Сам Александр Исаевич Солженицын определил свой эпохальный труд «Архипелаг ГУЛаг» как художественное исследование. Это очень точно. Документально- публицистическое изложение бесчисленных фактов сталинских репрессий с жестокой очевидностью позволяет каждому читателю почувствовать себя узником ГУЛага: без вины арестованным, мучаемым ночными допросами и изощренными пытками. Подписывающим признание в несовершенных преступлениях. Атмосфера тотального террора с одной стороны, и всепоглощающего страха - с другой, обжигает и порождает внутренний протест против античеловеческой системы, коверкающей душу великого народа с обеих сторон колючей проволоки. Это произведение необходимо прочесть хотя бы ради…
Эта книга – полная авторская версия знаменитого документального романа "Бабий Яр" об уничтожении еврейского населения Киева осенью 1941 года. Анатолий Кузнецов, тогда подросток, сам был свидетелем расстрелов киевских евреев, много общался с людьми, пережившими катастрофу, собирал воспоминания других современников и очевидцев. Впервые его роман был опубликован в журнале "Юность" в 1966 году, и даже тогда, несмотря на многочисленные и грубые цензурные сокращения, произвел эффект разорвавшейся бомбы – так до Кузнецова про Холокост не осмеливался писать никто. Однако путь подлинной истории Бабьего Яра к читателю оказался долгим и трудным. В 1969 году Анатолий Кузнецов тайно вывез полную версию романа…
автобиографическийвоенныйдрамаиронияисторическийреализмфилософскийюмор… русская классика
Булат Шалвович Окуджава, Совесть страны, великий поэт из плеяды шестидесятников, автор стихов, вошедших в культурный код России. Закончив девятый класс в 1942 году, семнадцатилетним добровольцем он ушел на фронт. Минометчик, рядовой Северокавказского фронта. Получил тяжелое ранение под Моздоком в результате налета немецкой авиации. О своем боевом опыте, о том, каково это попасть на передовую в 17 лет, о страшном и смешном, о любви к Родине и просто о любви Окуджава и написал в повести «Будь здоров, школяр». Повесть сразу же полюбилась читателям и вызвала возмущение власти. Уж слишком выбивалась из общего героического ряда. Пронзительная и честная, невероятно человечная, она и сегодня остается…
Воспоминания о сокрушительном поражении Франции во Второй мировой войне. Хотя все понимали, что падение Франции неизбежно, горстка французских летчиков продолжает сражаться. Книга воспоминаний, написанная в форме репортажей, рассказывает о жизни пилота разведывательного самолета ВВС Франции во время битвы за Францию в 1940 году, о его миссии в полетах над городом Аррас. В начале войны во Франции было 50 разведывательных экипажей, из которых 23 были той части, где служил Антуан де Сент-Экзюпери. В течение нескольких дней после немецкого вторжении во Францию в мае 1940 года погибли 17 экипажей. Они бросались в бой безрассудно, напоминая стакан воды, брошенный на тушение лесного пожара. (с) MrsGonzo…
Эти записки, переведенные на многие языки, сравнивают с головокружительными сценариями братьев Коэнов. Однако автор ничего не придумал. И ничего не скрыл. Лучшие шпионы, как правило, вырастают из хулиганов. Попасть со школьной скамьи на скамью подсудимых, затем в банду байкеров, а оттуда в объятия радикальных исламистов — такое возможно где угодно. Из родной Дании наш рыжий герой перекочует на Ближний Восток в центр подготовки воинов джихада. А потом свой парень в рядах Аль-Каиды ужаснется и пойдет на контакты с контрразведкой: сначала с датской, затем с МИ-6 и ЦРУ. Чтобы очень скоро убедиться: для спецслужбистов он всего лишь расходный материал. Ему чудом удастся выскользнуть из-под двойного…
Произведение в стиле "сказки для взрослых". И здесь все, как в сказках: и картинки, и более крыпный шрифт. Вот только повествует сказка совсем не о детских забавах. В деревне под названием Морэтмаль (Песчаная деревня) на фоне послевоенной разрухи проходит детство автор. Это ретроспективная сказка.
Тюрьма в Гуантанамо - самое охраняемое место на Земле. Это лагерь для лиц, обвиняемых властями США в различных тяжких преступлениях, в частности, в терроризме, ведении войны на стороне противника. Тюрьма в Гуантанамо отличается от обычной тюрьмы особыми условиями содержания. Все заключенные находятся в одиночных камерах, а самих заключенных - не более 50 человек. Тюрьму охраняют 2000 военных. В прошлом тюрьма в Гуантанамо была настоящей лабораторией пыток; в ней применялись пытки музыкой, холодом, водой и лишением сна. Заключенные годами заточены с мыслью о возможной казни. Книга, которую вы держите в руках, - первое в истории произведение, написанное узником Гуантанамо. Мохаммеду Ульд Слахи…
автобиографическийвоенныйдрамаисторическийпсихологический современная русская проза
«Жизнь моя, иль ты приснилась мне…» - один из последних в российской литературе романов, написанных писателем фронтовиком. Первые наброски Владимир Богомолов сделал еще в 70-ых годах прошлого века. В общей сложности, писатель работал над текстом три десятилетия, но так и не успел завершить. К публикации роман подготовила вдова писателя, Р. А. Глушко, уже после смерти автора. Документальный роман и вымышленная автобиография Василия Федотова отличается глубокой психологичностью и шокирующей, ничем не смягченной правдивостью. Василий Федотов из тех русских мальчиков, кто попал в самую мясорубку войны еще в юном возрасте, пройдя через все ее ужасы. Он мечтал о военной карьере, но советская система…
автобиографическийвоенныйисторическийфилософский Вторая мировая войназарубежная классикаяпонская литература
Когда 9 августа 1945 года над Нагасаки взорвалась атомная бомба «Толстяк», доктор Такаси Нагаи работал в университетской больнице неподалеку от эпицентра. Едва выбравшись из полуразрушенного здания и несмотря на серьезные травмы, вместе с другими врачами он принялся оказывать помощь выжившим. Отчет о первых страшных днях после атомной бомбардировки лег в основу книги «Колокол Нагасаки». Доктор Нагаи умер от лейкемии спустя два года после публикации. Его эссе стало и уникальным свидетельством очевидца катастрофы, и размышлением ученого о природе атомной бомбы, и гуманистическим призывом: подобное никогда больше не должно повториться.
Японский бестселлер, мемуары Сэноо о собственном детстве, написанные в третьем лице. В стилистике Оруэлла, Сэноо описывает уродливые реалии военного времени в Японии, с ее тайной полицией, с всепроникающей цензурой и удушающей атмосферой принудительной лояльности. В итоге, получилась увлекательная и подлинная история разочарования японского мальчика в ведении патриотической войны. Отец мальчика был портным европейского костюма, мать – заботливой домохозяйкой. Их семья – христиане в стране, где крайне мало христиан. Его детство пришлось на 1930-е годы, годы имперского милитаризма, войны и разрухи. Когда иностранцы, главные заказчики отца, стали покидать страну, для семьи наступили тяжелые времена,…
автобиографическийвоенныйдрамаисторическийнон-фикшнтрагедия Вторая мировая войнаборьба за выживаниежизненные ценностимемуарысовременная зарубежная прозахолокост
В июне 1943 года 13-летний Томас и его мама после долгих преследований были депортированы в лагерь Освенцим. В мужском лагере Аушвиц I Томас находился вдали от матери, и чтобы спасти себе жизнь, ему пришлось выполнять тяжелейшую работу. Несмотря на жестокость, царившую вокруг, Томас не терял волю к жизни и искал свет там, где его, казалось, было невозможно найти. Он исполнился решимости и в деталях нарисовал то, что происходило в немецких концлагерях Освенцима. Рисунки не сохранились, но спустя почти два года, проведенных в нечеловеческих условиях, Томас был освобожден и вновь принялся рисовать то, через что ему пришлось пройти. Книга включает в себя 26 рисунков. "В своих воспоминаниях я проливаю…
автобиографическийвоенныйгероикаисторическийпсихологическийреализм русская классика
«На войне как на войне» - один из лучших примеров лейтенантской прозы, написанный со знанием войны и героики во всех аспектах. Это и не удивительно, учитывая биографию Виктора Александровича Курочкина. Мальчишкой, будущий писатель пережил ужасы блокадного Ленинграда. Работал на заводе, обтачивал зенитные снаряды. Отец и тетушка писателя умерли от голода, самому ему пришлось лечиться от дистрофии. В июне 1943года лейтенанта Курочкина назначили командиром самоходного артполка. Прошел Курскую дугу, форсирование Днепра, освобождал Киев и Львов, при форсировании Одера получил тяжелое ранение. Повесть «На войне как на войне» рассказывает о молодом необстрелянном лейтенанте Сане Малешкине, назначенном…
автобиографическийвоенныйдрамаисторическийприключенияпсихологическийсоциальный… современная русская проза
«Ночевала тучка золотая» - автобиографическая повесть Анатолия Приставкина - взорвала советское общество сразу после своей публикации в 1987 году, было продано боле 4 500 000 экземпляров. Повесть переведена более чем на 30 языков. Ее актуальность и жестокая правдивость обескураживает, затрагивает самые потаенные струны души. Еще одно столкновение России с Кавказом, в водоворот которого попали братья близнецы из подмосковного детского дома, увезенного подальше от войны в Чечню на освоение «свободных» земель. Чеченцы эти земли совсем не считают свободными, и с присутствием новых колонистов мириться не собираются. Не в характере чеченцев смиряться. В характере чеченцев – мстить. Потрясает, что после…
Это запись личных впечатлений Черчилля от первых пяти месяцев Второй англо-бурской войны. В книге вы найдете истории Черчилля о захвате и драматическом побеге из Буров. Книга была впервые опубликована в 1900 году, и посвящена сотрудникам железной дороги правительства Натал.
Это воспоминания известного польского музыканта и композитора Владислава Шпильмана о годах жизни в оккупированной немцами Варшаве с 1939 по 1945 год. В качестве приложения к книге опубликованы отрывки из военных записок капитана вермахта Вильма Хозенфельда, спасшего В. Шпильмана в разрушенной Варшаве. Воспоминания В. Шпильмана написаны сразу после войны и изданы в Польше в 1946 году под названием "Гибель города" в литературной обработке Ежи Вальдорффа. В 1998 году второе издание книги под названием "Пианист" вышло в Германии, на следующий год - в США, и с тех пор она была переведена на восемь языков. Не только в Польше, но и во всем мире - от Испании до Японии - она вызвала лавину откликов и…
Если ты маг и можешь практически все; если ты повелитель Ветра; если ты ежедневно спасаешь сотни жизней… Если в один далеко не прекрасный день это станет общеизвестно? А если за тобой будут по пятам следовать папараци? Ну это все ничего. А если по предсказанию ты не доживешь до конца месяца?…
Это случилось много лет назад. Гедлиберг считался самым честным и самым безупречным городом во всей близлежащей округе. Он сохранял за собой беспорочное имя уже три поколения и гордился им как самым ценным своим достоянием. Но однажды Гедлибергу не посчастливилось: он обидел одного проезжего, возможно даже не подозревая об этом и не сожалея о содеянном. Однако человек этот не забыл нанесенного ему оскорбления и думал о том, как бы отплатить своим обидчикам. И вот, наконец, на ум ему пришла блестящая идея.
24 часа на принятие решения: не жить самому или дать умереть другому. Это не месть. Это не шантаж. Времени ответить на вопрос зачем нет. Нужно просто решить, чье сердце перестанет биться.Новым романом «Не жить» Бригадир подтверждает свое творческое кредо «не повторяться в стиле и жанре». В «Не жить» – классическое противостояние маньяка и жертвы, на первый взгляд, относит книгу к разряду психологических триллеров западного образца, но нешаблонный финал выводит за рамки привычных категорий и дает определенный ответ на гамлетовский вопрос.
Для кого-то клятва Гиппократа — принцип жизни, а для кого-то — лишь ширма, скрывающая властные амбиции и желание использовать обратившихся за помощью людей в качестве живых игрушек. Невольными участниками такой жестокой и смертельно опасной игры становятся Дастин и Мартина Родc. Всего за два дня их жизнь превращается в ад. Промывание мозгов — вот метод воздействия, который применили к ним, внедрив ложную память, полную кровавых драм и преступлений. Но кто сделал это и с какой целью? Ответа на этот вопрос у них нет. И времени на его поиски, похоже, тоже.
Рассказ был написан в журнал «Русский Пионер», тема номера которого была — СТРАХ. Тема у нас на Родине сейчас актуальная, так что взялся с удовольствием.Дмитрий Глуховский
боевикгероикапостапокалиптикаприключенияпсихологическийсоциальныйужасыфантастика… бестселлерборьба за выживаниевзрослениемиры будущегосовременная русская прозаумирающая Земля
После короткой и яростной Гражданской войны от прежней России осталась лишь небольшая часть, которая называет себя Московской империей. Восточные границы ее проходят всего в нескольких сотнях километров от столицы, по Волге — отравленной, превратившейся в непреодолимую преграду. С самого Распада никто не приходил в Московию из‑за Волги. Сама тысячелетняя Москва стоит незыблемо, надежно защищенная со всех сторон охранными постами. Тут проводит смотр казачьих войск сам император. Лучших из лучших, храбрейших из храбрых он выберет, чтобы послать их в темные земли, которые когда‑то были частью великой России, — пока их не охватил мятеж и они не были преданы анафеме.