Онлайн чтение книги Этот мир сошел с ума! This World Has Gone Crazy
Глава 16 - Выход из больницы

Когда Ци Ле увидел, что Нин Сяо наконец выпил стакан воды, он почувствовал, как его сердце выпрыгивает из груди. Затем он услышал, как Нин Сяо спросил:

— Что это за вкус?

— О, это, — объяснил Ци Ле. — В том стакане раньше был сок, — он попробовал немного, когда растирал лекарство, и знал, что у него фруктовый вкус. Он про себя отметил, что выражение лица Нин Сяо осталось прежним, и сразу почувствовал облегчение.

Затем эти двое начали общаться. Он задал несколько вопросов о первоначальном владельце. Нин Сяо совсем не был нетерпелив и отвечал на них один за другим. Ци Ле посмотрел на время.

— Они знают, что ты здесь?

— Нет, почему ты спрашиваешь?

— Просто спрашиваю, — Ци Ле почувствовал облегчение. — Давай перейдем к делу. Мы будем часто встречаться в будущем, этот парень, в конце концов, мой диди...

— Этот парень... — повторил Нин Сяо тихим голосом, глядя на него. — Кто?

Ци Ле кашлянул:

— Я потерял память, но рано или поздно я вспомню его имя.

— Вчера ты сказал, что никогда не восстановишь свою память.

— Просто заткнись и послушай меня.

Нин Сяо сделал, как он просил. Раньше он раздражался всякий раз, когда видел этого человека, и даже не хотел оставаться ни секунды рядом с ним. Но теперь все было по-другому. Очевидно, это было все то же лицо, но этот человек вызывал у него совершенно другие чувства. Чжэн Сяоюань как будто родился заново. Кроме того, он не был уродливым. Сейчас Нин Сяо был бы не прочь потратить на него немного времени.

— Ты встречаешься с моим диди, а у меня есть только он...

Нин Сяо прервал:

— Кто сказал, что он твой единственный диди?

— Я знаю только этого прямо сейчас. Ты можешь перестать запугивать кого-то с амнезией? Сначала заткнись, большое тебе спасибо!

Нин Сяо выгнул бровь. Видя, что Ци Ле имеет тенденцию выходить из себя, он почувствовал себя немного счастливым и спокойно ждал, когда он заговорит.

Ци Ле снова посмотрел на время и почувствовал внутреннее бешенство. Это было совсем нелогично. Очевидно, что прошло уже больше пяти минут, почему этому психу не хотелось спать? Он сдержал свой гнев.

— Мы знаем друг друга несколько лет. Мы все знакомые. Я не думаю, что нам следует портить отношения, так что давай в будущем будем друзьями. Хорошо заботься о моем диди. Я желаю вам двоим счастья.

Нин Сяо остался невозмутимым.

— Мы просто дурачимся. Какой смысл говорить об этом так серьезно?

«Ты худший из подонков!» — Ци Ле поджал губы.

— Решать тебе. Что бы это ни было, ты должен относиться к нему хорошо, когда вы, ребята, вместе.

Нин Сяо изобразил уклончивое выражение лица, ожидая продолжения его речи. Ци Ле сидел в тишине, готовый заплакать. Почему, черт возьми, ему все еще не хотелось спать? Это было эффективно, только если он лежал в постели? Нин Сяо подождал и поднял брови.

— Это все? Поэтому ты позвал меня сюда? Чтобы сказать всю эту чушь?

— Как это может быть чушью? — серьезно опроверг Ци Ле. — По крайней мере, теперь мы друзья, верно?

Нин Сяо не был дураком. Он знал, что этот человек тоже дураком не был, так что все должно быть не так просто. Он издал слабое ворчание в знак согласия и ждал.

— Эм… Ты должен помочь другу в беде, верно? — Ци Ле начал прощупывать ситуацию. — Я боюсь спать один, ты можешь остаться? Как насчет того, чтобы ты спал на этой большой кровати, а я—- на раскладушке?

Нин Сяо не ответил, только уставился на него. Ци Ле выжидающе посмотрел на него в ответ.

— Кроме того, уже становится поздно. Возвращаться назад слишком хлопотно, так что тебе лучше просто поспать здесь.

Нин Сяо посмотрел на свои часы и обнаружил, что было чуть больше девяти вечера. Он был уверен, что произошло что-то подозрительное. Он подошел, снял обувь, чтобы лечь, и закрыл глаза. Ци Ле был очень взволнован, думая про себя: «Ты хочешь спать, не так ли?». Он радостно выключил свет, подождал на раскладной кровати, а затем включил свой мобильный телефон. Как только прошло пять минут, он позвал:

— Нин Сяо? Нин Сяо? Нин Сяо? Ты заснул?

Его голос звучал очень осторожно. Нин Сяо молча лег, думая про себя: кто мог заснуть за такое короткое время? Был ли этот человек идиотом? Он не мог не переоценить IQ этого человека. Он думал, что скучно тратить время на идиотов. Нин Сяо как раз собирался встать и уйти, когда услышал радостный смех:

— О, ха-ха-ха, он действительно спит. Это здорово!

Нин Сяо решил пока не двигаться с места, чтобы посмотреть, что он действительно хотел сделать.

Ци Ле радостно включил свет и подошел, чтобы поднять его одеяло.

—  Хе-хе...

Нин Сяо: “...”

Ци Ле расстегнул его рубашку.

— Цок, цок. Он хорошо выглядит, когда спит, плюс у него хорошая фигура. Неудивительно, что он нравится стольким людям.

Если бы мужчина в любое другое время расстегнул его одежду и похвалил его фигуру, Нин Сяо определенно подумал бы, что это потому, что у этого человека были намерения по отношению к нему, но если бы это был этот мужчина… Чжэн Сяоюань не осмеливался раздевать его подобным образом раньше, поэтому он был уверен, что у него не восстановилась память, но текущая ситуация была немного странной. Нин Сяо на мгновение задумался и внезапно вспомнил слова, которые произнес Чжэн Сяоюань, когда был пьян в прошлый раз. Он знал, что к этому человеку вернулись какие-то воспоминания, но не был уверен, в какой степени. Что он хотел сделать?

Нин Сяо продолжал лежать неподвижно, осознавая тот факт, что с него сняли рубашку. Затем некто начал расстегивать его ремень, что вызвало у него легкий шок. Его первой реакцией было не отвращение. Вместо этого он вспомнил, как этот человек смотрел на него, когда он тогда сидел на диване. Это был холодный, чарующий взгляд. Нин Сяо подумал про себя, что если бы Чжэн Сяоюань смотрел на него вот так, когда он давал ему пощечину... Он почувствовал, как напряглась нижняя часть его тела, и, наконец, открыл глаза.

Ци Ле почти стянул с него брюки, но в тот момент, когда он заметил реакцию Нин Сяо, он немедленно отпрянул и стянул злосчастные брюки рывком. Он замер, держа рубашку и брюки в руках, медленно поднимая взгляд. Затем он потерял рассудок. Черт возьми! Как он мог все еще открывать глаза после приема снотворного. Был ли он вообще человеком?!

Нин Сяо приподнялся и задумчиво уставился на него своими темными и проницательными глазами.

— Что ты делаешь?

Ци Ле пришел в себя и искренне сказал:

— Прости, я вернусь позже.

Как только он закончил говорить, он побежал, унося с собой эти два предмета одежды. Нин Сяо потребовалось две секунды, чтобы отреагировать. Он встал с кровати. Затем Нин Сяо увидел, как некто открыл дверь и убежал, и, не раздумывая, он погнался за ним. Однако он полностью забыл о своем текущем состоянии и столкнулся с семьей пациента сразу после того, как выбежал. Маленькая девочка внезапно увидела, как вышел мужчина в нижнем белье, и тут же закричала.

— А-а-а-а-а! Извращенец! Ах, ах, ах!

Нин Сяо: “...”

Нин Сяо немедленно вернулся в палату и захлопнул дверь.

Ци Ле обернулся на бегу и хотел показать большой палец вверх. Малышка, ты потрясающая, ах!

Только сейчас он догадался, что Нин Сяо недалеко позади, поэтому он быстро побежал в туалет, чтобы переодеться, но туалет и лестница были в противоположных концах, так что позже ему придется пройти мимо палаты. Одежда Нин Сяо была ему немного велика, но ему пришлось смириться. Он быстро переоделся, подобрал свою больничную пижаму и ушел. Он предположил, что мужчина будет стоять у двери, ожидая его. Возможно, он даже обернул простыню вокруг талии. Если бы Нин Сяо поймал его, все усилия были бы напрасны. Он посмотрел на комнату, которая становилась все ближе и ближе, глубоко вздохнул и бросился бежать. Когда он проходил мимо, он увидел широко открытую дверь. Он немедленно закричал оглушительным голосом:

— А-а-а-а! Там извращенец!

Нин Сяо: “...”

Нин Сяо снова закрыл дверь. Когда он обошел всю палату, но не смог найти и половины одежды, он понял, каковы были мотивы этого человека. Он сразу понял, что Чжэн Сяоюань пригласил его сюда только для того, чтобы украсть его одежду и покинуть больницу!

Его мобильный телефон и бумажник были в кармане брюк, и свой мобильный и бумажник Ци Ле тоже забрал. Нин Сяо не знал, кому позвонить, даже если бы вышел, чтобы одолжить чей-нибудь мобильный, потому что он вообще не помнил ничьего номера, и было бесполезно просить медсестру связаться с членами его семьи. Когда он регистрировался ранее, он использовал свой собственный номер. В любом случае, он не стал бы утруждать себя попытками, потому что он всегда был высокомерным и скорее умер бы, чем был поставлен в неловкое положение таким образом. Теперь его лучшим вариантом было дождаться возвращения определенного человека.

За всю свою жизнь он никогда не был так унижен, как сегодня. Он был вне себя от гнева и весь дрожал. Он процедил сквозь зубы:

— Чжэн. Сяо. Юань!

Ци Ле с радостно ехал на такси обратно в квартиру. В этот момент внезапно зазвонил чей-то мобильный телефон. Он повесил трубку и выключил ее. Он быстро поднялся наверх и запер дверь, решив никому ее не открывать. Затем он задернул шторы и переоделся из одежды Нин Сяо, чтобы не испачкать ее краской. Он начал писать письмо и попросил Эркуана не бить Чжэн Сяоюаня.

Чем больше он думал об этом, тем больше чувствовал, что должен хотя бы попытаться. Даже если результаты будут не такими, как он хотел, он должен был, по крайней мере, помочь своему другу избавиться от тени боли и потери. Проблема заключалась в том, что Эркуан был слишком холоден по отношению к нему нынешнему, поэтому он нагло подчеркнул в своем письме необходимость хорошо заботиться о Чжэн Сяоюане, прежде чем он почувствует себя удовлетворенным. Ци Ле отложил письмо и в отчаянии потер щеки, глядя на чистый холст перед собой. В процессе рисования было несколько раз, когда он собирался заснуть, но ему удавалось держаться. Наконец, он подписал свое имя, дату и сам вставил картину в рамку, чувствуя, что жизнь наконец-то завершена.

Было уже около пяти часов утра. Он убрал свои вещи, переоделся обратно в одежду Нин Сяо и вернулся в больницу. Затем он пошел в туалет, чтобы переодеться в пижаму, и прокрался обратно в свою палату. Нин Сяо спал и, когда услышал, что входит Ци Ле, сразу проснулся. Он в гневе вскочил с кровати:

— Ты действительно посмел вернуться!

Глаза Ци Ле больше не могли сфокусироваться.

— Чего ты орешь? Я извинился вчера. Ты все еще ведешь себя неразумно?

Нин Сяо: “...”

Ци Ле проигнорировал его яростное выражение лица, бросил ему его одежду и лег в кровать, бормоча:

— Если ты кому-нибудь расскажешь о моем вчерашнем уходе, я расскажу Е Шуйчуаню о том, как ты бегал по больнице в своем праздничном костюме, и пусть весь круг...

Голос Нин Сяо звучал холодно.

— У меня не так много свободного времени, чтобы заниматься подобными вещами. Не думай, что я легко отпущу вчерашнее... — он замолчал, потому что Ци Ле уже заснул.

Нин Сяо долго стоял неподвижно и, наконец, надел штаны, включил свой мобильный телефон и отправил текстовое сообщение. Взглянув на определенного человека, который крепко спал, он слегка наклонился и внимательно рассмотрел лицо вблизи.

Этот человек выглядел как изменившийся человек, из-за чего ему было трудно видеть его насквозь. Пока он все еще был погружен в свои мысли, он внезапно услышал щелчок, когда открылась дверь. Группа людей ворвалась внутрь и сразу же увидела Нин Сяо с обнаженным торсом, близко склонившегося к Чжэн Сяоюаню, как будто он его целовал. Они были шокированы, и Детское Личико выдавил из себя:

— Сяо, ты...

Трансвестит был в ярости:

— Нин Сяо, как ты можешь это делать?

Нин Сяо встал, не обращая внимания на их замечания.

— Что делать?

— Ты это серьезно?!

Е Шуйчуань проигнорировал их и направился к кровати.

— Сяоюань, Сяоюань...

В любое другое время он не навестил бы его так рано, но Гу Бай обсудил с ним то, что Сяоюань утром выписывается из больницы. Он узнал по телефону, что Нин Сяо сопровождал Сяоюаня всю ночь, но они всю ночь искали этого человека повсюду. Вот почему они все приехали в спешке. Чтобы помешать кому-то снова выкидывать фокусы, Гу Бай также последовал за ними.

Ци Ле проснулся, как только заснул, и сразу же взорвался:

— Убирайтесь! Убирайтесь отсюда к чертовой матери! Какого черта вы производите так много шума?!

Толпа заткнулась и удивленно посмотрела на него. Е Шуйчуань спросил:

— Сяоюань, что с тобой случилось прошлой ночью?

Ци Ле сел в постели, тяжело дыша:

— Мы только что поболтали. Теперь я иду спать. Если кто-нибудь снова начнет ссориться, я его прирежу!

Он снова лег и продолжил спать.

Толпа посмотрела друг на друга, и Детское Личико прошептал:

— Сяо, ранее ты...

Нин Сяо посмотрел в его красные глаза и ушел, не оборачиваясь. Его голос был безразличным:

— Мне надоело дурачиться с тобой. Давай закончим все здесь.

Детское Личико был ошарашен. Он плакал, когда бежал за Нин Сяо. Трансвестит увидел, что произошло, и быстро последовал за ним. Е Шуйчуань и Гу Бай задержались, чтобы обсудить ситуацию, и решили сначала пойти позавтракать, прежде чем заниматься формальностями при выписке.

В палате снова стало тихо, и Ци Ле был доволен. Он как раз готовился хорошенько выспаться, когда услышал голос, доносящийся издалека:

— Я иду, я иду, я иду...

Он взорвался от ярости и сразу же встал. Итак, доктор, который пришел взволнованный, увидел только человека, которого он искал, уставившегося на него налитыми кровью глазами со злобным выражением. Он был потрясен и потерял дар речи. Спустя долгое время он слабо спросил:

— Не хочешь ли ты поговорить сейчас?

Ци Ле сердито указал на свое собственное лицо:

— Я похож на человека, который хочет разговаривать?

Доктор виновато ответил:

— Извините, я не должен был обманывать вас витаминной таблеткой...

Ци Ле застыл:

— Что ты сказал?!

— Я собираюсь достать тебе настоящее снотворное прямо сейчас. Просто дай мне минуту!

Доктор повернулся и убежал, но вскоре вернулся, держа в руке полоску таблеток и торжественно клянясь:

— Они настоящие!

— Я тебе не верю.

— Действительно! Я говорю правду!

— Я в это не верю.

— Как я могу заставить тебя поверить мне?

Ци Ле посмотрел на него без всякого выражения.

— Выпей это. Если они настоящие, мы поговорим после того, как оба проснемся.

Доктор на мгновение задумался и стиснул зубы.

— Хорошо! — он бросил таблетку Ци Ле, съел одну сам и быстро заснул.

Е Шуйчуань и Гу Бай вернулись в этот момент только для того, чтобы увидеть, как Ци Ле нежно гладит чье-то лицо и зловеще смеется:

— Дитя, ты попал в мои руки! Муа-ха-ха-ха-ха...

Е Шуйчуань: “......”

Гу Бай: “...”

Е Шуйчуань сразу запаниковал.

— Что с ним не так? Это ты сделал? Сяоюань, давай быстро убегать, пока кто-нибудь не узнал!

— Нет, Лао-Цзы хочет снять его одежду и выбросить ее! Не останавливай меня! Не надо! По крайней мере, позволь мне дать ему пинка! — Ци Ле изо всех сил пытался вырваться из рук Е Шуйчуаня. Он направился к доктору, чтобы свести счеты, но был утащен Е Шуйчуанем и Гу Баем. Только когда он сел в машину, он начал вести себя прилично.

Как только они вернулись в квартиру, Ци Ле принялся шарить по своим вещам, пока, наконец, не нашел то, что искал. Когда Гу Бай увидел, что это такое, он внезапно споткнулся. Уголки его глаз покраснели.

Ци Ле застыл при виде этого, его глаза бурлили от глубоких эмоций. Этот человек… никогда раньше не показывал другим такого плачевного состояния…

Прямо тогда взгляд Гу Бая был сосредоточен только на этих вещах. Хриплым голосом он выдавил «спасибо» и ушел. Е Шуйчуань был удивлен его реакцией.

— Что это с ним такое?

Ци Ле не ответил. В его груди была тяжесть, когда он смотрел, как уходит Гу Бай. Он упал в постель, но, когда его взгляд скользнул мимо, он внезапно заметил электронные часы на своем прикроватном столике изменился в лице. Е Шуйчуань с тревогой посмотрел на него:

— Сяоюань? Сяоюань, что с тобой не так? Сяоюань!

Ци Ле оставался безмолвным; все его существо застыло. Затем он внезапно вскочил с кровати и принялся расхаживать взад-вперед, как загнанный зверь.

— Черт возьми! Это все не имело смысла! Дата на картине — сегодняшняя. Я слишком спешил, поэтому по рассеянности подписал ее! В этом нет никакого смысла! Что мне делать, ах?!