Онлайн чтение книги Иди на мой голос
День третий. Явление тигров

[Артур]

За ночь снег растаял; такие резкие перемены погоды были обычными для Лондона. Туман и дождь заняли привычное место и навели в городе порядок: превратили дома, кэбы, полисменов и прохожих в расплывчатые призрачные силуэты. Небо потемнело. Почти остановилось движение кораблей: при такой видимости в воздух поднимались лишь те, которые отвечали за срочные службы и военную почту.

Джек был бодр; он сегодня даже не опоздал, хотя и имел эту дурную привычку. Едва слопав одну из сладких булочек, купленных мной на завтрак в ближайшей пекарне, он деловито направился к холодильному ящику.

– Что сегодня, сэр?

– Образцов пока нет. Зато я могу кое-что тебе показать из вчерашнего. – Я отпер окованный железом шкаф и вытащил сосуд с необычным ядом. – Этим отравили трех человек. Двое мертвы. Можешь сказать, что это? Только не вздумай пробовать. И долго не вдыхай.

– Давайте. – Он забрал склянку, снял пробку и поднес к чумазому лицу. – Китайка. Белладонна. Что-то растительное, чего я не знаю. И химия не природного происхождения. Как действует?

– Вызывает галлюцинации и панические атаки.

– Значит, та редкая штука из кактуса. – Джек вернул мне склянку. – Мескалин, верно назвал?

– Верно, Джек. Как думаешь, трудно такое изготовить?

– Трудно. – Цыганенок кивнул и, подумав, добавил: – Но моя бабка бы смогла, будь у нее кактус. И вы бы смогли.

– Сговорились с Нельсоном? – Я усмехнулся и глянул на часы. – Полиция запаздывает. Ладно, пока ждем их, сходи за газетой. А я проверю вон те краски.

Он умчался. Я привычно расставил колбы, собрал фильтрующий аппарат, разжег спиртовку. Взгляд упал на учебник итальянского, лежащий на столе. Я его не убрал или… все-таки убрал? Заметив, что из книги что-то торчит, я открыл ее. Посередине была гадальная карта – рисунок человека, болтающегося на веревке вниз головой. «Повешенный», кажется, так. Записка от неизвестного осталась на прежнем месте.

– Это еще что…

Спешно захлопнув чертову книгу и отложив размышления на потом, я приступил к анализу, который не занял много времени. Краски оказались безобидными. Лори была права.

– Сэр! – Джек вернулся с утренней «Дэйли» и с порога оживленно сообщил: – Представляете, из зоосада пропали два тигра. Вот странно! – Цыганенок перелистнул газету и прочел другой заголовок: – Кто они, твари из картин? Королевская Галерея закрыта для посещений.

– Что-то еще? – поинтересовался я, убирая последнюю краску.

–  Завершено следствие по делу «Клинков Солнца» – сепаратистской группировки индийцев. Их арест был осуществлен неким …

Его прервал стук в дверь. Джек, разумеется, не запер, и теперь на пороге стояли Дин Соммерс, Лоррейн Белл и Герберт Нельсон. Вид у них был встревоженный. Я подождал, пока они зайдут, и спросил:

– Принесли образцы?

Констебль покачал головой.

– Нет необходимости, Блэйк признался. Вот только мы не можем его найти. Квартирная хозяйка сказала, что домой он в последний раз заходил в четыре часа накануне, больше не возвращался. Она отказалась нас впустить без разрешения руководителя дивизиона. Чтобы о нем просить, нужны результаты экспертизы. Мы приехали их забрать.

– Конечно, сейчас. – Я вынул из ящика стола отчет и начал прикреплять к нему результат по краскам. – Кстати, они пустые.

– Отравленные наверняка в его комнате! – С отчаянием произнес Нельсон, забирая у меня материалы. – Как глупо… он провел нас! Специально сбил с толку, пообещав прийти с признанием, чтобы…

– Не уверена, – возразила Лоррейн. – В письме он написал, что любил Хелену, и…

– К черту любовь! – рявкнул сыщик. – Утром мне пришел ответ от Лафера – вчера я срочной воздушной почтой послал ему письмо с описанием Блэйка. Он его опознал! Это Блэйк напоил его отравленным бренди, Блэйк дал ему краску! Блэйк оставил на снегу, где стоял, необычные следы с подковой на каблуке – как тот, в комнате Хелены. И такие я видел на крыльце школы. Так или иначе… – Нельсон окинул нас внимательным взглядом. – Надо действовать быстро, пока есть шанс его перехватить. Артур, вспомним прошлое?

– О чем ты? – настороженно поинтересовался я. А вот Джек сразу понял; лицо, особенно густо вымазанное сегодня грязью и сажей, засияло.

– Задержание! Можно с вами?

– Нет! – Придя в себя, я положил руку ему на плечо. – Сторожи лабораторию, не хочу потом исследовать еще и твои внутренности. Я постараюсь скоро вернуться. Что ты от меня хочешь, Герберт?

– Ты поедешь со мной за юной особой, которой я хочу задать пару вопросов. А мистер Соммерс с мисс Белл возьмут у Гринделя разрешение на обыск и навестят квартирную хозяйку Блэйка. Думаю, они знают, что нужно найти. Встретимся в Скотланд-Ярде.

Судя по лицу Дина, ему, как и мне, не хотелось выполнять распоряжения Нельсона. Но здравый смысл одержал верх; полицейский кивнул и решительно направился к выходу. Лоррейн последовала за ним, шепнув мне: «Удачи!». Нельсон энергично потер руки. Нездоровый энтузиазм перевозбужденной собаки-ищейки мне совершенно не нравился.

– Есть револьвер, Артур?

– Я не всегда ношу его с собой. Он дома, хотя я хотел взять. Нужен?

Нельсон помрачнел.

– Пригодился бы. Ладно, черт с ним, время дороже.

– Ты же сказал, мы едем за юной особой, – раздраженно возразил я. – Она тебя так ненавидит, что ей придется угрожать двумя стволами?

Герберт уже критически оглядывал свое собственное оружие, проверял барабан. Пальцы не дрожали, но лицо оставалось обеспокоенным.

– Я не хотел раньше времени пугать мисс Белл. Но я не уверен, что Луна Эрроу жива.

[Лоррейн]

Разбуженному суперинтенданту, который именно сегодня позволил себе выходной, хватило пятнадцати минут, чтобы – под постоянные просьбы Дина торопиться – выписать разрешение на обыск. Проклиная туман и отсутствие воздушных гондол, мы кинулись ловить экипаж, под проливным дождем это тоже оказалось нелегко. Когда спустя час мы стучали в дверь небольшого дома в Ислингтоне, я спросила:

– Как думаешь, Нельсон нас одурачил? Он не мог просто так отказаться от поездки на обыск. Из вчерашнего разговора я поняла, что его весьма интересует личность Блэйка.

– Не знаю, – покачал головой Дин. – Хочу верить, что он разумнее, чем кажется. Кстати, я не успел спросить. Как вы вчера добрались до дома?

– Я же говорила. Встретили мисс Эрроу, и…

– Я не об этом. Он к тебе не приставал?

Я удивленно рассмеялась.

– Нет, конечно, что ты. А тебя это беспокоит? О, Дин, ты как юная девица…

Я толкнула его локтем. Он смущенно улыбнулся, но не успел ответить: знакомая худосочная женщина в зеленом платье открыла дверь. Дин поспешно показал ей нужную бумагу.

– Пожалуйста, пропустите нас. Речь идет о двойном убийстве и покушении.

Квартирная хозяйка поджала пухлые, слишком ярко накрашенные губы, но не стала спорить. Она молча отступила в коридор и указала на самую ближнюю дверь.

– Ему принадлежит вот эта комната, лучшая здесь.

Беря из сухощавой руки длинный медный ключ, я тихо спросила:

– А друзья у него есть? Он приводил кого-то?

– Нет, мисс. Мистер Блэйк – благовоспитанный джентльмен, предпочитал уединение. Пару раз к нему приходили какие-то люди, которым явно не очень-то хотелось, чтобы их видели, но я не стремилась раскрывать его тайн. Помню даму, довольно молодую. Она прятала лицо под вуалью.

– Особые приметы? – Дин забрал у меня ключ и начал поворачивать в замке.

– Нет, пожалуй. – Женщина глянула на меня. – Разве что примерно одного с вами роста, хорошо одетая…

Это могла быть Хелена, но могла и не быть. Я молча переглянулась с Соммерсом, и он открыл дверь.

Мебели в большой светлой комнате оказалось немного: шкаф с книгами, гардероб, письменный стол, кровать и мольберт. Зато стены украшали десятки картин и набросков; присмотревшись, я узнала многие: их рисовала моя сестра. Ее портрет, написанный, видимо, самим хозяином спальни, занимал место напротив кровати.

– Боже…

– Начнем? – тихо предложил Соммерс, открывая гардероб.

Я кивнула и пошла к мольберту. То, что я ожидала там увидеть, не заставило себя ждать.

– Гуашь. – Я открыла две банки. – Крышки перепутаны, на дне смешивали лиловый. Забираем для Артура?

– Да, – ответил он, вынимая из шкафа цилиндр. – Наверняка тот самый… а вот и трость. Как думаешь, почему Блэйк не пришел с признанием?

– Испугался? – Я осмотрела пустой мольберт и перешла к столу. – Или передумал. А может, Нельсон прав, и Блэйк нас дурачит. Вот только почему тогда не забрал улики? – Я выдвинула первый ящик. – Надо же, письма Хелены. И он держал их без страха, что его поймают?

– Есть что-то важное?

– Их много… – я наугад вскрыла один конверт и пробежала глазами лист, исписанный знакомым мелким почерком. – Сантименты… нежности. Не знала, что моя сестра может так писать.

«Если бы я могла любить вас вечность, то любила бы еще дольше. До скорой встречи, ангел».

– Я… я возьму их, Дин.

Я знала, что он заметит перемену в моей интонации, и знала, что сделает вид, будто этого не произошло. Так и было: Соммерс смотрел в сторону, а голос звучал с деловитой отстраненностью:

– Еще какие-то бумаги?

– Нет. – Я просмотрела остальные ящики. – Краски… кисти… тряпки… деньги.

Дин приблизился к книжному шкафу и потрогал пальцами несколько выпирающих корешков.

– Как думаешь, здесь что-то может быть? Эти книги можно перебирать вечность.

– Проверь те, на которых меньше пыли. – Я подошла к кровати и заглянула под нее. – Здесь ничего, что было бы связано с ядами. Ни аппаратов по перегонке, ни пробирок…

– И все книги художественные. – Соммерс начал осматривать полки.

Я поднялась на ноги и огляделась, ища возможные тайники. Может, за картинами? Или прямо в картинах? Казалось, в них не было ничего необычного. Зато портрет моей сестры явно писал с любовью тот, кто запечатлел в памяти каждую ее черту. Тот, кто видел что-то большее, чем глупая богатая девочка, запертая в башне. Намного больше, чем видела я. Приблизившись, я аккуратно сняла картину со стены, и…

Я обернулась. Дин держал книгу в зеленой обложке и читал надпись, сделанную от руки на титульном листе.

– Интересно… – Он посмотрел на меня. – Как думаешь, что это?

Я не отвечала, неотрывно глядя на книгу.

– Дай сюда.

Он кивнул и сделал шаг навстречу. Книга оказалась в моих руках. «Маленькие трагедии. Александр Пушкин». Рука задрожала, когда я начала перелистывать страницы. С них выступили мне навстречу и зашептали знакомые тени. Ужасные тени.

Дон Жуан. Скупой рыцарь. Вальсингам. Антонио Сальери.

– Правды нет и выше… – тихо сказала я. Книга выпала из рук. – Дин, это…

– А что там?

Дин смотрел поверх моего плеча – на место, где раньше висел портрет Хелены. Я обернулась. На бежевых обоях медленно проступали темно-красные буквы.

Некоторое время мы смотрели на стену, но больше там не появилось ни слова. Дин приблизился и осторожно попытался смазать букву.

– Как думаешь… это чернила?

– Не хочу знать сейчас. – Я подняла книгу и вернула на полку. – Не уверена. Пришлем эксперта, пусть возьмет образец. Куда больше меня интересует, что за особа. Кто ей этот художник?

– Секта? – предположил Соммерс. – По тому, что я прочел, похоже. Нужно попытаться больше узнать, а пока… – Он опустился на корточки у письменного стола и действительно вытащил из-под него маленькую шкатулку, – почему не последовать совету?

Я зачарованно уставилась на покрывающий стенки индийский узор, на яркий рисунок крышки – богиню Кали, скалящуюся и вскинувшую в танце несколько пар рук. Терзало любопытство: что за «ответы» внутри. Но едва Дин потянулся к посеребренной защелке, я вдруг вспомнила, о чем предупреждал Блэйк в своей полубезумной записке.

«…Не трогайте жуков».

– Не надо, подож…

Поздно: Соммерс откинул крышку. Крупные насекомые с переливающимися голубоватыми панцирями полезли наружу.

Дин, охнув, выронил шкатулку. Я спешно схватила ее сама и захлопнула, успев заметить, что парочка жуков осталась на дне. Их стоило показать эксперту в Скотланд-Ярде. Я перевела дух.

– Ты в порядке?

Соммерс молча смотрел на свою левую ладонь. В центре багровело пятнышко укуса.

– Дай гляну. – Я взяла его руку и надавила пальцам на кожу. – Господи, Дин… вдруг они ядовитые? Немедленно в больницу!

Он лишь улыбнулся, явно тронутый моей тревогой.

– Вряд ли. Обошлось. Или яд просто долго действует. – Видя, что я по-прежнему изучаю укус, он успокаивающе произнес: – Шучу. Лори, даже крови нет. Просто розыгрыш, чтобы нас попугать и отвлечь. Лучше подумай… почему малышку  – скорее всего, мисс Эрроу, – по словам нашей Леди, нужно спасать?

Я неохотно выпустила его и, убедившись, что крышка прилегает плотно, спрятала шкатулку в карман.

– Не знаю, Дин. Надеюсь, это тоже шутка… но думаю, лучше отправиться по следам Артура и Нельсона, вместо того чтобы ехать в Скотланд-Ярд. И надеюсь, ты сможешь в случае чего застрелить тигра.

– Тигра?..

– Шучу.

Но я вовсе не была уверена, что пошутила.

[Артур]

У крыльца стоял полицейский омнибус, и, кажется, это все объяснило Нельсону: он побледнел и решительно направился в дом семейства Эрроу через распахнутую настежь дверь. Мне ничего не оставалось, кроме как следовать за ним по огромному пустому холлу, мимо напольных ваз и портретов в тяжелых золотых рамах.

– Что вам? – грузный русый мужчина, судя по халату, хозяин особняка, перегородил дорогу к парадной лестнице, где толпились и шептались напуганные слуги. – Кто вы?

– Когда пропала ваша дочь? – быстро спросил Нельсон. По тому, как расширились глаза мужчины, я понял, что опасения подтвердились. – Бога ради, не тратьте время на расспросы! Я частный сыщик, расследую убийство девушки, которая училась с мисс Эрроу в одном художественном классе.

Решения помощник министра, видимо, принимал быстро, а может, его подстегнуло слово «убийство». Он кивнул, жестом пригласил нас наверх и уже в жилом коридоре спросил:

– Чем я могу помочь? И главное… чем поможете мне вы?

– Выпроводите пока полицию, она бесполезна, – прямолинейно ответил Нельсон на первый вопрос. – И пропустите меня в комнату вашей дочери. Время дорого.

– Что, что с ней могло стрястись? – Мистер Эрроу нервно указал нужную дверь. – Луна часто уходит из дома, не предупреждая, но вот в свободные дни не встает до девяти. А вчера она была вроде бы расстроена. Я решился заглянуть к ней пораньше, подбодрить и…

– Открытое окно, разобранная кровать и ничего больше?

– Господи. Откуда вы…

Сыщик молча обошел его и взялся за дверную ручку. В комнате суетились полицейские: один осматривал подоконник, другой измерял что-то на полу. Грязные следы с «подковами» на каблуках . Нельсон без всякого интереса посмотрел на них и прошел к окну; скользнув взглядом по мостовой, покачал головой. Даже не было решетки. Герберт вновь повернулся к хозяину дома.

– Что-то пропало?

– Нет. Кроме картины, которую Луна принесла домой. Она уже тогда вела себя, как мне показалось, странно. Вчера так спонтанно ушла гулять и вернулась поздно, в кэбе, заплаканная.

– Картина… – тихо повторил Нельсон. – Что на ней было?

– Тигры. А какое это имеет значение?

– А еще? – Он неотрывно смотрел на мужчину; взгляд стал жестким. – Место! Где тигры были? Отвечайте!

Вряд ли бедный отец семейства понимал смысл допроса. Но, возможно, тон убедил его.

– Что-то экзотическое. Лес… нет, джунгли. Да, точно, джунгли. Она вдохновилась после того, как я возил ее в Королевскую оранжерею в восточной части Кенсингтонских Садов!

– Отлично. – Нельсон решительно двинулся в коридор. – Нам пора, Артур.

– Но… – Мужчина сделал шаг за нами. – Вы ничего не хотите мне…

– Следы не высохли, – не оборачиваясь, произнес Нельсон. – Еще можем успеть.

* * *

Спустя пять минут мы неслись в кэбе сквозь туман. До Кенсингтона было недалеко, но мой друг, казалось, хотел опередить время: высовываясь из окна, он все подгонял и подгонял возницу. Наконец лошади остановились у кованой ограды с висящим на воротах замком. Сады третий день были закрыты для посещений: их украшали перед праздником, Днем рожденья покойной Мэри Леджендфорд.

Мы с Нельсоном выпрыгнули на мокрый гравий. Едва кэб отъехал, Герберт взялся за прутья.

– Вперед.

– Почему ты уверен, что она там?

– Больше я не знаю в Лондоне джунглей, – отозвался он и полез вверх. – В Оранжерее не водятся тигры, но… в зоосаде людно, туда бы он ее не потащил.

Ставя ногу на один из кованых узоров, я попытался вспомнить, что сегодня слышал о зоосаде. Кто-то ведь говорил мне, но я не обратил внимания, увлеченный размышлениями о странных событиях последних дней. Видимо, это было что-то неважное. Я подтянулся и забрался повыше; Нельсон уже слезал с другой стороны. Вскоре мы приземлились на пожухлую траву и быстро направились по главной аллее вперед – туда, где в сырой дождливой мгле маячил круглый стеклянный купол.

Оранжерею построили пять лет назад – как подарок Королеве от Лондонского Общества Путешественников. Члены Общества постоянно привозили со всех концов света различные растения, и некогда скудная оранжерея превратилась в рай, где тропические фрукты соседствовали с хищными цветами, а лианы – с гигантскими папоротниками. С растениями некоторые ученые привезли диких птиц, которые тоже прижились в тепле. Система поддержания температуры в оранжерее состояла из множества подземных труб, по которым циркулировала горячая вода, и была отлично отлажена.

– В здании должен кто-то быть, – заметил я, когда мы поднимались по ступенькам. – Ведь кто-то следит за насосами.

Нельсон приблизился к высоким дверям и начал изучать замок.

– Отопительный пункт расположен между Кенсингтонским Дворцом и Оранжереей, чтобы обслуживать оба здания. Это далеко. Хм… Не мог же он войти и запереть замок снаружи?

Нельсон вынул отмычку и взял замок в руки, но тот сам с грохотом свалился на плиты крыльца. Сыщик удовлетворенно, но безрадостно кивнул сам себе.

– Давай-ка поторопимся.

Оранжерея встретила тишиной, только хлопали крыльями птицы, прячущиеся где-то в зарослях. Наших шагов не было слышно: все устилали мягкие мхи. Я расстегнул пальто и снял его, размотал шарф – дышать сразу стало легче. Нельсон последовал моему примеру.

– Спрячем вещи в зарослях. Не хочу привлекать лишнее внимание, если придет кто-то, кого мы не ждем.

Мы продолжили путь, настороженно оглядываясь и прислушиваясь. Подобравшийся, напряженный Нельсон снова напоминал мне пса, идущего по следу. Я тихо спросил:

– Почему ты не взял полицейских?

Он повернул ко мне голову.

– Скорее всего, мистер Эрроу уже отправил их за нами. Если нет… здесь скопится меньше идиотов, что тоже неплохо. Артур, уверен, мы сами справимся с Блэйком, если…

Какой-то звук пробился сквозь шелест и шорохи. Мы застыли, вслушиваясь. За зарослями колючего кустарника с резной листвой кто-то плакал.

Нельсон, выхватывая револьвер, напрямик ринулся на голос. Я последовал за ним; колючки сразу оцарапали лицо и руки. Кустарник пах чем-то сладким и тяжелым, пробираться через него было сложно, но Герберт упорно лез вперед, иногда спотыкаясь и проваливаясь в рыхлый мох.

Светловолосая девушка, привязанная к развесистому дереву, сидела меж его выпирающих корней. Рот ей заткнули, и она почти упиралась лбом в большую картину, врытую нижним краем в землю. Казалось, картина и пугала ее больше всего: пленница тяжело дышала и все пыталась отвернуть голову. Безуспешно: шею крепко зафиксировали. Пустые баночки с зеленой и желтой краской валялись возле босых ног.

– Мисс Эрроу! – Нельсон передал мне револьвер и начал осторожно подходить. – Все в порядке. Я здесь, не бойтесь.

Девушка глянула на него и забилась сильнее. Теперь она прилагала все силы к тому, чтобы отодвинуться от сыщика. Милое лицо исказилось страхом, и я понял:

– Она галлюцинирует. Надышалась ядом, не узнает тебя.

Я сделал шаг вперед, настороженно оглядывая густые заросли, – за нами могли наблюдать. Но ни одного необычного звука не доносилось до слуха; казалось, девушка была одна. Сыщик уже опустился на колени рядом и взглянул на холст.

– Краска свежая. Тигры закрашены. – Он освободил рот мисс Эрроу, частично развязал на ней путы и, посмотрев пленнице в глаза, коснулся ладонями бледного лица. – Тише… это я. Не бойтесь, все позади. Узнаете? Я Падальщик. Не тигр.

Она попыталась вырваться и отвести взгляд, но уже спустя несколько мгновений замерла: звучание голоса будто разбудило ее. Продолжая дрожать и всхлипывать, она пару раз моргнула, застонала и уткнулась Нельсону в грудь. Он поддержал ее за плечи и тихо спросил:

– Альберт Блэйк?

Девушка судорожно глотнула воздуха, закивала.

– Он залез в комнату ночью. Я потеряла сознание, а дальше…

– Где он сейчас? – спросил я.

– Сбежал.

Нельсон, развязывавший руки пленницы, от неожиданности остановился.

– Что вы сказали?

– Он принес меня. Пока он меня связывал, я пыталась его звать, умоляла пощадить, говорила, что ничего не расскажу. Он меня не слушал. Но… – она сделала паузу, – он был странный. Он… – она сглотнула, – плакал. Просил прощения… у Хелены. У меня. Еще у кого-то. Рисовал и бормотал, бормотал, бормотал. Когда он закрасил тигров, то вдруг… наверное, сошел с ума. Схватился за голову. Его трясло. А… после этого он меня оставил.

– Когда это было, мисс Эрроу?

Нельсон освобождал лодыжки девушки. В движениях сквозила нервозность, и она мне не нравилась. Она появлялась, только если этот самоуверенный хладнокровный человек вдруг оказывался в тупике, без дальнейшего плана действий.

– Я потеряла счет времени. – Девушка начала растирать запястья. – Около часа назад…

– Поразительно, – прошептал сыщик, поднимаясь на ноги. – Я ничего не…

– Мистер Нельсон! – снова позвала девушка. – Я забыла кое-что рассказать вчера. В день, когда мистер Блэйк дал Хелене конфету, он… в общем, тоже вел себя не как обычно. Я решила, что он не здоров.

– Что именно было не так?

В зарослях что-то зашуршало и стихло; я резко обернулся, но ничего не увидел. Несколько секунд я стоял неподвижно, ожидая, что звук повторится, и наконец снова перевел взгляд на мисс Эрроу. Она ответила:

– Я заметила какие-то уколы у него на запястьях. И… у него дрожали руки. Это так странно, так…

Затрещали кусты. Воздух заполнило рычание. И я вспомнил слова Джека.

« Представляете, из зоосада пропали два тигра. Вот странно!»

* * *

Это пронеслось в голове, уже когда я шарахнулся вбок, падая на землю и одновременно взводя курок револьвера. Огромный зверь приземлился совсем рядом, я отчетливо увидел блестящие рыже-черные бока, вздымающиеся от дыхания, и оскаленные клыки. Желтые глаза остановились на Нельсоне, загородившем мисс Эрроу и застывшем с раскинутыми руками.

Все произошло в мгновение: тигр снова прыгнул, Герберт толкнул девушку вбок, а сам отпрянул в другую сторону. Когти задели его; мисс Эрроу закричала. Нельсон упал, тут же вскочил и, охнув, схватился за плечо. Разодранная рубашка окрасилась в алый, кровь была и на скуле. Нельсон застыл, внимательно глядя на зверя.