Онлайн чтение книги И даже на пороге смерти подонок думал, что я Белый Лотос Even Until Death, the Scum Gong Thought I Was a White Lotus
И даже на пороге смерти подонок думал, что я Белый Лотос Глава 30

Глава 30: Читая его дневник

Мужчина протянул уверенно руку, но успел коснуться лишь пальцами.

Нет, этого не может быть...

Как же так получилось...

Чтобы спасти Сяо Му, он столько раз врал. И теперь это стало причиной его ухода…

Тело Бо Циня затряслось. Он яростно крикнул: «Сяо, Сяо Му...».

Вот и не стало того парня, который всегда с улыбкой и смехом оборачивался на его оклик. Никто не отозвался

Его маленькая птичка улетела...

Больно, ужасно больно...

Губы мужчина дрогнули, он прижал руки к сердцу. Наконец, в груди ничего не осталось. Боль становилась нестерпимой.

“Этот сон был очень страшным. Если бы он был правдой, я бы, наверное, умер, хах”, - думал Цинь. Кроваво-красные глаза смотрели в пустоту, голос дрогнул:

«Это все сон. Просто сон, потому что я…Потому что…».

«Нет, нет, - искалеченными руками Тан Тао схватился за ограду. Во взгляде широко раскрытых глаз больше не виделось прежнего безумия, однако по выражению лица можно было понять, что парень не в силах смириться с такой реальностью, - мой любимый умер. Нет…».

Тогда доктор ясно сказал, что личность уничтожена и больше никогда не проявит себя…Однако тот, кого он любил, тот, кто любил Тао в ответ, тот милый человек, который сладко улыбался ему и мягко жалка к мужчине в объятиях, умер окончательно…

- “Ты будешь помнить меня?”. В от вечер на карусели именно с этими словами Сё Му поднял голову и повернулся, чтобы посмотреть на спутника глазами полными любви.

Сегодня на крыше лицо того же Сё Му было бледным, а взгляд неподвижно сверлил Тан Тао.

Постепенно эти две личности слились друг с другом.

Но если его любимые не умер, то кем же являлся тот человек, только что сорвавшийся вниз?

Слезы застилали глаза. Мужчина медленно опустился на землю, попытался встать, но сел еще глубже.

Что. Что он сделал…

Что он наделал...

***

[Динь! Симпатия Бо Циня: 100. Задание выполнено. Пожалуйста, отключитесь от этого мира].

«Отключиться? Зачем мне покидать его?». Сё Му стоял чуть в сторону от двух мужчин, наблюдая за их жалким состоянием. А вскинул бровями, даже усмехнулся: «Разве я не пообещал им, что они познают ту же боль, что и я за последние десять лет?».

Пару минут система молчала.

[Это пустая трата времени. Время не ждет, мастер. К тому же...].

Оценив психическое состояние этих людей, стоявших в противоположной стороне от Сё Му:

[Они уже сошли с ума. Даже если мы не станем вмешиваться, они все равно убьют друг друга из-за ненависти.]

«Разве этого достаточно?»/

Обернувшись, юноша схватил в руки шар, плавающий рядом с ним, и ущипнул тот с улыбкой:

«Разве не ты ненавидела из больше меня?».

[Да. Но время...].

«Ладно-ладно. Давай поступим так: как только подонок №1 и подонок №2 найду вещи. Оставленные специально для них, мы уйдем. Договорились?».

Шар подпрыгнул вверх и вниз: [Договорились.]

«Хорошо, подсунешь им пустышку?».

Система: [Ты сам не пойдешь?].

Сё Му ткнул маленькую сферу и хихикнул:

«А что интересного в том, чтобы изображать прикованного к постели человека? Пошли, со стороны посмотрим».

***

Тан Тао исчез. Уже во второй раз, но так, что Бо Цинь уже не смог найти его снова.

Прошло уже семь дней с того момента, как переполненный чувствами Бо Цинь, спотыкаясь, спустился вниз по лестнице, подбежал к юноше и трясущими руками ощупал его нос. Осторожно опустившись рядом с парнем, что был уже без сознания, мужчина мог только плакать и смеяться одновременно.

Цинь окончательно сошел с ума. И когда юношу перевели в лучшую больницу, его бывший возлюбленный старался не отходит от Сё Му ни на минуту. Никто больше его не навещал.

Однако даже при условии, что им достался опытный специалист, врач едва смог спасти жизнь пациента. Колесо кармы сделало круг. Сё Му снова впал в вегетативное состояние. Он мог дышать, глотать пищу, но так и не приходил в себя. Все в больнице повторяли, что это просто чудо. Досадное чудо, ведь меньше года назад этого парня выписали из больницы после аварии, и вот снова.

Бо Цинь заботился о возлюбленном и проводил с ним целые дни. Помогал мыть тело Сё Му, взбивал ему подушки и поправлял одеяло, понимая, как неудобно лежать долгое время в одной и той же позу. Мужчина превратился в того, кем, как ему казалось, никогда не должен был стать. Каждый день просыпался рано утром и сразу же отправлялся на кухню, в которую раньше никогда не заглядывал. Там он варил супы строго в соответствии с рецептом. С самого детства Бо Цинь никогда толком не готовил, поэтому сейчас все его действия были крайне неумелыми. К счастью, мужчине хватило ума, чтобы успешно разобраться в поварском искусстве.

Пока красавец нес тарелки, он несколько раз проливал горячий суп себе на руки, отчего покраснели его пальцы, а местами даже образовались волдыри. Но словно не чувствуя боли, мужчина продолжал терпеливо и заботливо кормить Сё Му, и каждый раз сам промокал ему салфеткой губы.

Потому Бо Цинь оставался у постели и читал строчку за строчкой книгу, которую когда-то любил юноша.

Компания и семья – больше они не волновали мужчину. Он хотел быть только со своим возлюбленным, и все дни, помимо готовки, Цинь занимал себя разговорами с Сё Му. И несмотря на то, что ответа не поступало, он не прекращал это общение.

Словно наказывая себя, за семь дней мужчина довел себя до совершенного изнеможения.

«Когда я сегодня готовил суп, положил меньше соли, поэтому он может оказаться немного безвкусным. Надеюсь, что тебе все равно понравится. Мне кажется, персонал больницы не так внимательно относится к подобным вещам…».

«Кстати вновь зацвели гардении. Я собрал небольшой букет, вот, понюхай…».

Мужчина мягко улыбнулся и выбрал самый красивый цветок, чтобы положить его под самый нос Сё Му.

«Раньше я просто ненавидел эти цветы, потому что их запах казался мне слишком сильным. И я никогда не позволял тебе их собирать. Но каждый раз, когда ты замечал гардению, то не спешил идти вперед, а останавливался. Ты был таким счастливым в тот день, когда поставил вазу с цветами в спальне, но затем, побоялся, что мне не понравится, и спрятал их в гостиной», - хрипловатым голосом рассказывал Бо Цинь. Однако глада юноши оставались закрытыми и не двигались.

«Ты сказал, что гардения – белый и чистый цветок. И только удивлялся, почему мне не нравится их белоснежная чистота..».

Рука мужчины дрогнула, опустившись на холодную, бледную щеку Сё Му.

«А все потому, что нет ничего чище тебя…».

Должно быть, лежать в одном положении неудобно. Уже три месяца в одном и том же положении. Ты лежишь здесь, поговорить не с кем, некому позаботиться о тебе. Наверное, тело затекло, болит, и нет возможности решить эту проблему…».

Горячие слезы падали на бескровные пальцы юноши. Цинь склонил голову и прохрипел:

«Сяо Му, очнись…Я могу стать тем, кем ты захочешь. Я буду чист, если только ты захочешь, правда…».

И долго потом сидел неподвижно, пока его обожженные ладони горели от боли. Однако Сё Му так ничего и не ответил.

Казалось, что сердце мужчины вот-вот остановится от боли. Он осторожно протянул руку к пальцам молодого человека, взял его ладонь, сжал ее и начал мягко массировать, как вдруг в ему в голову пришла одна идея.

А как же раньше было Сяо Му, когда он готовил ужин и безрезультатно ждал возвращения возлюбленного ночи напролет. Испытывал ли он то же чувство?

Пустоту и боль.

Словно ждешь исполнения обещания, которое никогда не сбудется.

Как только наступал вечер, Бо тянулся и брал в руки дневник, лежавший на прикроватной тумбочке, и смотрел на мирно спавшего юношу.

Свесив голову, мужчина поглаживал обложку, но так и не решался открыть записную книжку. Когда-то Сяо Му сказал, что внутри осталось то, что он не хотел бы показывать другим.

Если он посмотрит, Сё Му наверняка рассердится. А пока этого не произошло, может, еще есть шанс, что молодой человек от счастья проснется…

Бо Цинь ухватился на эту надежду, которую даже детской назвать было сложно, и день ото дня только ждал. И чем дольше он ждал, тем глубже уходил в состояние забвения.

Все время мужчина только и вспоминал, каким был юноша в прошлом. Его улыбку, взгляд, то лучезарный, то грустный, его жесты, когда Сё Му чем-то занимался на кухне, готовил, поливал цветы на балконе, а потом опять счастливо звал возлюбленного:

«Бо Цинь, иди ужинать».

Когда Сё Му выписали из больниц и отправили на восстановление, то настала очередь Бо Циня готовить и поливать цветы. И каждый день он приносил в гостиную свежие гардении.

И теперь он, взяв в руки тарелку, подходил с ней к Сё Му и с улыбкой говорил: «Сяо Му, пора есть».

Только потом, замечая, что парень все так же не открыл глаза, пускал слезу.

***

Тан Тао пришел со своим сопровождением спустя двадцать день.

Он кашлял через каждые несколько шагов, бледное лицо и исхудавшее тело сопутствовали ему, как предвестники смерти. Но стоило молодому человеку только увидеть лежащего в кровати юноши, как в глазах у Тао вспыхнул пугающий блеск.

«Любимый, дорогой мой…».

Хромая, он отбросил в сторону костыли. Безумные глаза впились в знакомое лицо. Но когда Тан подошел ближе к Сё Му, то снова с робким чувством осторожно протянул ладонь и вложил в нее мягкую, холодную руку юноши.

«Дорогой… - мягко повторил он, - я пришел забрать тебя. Не бойся».

Плача и улыбаясь, Тан Тао склонился и почти в благоговении прижался щекой к ледяным пальцам, чтобы затем целовать бессильные и нежные кончики, роняя горькие и крупные слезы.

Искалеченный молодой человек, сам на себя не похожий, наблюдал всю эту сцену воспаленными глазами. Он все еще нежно сжимал остывшую руку Сё Му, когда услышал громкое:

«Отпусти его!!!». Тогда на лице бывшего артиста в мгновение появилось выражение враждебности.

«Тан Тао, уходи отсюда! Ты должен уйти!!!».

Яростно обернувшись на Бо Циня, парень с ненавистью сказал: «Неужели ты думал, что я не знаю!!! Это ты вынудил его! Ты лгал ему, ввел в заблуждение, а в итоге потерял!».

«Если бы не ты, - голос и тело Тан Тао задрожали, - он бы продолжил любить меня. И мы бы зажили счастливо. Даже под страхом смерти, я бы никогда не потерял его. Я защищал его, как если бы он был моим ребенком… А ты так долго врал ему! Позволял ему так долго страдать, и наконец…он был счастлив быть снова и с тобой. И оказался уничтожен! И это все ты!».

Схватив один из костылей, не обращая внимания на боль в ноге, парень использовал предмет как оружие, чтобы сбить Бо Циня с ног.

«Ты терял его снова и снова, а теперь он превратился в это из-за тебя! Не стоило мне проявлять столько милосердия вначале. Надо было просто силой забрать его себе… - красные глаза уставились на поваленного друга, - Мне казалось, он все поймет, и отпустил его…А что же до тебя? Когда ты пришел в себя и увидел его тело, покрытое ссадинами, то подумал, что это моих рук дело, да?».

Мужчина на полу вдруг замер в недоверии. Едва подняв голову, он уставился на Тан Тао:

«Что…что ты ему тогда сказал?!».

«Се Мё с самого начала был твоим. Ты утверждал, Бо Цинь, что любишь чистоту, но из всех нас ты – самый грязный человек!!! Какое право было у тебя говорить всем в лицо, что Сяо Му принадлежит только тебе?».

Тан Тао был вне себя от ярости. Пока он говорил, то прижимал Бо Цинь своим костылем к полу, и в голосе его, казалось, звучал только укор.

Должно быть, поверженному Бо было больно, однако, складывалось ощущение, что он ничего не чувствовал. В тот день юноша вымок под дождем и, дрожа от холода, стучался в дверь, хотел спрятаться в объятиях другого.

А мужчина сказал ему: «Ты грязный».

«Я…чудовище…». Лежа на полу, сплевывая кровь, мужчина продолжал лежать на полу, а уголки его рта медленно растягивались в улыбке: «В конце концов…я действительно монстр…».

Аромат гардений заполнил всю комнату. Бо Цинь, словно истерзанная собака, рухнул в лужу собственной крови.

- “Сяо Му, я люблю тебя, я никогда не оставлю тебя”.

“Навсегда?”

“Навсегда”.

Бывший друг отбросил в сторону костыль и с усмешкой посмотрела на человека, лежавшего в его ногах. Тогда же уголком глаза он заметил дневник на прикроватной тумбочке.

В душе молодого человека что-то перевернулось. Прихрамывая, он грубо схватил записную книжку, раскрыл ее, и будто в поисках важного, листал страницу за страницей, пока в итоге не остановился на последних страницах.

[Уже несколько дней подряд я вижу один и тот же сон. Мы с Тан Тао счастливо сидим на карусели, он радостно смеется, а я смотрю на него, и на сердце так тепло. И все время я думаю6 если только останусь в живых, то буду беспредельно счастлив. Как-то неправильно. Хочу рассказать обо всем Бо Цинь, но что, если это было взаправду? Не знаю, что делать].

[Сегодня опять видел тот же сон. Странное чувство, будто в моем теле живет незнакомец и старается через мое сознание передать какое-то сообщение. Кажется, что даже отвращение, которое я испытывал к Тан Тао, ослабло].

[ЕМУ не терпится найти Тан То, он боится Бо Циня, как и всего, что его здесь окружает. С каждым днем все яснее ощущаю, что ОН вот-вот проснется. Мне действительно страшно. В последнее время Бо Цинь все больше и больше занят работой. Стоит ли мне доверять ему?].

[Бо Цинь так занят. Хотел помочь ему, но он отказывается делиться со мной тем, что случилось. Мое эмоциональное состояние становится все хуже и хуже. Боюсь, что скоро уйду от Бо Циня. Этот человек рвется наружу, но когда Бо Цинь возвращается, ему будто становится страшно выходить. Теперь я яснее ощущаю, что это не просто мое воображение].

На этом записи прекратились. За день до того, как он окончательно потерял Сё Му.

Руки Тан Тао дрогнули, но он упрямо держал дневник. В следующее мгновение острая головная боль пронзила его тело.

Его любимый…не умер…

Он был напуган, хотел вернуться к Тан Тао… и ему это почти удалось…

Но в конце концов он довел возлюбленного до самоубийства.

Тао убил его.

Дважды.

«Идем», - Сё Му взял в руки шар, отвернувшись, чтобы больше не смотреть на этих двоих.

Система почувствовала, что это не совсем то, что нужно было мастеру. [Мастер, ты не будешь смотреть дальше?]

«Наблюдать за тем, как псы пытаются перегрызть друг другу глотки, очень весело, однако когда друг с другом сцепились две сумасшедшие собаки – не так интересно. Установи таймер для тела и дай ей умереть лет так через десять».

Сё Му погладил сферу и добавил: «Десять лет ада – месть за него».

***

[Дзинь! Совершен переход в новый мир. Мастер, пожалуйста, ознакомьтесь с воспоминаниями].

Немощный человек открыл глаза и кинул взглядом свое тело, опустив глаза.

Совершенно неподвижное туловище, без намека на какую-то силу. Он вскинул бровями.

Дядя главного героя?

Конечно, в этом есть свое преимущество.