В груди бурлили чувства.
Я был готов выплеснуть воду в лицо матери Саю, но сдерживался... Эти два желания перемешивались во мне.
Во мне кипел гнев. Но спокойствие помогло подавить его.
Испытывая эти странные чувства, я решительно заговорил:
— Родители не выбирают детей, но и дети не выбирают родителей.
Из-за гнева, или скорее из-за того, что я пытался его сдержать, мой голос дрожал.
Человек не выбирает, где ему родиться.
Всё происходит по решению его матери и отца, а не по его воле.
Потому разве можно возлагать ответственность на ребёнка за то, что он появился на свет?
Нет, нельзя.
Нести ответственность за свою жизнь. Понять смысл этого могут только взрослые.
И нечего это нести на себе ещё не сформировавшимся детям.
Пусть нелюбимые, пусть в плохих жизненных обстоятельствах... Дети вынуждены появляться на свет.
Но при этом они не знают, как им жить самостоятельно.
И не знавшая этого Саю старалась как могла... И всё продолжала мучиться.
— Из родителей у Саю только вы...
Стараясь сдержать боль и обиду, я говорил.
— А дети... Не знают, как жить без заботы родителей.
Не знаю, получалось ли у меня обернуть в слова то, что я думал.
Всё же гнев и печаль лишили меня возможности нормально думать.
И всё же я продолжал говорить.
А мать Саю широко открыла глаза и слушала меня.
— Вы так её презираете... Так уж лучше бы отдали мне. Я... Я хотел бы её вырастить.
Когда я сказал это, женщина нахмурилась, а Саю тихонько ахнула.
Это были мои истинные чувства.
Ничего другого я сказать не мог.
— Но...
Вырвалось моё дыхание.
Горло горело.
Я покачал головой.
— Но я не могу... Ведь это невозможно, — проговорил я.
Ведь я не отец Саю.
— У меня нет на это права. И раз нет права... Я не могу взять такую ответственность.
Если с ней что-то случится, прийти на помощь и взять ответственность... Всё это должны делать родные.
Когда есть ответственность, есть и обязанности... Именно так это устроено.
А у меня ничего такого не было.
Одна только любовь... Не позволяет в истинном смысле защитить.
Я встал со стула.
После чего переместился туда, где мать Саю могла меня видеть, и опустился на колени.
— Это должны сделать вы. Ведь кроме вас ни у кого нет права вырастить Саю!.. И потому!..
Я опустил голову.
И... Коснулся ей пола.
Это была... Просьба от всей души.
— Прошу...
Тело дрожало, и изо рта вырывалось горячее дыхание.
— Заботьтесь о Саю, пока она не станет самостоятельной.
Я говорил, стоя на коленях, и мне даже не надо было голову поднимать, чтобы узнать, что все трое были поражены.
— Йосида-сан, что ты...
— Почему посторонний мужчина делает такое...
Я услышал взволнованный голос Саю и её матери.
— Прошу, прошу вас! — не поднимая головы, снова попросил я.
А потом услышал, как кто-то встал со стула.
— Я тоже прошу, мама!..
— И ты, Исса!..
Мужчина тоже опустился на колени.
Рядом со мной была встревоженная Саю.
Я медленно поднял голову, и увидел, что её мать побледнела.
— Ч-что... Это... — тихо заговорила она.
Дыхание сделалось редким... Она встала со стула.
— Уходите... Убирайтесь! — у неё началась истерика, когда женщина закричала.
По лицу Иссы было ясно, что дела плохи, и он тут же поднялся.
Гладя её по спине, он повторял, что всё хорошо, пока усаживал её на стул.
— Что это... Что это... — тихо продолжала женщина.
Исса подошёл ко мне.
— Простите, могли бы вы пока уйти, — тихо проговорил он.
Я кивнул и поднялся.
— Саю, ты тоже.
— А-ага...
Глядя на мать, она покинула гостиную, как и просил брат.
Я вышел следом, Исса закрыл дверь и посмотрел на нас.
— Остальное предоставьте мне. Подышите воздухом и передохните, — сказав это, он улыбнулся, пытаясь успокоить нас, а потом вернулся в гостиную.
Через несколько секунд из комнаты можно было услышать разговор.
Если будем стоять здесь, сможем всё услышать, но Исса этого не хотел.
— ... Поступим, как предложил брат.
— А-ага, — ответил я, пошёл в коридор, обулся и вышел на улицу.
Следом вышла и Саю.
Воздух был прохладным, и я глубоко вдохнул.
Когда лёгкие наполнились прохладным воздухом, стало немного легче.
Я чувствовал, как жар во мне утихает.
— ... М.
Силы покинули тело, и оно задрожало.
Причиной дрожи был не гнев. Я сразу это понял.
И когда осознал, всё перед глазами поплыло.
Я опустился на землю.
— Йосида-сан?..
Сзади подошла Саю.
Присев рядом, она посмотрела мне в лицо. Я тут же решил отвернуться... Но она наверняка уже всё увидела.
Я услышал, как она удивлённо вздохнула.
— Ч-что случилось, Йосида-сан?..
Она положила руку на мою согнутую спину и с беспокойством заговорила.
— Почему ты плачешь?..
— ... М.
Я ничего не сказал и лишь утёр рукавом собиравшиеся в глазах слёзы.
Столько времени старался не заплакать перед ней.
Но сейчас не сдержался.
Слёзы лишись одна за другой.
А вихрь в груди совершенно точно был печалью.
— Я-я ведь уже слышал от тебя... — рыдая, я стал выпускать весь тот жар, что был у меня в груди. — Я думал, что знал... Как к тебе относится твоя мать...
Саю смотрела на меня, пока я продолжал.
А слёзы продолжали литься. И останавливаться не собирались.
— Но... Когда она сказала, что лучше бы не рожала тебя... Я понял... Что тебе было намного-намного тяжелее.
Слова матери Саю.
Они были направлены не на меня.
Я понимаю это.
Но я представил, как если бы их сказали мне.
Если бы моя мать совершенно серьёзно сказала «лучше бы я тебя не рожала», когда я был ребёнком...
Только подумал, и всё внутри похолодело, и стало невыносимо грустно.
— Эти слова... Невыносимы...
— В-всё хорошо, Йосида-сан.
— Ничего тут хорошего! — закричал я, а Саю вздрогнула.
Наверняка выглядел я ужасно.
— Злись... Ответь ей... Прямо в лицо!.. — сказал я, а глаза девушки округлились. А потом в них стали собираться слёзы.
Но она не заплакала.
— Йосида-сан, — она улыбнулась.
Я не понимал, как девушка может улыбаться здесь, а она всё ещё улыбалась и говорила мне.
— Я бы разозлилась... Но ты успел сделать это раньше меня... — нежно говорила девушка. Йосида-сан, спасибо тебе...
— ... М,
Я ничего не мог сказать и лишь продолжал рукавом утирать слёзы.
Я плакал перед входом в дом. А Саю гладила меня по спине.
Так обидно, что я впервые плакал перед ней, но и ладно.
Я и без того непутёвый.
Стоило подумать об этом, и я понял, каким дураком был, пытаясь сдержаться, и впервые за много лет разрыдался.
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления