Онлайн чтение книги И как мне сделать предложение семерым?! Need to Propose to Seven Men What to Do!
Глава 79

Чу Муюнь думал, что Шэнь Шуянь какое-то время будет подавлен, не сможет смириться с этим и даже будет снова и снова задавать ему вопросы - с какой стати?

Он даже был морально готов, говоря себе, что он должен быть безжалостным, и быстрое устранение беспорядка - лучший результат для него.

Но на самом деле... этого вовсе не требовалось.

За последние несколько дней молодой человек, который охранял его семь дней и семь ночей, всё понял, отвёл взгляд и отпустил его.

Чу Муюнь самоуничижительно улыбнулся и медленно сказал:

 - Всё в порядке, ты мой единственный ребенок, и в будущем Дворец Небесного Дождя всё равно будет передан тебе.

Когда он сказал это, в улыбающихся глазах Шэнь Шуяня вспыхнула темная волна.

Это компенсация? Отказался от него, а затем дал эти бесполезные вещи.

В любом случае, Чу Муюнь никогда не заботился об этом. Он хотел избавиться от всего и остаться с этим человеком на всю оставшуюся жизнь?

Боль от удушья сдавила его груди, но улыбка на лице Шэнь Шуяня становилась всё ярче и ярче:

 - Мой отец в расцвете сил, давай не будем об этом говорить.

Чу Муюнь посмотрел на его юное лицо и безупречное поведение, только чтобы почувствовать, что холодный ветер пронзил всё его тело, свистя и проносясь мимо, внезапно натягивая все нервы, крича и покалывая.

Внезапно, как будто все его силы покинули его, Чу Муюнь посмотрел на письма на столе, совершенно не желая их проверять. Внизу всё ещё было много человеческих монахов, но он не хотел иметь с этим дело.

Чу Муюнь встал, спустился по ступенькам и сказал:

 - Позаботься обо всём остальном.

После того, как он сказал эти слова Шэнь Шуяню, он просто вышел, не оглядываясь.

В тот момент, когда он проходил мимо, Шэнь Шуянь использовал всю силу воли, чтобы контролировать ладонь своей руки, но не смог оттащить его назад, только повинуясь желанию в своём сердце, и бросить всё, позволив себе быть втянутым в ад.

Когда Чу Муюнь собирался уходить, к нему подошел Се Цзивэй. Под прикрытием большой красной одежды его пальцы слегка согнулись. Никто больше не мог видеть, что он сделал, но Чу Муюнь внезапно пошатнулся.

Видя, что он вот-вот упадет, Се Цзивэй помог ему.

Се Цзивэй:

 - Почтенный Господин плохо себя чувствует, поэтому я сопровожу вас обратно.

У Чу Муюня даже не было сил злиться на своё бесстыдное поведение. Он заговорил, его голос был немного хриплым:

 - ...Хорошо.

Хотя он ответил таким образом, он не хотел, чтобы его обнимали, поэтому он встал, но наклонился ближе.

Шэнь Шуянь обернулся и увидел двух мужчин, стоящих бок о бок.

Один одет в красное, как огонь, открытый и распутный. Другой одет в чёрное, как чернила, героический и красивый.

Они были очень близко, и широкие рукава халата скрывали сцепленные десять пальцев, но Шэнь Шуянь видел, как они близки.

Улыбка в его глазах застыла, а его тёмные глаза были холодными и пугающими из-за слоя инея. Он приподнял губы и улыбнулся, но мрак в его глазах, которого было достаточно, чтобы проглотить всё, был пугающим.

Они действительно... близки.

Чу Муюнь вернулся в спальню и сел на стул, не в силах прийти в себя после только что произошедшей сцены.

Казалось, это был тот результат, которого он хотел, тот, который он хотел видеть, но это действительно произошло, и он не знал, как это принять.

Шэнь Шуянь действительно был молод, но он думал, что он другой. Он думал, что его чувства к нему были искренними. Он действительно представлял себе много прекрасного будущего, но……

Но какими качествами он обладает, чтобы думать об этом!

Это он предал Шэнь Шуяня, он сдался первым, он сделал так много грязных вещей, как теперь он может подвергать сомнению других!

Выражение глаз Чу Муюня было чрезвычайно сложным. Казалось, он должен был вздохнуть с облегчением, но сейчас он был в ещё большем отчаянии. Его сердце постепенно отделялось от тела, болезненное и слабое.

Се Цзивэй уставился на него, не мигая, и внезапно его сердце дрогнуло, вероятно, слишком взволнованное, потому что всё развивалось в том направлении, в котором он хотел, всё было так идеально... и этот человек действительно в его вкусе.

Несравненно дикий секс, такой упрямый и неприступный характер, и такой сильный и обаятельный……

Се Цзивэй склонил голову и поцеловал его гладкую шею.

Чу Муюнь не пошевелился, но внезапно пришёл в себя после того, как с него соскользнула одежда.

Его глаза были немного смущены, и когда он посмотрел на Се Цзивэя, его зрение потеряло фокус, но постепенно он ясно увидел, понял, больше не разочаровывался и больше не испытывал отвращения, просто смотрел на него.

Затем... к удивлению Се Цзивэя, Чу Муюнь встал и впервые взял на себя инициативу поцеловать его, без стимуляции зверем любви.

Их губы коснулись друг друга, и после небольшой паузы Чу Муюнь начал яростно целовать его.

Поцелуй был чрезвычайно горячим и возбуждающим, с мощным желанием уничтожить все чувства, что сильно провоцировало желание Се Цзивэя победить.

Чрезвычайно сумасшедшая ночь.

Это не течка, здесь нет зверя любви, только два человека, Чу Муюнь на редкость оставался в трезвом состоянии в течение всей этой ночи.

Он не оттолкнул его, не сопротивлялся, такая совершенно снисходительная поза, не вызванная никаким другим посторонним предметом, это исходит от души, относится к истинному обаянию этого сильного человека.

Се Цзивэй действительно хотел затрахать его до смерти. Подумать только, такая драгоценная вещь может существовать в этом мире!

Конечно, Чу Муюнь сделал это нарочно, намеренно показал Се Цзивэю настоящую "сладость".

По мнению Се Цзивэя, отношения ради секса лучше, чем завоевание сердца.

В конце концов, взгляд этого парня на любовь слишком искажен, и он смеётся над разговорами о любви.

Есть поговорка, которую Чу Муюнь счёл наиболее подходящей для характеристики Се Цзивэя.

“Есть всего два вида незабываемых любовниц: те, кого невозможно получить, и те, кто доставляет больше всего удовольствия в постели.”

Чу Муюнь сначала достиг последнего, а затем позволил Се Цзивэю испытать то, что “невозможно получить”.

Имея оба оружия вместе, учитель Чу действительно серьёзно относился к тому, чтобы научить Похоть быть мужчиной.

Шэнь Шуянь, казалось, действительно расслабился, и дворец Небесного Дождя полностью вернулся к прежней почтительности между отцом и сыном.

Чу Муюнь по-прежнему передавал большую часть подарков Шэнь Шуяню, и Шэнь Шуянь по-прежнему с радостью всё брал.

Чу Муюнь по-прежнему души не чаял в Шэнь Шуяне, и Шэнь Шуянь по-прежнему очень им восхищался.

Если и есть какая-то разница, то это чувство отчуждения между ними.

Чу Муюню не нравился Се Цзивэй , но из-за того, что он разорвал свои отношения с Шэнь Шуянем, он полностью погрузился в наслаждение своим телом и оставался с Се Цзивэем ночь за ночью.

Во дворце Небесного Дождя ходило много слухов... большинство из них говорили о чрезвычайно красивом господине Се, любовнике-мужчине, который был также одновременно и лекарем.

Более того, Почтенный Глава души в нём не чаял и звал его на службу почти каждый день.

Шэнь Шуянь холодно смотрел на это, но не делал никаких замечаний по этому поводу.А вскоре после этого все служанки вокруг Шэнь Шуяня были заменены свежими молодыми мальчиками.

Все они, как зеленый лук, белые и красивые, такие нежные, что казалось, будто они наполнены водой. Проницательные люди знают, что эти маленькие подростки не могут выполнять тяжелую работу, и их приводят рядом с собой для служения. Только сам молодой дворцовый хозяин понимает, что такое служение на самом деле.

Когда однажды Чу Муюнь увидел это, он был по-настоящему потрясен.

Выражение лица Шэнь Шуяня осталось неизменным, но он скривил губы и улыбнулся ему:

 - Их прислали люди снаружи. Они действительно умны. Если моему отцу кто-то нравится, просто скажи своему сыну.

Чу Муюнь слегка нахмурился:

 - Ты всё ещё молод...

 - Верно. - Шэнь Шуянь прервал его с улыбкой, - Я молод, поэтому я хочу большего...

То, что он сказал, было очень двусмысленным. Чу Муюнь провёл с ним больше месяца и, естественно, знал его потребности.……

Но что толку об этом думать? Он не имел права беспокоиться об этом, подумал Чу Муюнь, от чего боль притупила его сердце, но, глядя на этих мальчиков сейчас и думая о них под Шен Шуянем, он мгновенно чувствовал ещё большую боль, поистине... бесконечную.

Его лицо слегка побледнело, он махнул рукой и сказал:

 - Не нужно, ты можешь оставить их себе.

Он встал и ушёл, и когда он уже отошёл далеко, Шэнь Шуянь внезапно сжал его запястье.

Тело Чу Муюня слегка задрожало, но он повернул голову, чтобы посмотреть на него равнодушно и отчужденно.

Шэнь Шуянь мило улыбнулся ему, понизил голос и сказал:

 - Кроме того, что эти дети умеют цеплять людей и трахаться, они не могут удовлетворить моего отца.

В глазах Чу Муюня промелькнуло некоторое смущение, но он подавил его и ничего не ответил.

Шэнь Шуянь внезапно подошёл к нему и сказал знойным голосом:

 - Жаль, что, хотя они были обучены служить, никто из них не так сексуален, как отец. Почему для тебя этого недостаточно... только Се Цзивэй может удовлетворить тебя...

 - Хватит! - не удержавшись, тихо выругался Чу Муюнь.

Шэнь Шуянь опустил глаза и улыбнулся, очень невинно:

 - Отец, не терпи этого, скажи мне, если тебе что-то нужно, я не буду трахать тебя снова, но я могу помочь тебе найти кого-нибудь, в конце концов... ты такой...

Впервые в жизни Чу Муюнь с характерным звуком "хлопка" ударил ребёнка, которого растил.

Цвет лица Шэнь Шуяня был белым и очень худым, поэтому он удара по лицу вскоре появились красные следы.

Он слегка наклонил голову, его челка соскользнула, закрыв глаза, всё, что он мог видеть, это слегка приподнятые уголки его губ, изгиб которых был немного призрачным:

 - Ты ударил меня.

Чу Муюнь очень пожалел об этом, когда пошевелил рукой. Его глаза были полны боли, но он ничего не мог сказать. Всё, что он мог сделать, это убрать руку, энергично сжать кулаки и настойчиво сохранять своё безразличие:

 - Ты сам сказал то, чего не следовало!

Шэнь Шуянь поднял на него глаза:

 - Когда ты потащил меня в постель, ты не думал, что будет сегодня?

Слушая, Чу Муюнь почувствовать, что каждое слово в этих словах стало ядом, влилось в его горло, попало в желудок и вызвало сильную боль.

Он слегка прищурил глаза и медленно произнес:

 - Тогда... это была моя вина.

Он извинился, он сказал, что был неправ, он сказал, что с его стороны было неправильно спать с ним!

Шэнь Шуянь не мог себе представить, что он когда-нибудь будет унижен, или что он будет унижен тем человеком, которого он любил всем сердцем и которым восхищался так сильно, что хотел забрать его себе навсегда...

Шэнь Шуянь был очень спокоен. Он хотел убить Се Цзивэя и заполучить Чу Муюня, но всё это требовало времени. Он терпел так долго, что был почти на грани безумия.

Тем не менее, он должен терпеть это.

Шэнь Шуянь не рассердился, всё ещё сохраняя идеальную улыбку, и серьёзно сказал:

 - Я всё знаю. В то время ты спал с Се Цзивэем, верно? Он ушёл, и ты подумал обо мне, потому что хотел ему досадить. Он обучил тебя, чтобы ты не мог жить без мужчины? В любом случае, ты знал, что я всегда восхищался тобой, привязывался к тебе и любил тебя. Так что стоило тебе поманить меня пальцем, как я сразу прыгнул к тебе, словно дурак... Потом... он вернулся, и когда вы воссоединились, ты вышвырнул меня без колебаний, верно?

Пока он говорил, Чу Муюн чувствовал только то, что перед ним была темнота, и он не мог ничего видеть.

 - Не волнуйся, я был одержим тобой недолго. В конце концов, я молод, и это нормально, что я поддался такому сексуальному человеку. Но всё в порядке... всё кончено. Если ты не хочешь этого слышать, яне буду упоминать об этом в будущем. Ты лидер человечества, Почтенный Глава, и мой отец... И я, - он приподнял уголок рта, - Всегда буду твоим ребёнком.

Сказав это очень серьезно, Шэнь Шуянь ушёл, не оглядываясь.

В пустом зале был только Чу Муюнь. Он стоял в этом великолепном и благородном месте, но был одинок, как будто его покинул весь мир.

Обиженный малыш Зеро, который весь день умывался слезами, всхлипывая, спросил: [Жадность... что он будет делать дальше? Почему мне кажется, что он действительно отпустил тебя?]

Чу Муюнь: «Он готовит свой план.»

Зеро: [ QAQ! ]

Чу Муюн: «Как можно так легко иметь дело со мной и Се Цзивэем? Даже если бы он использовал силу всего человечества, он не смог бы сравниться с Се Цзивэем в одиночку. Шэнь Шуянь молод, но горд. Он можете только позволить Се Цзивэю и мне ослабить бдительность. Хотя сила двух сторон сильно различается, кто сказал, что люди не могут убить бога?»

Только тогда Зеро понял: [Но Се Цзивэй...]

Чу Муюнь улыбнулся и сказал: «Я помогу Шэнь Шуяню.»

Что ж... он всё ещё мог бы держаться, если бы просто играл, но будучи профессионалом, он не мог сравниться с профессионалом в интригах. 

Первоначально, согласно ожиданиям Чу Муюна, Шэнь Шуяню потребовалось бы ещё два года, чтобы начать действовать. К тому времени к нему вернётся память.

Но чего он не ожидал, так это того, что месяц спустя Шень Шуянь начнёт действовать.

Чу Муюнь был немного застигнут врасплох.

Не по какой-то другой причине. Он просто ещё не закончил с Похотью, но теперь он собирался "получить" его?

Но это не имеет значения, всё ещё не совсем готово, но этого должно хватить.

Чего Чу Муюнь не мог понять, так это того, что, хотя у Шэнь Шуяня был параноидальный темперамент, он был чрезвычайно осторожен в своих действиях. Если бы он не был полностью уверен, он бы этого не сделал.

Даже сейчас, когда дворец Небесного Дождя уже давно находится полностью в руках Шэнь Шуяня, совершенно невозможно свергнуть Се Цзивэя одним этим оружием.

Только……В глазах Чу Муюня появился интерес.

Жадность полностью вернулся?

Нет, если его память восстановится, он вообще ничего не узнает, и более вероятно, что он умрёт сразу.

Итак... он не восстановил свою память, но восстановил свои силы?

Надо сказать, что Чу Муюнь действительно был слишком удивителён. Хотя он в игре, он оставался вне игры от начала до конца. Глядя на вещи с такой двойной точки зрения, он часто видит вещи более ясно, чем другие.

Спустя месяце Граница снова стала неустойчивой, и одна за другой открывались небольшие трещины. Поначалу монахи, которых Шэнь Шуянь оправлял, смогли справиться.

Но когда трещины становились всё больше и больше, Чу Муюню пришлось выйти.

Естественно, он взял бы Се Цзивэя с собой, но на этот раз Шэнь Шуянь вызвался отправиться на передовую вместе.

Чу Муюнь нахмурился и сказал:

 - Ты должен охранять дворец Небесного Дождя.

Шэнь Шуянь посмотрел на него с уважением, но его слова были очень настойчивыми:

 - Отец, если сын хочет убивать монстров, он может только прятаться за всеми? Что об этом подумаю люди?

Чу Муюнь был поражён.

Шэнь Шуянь скривил губы, и пара чёрных глаз посмотрела ему в глаза:

 - Или мой отец просто хочет, чтобы все считали меня трусом...

Как мог Чу Муюнь позволить ему сказать следующие слова:

 - Не говори ерунды!

Шэнь Шуянь уставился на него, не моргая:

 - Если ты не возьмёшь меня с собой, я сам поведу армию подавлять остальных.

Услышав это, Чу Муюнь глубоко вздохнул. Он действительно не хотел, чтобы Шэнь Шуянь подвергался серьёзной опасности, но... он ничего не мог с этим поделать.……

Се Цзивэй беззаботно наблюдал со стороны.

Он никогда не заботился о Шэнь Шуяне, но он не ожидал, что тот окажется не простым семнадцатилетним парнем.……

В конце концов, в то время семь лордов Царства Демонов ещё не были семью лордами Царства Демонов.