Следуя гуськом друг за другом, четверо мужчин подошли к центральному лифту, расположенному на подземной автостоянке торгово-офисного центра. Было восемь часов утра двадцать пятого апреля.
'ПОБЕДА!!!' - было написано большими невидимыми буквами на лбу одного из них, господина Каретникова, который последним шагнул в открывшийся лифт и ввел код доступа на секретный этаж.
Как только кабина начала свое движение вверх, он не удержался и приподнято заметил:
- Исторический день, господа. Исторический!
В глазах стоящего напротив него человека в наручниках что-то неуловимо промелькнуло и он потупил голову.
Истолковав этот жест, как признак глубокого отчаяния, Глеб Валерьевич произнес, обращаясь на сей раз только к нему:
- Возможно, Господин Почтмейстер, я и сохраню вам жизнь. Возможно...
Человек едва заметно покачал головой и ничего не ответил.
- Что вы с ним возитесь, шеф? Тряпка он, а не мужик, - хрипло издал Ворон, небрежно пнув пленника кованным ботинком. - Раскис совсем...
- Не он - тряпка, а мы - орлы! - радостно заулыбавшись, вмешался в разговор Антон. - Просто как следует с ним поработали, объяснили, что к чему, вот и все!
Ворон довольно заржал:
- В десятку, Антоша!
Я беззвучно про себя хмыкнул, глядя вниз, на металлические браслеты, опоясывавшие обе руки. 'Какая вопиющая самонадеянность царит в головах подручных Глеба Валерьевича, - пронеслось в моей голове. - Но самое главное: Каретников абсолютно разделяет эту, в корне неверную, точку зрения!' И хотя мое лицо после ночной беседы по душам стало похожим на грушу для битья, на губах ощущался стойкий привкус желчи, а сумма денег на моем банковском счете равнялась нулю, внутренне я был совершенно спокоен - мне удалось заманить Глеба Валерьевича в ловушку. Теперь мне надо было сделать так, чтобы он не смог выбраться из нее.
Лифт остановился.
Я первым шагнул из кабины в полумрак коридора и повернул вправо.
- А почему же вы не ведете нас в свой кабинет? - раздался встревоженный голос Каретникова. - Нам нужно повернуть влево! Смотрите, если вы что-нибудь задумали - вашей жене не поздоровится!
- Чур, я первым с ней покувыркаюсь, босс, - тут же насмешливо выкрикнул Ворон. - Думаю, этот тюфяк возражать не станет!
От внезапно нахлынувшей ярости у меня потемнело в глазах.
- Машина времени находится в другом месте, - не останавливаясь, ответил я. - За одной из этих дверей. Следуйте за мной.
Мои обидчики двинулись следом, настороженно водя глазами по сторонам.
Я приблизился к двери с цифрой '12' и остановился:
- Внимательно смотрите себе под ноги: на вторую от двери паркетную плитку наступать не советую. Это - ловушка.
- Ясно, - на лбу у Антона появились мелкие капельки пота. Ворон молча кивнул. Глеб Валерьевич задумчиво сощурился, не до конца поверив рассказанной накануне Почтмейстером истории о машине времени, и потому ожидая сейчас какого-то подвоха со стороны пленника.
Я обошел ловушку и вошел в комнату. Троица моих обидчиков ввалилась следом, озираясь вокруг.
- А куда ведут те двери? - спросил Ворон, ткнув в сторону закрытой двери, ведущей в гримерную.
Проигнорировав этот вопрос, я указал взглядом на небольшое возвышение:
- Вот она.
- Как вы и говорили, - недоверчиво кивнул Глеб Валерьевич. - Значит, она действительно существует...
Он взобрался на помост и по очереди внимательно осмотрел продавленное стоматологическое кресло, канистру с водой и старенький квантовый генератор, соединенные между собою тремя десятками разноцветных проводков.
- В канистре - вода? - спросил Антон, показав тем самым свою осведомленность в отношении того, что именно находится перед ним.
Я с унылым видом подтвердил:
- Вода. И при том - водопроводная. Н2О. Плотность равна одному грамму на сантиметр кубический, замерзает при температуре нуля градусов по Цельсию, закипает - при температуре двухсот двенадцати градусов по Фаренгейту.
- Ага, - с умным видом пробормотал Ворон. - Ясно...
- Ну что же, - удовлетворенный проведенным осмотром, Каретников обернулся к своим помощникам: - Вмонтируйте захваченные с собою крюки в стену и подвесьте к ним Почтмейстера. Мне не терпится испытать это устройство.
Антон и Ворон сбросили плащи, незамедлительно достали из наплечных сумок необходимое оборудование и выполнили приказ.
Не прошло и пяти минут, как я оказался прикован двумя парами наручников к крюкам и растянут между ними. Ноги мои едва доставали до пола.
Каретников опустился в стоматологическое кресло, поерзал в нем, устраиваясь поудобнее, и, нащупав тумблер запуска машины времени, заявил:
- Да, Господин Почтмейстер... Мне нравится эта комната, мне нравится этот этаж, и мне нравится та неограниченная власть, которую дает этот аппарат!
- Я этого не планировал, - уныло пробормотал я. - Ваша взяла...
- Еще бы! - воскликнул Глеб Валерьевич. - Антоша, Ворон, становитесь рядом и беритесь за подлокотники кресла... Кстати, - он уставился на меня, - еще раз хочу уточнить - не больше десяти минут?
Я молча кивнул. Конечно, я мог бы сказать Каретникову, что максимальное время пребывания в будущем составляет не десять, а, к примеру, двадцать минут, но это не решало мою проблему со стопроцентной гарантией. Ведь я пользовался только лишь расчетами и не был уверен до конца, что Глеб Валерьевич не появится в кабинете и через двадцать минут. Поэтому надежда была лишь на то, что Командор-Сержант выполнит предписание своего шефа и конфискует мою машину времени прежде, чем эти люди вернутся обратно...
- А почему бы вам меня не пристрелить? - неожиданно решительным тоном осведомился я, наблюдая за тем, как возле сидящего на пьедестале Каретникова выросли фигуры его помощников в камуфляже. В моем голосе прозвучали истерические нотки втоптанного в грязь человека, не желающего больше жить на этом свете.
- Не надейтесь на быструю смерть, - погрозил пальцем Глеб Валерьевич. - Сначала мы испытаем машину времени, затем вы введете меня в курс остальных дел - защиты этажа от вторжения и тому подобного, а там посмотрим... Кстати, после того, как я вернусь, мне нужно будет ознакомиться с полным списком вашей клиентуры... - Он поправил на пальце золотой перстень и патетично произнес: - Мы отправляемся!
- Пока еще нет. Оружие придется оставить, - сочувственно сказал я. - Иначе портал не откроется и машина времени останется на месте. В канале Телепортации существует невидимый контроль за этими штучками.
- Как это? - возмутился Ворон. - Он лапшу нам вешает, шеф!
Каретников задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику:
- В словах этого господина есть здравое зерно... Вот что: пистолеты вы возьмете с собой, но перед этим выньте из обойм патроны и оставьте здесь. На всякий случай.
Антон и Ворон нехотя выполнили приказ босса, положив патроны на пол в двух шагах от машины времени, и вновь взялись за подлокотники.
Глеб Валерьевич повертелся в кресле и внезапно сухо приказал, сверля подвешенного к крюкам пленника недоверчивым взглядом:
- Останешься здесь, Ворон, и присмотришь за Почтмейстером.
- О'кей, босс, - с облегчением кивнул Ворон, которому совершенно не улыбалась перспектива отправляться в неизвестность безоружным. - Я с него глаз не спущу. А будет плохо себя вести, отшлепаю!
Я нервно сглотнул - тот факт, что Ворон должен был остаться здесь, никак не входил в мои планы. Я лихорадочно принялся размышлять о том, как поведет себя Командор-Сержант при виде вооруженного бандита, если, конечно, робот появится вообще. Познакомившись вчерашней ночью с замашками подручного Глеба Валерьевича, я нисколько не сомневался, что при первых же признаках опасности Ворон меня застрелит.
- Или нет... Кто его знает, что нас ждет ТАМ, - опять подал голос Каретников. Его мучили сомнения. Он еще раз внимательно глянул на надежно закрепленные в стене крюки и решительно произнес: - Никуда он за десять минут не денется. Ворон, ты отправляешься с нами.
Ворон вздохнул и в третий раз за последние несколько минут взялся за подлокотник.
- Ну а теперь - вперед! - внезапно побледнев, пробормотал Глеб Валерьевич и активировал режим перемещения.
Контуры комнаты стали расплываться, затем на один короткий миг наступила абсолютная темнота и они вновь оказались в этой же комнате. На настенных часах высвечивалось: 27.04.12. Из двадцать пятого апреля они переместились в двадцать седьмое.
'Получилось!' - восхищенно отметил про себя Каретников и поднялся из кресла. Теперь ему нельзя было терять ни секунды. Через девять минут он должен был снова сесть в это кресло и отправится назад, в прошлое, в день из которого прибыл...
- Почтмейстер слинял! - раздался истошный выкрик Ворона, недоуменно сверлящего глазами то место, где минуту назад находился плененный хозяин этажа. - Вырвал крюки из стены и слинял!
- Никуда он не слинял, - коротко бросил Глеб Валерьевич, направляясь к ведущей вниз вертикальной лестнице. - Разве не ясно, что произошло?
- Не понял... - протянул Ворон.
- Мы же в будущем, балда! А Почтмейстер остался в прошлом! - снисходительно сказал Антон, тенью следуя за шефом.
- Да ну вас, - обиженно нахмурился Ворон и последним начал спуск вниз.
Очутившись на втором этаже, в кабинете, обозначенном как: 'Благотворительный фонд литературных критиков 'Свиток папируса', Каретников пригладил растрепавшиеся за время спуска волосы и первым шагнул в коридор.
- Добрый день, коллега. Или вы - учредитель сего милого фонда? - безошибочно вычислив старшего среди вышедшей из кабинета в общий коридор троицы, дородный представительный мужчина с нависшими над глазами густыми щеточками бровей и рельефным тройным подбородком, тяжело поднялся со стула, приблизился к Каретникову и выбросил вперед руку: - Филиппов Кирилл Аскольдович, главный критик журнала 'Светоч Слова'. Прошу любить и жаловать.
- Чего вам? - проигнорировав протянутую руку, нетерпеливо спросил Глеб Валерьевич, с любопытством поглядывая по сторонам - как ни как, он был в будущем!
- Что, так и будем разговаривать в коридоре? - вопросом на вопрос ответил Филиппов. Он опустил руку и попытался пройти в кабинет, отодвинув выросшего перед ним Ворона. - Нам очень серьезный разговор предстоит. Обсудим, так сказать, аспекты нашего возможного обоюдовыгодного сотрудничества... И это же надо - совершенно случайно вчера узнал, что у нас под боком, так сказать, благотворительный фонд обитает... и кого, спрашивается? Собратьев наших по чернильным перьям!
Ворон оттолкнул от себя главного критика и угрожающе застыл на месте. Не ожидая подобного обращения, Филиппов возмущенно ахнул.
Каретников раздраженно сморщился и издал:
- Вот что, любезный, - валите-ка отсюда подобру-поздорову, пока целы, а дорогу навсегда забудьте. Мне совершенно нет дела ни до вас, ни до вашего журнала. Вам ясно? - он незаметно подал знак Антону.
Антон легонечко ударил главного критика по коленной чашечке. Тот взвизгнул.
- Надеюсь, вы все поняли, - Глеб Валерьевич направился по коридору к лестнице, ведущей в вестибюль. Помощники двинулись за ним.
- Чистый произвол! - возмущенно прошептал Филиппов, обиженно вскинув вверх трясущийся подбородок. - И это - современная интеллигенция? И это - носители культуры?.. Да вы... вы.. вы - невежда, сударь! - негромко выкрикнул Кирилл Аскольдович, решив использовать вышедшую из употребления характеристику малообразованного человека в качестве крепкого ругательного слова. Затем он засеменил к лифту и скрылся внутри. - Вылитый Чичиков... совершеннейшая Коробочка... Дантес словесности, право слово... хам... барствующий Шариков!.. - бормоча нелицеприятные отзывы, главный критик журнала 'Светоч Слова' со страдальческой гримасой помассажировал коленную чашечку и покинул этаж...
Глеб Валерьевич первым ступил в вестибюль и облегченно выдохнул: огромные часы над входом показывали не только время, но и сегодняшнюю дату: 27.05.2012.
- Еще одно подтверждение того, что мы в будущем, - многозначительно бросил он спустившимся следом помощникам. Те слегка ошеломленно закивали в ответ.
Каретников подошел к газетному киоску и высокомерно бросил:
- Сегодняшний номер 'Криминальных войн', будьте любезны!
Девушка молча протянула ему пахнущую типографской краской газету.
Глеб Валерьевич крепко сжал ее побелевшими пальцами и победно улыбнулся. В его глазах загорелись торжествующие огоньки - как ни крути, а ему удалось сделать то, чего не удавалось до него никому! Он вычислил и расколол Господина Почтмейстера, обчистил его, как липку, а заодно и завладел машиной времени, сулящей невиданные доселе перспективы!
- Вернемся, займетесь Почтмейстером, - чуть слышно приказал Глеб Валерьевич, пряча газету в карман плаща. - Еще немного - и он будет не нужен.
Антон и Ворон расступились, пропуская владельца сети вперед. Каретников на мгновение зажмурился, вживаясь в новую для него роль, и решительно направился к лестнице - отныне и навсегда это был его бизнес!
В двадцать минут девятого утра Боксер с Рыбой въехали на подземную автостоянку торгово-офисного центра на джипе Боксера.
- Значит так, братан, - многозначительно сказал Боксер, передавая Рыбе конверт с обещанными десятью тысячами долларов. - Все должно быть по уму. На двенадцатый этаж не суйся, девка тебя опознать может и в ментовку сдать. Так что давай с одиннадцатого. А я Почтмейстером займусь...
Они выбрались из машины и подошли к лифтам. Рыба шагнул в кабину крайнего справа лифта, нервно сглотнул и нажал цифру '11'. Двери закрылись и лифт поехал вверх...
Рыба вышел из кабины, держа в одной руке ящик с инструментом, а в другой - замотанную в ткань руку от манекена, и, пройдя по коридору, остановился у двери под номером '1101'. На ней висела табличка: 'Частный нотариус Гок Иннокентий Викторович. Спорные вопросы. Юридические консультации'. Ниже четырьмя канцелярскими кнопками был приколот лист бумаги формата А-4 со сделанной черным маркером надписью: 'Легальное трудоустройство в ЮАР: Алмазные копи 'Де Бирс'. Количество мест строго ограничено!!'
Рыба смахнул рукой предательски выступившие над верхней губой мелкие капельки пота и толкнул дверь. Шагнув внутрь, он оставил возле двери ящик с инструментом и руку от манекена, прощупывая глазами пространство кабинета.
Из-за стола Рыбу поверх очков внимательно разглядывал профессионально-рентгеновским взглядом юркий человечек с нелепо перекошенным лицом. Не успел посетитель сделать и двух шагов, как хозяин кабинета предостерегающе произнес:
- Оставайтесь-ка на месте, голубчик. Ближе подходить ко мне не стоит.
Рыба удивленно задергал губой, но и не подумал останавливаться.
Нотариус едва заметно передернул плечами. Затем он сунул руку в ящик стола и повторил:
- Стойте на месте!
Рыба выхватил из кармана баллончик, намереваясь пустить в лицо хозяину кабинета узконаправленную струю сильнодействующего усыпляющего газа. Он уже представлял, как глаза того закатятся и он неуклюже свалится на пол, предоставив Рыбе полную свободу действий для реализации задуманного.
Внезапно в руке у нотариуса появился револьвер 'Наган'. Рыба замер на месте. В наступившей внезапно тишине оглушительно громко щелкнул взводимый курок, проворачивая барабан.
- Медленно, очень медленно опусти баллончик на стол и подыми руки вверх, - тихо приказал нотариус. Его голос был тверд и решителен, в нем не было и тени растерянности.
Рыба покорно выполнил приказ, в панике косясь на ствол пистолета.
- А теперь отступи на три шага от стола, - так же безапелляционно распорядился хозяин кабинета.
Рыба попятился к двери. Он решил бежать.
- Еще один лишний шаг и я прострелю тебе обе ноги, - почти ласково сказал Иннокентий Викторович. - Наган-то у меня именной, по наследству от деда достался. Пристрелян на 'отлично'.
Рыба резко остановился.
- Вот и ладненько, - тоненько хохотнул хозяин кабинета, бросив мимолетный взгляд на баллончик. - А теперь давай знакомиться. Имя?
- Рыба, - тут же послушно ответил уродец.
- Рыба, так Рыба. Профессия?
- Фотограф.
- Что привело ко мне? - уточнил нотариус.
Рыба еще раз в страхе глянул на револьвер и решил сказать все, как есть:
- Заказ мне поступил - пару фотографий сделать незаметно.
Иннокентий Викторович желчно расхохотался:
- И это называется 'незаметно'?!! Ты же усыпить меня хотел, подонок, а потом ограбить! Правду говори!!
Рыба беззвучно захлопал губами, не в силах вымолвить ни слова.
- Я жду, - многозначительно повел дулом револьвера Гок.
Рыба с трудом выдавил из себя:
- Я же вам говорю - заказ мне поступил незаметно заснять лицо человека, офис которого находится прямо над вашим кабинетом, между одиннадцатым и двенадцатым этажами.
- Его имя? - недоверчиво прищурился нотариус.
- Имени я не знаю. И никто не знает. Его называют Господином Почтмейстером! - в отчаянии выкрикнул уродец.
Нелепо перекошенное лицо хозяина кабинета вдруг расплылось в хищной улыбке:
- Похоже на правду. Я слышал о НЕМ...
Рыба клятвенно прижал к груди руки:
- Честное слово! Я не вру!
- Сколько тебе заплатили за работу? - голосом великого инквизитора вопросил Иннокентий Викторович.
Рыба судорожно схватился за карман с полученными от Боксера деньгами:
- Не ваше дело!
Нотариус с ухмылкой качнул головой:
- Теперь и мое. Сколько? Или ты хочешь, чтобы я тебя пристрелил, для того, чтобы самому заглянуть в конверт с деньгами?
- Д-д-десять т-т-тысяч д-д-долларов, - заикаясь, выдавил из себя Рыба.
Гок подпрыгнул в кресле. У него неожиданно начался приступ красноречия.
- Это меняет дело! - патетично воскликнул Иннокентий Викторович. - Каждый гражданин нашей страны имеет право на информацию. Кто добывает ее нам, зачастую рискуя собственной жизнью? Ответ очевиден, не так ли, мой друг? В моих глазах вы больше не преступник. Вы - профессионал своего дела. Вы - истинный папарацци!
- Ну да, - ошалело согласился Рыба. - Я не преступник! Я только выполняю свою работу!
Нотариус похвально отозвался:
- Молодец! Я помогу вам в этом. Мы заключим честную сделку. Я сдам вам в аренду свой офис, скажем, на двадцать минут... Как вы смотрите на это?
- Не знаю... А что, у меня есть выбор? - изумленно задергал верхней губой Рыба, не переставая коситься на готовый к стрельбе револьвер.
- Конечно же нет! - радостно хихикнул Гок. - Я все уже решил за вас. Итак, за пятьдесят процентов вашего гонорара я предоставлю вам свой шикарный, можно сказать пятизвездочный кабинет с чудесным видом из окна на новостройки столицы и лично проконтролирую выполнение нашего общего дела! Двадцати минут, я надеюсь, вам хватит с лихвой. Да, руки можете опустить.
- Пять штук долларов за двадцать минут? - возмущенно спросил Рыба, опуская наконец руки. - Нифига себе!
- А вы что, голубчик, хотите пересмотреть условия заключенной только что сделки? - требовательно уставился нотариус на Рыбу, поигрывая револьвером.
- Ладно, - Рыба достал из-за пазухи конверт и выудил из него половину денег. Затем перебросил пачку на стол. Та мгновенно исчезла в одном из многочисленных карманов хозяина кабинета.
Рыба осторожно осведомился:
- А вы что, меня больше не боитесь?
Нотариус иронично хмыкнул:
- С чего бы мне тебя бояться, дружок? Ты же сам мне себя сдал! Я тебя по твоему прозвищу за пять минут из-под земли достану, если неправильно себя сейчас поведешь! Но не переживай - глаз я с тебя не спущу... Так что дышите полной грудью, молодой человек. Иннокентий Викторович Гок никогда своей выгоды не упустит! Приступайте, голубчик. А я в уголок отойду, чтобы вам не мешать... Кстати, на стол становится не надо, вон там - стремяночка стоит, можете попользоваться... как говорят в приличных отелях - 'все включено'...
Нотариус уселся на стул в углу кабинета, пристально следя за действиями Рыбы и водя вслед за ним револьвером.
'Такой не промахнется, - поежился Рыба, выволакивая стремянку в центр комнаты. - Тем более, знает, гад, что у меня еще пять штук баксов осталось!' - На сердце у Рыбы было очень и очень неспокойно...
Боксер шагнул в центральный лифт и ввел код доступа на секретный этаж. 'Надо как-то отвлечь Почтмейстера, пока Рыба будет дырку сверлить, - думал он во время подъема. - Что ж такого умного сказать ему, чтобы он этак минут на пять офигел и оглох на оба уха?'
Лифт остановился и двери бесшумно разошлись в стороны. Боксер ступил на этаж и вдруг резко остановился - дверь в кабинет Почтмейстера была закрыта! Тут ему почудились какие-то голоса, доносящиеся из-за приоткрытой двери справа, метрах в пятнадцати от него.
Боксер крадучись подошел ближе и еле слышно присвистнул: он отчетливо услышал голос человека, который буквально позавчера занял место непонятно кем застреленного Зубова и отказался платить Колобку за 'крышу'.
- ...Господин Почтмейстер... Мне нравится эта комната, мне нравится этот этаж, и мне нравится та неограниченная власть, которую дает этот аппарат! - сказал из-за двери его должник и раскатисто расхохотался. Ему невнятно кто-то ответил.
- Я тебе быстро пасть закрою, урод, - нервно прошептал Боксер и тут его осенило. - Значит, Карета и есть этот Почтмейстер долбанный? - с пораженным видом пробормотал он. - А сам прикидывается перед братвой?
После короткого раздумья Боксер вытащил из кобуры пистолет, оттолкнулся от пола и мягко прыгнул вперед, собираясь застать врасплох собравшуюся в комнате публику. Его правая нога приземлилась на вторую от двери паркетную плитку, та вдруг обвалилась под его ногой, и Боксер почувствовал под собою пустоту. Он отчаянно замахал руками, пытаясь сохранить равновесие, и обрушился куда-то вниз, со все возрастающим ускорением начав лететь по идеально гладкой отвесной трубе, чем-то напоминающей трубу мусоропровода ...
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления