Онлайн чтение книги Книга о верных и неверных женах
Солнце знаменует весеннее равноденствие, мир облачается в новый наряд под разноцветными знаменами властелина весны

Когда златовенчанный властелин девяти небес, завоевав страны юга, поднял знамена в созвездии Овна, то гром его барабанов донесся до слуха насильника зимы, и она стремительно бросилась бежать в тайник небытия, а служители владыки-весны стали готовить и наряжать страдальцев лужаек, так что по всем горизонтам разнеслись звуки литавр справедливости. Благодаря воздействию небесных отцов-планет на мир четырех стихий-матерей [201]В персидской поэзии, в соответствии с космографическими представлениями того времени, семь известных тогда планет объявляются отцами, а четыре «первоэлемента» (огонь, воздух, земля, вода) — «матерями» всего материального мира. земля стала вновь оживать, после того как пробыла всю зиму в плену смерти, а ткачиха-судьба начала выводить удивительные узоры в мастерской месяца фарвардин. Владычицы-розы вновь воссели на изумрудные престолы из ветвей, одаряя своими милостями шиповник. Кравчий-туча стала наполнять чаши тюльпанов прозрачным вином, и мир перестал грустить. Из-за туч, приветствуя природу, раздавались звуки грома, будто грохот литавр и барабанов со спин верблюдов и слонов. Весенние певцы, словно имамы в мечети, стали заливаться трелями на зеленых кафедрах ветвей, прославляя владыку весны. Хранители сокровищ весны сговорились между собой и стали сыпать им на головы тысячами динары и дирхемы. Ветерок смешал воедино ароматы роз, базиликов, ив, алоэ. Деревья, недавно сбросившие перед жестоким насильником-зимой свои кольчуги и чалмы, вновь облачились в парчу и драгоценные шелка из сокровищницы властителя весны. Молодые лозы принялись кувыркаться по земле и шуметь на весь мир о том, что они снова растут. Весенний ветерок овевал прохладой молодые побеги в саду, только что вышедшие из бездны небытия на арену существования, зефир одарял бутоны милостями и благодеяниями. Земля взамен подбитого снегом зимнего полушубка облачилась в одеяние из зеленого шелка и соперничала красой с самим голубым небом. Степь облеклась в пестрый наряд из трав и цветов и устраивала в мире пиры, подобные пиршествам Фаридуна и Джамшида. Вода на лужайке благодаря покровительству солнца освободилась от оков и начала рассказывать кипарисам и лужайкам о своем заточении. Газели резвились в степях и на склонах гор, учась пляскам, а горлинки и скворцы затянули радостные песни.

Обрадованный Джахандар, видя невесту-мир в таком наряде, слыша радостные крики тех, кто ликовал на ложе весны, не стал отступать от обычая пирующих гуляк и решил усердствовать в удовольствиях и наслаждениях. Он обвил рукой шею возлюбленной и величаво, словно Фаридун, поспешил в сад, трава которого была не хуже, чем в садах рая, а красотой гиацинтов которого похвастался бы сам Ризван. А тут как раз бутоны роз распустились от утреннего ветерка, птица утра, приученная подниматься рано, взвилась в небо, розы стали перлами падать на головки красавиц лужайки, ветерок поднимал от сна сладкоустых дев сада, тюльпан пил утренний напиток, напевая про себя, роза любовалась в зеркале своим отражением, нарцисс подводил глаза сурьмой, травка умывалась розовой водой росы и румянила щеки, кипарис распрямлял стройный стан, фиалка прихорашивалась, гиацинт расчесывал свои локоны, и даже воздух проливал слезы.

Джахандар погулял по саду, порадовался чудесам творца и полюбовался лужайкой, которая могла бы посрамить райские сады. Там росли царственные розы, чаши тюльпанов были полны пурпурным вином, базилики под улыбками ветерка распространяли пряный аромат, гиацинты благоухали, кипарис волновался от песни горлинки, пальма загоралась желанием к лужайке. В ушах роз качались сережки росы, движение ветерка доводило до бесчувствия иву, тюльпаны льнули к гиацинтам, а розы, одетые в платье из капель дождя, казались светильниками. Цветы пьянели от росы, птицы заливались трелями, словно жрецы в храме, прозрачные ручьи текли плавно, словно стихи импровизатора, горлинка прославляла в виршах кипарис, лилия пела хвалы весне, соловей грустил, как Меджнун, жаворонок заливался, словно искусный музыкант, яблони покрылись сплошь желтым цветом, словно лик Фархада, персики, словно уста влюбленной, все были молоко и сахар, а цветы граната рдели рубином. Гроздья винограда свешивались, словно Плеяды, алыча предлагала пирующим на лугах кисло-сладкую закуску, а абрикос дарил устам сладкоустых сладость.

Джахандар решил подражать в веселии и радости цветам и деревьям на лужайке и устроил пир, который чуть не посрамил весну. Розоликие кравчие наливали пурпурное вино в белые чаши, а периликие музыкантши и певцы состязались своими мелодиями с певчими птицами. В руках у прекрасных дев заплясали бубны, аккомпанируя арфам. Вино, которое доселе пряталось в бутылях, словно джинн, с помощью кравчих превратило в коня чашу и стало бросаться на окружающих. Прекрасные, как гурии, девы с устами алее тюльпанов красовались повсюду, и сад стал прекрасен, точно рай. От сладостной игры музыкантов даже старцам хотелось повеселиться и вновь обрести молодость. Звуки лютен мешались с возгласами кравчих, от мелодий чанга и криков куропаток соловьи рыдали, а розы смеялись.

Джахандар то поднимал кубок за изогнутые брови возлюбленной, то пил вино за благоухающие мускусом локоны чаровницы. Так он одержал верх над неверной судьбой, добился своей цели и вписал свой успех в книгу приходов.