Онлайн чтение книги Дикий глаз
1

Дежурный редактор, немолодой уже седовласый мужчина, просмотрел пленку. Его лицо никогда не выражало эмоций. Устраивал его материал или нет, определить было невозможно. Ценность пленки определялось количеством выплаченных денег.

Он снял трубку и набрал нужный номер. На другом конце тут же ответили.

– Сергей Михалыч, Куликов беспокоит. Я получил картинку с Головановым. Мы ее берем. Нужна текстовочка под видеоряд. Мои ребята к утренним новостям ничего подготовить не успеют. Это дело ведут твои люди.

– Уже выслал, Роман Палыч. Загляни в свой почтовый ящик.

– Хорошо. Я перезвоню.

Редактор включил компьютер, открыл почту, тут же распечатал присланный текст и велел сидящей за пультом девушке прочитать его вслух. Текст должен точно ложиться под изображение. Это не всегда бывало возможно, тогда приходилось прибегать к монтажу. Оператор ловит момент, он должен снять как можно больше до появления милиции, потом ему работать не дадут. Куликов не знал операторов лично, но различал их по почерку и знал, кто на что способен. Эти кадры снимал лучший из команды Сергея. Можно лишь поражаться его таланту и изворотливости. Оперативники уже прибыли, слышны сирены, а он опрашивает соседей… Его съемки часто не вписывались в новостные рамки, это были полноценные репортажи с места событий и порой проходили под рубрикой «спецвыпуск». И они того стоили.

Девушка начала читать:

«Как мы уже сообщали, вчера был убит глава парфюмерной фирмы Саид Хабиров, сегодня смерть настигла его заместителя Аркадия Голованова. Убийца поджидал его у дома. Выстрел произведен в затылок на нижней площадке возле лифта. Потом убийца отволок труп в подвал и спокойно ушел. Голованова обнаружил живущий в подвале бомж. Он вернулся к месту своей ночевки минутами позже, что спасло его от неминуемой гибели. Киллеры не оставляют свидетелей. Рана еще кровоточила, но спасти человека с простреленной головой невозможно. Голованов умер мгновенно. Растерянный бомж начал метаться по подъезду, стучать во все двери и взывать о помощи. Надо напомнить зрителям, что на дворе стояла ночь, шел первый час и люди уже спали.

Аркадий Семенович Голованов занимался всеми финансовыми вопросами фирмы, но по каким-то причинам его не успели допросить после гибели руководителя. Есть и другие необъяснимые факты. Как он мог подпустить убийцу так близко? Чужой человек в подъезде среди ночи стоял за его спиной. Выстрел произведен в упор. Мы не можем исключать того, что погибший знал убийцу и доверял ему. Другой факт также не имеет объяснения. Финансовый директор приехал домой на своем «Мерседесе» один. Где же был его телохранитель? Голованова возит опытный охранник, служивший раньше в силовых структурах. Сопровождать Голованова до квартиры входит в его обязанности. Мы попытаемся ответить на все эти вопросы и вернемся к последним событиям, связанными, на первый взгляд, с безобидной парфюмерной фирмой. А вот что нам рассказала жительница дома, где произошла трагедия…»

Девушка замолкла.

– Хронометраж совпадает, – кивнул Куликов. – Текст надо немного почистить. Писался в спешке, но интрига соблюдена. Вызови, Наташенька, Арбатова, он подгонит все, а Сутягин пусть подмонтирует. Пятна крови и крупный план трупа надо повторить раза по три, врезками с акцентами в тексте на словах «выстрел в упор» и так далее.

– Я все поняла.

– К шести утра я должен видеть материал.

Куликов опять взялся за телефонную трубку.

– Сергей Михалыч, работа принята. Но ты же понимаешь, мне менты сядут на голову.

– А то ты не знаешь, что делать. Материал прислал телезритель-аноним.

– Не пройдет. Слишком высокий уровень съемки.

– Перепродал посредник. Ты, Роман, не втягивай меня в свои заморочки, у меня своих хватает. Рискуют мои ребята, а ты их плоды пожинаешь. Если я их не буду прикрывать, они разбегутся, а это штучный товар. Таких профи не штампуют.

– Ладно, отмажусь. Что с продолжением? Будут довески?

– Конечно. Сейчас ребята ищут охранника Голованова и его секретаршу. Утром получишь материал. В вечерних новостях дашь довески. Хабиров перед смертью встречался еще с одним типом, мы ведем с ним переговоры.

– Жду, Сережа. Но ты же понимаешь, обывателя на крючке без подпитки долго не продержишь.

Положив трубку, Куликов достал из кармана тяжеленную связку ключей, открыл сейф и сложил в конверт несколько пачек денег. Курьер не видел, какую валюту он клал в большой пакет и сколько. Он получил сверток и ушел.

* * *

Поездка в район Марьино, где жил Данила, имела не одну цель. Конечно, парня надо было отвезти домой, дать ему прийти в себя после увиденного. Но Андрея заботила еще одна проблема. Он знал, как работает милиция, и понимал логику действий следствия. До нужных адресов они доберутся не раньше утра, а потому он должен успеть довести дело до конца ночью. Жанна Титова жила в Люблино, совсем рядом с Марьино, одна в трехкомнатной квартире, которую ей снимал ее шеф. Ребята из бригады Осипова собрали на девчонку компромат задолго до гибели Саида Хабирова, так что Андрей знал, как надо разговаривать с девушкой.

Она еще не ложилась спать, выполняла срочную работу шефа – чистила бухгалтерию. Дверь открыла по глупости, была уверена, что приехал хозяин. Андрей не дал ей захлопнуть дверь и подставил ногу.

– Я отниму у тебя полчаса на интервью. Я с телевидения. Менты придут утром, так что все документы, что есть в доме, сожги, они уже никому не нужны. Твоего хозяина пристрелили пару часов назад. Я не враг, а друг. Это главное, что ты должна понять.

Девушка растерялась. Андрей вошел, подтолкнув ее в глубь квартиры, и закрыл за собой дверь. Потом усадил Жанну на диван и разложил перед ней фотографии.

– Занавески на окне надо задергивать, глупая кукла.

На снимках Жанна красовалась в чем мать родила, рядом – голый парень лет тридцати. Девушка смотрела на фотографии, как на кобру, готовую на нее броситься.

Андрей подошел к столу и глянул на груду документов. – Черная бухгалтерия. Тебя вычислят к утру, тогда жди ментов. Все это надо уничтожить. Разыгрывай из себя дурочку. Каждый в вашей конторе знает, что Голованов твой любовник, снимает тебе эту квартиру, дает деньги и водит в сауну. О том, что ты закончила «Плешку», знать никому не надо. Затаскают, да еще статью пришьют. Есть еще один момент. Этот красавчик с фотографии мог работать на конкурентов, тебя закадрил с определенными целями.

– Глупости! – выкрикнула девушка. – Он на рынке автомобильными запчастями торгует.

– С угнанных машин, разобранных в отстойниках. По описанию он очень похож на убийцу твоего шефа.

Андрей вынул из кармана еще один снимок, на котором был изображен парень, выходящий из ее подъезда.

– Его щелкнули, когда он уходил от тебя. Это же описание я получил от бомжа, нашедшего труп Голованова. Они столкнулись в арке ворот. Фотки тоже сожги. Я промолчу. А теперь ты дашь мне интервью для телевидения. Безобидное. Можешь даже слезу пустить. Адрес Николая Мамонова знаешь?

– Телохранителя? Нет.

– Ничего, я тебе скажу, а ты его произнесешь в камеру. От кого-то я должен его узнать.

– Но вы же знаете.

– Источник засекречен, а от тебя услышать адрес телохранителя шефа вполне естественно.

– Что я еще должна говорить?

– Ты должна нагнетать обстановку. Шеф нервничал весь день, места не находил, ему часто звонили незнакомые люди. Шофер за ним не приехал, ты его не могла найти, вот тут и назовешь его адрес. Голованов предчувствовал что-то нехорошее, так оно и случилось. Поняла?

– Ничего похожего на правду. А Колька часто не приезжал за шефом. Аркадий Семеныч засиживался до позднего вечера и не требовал от шофера ждать его. – Меня твоя правда не интересует, Жанночка. Делай то, что тебе говорят, или эти фотографии менты получат по электронной почте – секретарша спит с главным подозреваемым. Хочешь неприятностей?

– Ладно, ладно. Все поняла.

– Умница. Сострой скорбное личико.

Андрей достал видеокамеру.

* * *

Подполковник Железнов еще раз просмотрел пленку видеонаблюдений. В диспетчерской стояло несколько десятков мониторов, а ночью дежурил только один диспетчер, и то пожилая женщина, и судя по спицам, клубкам и недовязанным носкам, на экран она вряд ли смотрела.

– Дома старые, – пояснял участковый, – добротные, все прошли через евроремонт, люди тут живут солидные, но места для консьержки нет. Входишь в подъезд, и через шаг лестница. Десять ступенек, крохотная площадка – и лифт. Почтовые ящики поместить было некуда, на лестничном пролете висят, на стенах. Слева лестница вверх, а справа в подвал. Там когда-то котельная была. Дома-то еще сталинские.

Железнов его не слушал, размышлял.

– Убийцу мы не опознаем, козырек бейсболки все лицо закрывает. Он ждал жертву возле дома. Надо проверить все вокруг. Может, окурки найдем.

– На улице журналистов больше, чем на параде.

– Их же кто-то вызвал.

– Был тут один проныра, – оправдывался капитан. – Я его едва вытолкал. Говорит, гаишники его остановили, а они, вы же знаете, всегда в свою машину приглашают. Вот он по рации и услышал об убийстве. Только он и мог своих вызвать. Все затоптали.

Подполковник продолжал:

– Голованов приехал на своем «Мерседесе» в 24.15, подошел к дому, и тут же возник этот тип в бейсболке. Обрати внимание, они перебросились несколькими словами, а потом вошли, причем Голованов пропустил его вперед. Похоже, они знакомы.

Подполковник повернулся к бомжу, стоящему у дверей. – Тебя как зовут, любезный?

– Был когда-то Игорем Петровичем.

– Давно в подвале обитаешь?

– В этом второй месяц. С чердака выжили. Там молодежь свой клуб организовала.

– Ты видел убийцу?

– Встретил парня в подворотне, он выходил на улицу, но описать не могу. Темно было, да и вижу я плохо. Очки давно потерял. Одно скажу точно – здесь он снят камерой сверху. Мелковат получился, в жизни покрепче будет и выше меня. Насчет окурков я сомневаюсь. У парня в зубах была трубка. Он курил. Табак ароматный. Курил бы сигареты, я бы попросил.

– И получил пулю. Гильзу не нашли. Или он ее унес, или пользовался револьвером. С глушителем, разумеется. Да. Жаль, что ты его не видел. Тебя камера тоже зафиксировала, Игорь Петрович. Все точно говоришь. Ты вошел в дом спустя три минуты как он ушел. А почему шум поднял только через двадцать минут, не сразу?

– Посидел на ступеньках, покурил. В подвале-то я не курю. У меня там тряпье лежит, может загореться. А когда на покойника нарвался, то сначала на улицу побежал. Думал, там помощь найду. Город как вымер. Машины не останавливались. Ну кто, увидев меня, остановится? Я вернулся в дом.

– И это камеры зафиксировали.

– Так мне еще никто не открывал. Я так и не знал, вызвали вас или нет. А потом человек с камерой приехал. Двое их было. С карточками на груди. Я им первым все рассказал. Они наверх пошли, к соседям, а тут и ваши подоспели.

– Да, подоспели.

В диспетчерскую вошел майор.

– Товарищ подполковник, сообщение от дежурного по городу. Звонил неизвестный и сообщил о трупе на Сущевском валу, двадцать пять, квартира тридцать один. Убийство. Это недалеко.

– А мы тут при чем?

– Убитый, по словам звонившего, – телохранитель нашего покойничка, некий Николай Мамонов.

Подполковник скорчил недовольную мину и встал.

* * *

Дежурному по городу звонил Андрей. После визита к Жанне он прямиком направился к телохранителю. Город спал крепким сном. Квартира Мамонова была не запертой. Он вытер ноги, вошел, включил свет и прошел в комнату. Мамонов с простреленным лбом лежал на ковре в гостиной. Поверх рубашки кобура с пистолетом. Вид у мужика внушительный, такого трудно обидеть.

Покончив со съемкой, Андрей тут же ушел, на Петровку позвонил из машины.

– Имени своего я вам не скажу. Тележурналист. Адрес убитого мне полчаса назад дала секретарша застреленного сегодня Аркадия Голованова. Труп уже остыл, так что я его убить не мог. Дверь квартиры плотно закрыта, но не заперта. Это телохранитель Голованова Николай Мамонов. Остальное и без моих комментариев понятно. Работайте, ребята! Удачи!

Сегодняшний рабочий день Андрея закончился, и он поехал в контору с отчетом.

* * *

Двухэтажный офис, огороженный забором, располагался во дворе. Судя по типовому проекту, когда-то это был детский сад, до сих пор сохранились беседки и карусели. Бронзовая табличка у входа ни о чем не говорила. «Управление по водоснабжению и канализации Северо-Восточного округа г. Москвы». Разве что вызывала недоумение – при чем Северо-Восточный округ в десяти минутах ходьбы от Кремля? Уже рассвело, но в окнах все еще горел свет. Андрей позвонил в звонок у калитки, потом прошел по аллейке до корпуса и позвонил в дверь здания.

Руководил конторой энергичный решительный мужчина лет сорока пяти. В какое бы время Андрей ни появлялся в офисе, он всегда заставал шефа на месте. Не понятно, когда он бывает дома и занимается своей молодой красивой женой. Команду Сергей Михайлович собрал вокруг себя крепкую и надежную, что называется, группу единомышленников. Помимо него в кабинете, а точнее в студии, мало отличавшейся от телевизионной аппаратной, присутствовал еще один начальник – Гена Осипов. У Осипова имелась своя бригада. Она занимались разведкой и безопасностью. Об их прошлом Андрей знал мало, несмотря на то, что был ветераном команды. Здесь было не принято говорить о себе, семье, прошлом и других вещах, не касающихся работы. Андрей помнил слова, сказанные однажды Сергеем: «Оставь прошлое тем, кто в нем застрял. На прошлом денег не заработаешь, если ты не пишешь мемуаров». Но кое-что о Сергее и Геннадии Андрею было известно. Он их встретил в клубе МВД, когда отмечался День милиции. Оба были в мундирах полковников милиции. Это случилось три года назад, когда он снимал репортаж о награждении ветеранов Чеченской кампании. Из Московского ОМОНа с войны вернулись единицы, а до дня награждения дожили и того меньше. Сергея он запомнил. И не потому, что тот мужик видный, Андрея заинтересовала его жена, очень красивая женщина. Все генералы целовали ей ручку. Как потом выяснилось, Таня Снежинская – популярная писательница, сочиняющая «сказки» о подвигах доблестных оперов. На операторов никто не обращал внимания, так ему тогда показалось. Однако через три дня ему позвонили и предложили работу. Каково же было его удивление, когда на встречу пришел Сергей, тот самый полковник, чьей женой восхищались все присутствующие. Встреча состоялась в скромном кафе. Полковник пришел в штатском. И вообще, он уже не служил в милиции, а на вечеринку был приглашен как ветеран первой Чеченской кампании.