Глава вторая

Онлайн чтение книги Грёзы Февра Fevre Dream
Глава вторая

Новый Орлеан

Май 1857 года

На Французскую биржу Билли Типтон по прозвищу Мрачный Билли прибыл сразу после десяти. В дурном расположении духа он наблюдал за продажей четырех бочонков вина, семи клетей сухого товара и партии мебели. Только после этого вывели рабов. Мрачный Билли молча стоял, уперев локти в длинную мраморную стойку бара, занимавшего половину окружности ротонды, и прихлебывал абсент. Тем временем торговцы на двух языках расхваливали свой товар.

Мрачный Билли был смугл, со страшным, как у мертвеца, вытянутым лошадиным лицом, изъеденным оспой, которой он переболел в детстве. Редкие каштановые волосы были покрыты чешуйками перхоти. Улыбался Мрачный Билли редко, а его глаза отливали пугающим льдистым цветом.

Эти глаза, холодные и опасные, служили Мрачному Билли своеобразной защитой. Французская биржа была серьезным местом, слишком серьезным, на его взгляд, к тому же Мрачный Билли терпеть не мог посещать ее. Располагалась биржа в ротонде отеля «Сент-Луис», под вздымающимся куполом, из центра которого на покупателей и продавцов лился поток дневного света. Купол в поперечнике занимал не менее восьмидесяти футов. Внутреннее помещение окружали высокие колонны, на которых были сооружены галереи. Потолок покрывала изысканная роспись, стены украшали живописные полотна. Перила и стойка бара изготовлены из цельного мрамора, полы и столы аукционных выкликал тоже были из мрамора.

Посетители отличались такой же изысканностью, как и убранство интерьера: богатые плантаторы с верховья реки, молодые денди-креолы из старого города. Мрачный Билли презирал креолов, презирал за их богатые одежды и высокомерный вид, за темные, надменные глаза. Он не любил появляться среди них. Креолы вспыльчивы и агрессивны, им ничего не стоит вызвать человека на дуэль. Порой один из этих молодых сосунков уже собирался наброситься на Мрачного Билли, полагая, что тот нарочно коверкает их язык и не так смотрит на их женщин. Им претил его самонадеянный американский дух, его сомнительная репутация, его неряшливость. Но стоило задирам увидеть взгляд холодных глаз Мрачного Билли, таящих в себе угрозу, как они тотчас отворачивались и ретировались.

И все же Мрачный Билли предпочитал покупать невольников на Американской бирже в «Сент-Чарльзе», где манеры были менее изысканными, вместо французского говорили по-английски, и он чувствовал себя спокойнее. Роскошь и великолепие ротонды «Сент-Луиса» не впечатляли его, единственное, что Мрачному Билли там нравилось, так это качество подаваемых спиртных напитков.

Тем не менее наведываться туда приходилось раз в месяц. Американская биржа вполне подходящее место, чтобы купить раба для работы в поле или кухарку, но чтобы найти девушку, с которой можно было бы поразвлечься, смуглолицую красавицу-октаронку того типа, который нравится Джулиану, нужно идти на Французскую биржу. Джулиану требовалась красавица, и только красавица.

Мрачный Билли поступал так, как хотел Деймон Джулиан.

Было почти одиннадцать часов, когда торговля вином закончилась, и торговцы начали выставлять к продаже живой товар из бараков, расположенных на Моро, Эспланаде и Коммон-стрит; мужчин и женщин, старых и молодых, а также детей. Удивительно много среди них было светлокожих и пригожих лицом. Имелись среди рабов и образованные, и, как полагал Мрачный Билли, вероятно, некоторые говорили по-французски.

Всех их выставили на обозрение вдоль одной из стен. Несколько молодых креолов с самодовольным видом принялись бойко прохаживаться вдоль ряда, чтобы получше приглядеться к выставленному товару и обменяться впечатлениями. Мрачный Билли не тронулся с места и заказал себе еще порцию абсента. Накануне он посетил большую часть площадок, где расположились невольники, и знал, какой товар будет выставлен на продажу. Ему оставалось только ждать.

Один из аукционистов опустил на мраморную столешницу своего стола деревянный молоток; посетители аукциона тотчас притихли и выжидающе повернули к нему головы. Он махнул рукой, и на упаковочную клеть, пошатываясь, поднялась молодая женщина лет двадцати – квартеронка с большими глазами и по-своему хорошенькая. Одета она была в платье из набивного ситца, волосы перехвачены зеленой лентой. Аукционист с энтузиазмом принялся расхваливать ее достоинства. Мрачный Билли без интереса наблюдал за ходом торгов, за тем, как за право сделать покупку бились два молодых креола. Наконец девушку продали за тысячу четыреста долларов.

Следующей шла женщина постарше, о которой было сказано, что она прекрасная кухарка. Ее тоже продали. Потом следовала молодая мать с двумя детьми; их продали вместе. Мрачный Билли продолжал ждать. Часы показывали уже четверть первого, и в зале биржи от покупателей и зевак стало тесно, когда появился объект, выбранный им накануне.

Звали ее Эмили, как объявил выкликала.

– Вы только посмотрите на нее, господа, – трещал он по-французски, – только посмотрите на нее. Какое совершенство! Давненько не было у нас такого лота. Уверяю вас, подобного товара вы не увидите еще много лет.

Мрачный Билли не мог не согласиться. На вид Эмили было лет шестнадцать или семнадцать, но выглядела она вполне сформировавшейся женщиной. Она стояла на возвышении и казалась несколько испуганной. Невзрачная простота платья только подчеркивала совершенство фигуры. У Эмили было красивое лицо – большие ласковые глаза и кожа цвета кофе с молоком. Джулиану она непременно понравится.

Торг оживился. Такая изысканная красота не интересовала плантаторов, однако шесть-семь креолов принялись энергично биться за девушку, взвинчивая цены. Можно было не сомневаться, что другие рабы уже просветили Эмили относительно ее дальнейшей судьбы. Она была достаточно прелестна, чтобы со временем обрести свободу и жить на содержании одного из молодых креольских щеголей в маленьком домике на Рэмпатс-стрит, во всяком случае, до тех пор, пока он не женится. Она будет посещать балы, устраиваемые для квартеронок в бальном зале Орлеана, носить шелковые платья и ленты и послужит причиной не одной дуэли. Ее дочери будут обладать еще более светлой кожей, а повзрослев, окунутся в такую же прекрасную жизнь. Возможно, состарившись, она научится делать изысканные прически или будет содержать пансион.

Мрачный Билли с невозмутимым лицом продолжал потягивать абсент.

Цена росла. Когда она достигла двух тысяч долларов, осталось только три покупателя. В этот момент один из них, смуглолицый лысый мужчина, потребовал, чтобы девушка разделась. Выкликала отдал короткую команду. Эмили осторожно расстегнула платье, и оно соскользнуло вниз. Кто-то отпустил непристойную шутку, по залу пробежал смешок. Девушка слабо улыбнулась, а аукционист ухмыльнулся и присовокупил собственное замечание. Торги возобновились .

Когда сумма превысила две с половиной тысячи, лысый отказался от дальнейшего участия в торге. Интересовавшим его зрелищем он и так уже насладился. У Мрачного Билли оставалось только два соперника, оба креолы. Они поочередно опережали друг друга, подняв цену до трех тысяч трехсот долларов. Тогда накал несколько снизился. Аукционист назвал окончательную цену, предложенную более молодым из них: три тысячи триста долларов.

– Три четыреста, – спокойно вставил его оппонент.

Мрачный Билли узнал его. Это был худощавый молодой креол по имени Монтрейль, известный игрок и дуэлянт.

Второй покупатель покачал головой; аукцион заканчивался. Монтрейль с самодовольной ухмылкой смотрел на Эмили. За секунду до того, как молоток опустился, Мрачный Билли поднялся с места и, отставив в сторону стакан с абсентом, четко и громко сказал:

– Три семьсот.

Выкликала и девушка в изумлении подняли головы. Монтрейль и несколько его приятелей метнули в сторону Билли полные угрозы взгляды.

– Три восемьсот, – не унимался Монтрейль.

– Четыре тысячи, – сказал Билли.

Это была слишком высокая цена даже для такой красавицы. Монтрейль сказал что-то своим спутникам, и все трое, резко развернувшись на каблуках и не проронив больше ни слова, покинули ротонду.

– Похоже, я выиграл аукцион, – заметил Мрачный Билли. – Оденьте ее и подготовьте отправиться со мной.

Зал с удивлением пялил на него глаза.

– Не извольте сомневаться! – сказал выкликала.

Тем временем со своего места поднялся другой аукционист с молотком в руке и вызвал на помост другую красотку. Внимание присутствующих переключилось на нее. Торги на Французской бирже продолжались.


Мрачный Билли Типтон провел Эмили длинной анфиладой круглого зала, и они вышли на улицу Сент-Луиса с ее фешенебельными магазинами. Прохожие и богатые путешественники бросали на них любопытные взгляды. От яркого дневного света у Билли заболели глаза, и он сощурился. В этот момент к нему подошел Монтрейль.

– Месье… – начал креол.

– Если хочешь говорить со мной, говори по-английски, – резко оборвал его Мрачный Билли. – Ты имеешь дело с мистером Типтоном, Монтрейль. – Его длинные пальцы нервно дернулись, и он пригвоздил креола своим ледяным взглядом.

– Мистер Типтон, – сказал Монтрейль на хорошем, без акцента, английском. Лицо креола слегка покраснело. За его спиной, вытянувшись в струнку, стояли два его спутника. – Я и раньше проигрывал девушек на аукционе, – сказал креол. – Хотя она и поражает воображение, я не считаю ее большой потерей. Меня оскорбила ваша манера ведения торга, мистер Типтон. Вы сделали из меня посмешище, подразнили победой и превратили в дурака.

– Ну-ну, – сказал Мрачный Билли, – ну-ну.

– Вы играете в опасную игру, – предупредил Монтрейль. – Вам известно, кто я? Будь вы джентльменом, я бы вызвал вас на дуэль, сэр.

– Дуэли запрещены, – заметил Билли. – Вы не слышали? А я не джентльмен. – С этими словами он повернулся к квартеронке, ожидавшей его у стены гостиницы, откуда она наблюдала за сценой: – Пойдем. – Билли свернул в переулок, и девушка последовала за ним.

– Вы за это ответите, месье! – крикнул ему вдогонку Монтрейль.

Мрачный Билли не обратил на угрозу ни малейшего внимания и свернул за угол. Двигался он быстро, и поступь его отличалась достоинством, которое не ощущалось внутри помещения Французской биржи. На этих улицах Мрачный Билли чувствовал себя вполне уютно; здесь он вырос, здесь прошел науку выживания. Рабыня по имени Эмили, шлепая босыми ногами по каменной мостовой, семенила за ним следом, стараясь не отставать. Вдоль улиц Вье-Карре тянулись кирпичные дома, некоторые были покрыты штукатуркой. Над узкими тротуарами нависали красовавшиеся на каждом доме балкончики с изящными коваными перилами. Но сами дороги были немощеными, и прошедшие недавно дожди превратили их в грязное месиво. Вдоль тротуаров шли канавы, глубокие траншеи со стоячей водой. Оттуда несло вонью разлагающихся отбросов.

Они проходили мимо аккуратных маленьких магазинчиков и бараков для рабов с забранными тяжелыми решетками окнами, мимо элегантных отелей и прокуренных лавок, торгующих спиртным, где толпились свободные негры. Мимо тесных, с застоявшимся воздухом проулков и просторных дворов с собственными колодцами или фонтанами, мимо высокомерных креольских матрон, окруженных свитами слуг и компаньонок, мимо группы закованных в цепи и кандалы беглых рабов, которые под пристальным наблюдением белого мужчины с холодным взглядом и кнутом в руках чистили сточные канавы.

Вскоре Французский квартал остался позади, и они вошли в более новый район Нового Орлеана, где проживали американцы. Мрачный Билли оставлял лошадь привязанной возле питейной лавки. Вскочив в седло, он приказал девушке идти рядом. Из города они двинулись в южном направлении и вскоре покинули главную дорогу. Останавливался Мрачный Билли только раз, чтобы дать отдых лошади и перекусить черствым хлебом и сыром, которые он извлек из притороченной к седлу сумки. Эмили он позволил напиться из ручья.

– Вы мой новый масса, сэр? – спросила квартеронка на удивительно хорошем английском.

– Надсмотрщик, – ответил Мрачный Билли. – Сегодня вечером ты познакомишься с Джулианом, девочка. Как стемнеет. – Он улыбнулся: – Ты понравишься ему. – После этого он приказал ей замолчать.

Из-за того что девушка шла пешком, двигались они медленно и достигли плантации Джулиана только к сумеркам. Болотистая местность поросла испанским мхом, идти по которому было тяжело. Дорога тянулась вдоль ручья, петляя в густой чаще. Они обогнули огромный высохший дуб и оказались на просторе. Впереди простирались поля, окрашенные в розовые тона мягкой вечерней зари. Тут же стоял дом.

На берегу протоки ютились старая, полусгнившая пристань и лесной склад. За большим домом сразу начинались лачуги невольников. Но рабов видно не было, и поля, похоже, несколько лет никто не обрабатывал. Дом, однако, оказался не столь велик, какими обычно бывают дома плантаторов, и не столь величествен. Это было довольно скучное строение квадратной формы из почерневшего дерева. Краска кое-где обсыпалась. Глазу зацепиться было не за что, если не считать высокой башенки со стеклянной галереей вокруг.

– Вот мы и дома, – пробормотал Мрачный Билли.

Девушка спросила, нет ли у плантации своего имени.

– Когда-то было, – ответил Мрачный Билли, – много лет назад, когда владел ею Гару, но он заболел и умер, он сам и все его распрекрасные сыновья. Теперь у нее нет имени. А пока закрой рот и поторапливайся.

К дому он подвел девушку окольным путем, остановился у своей двери с висячим замком и отпер ее ключом, который держал на цепочке на шее. В распоряжении Билли имелось три комнаты в части дома, отведенной для прислуги. Он втолкнул Эмили в спальню.

– Снимай одежку, – скомандовал Мрачный Билли.

Девушка негнущимися пальцами начала послушно расстегивать платье, в глазах ее светился страх.

– Не смотри так. Ты принадлежишь Джулиану, и я не собираюсь тебя трогать. Я нагрею воды. На кухне есть ванна. Смоешь с себя грязь и переоденешься. – Он открыл деревянный шкаф с искусной резьбой и извлек оттуда платье из темного бархата. – Думаю, подойдет.

Девушка вскрикнула:

– Я не могу надеть это! Такое носят только белые леди!

– Закрой рот и делай, что тебе говорят! – рявкнул Мрачный Билли. – Джулиан хочет, чтобы ты выглядела шикарно, девочка. – Он оставил ее и прошел на хозяйскую половину дома.

Джулиан с бокалом бренди в руках тихо сидел в большом кожаном кресле. В библиотеке было сумеречно, все вокруг покрывала пыль. Со всех сторон Джулиана окружали книги, принадлежавшие Рене Гару и его сыновьям. За многие годы к ним никто не притронулся. Деймон Джулиан к числу читателей не относился.

Войдя, Мрачный Билли, не произнеся ни слова, остановился на почтительном расстоянии. Первым заговорил Джулиан:

– Ну, что?

– Четыре тысячи, – ответил Мрачный Билли, – но она придется вам по вкусу. Юная, милая и нежная, красивая, по-настоящему красивая.

– Другие вскоре придут. Алан и Жан уже здесь. У них руки чешутся. Когда она будет готова, проводи ее в бальный зал.

– Хорошо, – быстро ответил Мрачный Билли. – На аукционе возникли кое-какие проблемы, мистер Джулиан.

– Проблемы?

– Креольский мошенник по имени Монтрейль тоже хотел купить ее, и ему не понравилось, как я его обставил. Боюсь, как бы он не проявил излишнего любопытства. Он игрок и все время околачивается в игорных залах. Не нужно ли мне позаботиться о нем как-нибудь темной ночкой?

– Расскажи мне о нем, – велел Джулиан.

Голос у него был тягучий, мягкий и глубокий, чувственный, богатый оттенками, как хороший коньяк.

– Молодой, смуглый, с черными глазами и черными волосами. Высокий. Говорят, дуэлянт. Крепкий мужчина. Сильный и худощавый, но со смазливым лицом, как у большинства из них.

– Я сам позабочусь о нем, – сказал Джулиан.

– Хорошо, сэр, – ответил Мрачный Билли Типтон и удалился на свою половину.

Стоило Эмили облачиться в бархатный наряд, как она сразу преобразилась. От рабыни и ребенка не осталось и следа: умытая и хорошо одетая, она стала юной женщиной таинственной, почти неземной красоты. Мрачный Билли внимательно осмотрел ее.

– Что ж, порядок, – сказал он. – Пойдем, ты отправляешься на бал.

Бальный зал был самой большой и величественной из комнат дома. Его освещали три огромных хрустальных канделябра, в каждом из которых горело не менее сотни крошечных свечей. На стенах висели колоритные полотна с изображением местных пейзажей, написанные маслом. Красивые деревянные полы сияли. В одном конце зала имелись широкие двустворчатые двери, открывающиеся в холл. С другой стороны поднималась большая лестница, раздваивающаяся наверху, перила ее тоже сияли.

Когда Мрачный Билли ввел девушку, их уже ждали.

Их было девять, включая и самого Джулиана: шесть мужчин, три женщины. На мужчинах темные костюмы европейского покроя, на женщинах – платья из бледного шелка. Все, кроме Джулиана, почтительно ожидали на лестнице, неподвижные и молчаливые. Мрачный Билли их знал: бледные женщины именовали себя Адрианна, Синтия и Валерия, смуглый красавец Раймон с мальчишечьим лицом, Курт с горящими, как уголья, глазами и прочие. Один из них, Жан, в ожидании слегка подрагивал. Его губы не в состоянии были прикрыть длинные белые зубы, кисть руки нервно трепетала. Обуреваемый жаждой, он все же не предпринимал никаких действий. Он ждал Деймона Джулиана, все они ждали Деймона Джулиана.

Джулиан пересек зал и приблизился к юной рабыне. Двигался он с природной грацией кота. Как лорд, как король. Он наступал, как наступает ползущая темнота, густая и неотвратимая. Джулиан казался смуглым, хотя его кожа была очень бледной; ее оттеняли черные вьющиеся волосы и траурный костюм, глаза сверкали как алмазы.

Он остановился напротив рабыни и улыбнулся. Джулиан обладал очаровательной улыбкой искушенного жизнью человека.

– Изумительна, – только и произнес он.

Эмили покрылась румянцем и попыталась было что-то сказать.

– Заткнись! – резко оборвал ее Мрачный Билли. – Не произноси ни слова до тех пор, пока мистер Джулиан не велит тебе.

Джулиан провел пальцем по мягкой смуглой щеке девушки. Она вздрогнула, но усилием воли заставила себя стоять спокойно. Он лениво погладил ее волосы, потом приподнял ее лицо к своему и глазами словно вобрал девушку в себя всю, без остатка. В это мгновение Эмили смутилась и испуганно вскрикнула, однако Джулиан крепко держал ее лицо в своих руках, и она не смогла отвести взгляда.

– Замечательно. Ты прекрасна, дитя. Мы все здесь умеем ценить красоту.

Он отпустил лицо девушки, взял ее маленькую ручку в свои и, склонившись, запечатлел на внутренней стороне запястья поцелуй.

Юная невольница все еще дрожала, но сопротивления не оказывала. Джулиан слегка повернул ее и передал ее руку Мрачному Билли Типтону:

– Не окажешь ли ты честь, Билли?

Мрачный Билли отвел руку назад и вытащил нож, висевший в чехле у него на поясе. Глаза Эмили от ужаса расширились и, казалось, вот-вот выскочат из орбит. Она попыталась вырваться, но Билли крепко держал ее, к тому же он был проворен, очень проворен. Лезвие мелькнуло со скоростью молнии и тут же окрасилось кровью; один-единственный порез с внутренней стороны запястья в том месте, где Джулиан запечатлел свой поцелуй. Кровь из раны ударила фонтаном и закапала на пол. В тишине бального зала звук падающих капель раздавался гулкими ударами.

Девушка всхлипнула, однако прежде, чем она осознала, что происходит, Мрачный Билли уже спрятал свой нож в ножны и отступил в сторону, а Джулиан снова взял ее руку в свою. Он поднял тонкую руку и, припав губами к запястью, начал сосать.

Мрачный Билли удалился к двери. Остальные спустились с лестницы и подошли ближе. Женские наряды издавали мягкое шуршание. Жадным кругом сомкнулись они вокруг Джулиана и его жертвы. Их темные глаза горели. Когда Эмили потеряла сознание, Мрачный Билли тотчас подскочил к ней и подхватил под руки, чтобы рабыня не упала. Веса ее он почти не ощутил.

– Такая красавица, – с улыбкой пробормотал Джулиан, наконец оторвавшись от нее. Губы его блестели влагой, взгляд был тяжелым и сытым.

– Пожалуйста, Деймон, – взмолился тот, которого звали Жан. Он дрожал так, словно его била лихорадка.

Кровь темной струйкой медленно текла по руке Эмили. Джулиан смерил Жана холодным, зловещим взглядом.

– Валерия, – произнес он, – твоя очередь.

Вперед вышла бледная молодая женщина с фиалковыми глазами в желтом платье, грациозно опустилась на колени и принялась лизать жутковатую струйку. Только после того, как рука стала чистой, она прижала рот к открытой ране.

Следующим, по велению Джулиана, наступил черед Раймона, потом Адрианны, Хорхе. Только после того, как насытились все, Джулиан с улыбкой повернулся к Жану и подал знак. Тот набросился на свою жертву с едва сдерживаемым рыданием и, вырвав ее из рук Мрачного Билли, зубами начал терзать нежную плоть шеи.

Деймон Джулиан с отвращением поморщился.

– Когда он насытится, – обратился хозяин к Мрачному Билли, – убери тут все.


Читать далее

Фрагмент для ознакомления предоставлен магазином LitRes.ru Купить полную версию
Глава вторая

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть