы и помотала головой.

– А я уже сам решу, смогу ли я тебе это дать.

– Шантажист. Зачем ты это делаешь? Провоцируешь меня?

– Ты лишаешь меня возможности уйти, отблагодарив.

Уйти. Это слово отозвалось в душе болью.

Да, конечно, меня заносит… Уйти. Всё верно. Почему я позволила себе на секунду забыть?

Я положила локоть на стойку и потерла лоб.

– У тебя наверняка многое просили, Дэлл. Так ведь? Чего они просили? Денег, исполнения прихотей, твоего времени, близости?

Его лицо моментально застыло, а взгляд сделался ровным как зеркало – ни слова не прочесть. Я увидела, как дрожащие пальцы достали из пачки еще одну сигарету. Вспыхнуло пламя зажигалки, отразилось в серо-голубых глазах.

Плохо. Значит, все еще хуже: вероятно, просили всё из вышеперечисленного и в гигантских количествах. Черт, а тут еще я…

Какое-то время он курил молча, глядя вдаль, мимо читающего газету мужчины, в окно. Затем залпом прикончил третью порцию виски и сделал знак бармену налить еще. На секунду – показалось или нет? – в его глазах отразилась боль. Наверное, все-таки опьянел, раз выпустил на поверхность.

Нужно срочно исправлять ситуацию!

– Видишь, а ты предлагаешь мне озвучить свои желания, – произнесла я тихо. Затем добавила нарочито бодро: – Ну, если уж так хочешь отблагодарить, то покрась мне входную дверь или прикрути почтовый ящик, а то на одном гвозде болтается. Видишь ли, мусор я сама всегда выношу, а ковры благодаря твоему скороспешному визиту уже вчера выбила. И даже продуктов купила. Так что всё, прости, но придется тебе отдохнуть.

Под конец моего монолога губы Дэлла дрогнули в улыбке, а в глазах появилась тень благодарности. За что? За то, что не стала давить? Не дала мысленно задержаться на неприятной теме?

Да без проблем, друг. Сама знаю, как тяжело тонуть в го́ре в одиночку, так что дай пять.

Когда Мик ушел из жизни, со мной рядом не оказалось того, кто протянул бы руку. Кто сказал бы: «Эй, ты знаешь, жизнь продолжается. Он любил тебя, а это главное. Храни о нем светлое, отпусти горечь и обиду, потому что они сожрут тебя и не подавятся, а Мик бы хотел, чтобы ты жила…» Спасательного круга не было, они погибли все и сразу – друзья и любимый человек. Остался только Чак, да и то потому, что не работал в отряде, а лишь изредка помогал с железками.

Следуя примеру Дэлла, я махнула очередную стопку валлийской водки целиком.

Дай бог забыть о плохом хотя бы на сегодняшний вечер.

К черту! Я мысленно встрепенулась и отпихнула прочь темное облако, накрывшее разум. И впервые за вечер встретила взгляд серо-голубых глаз прямо, не скрываясь и не смущаясь.

– Ты все еще хочешь честного ответа?


Читать далее

Фрагмент для ознакомления предоставлен магазином LitRes.ru Купить полную версию
1 - 1 20.06.18
Пролог 20.06.18
Часть первая
Глава 1 20.06.18
Глава 2 20.06.18
Глава 3 20.06.18
Глава 4 20.06.18
Глава 5 20.06.18
Глава 5

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть