Онлайн чтение книги Доктор Сакс Dr. SAX
23

Я ночевал у Джо Фортье – не раз и не два ощущал мурашки на коже его холодных ног или дубленую шкуру его гудронно-черной пятки, когда лежали мы в промозглых амбарах и чердаках его разнообразных домов полуночами Доктора Сакса с историями про призраков и странными звуками —

Впервые познакомился я с Джо, когда он жил на Банкер-Хилл-стрит в буквально броске камня от перекрестка Западной Шестой и Буавер, где бурый халат согревал меня в небесах у материнской шеи – Его мать и моя работали бок о бок на громадном базаре St. Louis Paroisse [42]Приход св. Людовика (фр.) . – вместе они как-то раз навестили каменный замокособняк на холме Лейквью возле Люпин-роуд, который симметричен Замку Змеиного Холма (и средь зазубренных черных сосен на чьем склоноучастке Жерар скользил в снегах моего младенчества, помню, я боялся, что он врежется в сосну) – Его мать и моя пошли в «Замок» по каким-то церковным делам, а вышли и сказали, что там слишком жутко проводить базар, – моя мама добавила, что в залах есть каменные ниши (старое солнце, должно быть, сияло красным сквозь пыли вестибюля на эти каменные выемки в Крюке, а я тем временем рождался снаружи по ту сторону сосен) —

Мы с Джо обследовали все возможные дома с привидениями в городе. Главным из наших великих домов был тот, когда он жил на Бридж-стрит у 18-й, в старой серой пасторской развалюхе в клине лиственных улиц по осени, – через Бридж-стрит, за каменной стеной лужайки, подымался склон сосен и грустен, в точности как лужайка перед Замком Лейквью, – к Дому с Призраками, от которого ничего не осталось, лишь скорлупа, развалина штукатурки, балок, битого стекла, говна, мокрой листвы, покинутых ножек старых гвоздей обстановки, ржавых рояльных струн в дзыне (как на старом брошенном сухогрузе, который использовали под бакен, по-прежнему находишь орнаменты завитков на бимсах в Кают-Компании, и солнце сияет во всерадостном утре моря, словно у берегов Малайи или Сиэтла в незапамятные времена) – в Той старой Скорлупе Дома водились призраки – крыши прогнивали – ссать нас восторгало среди упадочных балок и выпирающих треснутых стен – Нечто неименуемо, саванно непристойное и дикое – будто рисунки огромных хуев длиной в змея, с тупыми слюнями яда – мы дергали доски, сдвигали кирпичи, ломали острова свежей штукатурки, вышибали пинками стекольные осколки и —

А ночью, летними ночами, когда семейство внизу в большой кухне (может, там моя же мама или отец, прочие, молодой священник только что из Канады, которому нравится охмурять дамочек, – мы же четырьмя этажами выше к чердаку, мы слышим лишь слабенькие взревы хохота снизу), – в лоуэллской ночи мы лежали расслабленно на ссаных матрасах, у окошка древеса шуршат томительно, рассказываем истории («Шии-каго! шии-каго!»), играемся со своими пиписьками, ерзаем, брыкаемся, несемся к окну выглянуть, что там за шум, – глянуть на наш Дом с Призраками в многообразной черной и белой мигающей лоуэллской ночи… Что за совы? угукают и колдукают в полночь? Что за старый маньяк в белых власах явился щипать за ржавые рояльные пружины в путаном лабиринте полуночи? что за Доктор Сакс ползет вдоль по черноте, затененный, под капюшоном, опелоченный, скоростно звеня на малой высоте к своим таинствам и страху —

Вместе, громадным днем всемирных облаков, мы обследовали водохранилища в холмах Лоуэлла, так высоко, или вставали лагерями у сточных труб в бурых трагических свалявшихся полях – на задворках школы св. Людовика – сидели на дереве, звали его Тексомотором Свежего Воздуха, – я запускаю воздушных змеев на поле —

Как-то утром в воскресенье Джо приходит ко мне домой после церкви, но я завтракаю, поэтому в своих беленьких бриджиках он, ожидаючи меня, спускается в погреб и набирает там ведерко угля для моей Ма – мы позируем снаружи с Анри Труазьё и моим котом, тусклым воскресным днем, – за нами машут деревья Доктора Сакса – запись старых ночей в ночевательных амбарах, на холодном чердаке, в таинстве, во грезе, Джо и я – Старинные кореша всей жизни детства – Однако Джо избегал саванов, не ведал никакого таинства, не пугался, лишь плевался, пёр себе дальше, в дровосецких сапогах, дождливыми утрами в церковь, воскресенье, всю последнюю неделю обследовал речку, а сегодня днем хочет отыскать пещеру в сосняках – идет ставить палатку, чинить машину на дождливый смутно-дымчатый весь день с банками и замазанной ветошью, и никаких тебе угощений —

У Джо дома были башенки и чердаки, но он не боялся призраков под парусом… его фантомами были реальность, работа, заработать денег, починить ножик, подровнять винтик, прикинуть на завтра. У него на задворках я играл в унылые личные игры, в какие-то мифические терки с самим собой, включая сколько раз вокруг дома и воды, – он же занят починкой чего-то для себя полезного. Приходит ночь, крадутся тени, возникает Сакс, а Джо лишь покачивается на веранде, говорит о том, что нужно сделать, и то и дело наклоняется и чешет ногу и грит: «Хью-хью-хью! ну ты и разобиделся в тот раз – ху-ху!»