Глава 2. Лучший шатер во Фростмарше

Онлайн чтение книги Корона из ведьминого дерева. Том 1 The Witchwood Crown
Глава 2. Лучший шатер во Фростмарше

Казалось, он долго следовал за отцом, хотя и не помнил, когда и где это началось. Небо потемнело, и знакомые высокие очертания перед ним превратились в тени, почти исчезающие из виду, когда тропа поворачивала в сгущающихся сумерках. Он хотел быть недостаточно взрослым, чтобы иметь возможность держать отца за руку. Но так ли это было ?

Он не знал, сколько ему лет.

– Папа, подожди! – закричал он.

Его отец что-то сказал, но Морган его не понял. Что-то заглушало голос отца, двери, расстояние или просто рассеянное внимание. Он спешил за ним, задыхался, короткие ноги болели, он пытался не обращать внимания на шум в деревьях, который, казалось, следовал за ним. Странные голоса издавали непонятные звуки, тихие, словно призраки голубей. Где они находились? Как сюда попали? Так много деревьев! Может быть, они в лесу из рассказов деда, в том темном, непостижимом месте, полном удивительных звуков и следящих глаз?

– Папа? – Он почти кричал. – Где ты? Подожди меня !

Деревья были повсюду, а лунный свет таким слабым, что Морган с трудом различал тропу. Когда он спешил миновать очередной поворот, преследуя постоянно уменьшающуюся фигуру отца, ему казалось, будто корни извиваются в земле у него под ногами, точно посеребренные луной змеи, пытаются схватить его и заставить споткнуться. Несколько раз он терял равновесие и едва не падал, но заставлял себя двигаться дальше. Теперь ему казалось, что весь лес вокруг извивается, деревья вращаются и никнут, как обессиленные танцоры. Он остановился, чтобы послушать, но до него донеслись лишь жуткие задыхающиеся стоны откуда-то сверху .

– Папа! Куда ты ушел? Вернись!

Ему показалось, что он слышит ровный голос, долетающий откуда-то издалека, но не смог понять, что тот говорит: «Я здесь!» или «Я боюсь…»

Но отцы никогда не боятся. Они остаются с тобой. Они тебя защищают. А сами никогда не боятся.

– Папа?

Тропа исчезла. Он чувствовал, как шевелятся у него под ногами корни, и ветви тянутся вниз, чтобы схватить его и полностью закрыть свет.

– Папа? Не бросай меня!

Он был один – брошенный, весь в слезах. Он стал еще одним сиротой, он заблудился.

– Папа!

Нет ответа. Никогда нет ответа. Он попытался вырваться, но деревья продолжали за него цепляться.

И так случалось каждый раз…

* * *

Морган, принц Эркинланда и наследник Верховного Престола империи Престера Джона, скатился со своей койки на землю, пытаясь сбросить плащ, в котором запутался. Лес, где он оказался в своем сне, все еще обступал его со всех сторон, и несколько мгновений он лежал на сыром ковре, а сердце отчаянно колотилось у него в груди. Наконец он сел, пытаясь понять, где находится и что с ним произошло. Ему было холодно, несмотря на то что одеяло душило, словно отвергнутая любовница, и что-то, находившееся совсем рядом, издавало отвратительный скрежещущий звук. Морган с опаской всмотрелся в темноту, но почти сразу сообразил, что это похрапывает его оруженосец Мелкин.

Что ж, слава богу, хоть кто-то способен спать .

Морган разом вспомнил все. Он находился в королевской процессии вместе с дедом и бабушкой. Они с Мелкином спали в палатке, стоявшей посреди какого-то поля перед Эрнисдарком, столицей. До весны оставалось целых две недели, и погода совсем не радовала. Во время вечерней трапезы было слишком много разговоров. И вина, хотя сейчас он жалел, что не выпил больше – намного больше, чтобы изгнать холод из костей, наполнявший все его существо. Лихорадочный холод еще одного отвратительного сна.

Морган вдруг понял, что у него влажные щеки и мокрые глаза. Он плакал во сне.

Папа. Я не мог его догнать…

Моргану казалось, что на месте сердца у него дыра и ветер дует сквозь нее. Он сердито вытер лицо рукавом.

Рыдаешь как ребенок. Идиот! Трус! Что, если кто-то тебя увидит ?

Морган подумал, что ему сейчас просто необходимо вино, он по опыту знал, что чаша кислого красного вина согреет холодную дыру в его внутренностях и прогонит сон из мыслей. Но вина у него не было. Он выпил все, что подавали за столом, пока обедал с королем и королевой, но этого оказалось недостаточно, чтобы он проспал всю ночь без снов.

Несколько мгновений он раздумывал, не попытаться ли снова заснуть. Снаружи дул ветер, а в лагере полно людей, которые с радостью поспешат к его деду и бабушке, чтобы рассказать, что они видели, как он бродит в такой час. Но воспоминания о бесконечной лесной тропе, об ужасе, который он испытывал, когда не мог догнать отца, были невыносимы.

Вино.

Да, хорошо бы услышать глупые споры друзей, обычные ободряющие слова. И еще лучше снова выпить, выпить так много, чтобы заглушить лесные голоса, не чувствовать холода брошенного ребенка, быть может, не видеть снов.

Морган с трудом поднялся на ноги и выбрался из палатки на поиски столь необходимого ему забвения. У него появилась отличная идея – он знал, где следует начать.

Не существовало никакой королевской декларации или официального заявления о том, что какая-то палатка, где ночевали наббанайские рыцари сэр Астриан и сэр Ольверис, является импровизированной таверной. Присутствия бывалого пьяницы сэра Порто и постоянного снабжения вином было вполне достаточно.

В большом королевском лагере царила темнота, но в свете пары фонарей палатка казалась празднично изукрашенной. Старина сэр Порто посмотрел в свою чашу и кивнул.

– Благослови нас, когда мы слабы, о господи, – сказал он меланхолично. – И сохрани свое благословение на будущее, будь добр, ведь скоро мы снова ослабеем. – Он сделал большой глоток и вытер влажный рот и неряшливую белую бороду тыльной стороной ладони. – Это последняя, – продолжал он. – Бог, будь ко мне добр, я отдал бы все за небольшую чашу красного вина из Ванстриса, которое подают в «Девице». Отличное вино для мужчин. А эта… виноградная вода едва ли прожила достаточно, чтобы узнать о существовании солнца.

– Чтобы получать от греха удовольствие, не требуются особо глубокие познания о нем, – заявил сэр Астриан.

– Пожалуйста, милорд, – сказала молодая женщина, сидевшая на коленях Астриана, которая безуспешно пыталась встать. – Меня накажут, если я не вернусь к работе! Отпустите.

Однако Астриан не ослабил хватки, продолжая удерживать ее на коленях.

– Что? – вскричал он. – Неужели ты вернешься к скуке, царящей в фургонах стариков? – Он протянул руку и дернул за корсаж платья девушки так, что ее грудь едва не выпала наружу.

– Милорд! – Она попыталась привести в порядок платье, но его руки тут же устремились в другое место.

Входной клапан палатки затрепетал, но не открылся. Что-то солидного размера в нем запуталось, и шесты закачались, словно началась буря.

– Похоже, наследник всех земель Светлого Арда попал в ловушку, – сказал сэр Астриан. – Кто-то должен его освободить и получить в награду приличное поместье.

– Ты получишь солидный удар по заднице, – раздался голос, хозяин которого сражался с клапаном, словно бабочка, пытающаяся выбраться из кокона. – Как только я тебя найду.

– Кто-нибудь срочно окажите помощь благородному принцу! – вскричал Астриан. – Я бы сделал это сам, но сейчас я участвую в отчаянном сражении.

Ему наконец удалось преодолеть сопротивление молодой женщины и стянуть с нее платье, полностью обнажив ее грудь. Однако, вместо того чтобы сдаться и попытаться ее прикрыть, она удвоила попытки вырваться, ругаясь и размахивая руками.

– Груди, груди! – запел сэр Астриан. – Груди, груди, звонят во всем Наббане! В тот день, когда повесили нашего Спасителя, и, хотя ни одна рука не тянула за веревку, груди во всех башнях звонили, чтобы доказать: Эйдон наш господин!

С помощью угрюмого черноволосого сэра Ольвериса принц Морган наконец высвободился из плена. Пряди волос Моргана, слишком темные, чтобы их назвать золотыми, прилипли к лицу, влажные от тающих снежинок. Брови, чуть более темные и густые, чем волосы, смущенно приподнялись, когда он увидел, как служанка отчаянно пытается вырваться на свободу.

– Клянусь богом, Астриан, что ты делаешь? Отпусти несчастную девушку. И пусть кто-нибудь нальет мне чего-нибудь покрепче. – Он огляделся по сторонам. – Что? Вы не можете помочь своему господину? Тогда я назову вас предателями.

– Мы только что прикончили последнее, ваше высочество, – сказал Порто, виновато вытирая верхнюю губу. – Здесь сухо, как в дюнах Наскаду.

– Проклятье! – Морган выглядел искренне огорченным. – И у вас нет ничего, чем можно залить ночь отвратительных снов? Ну, ладно, тогда отвлеки меня, Астриан. Ты должен мне еще одну игру, и я готов вернуть свои деньги. Только на сей раз мы не будем играть твоими костями, хитрый почти-гном.

– Жестокие слова, – с усмешкой сказал Астриан. Служанка все еще пыталась встать с его колен и была готова заплакать. – Да, я и в самом деле не самый высокий мужчина в королевстве, но и не такой коротышка, каким вы меня выставляете. Моя голова доходит до шеи Ольвериса, а так как там практически ничего нет, можно считать, что мы равны.

– Добрый Эйдон! – Морган осторожно опустился на деревянный стул, мрачно нахмурив брови. – Ты продолжаешь ее обижать? Я же сказал, отпусти девушку, Астриан! Если она не хочет здесь находиться, пусть уходит. – Он лягнул Астриана по ноге и улыбнулся девушке – и если бы не слишком яркий румянец, его улыбка вполне могла бы считаться любезной. – Он приносит тебе извинения, девочка.

– Конечно, приношу, мой принц. – Астриан отпустил свою жертву как раз в тот момент, когда она рванулась в сторону, и служанка упала бы, но ее в последний момент подхватил Ольверис и помог восстановить равновесие.

Высокий рыцарь, как обычно, ничего не сказал, но закатил глаза и уселся на деревянный сундук.

– Приношу мои извинения за сэра Астриана, – сказал Морган девушке. – Он грубый тип. Как тебя зовут, дорогая?

Лицо девушки раскраснелось после борьбы с Астрианом, как у принца после выпивки, а в широко раскрытых глазах застыл страх, как у напуганной лошади, но она быстро поправила корсаж и постаралась сделать реверанс.

– Благодарю вас, ваше высочество. Меня зовут Года, я пришла передать этим… мужчинам слова лорда Джеремии. Он просил сказать им, что вино закончилось. А еще он добавил, что они уже выпили большую часть того, что оставалось на обратный путь. – Несмотря на сердитые слова, девушка с трудом сдерживала слезы.

– В таком случае хорошо, что в Эрнисдарке будет мед. – Морган махнул рукой, разрешая служанке уйти.

Она приподняла юбки и почти выбежала из палатки.

– Если они вообще впустят нас в город. – Голос Порто звучал как погребальный колокол. – Скоро мы умрем от жажды прямо здесь, в поле.

– Я должен сказать, ваше высочество, – заявил Астриан, – вы выглядите так, будто уже нашли нечто такое, что облегчит это печальное путешествие. Вы принесли его с собой, чтобы разделить с товарищами по несчастью?

– Разделить? – Морган покачал головой. – Мне пришлось провести самый долгий вечер своей жизни за королевским столом с дедом и бабушкой, где мои грехи… мои и ваши, если уж на то пошло… обсуждались с невероятно изи… изыс… изысканными деталями. Потом я попытался поспать, и… – Он нахмурился и махнул рукой. – Не имеет значения. Я заслужил каждую каплю, которую мне удалось заполучить, но все равно этого оказалось недостаточно. – Морган вздохнул. – Ну, если у вас нечего выпить, мы можем сыграть. – Теперь, когда девушка ушла, Морган позволил себе расслабиться и превратиться в того, кем был в данный момент – очень молодого человека, который накануне выпил слишком много.

– Значит, вы ничего нам не принесли, ваше высочество? – поинтересовался Порто.

– Я выпил все, до чего смог добраться за столом у деда и бабушки. Но этого оказалось мало. Нет, они просто продолжали говорить. Так, ни о чем – проклятый король Эрнистира и королевский кузнец нуждаются в железных обрезках, чтобы превратить их в лошадиные подковы. Про жалобы крестьян Эрнистира, которые утверждают, что их грабят рыцари из королевской процессии. И после того как я вот так провел вечер, я начал трезветь. А мне такое состояние совсем не нравится. – Он посмотрел на Астриана. – Кстати, о грабителях, я заметил на вертеле над твоим очагом кое-что очень похожее на остатки толстой крестьянской свиньи.

– Нет, нет, это свободный дикий кабан с гор, ваше высочество, – сказал Астриан. – Не так ли, Порто? Нам пришлось отчаянно долго его преследовать.

Порто выглядел слегка смущенным.

– О да, нам пришлось.

– У меня нет ни малейших сомнений насчет того, что вы добыли его на охоте. – Морган нахмурился. – Спаси нас, господи, от скуки! – Однако принц выглядел скорее обеспокоенным, чем скучающим. – Да, и во время ужина появился вестник из Элвритсхолла. Риммеры просят нас поспешить после того, как мы покинем Эрнистир. Похоже, герцог еще жив.

– Но это же замечательная новость! – воскликнул Порто, слегка расправив плечи. – Старый Изгримнур жив? Превосходно!

– Да, я полагаю. – Морган бросил суровый взгляд на Астриана. – Почему мы до сих пор не играем в кости? Почему мои деньги все еще в твоем кармане?

– Милорд, – сказал Порто. – Я не хотел никого попрекать, но герцог Изгримнур был одним из величайших союзников вашего деда. Я сражался с ним за Хейхолт более тридцати лет назад, а потом еще раз у проклятых Врат Наккиги.

– Ты все еще называешь это «сражался»? – ухмыльнулся Астриан. – Полагаю, правильнее сказать «прятался».

Порто нахмурился:

– Гордость не позволяет мне отвечать на столь жалкую ложь. Вы там присутствовали, сэр? Нет. Вы тогда были малым ребенком и досаждали няне, а я рисковал жизнью, сражаясь с норнами.

Ответом ему стал громкий смех Астриана.

Порто с трудом поднялся на ноги, задев головой за потолок палатки. Говорили, что среди всех рыцарей, когда-либо сражавшихся за Протекторат, только великий Камарис был выше Порто. Однако на этом сравнения заканчивались.

– И что значит твой смех? – резко спросил старый солдат. – Может, мне называть тебя сэр Хохотун? Что это такое? – Он вытащил кулон из-под воротника, гладкую женскую фигурку, высеченную в круглом голубом кристалле. – Разве я не взял ее с тела фейри после того, как убил его? Она принадлежала норну и не является подделкой. Ну, давай, посмейся – у тебя-то нет такого трофея.

– Я не сомневаюсь, что ты снял ее с тела одного из тех, кто лежал лицом вниз и умирал, старик, – сказал сэр Ольверис. – А потом прикончил его ударом меча в спину.

Принц Морган подпрыгнул от неожиданности.

– Клянусь проклятым Деревом, Ольверис, сначала ты молчишь, а потом выскакиваешь из тени без всякого предупреждения. Я на мгновение подумал, что к нам заявился призрак.

Черноволосый мужчина не ответил. Он слишком устал после столь длинной речи.

– Хватит уже мучить Порто, – сказал принц. – Давай, Астриан, выбирай: Зов Кастера или Хирка? Я не позволю этому дню закончиться без чего-то хорошего, а пустить тебя по миру станет для меня счастьем. Мне не везет с костями с тех пор, как мы пересекли границу Эрнистира.

– Здесь нет границ, – сказал Астриан, внимательно изучая кости принца. Он взвесил их на ладони и погладил их пальцами в поисках щетины кабана и свинца для утяжеления. – Подойдут, – сказал он, возвращая кости принцу.

– Что ты имел в виду, когда сказал эту чушь? – спросил принц. – Здесь нет границ? – Он сделал первый бросок. – Десятка, сэр, – две руки. Ты можешь ходить и объяснять одновременно.

– Вот в чем дело, ваше высочество, – ответил Астриан. – Мы уже давно пересекли границу Эрнистира. До Риммерсгарда двадцать лиг. Как вы полагаете, кто живет в Боллидане, городе с крепостными стенами, который находится немного восточнее?

Морган пожал плечами, наблюдая, как Астриан ходит – у него выпали шестерка и четверка. Рыцарь делал все с лаконичным изяществом, в том числе владел мечом, где скорость и ловкость с лихвой компенсировали небольшой рост. Его часто называли – и не только он сам – одним из лучших фехтовальщиков всех стран.

– Эрнистирийцы, я полагаю, – сказал Морган. – Рыцари, дворяне, крестьяне, самые разные люди.

– Риммеры, ваше высочество. Они обосновались там после какой-то войны сотни лет назад и с тех пор никуда не уходили. У большинства в жилах течет северная кровь. – Теперь пришла очередь Астриана бросать кости, что он тут же и сделал – «яйца», как называли эту комбинацию солдаты, пара единиц. Он смахнул маленький котелок с сундука, исполнявшего роль стола. – Мне действительно нравятся ваши кости, принц. А вы обратили внимание на деревушку, мимо которой мы проходили утром? Впрочем, вы выглядели ужасно и едва ли что-то замечали.

– Моя голова стучала и звенела, как проклятые колокола Наббана. Да, можно считать, что я ее видел. Оттуда вышли какие-то дети и взрослые, чтобы нас приветствовать, верно?

– Точно. А вы знаете, на каком языке здесь говорят?

– Нет, клянусь вечным Эйдоном, откуда я могу знать?

– Естественно, они говорят на эрнистирийском – ведь мы же в Эрнистире. – Астриан улыбнулся. – Но в их жилах течет кровь Эркинланда, как и в ваших, и в речи много эркинландских слов. Теперь вы понимаете?

– Что я должен понимать? – Морган проиграл и второй бросок, и его улучшившееся настроение снова стало портиться. – Что никто здесь не знает, на каком языке им следует говорить? Проклятое Дерево, а мне какая разница?

– Это говорит о том, что границы не имеют значения, во всяком случае в большинстве случаев. Конечно, они существуют – скажем, между Северным Риммерсгардом и Норнфеллсом – и она вполне реальна, потому что ее яростно защищают обе стороны. Но здесь, во Фростмарше все смешалось – эрнистирийцы, риммеры и эркинландеры. И люди здесь говорят на смеси разных языков. Они помнят кровную месть, уходящую в историю на сотни лет, но разговаривают так, что их предки пришли бы в ярость, если бы их услышали.

– Не нужно шутить о Норнфеллсе, – сказал сэр Порто. – Тебя не было в Наккиге. Ты не видел… и не слышал, как они поют сладкими детскими голосами, продолжая убивать и умирать.

– А я и не шучу, – заявил Астриан. – Бог даровал право Белым Лисам оставаться на севере, где им самое место. Но другие народы Светлого Арда перемешались, точно расплавившийся воск разноцветных свечей. Скоро не будет никакой разницы между риммерами и эрнистирийцами или между лордами Наббана и варварами тритингами. Это проклятие мирного времени.

– Мир не проклятие, – вмешался старый Порто.

– Я бы хотел совершить деяния, достойные принца, – печально сказал Морган, наблюдая, как еще одна кучка монет исчезает в кошельке Астриана. – Не в большой войне, возможно, но прошло два десятка лет с тех пор, как мы сражались с тритингами, и я не вижу никакой угрозы, на которую мог бы надеяться. Сейчас плохое время для молодых.

– Порто скажет тебе, что для молодых не бывает плохого времени, – сказал Ольверис, находившийся в дальнем конце палатки. – И еще он скажет, что не бывает хорошего времени для старости.

– Я способен сам за себя говорить, – вмешался высокий рыцарь. – Я не настолько древний и не настолько пьяный, чтобы меня следовало толковать как жителя острова Наракси. – Потом его лицо помрачнело. – Тем не менее Ольверис прав.

– О, я так и думал, – заметил Астриан. – Люди не слишком хорошо распоряжаются долгим миром. Кто-то обязательно найдет повод для ссоры.

– Я могу только молиться, чтобы ты оказался прав, – сказал Морган. – Ха! Посмотрите на этих красоток – пара повозок с элем! Вот мой выигрыш. – Он сгреб монеты, но одна упала и покатилась по темной земле.

Морган опустился на колени, чтобы ее отыскать.

– Если честно, ваше высочество, мне немного наскучили кости, – сказал Астриан.

– Конечно, ведь я начал отыгрываться! – Морган торжествующе выпрямился, держа укатившуюся монету в руке. – К тому же чем нам еще заняться? Ночь в разгаре, а ты сам сказал, что вино закончилось.

– Может быть, – сказал Астриан.

– Может быть? – Морган состроил гримасу. – Любой ответ, кроме «да», звучит отвратительно, потому что я с радостью выпил бы еще.

Сэр Порто зашевелился.

– Я восхищаюсь вашим желудком, молодой господин. Наверное, он достался вам по линии матери. Насколько я помню, ваш покойный отец никогда не пил ничего крепче слабого, сильно разведенного вина… – Его глаза округлись от огорчения. – О, ваше высочество, простите меня. Я забыл о том, какой сегодня день.

– Глупец, – сказал Ольверис.

Морган потряс головой, словно разгневался.

– Не нужно ругать старого Порто, – однако сказал он. – Какое мне дело? Мертвые остаются мертвыми, и нет смысла постоянно о них думать.

Порто все еще выглядел потрясенным, но теперь еще и слегка удивленным.

– О, я уверен, он смотрит на вас с небес, принц Морган. Будь это я… – Неожиданно появившаяся мысль заставила Порто замолчать.

– Только у тебя имеется удивительная способность столь ловко погубить беседу, древний глупец, – сказал ему Астриан. – Мы говорили о вине, а ты начал болтать о смерти и Небесах, двух главных врагах удовольствий мужчины, который любит выпить.

Морган снова покачал головой:

– Я же сказал, оставьте его в покое, вы оба. Если мой отец сейчас наблюдает за мной, это будет в первый раз. Нет, честно – я вам расскажу историю. Однажды, когда я был совсем маленьким, мне пришло в голову отправиться в его покои и рассказать, что я сумел сам оседлать лошадь, забраться в седло и проехать на ней некоторое расстояние. Когда я подошел к его двери, он сказал, чтобы я передал своему господину, что его не следует беспокоить.

– Я не понял, – нахмурившись, сказал Порто.

– Он подумал, что я паж, которого прислал граф Эолейр. – Морган улыбнулся шутке, но было видно, что она не кажется ему смешной.

– Быть может, солнце ослепило его, – предположил Порто. – Я почти ничего не вижу, когда оно светит мне в лицо…

– Он не в первый раз не узнал собственного сына, и не в последний. – Морган опустил взгляд, потом повернулся к Астриану. – Мы говорили о вине. Чего я не понял? У нас еще что-то осталось?

Сэр Астриан улыбнулся:

– Так уж получилось, что несколько местных девушек, с которыми мы познакомились, согласились встретиться с нами в березовой роще на краю поля. Я сказал им, что если они принесут вина, то смогут увидеть принца всего Светлого Арда.

На мгновение Морган просветлел, но тут же мрачная тень скользнула по его лицу.

– Я не могу так поступить, Астриан. Мои дед и бабушка хотят быть готовы к завтрашнему утреннему отъезду в Эрнисдарк, как только мы получим приглашение. Они сказали, чтобы я находился в своей палатке к концу второй стражи.

– Они хотят, чтобы вы отдохнули, разве не так? Чтобы предстали перед эрнистирийцами в виде, достойном принца?

– Наверное, – не стал спорить Морган.

– Как вы думаете, что лучше, отправиться спать мрачным и трезвым, после того как я возьму у вас еще денег, или приятно провести время с местными девками и промочить пересохшее горло, чтобы потом забыться счастливым мирным сном?

Морган не выдержал и рассмеялся.

– Боже мой, ты способен уговорить Спасителя слезть со Святого Дерева, Астриан. Пожалуй, я пойду с вами и проведу там некоторое время. Но ты должен обещать, что поможешь мне вовремя вернуться к королевским палаткам. Дед уже и без того возмущен моим поведением. – Морган скорчил гримасу. – У него были приключения. Он убивал драконов. А чего он ждет от меня? Бесконечные, жуткие церемонии. Сидеть с глупцами, которые гудят о справедливости, налогах и земельных наделах, будто пчелы в жаркий день, – достаточно, чтобы заснуть прямо на месте, и не важно, пил ты вино или нет. – Он встал и попытался стряхнуть с одежды сухую траву и землю, впрочем при свете фонарей было трудно определить, удалось ли ему привести себя в порядок. Рукава его куртки превратились в жалкие лохмотья, а штаны на коленях были влажными и грязными. – Ольверис, Порто, вы идете с нами?

Ольверис внезапно появился из темноты, словно чертик из табакерки. Порто лишь покачал головой.

– Я слишком стар, чтобы заниматься глупостями ночь за ночью, – сказал он. – Я останусь здесь и буду думать о душе.

– Эта часть тебя в наименьшей степени требует упражнений, старик. – Астриан встал и потянулся. – А теперь, ваше высочество, вам лучше последовать за мной, леди уже нас ждут.

– Меня поражает, как такой коротышка умудряется добиваться успеха у женщин, – сказал принц, с гордостью посмотрев на друга.

– Ха, – фыркнул Ольверис, глядя сверху вниз на принца, который лишь на ладонь был выше сэра Астриана. – Я вижу двух коротышек.

– Молчать, жердь, – сказал Морган.

– Вам не следует удивляться, ваше высочество, – с улыбкой заявил Астриан. – Как и в фехтовании, оружие следует использовать умело, а его длины должно хватать настолько, чтобы оно разило цель.

Он насмешливо поклонился и быстро пошел вперед, предоставив принцу Моргану и сэру Ольверису следовать за ним.

После того как они ушли, Порто с кряхтением поднялся на ноги и принялся искать, не осталось ли в палатке выпивки. После долгих мгновений и бесплодных попыток он вздохнул и последовал за своими товарищами в сторону далекой березовой рощи.

Принц знал, нет, был уверен, что помахал солдатам, стоявшим на страже. До этого момента все шло хорошо. Но сейчас у него возникло ощущение, что он попался, как рыба в сети, причем совершенно для него неожиданно.

Сегодня у него уже возникли трудности, когда он запутался в клапанах палатки – тут сомнений быть не могло.

Морган ухватился за плотную ткань и стал поворачиваться, пытаясь найти край. Его постигла неудача. Он сделал еще один шаг вперед, но у него появилось ощущение, будто ткань оказалась с двух сторон. Какой безумец сделает палатку с двумя клапанами? И когда они успели заменить палатку, которая его вполне устраивала? Принц выругался и снова принялся шарить руками. Наконец ему удалось захватить большой кусок клапана, поднять его и шагнуть вперед, пошатываясь под тяжестью тяжелого материала на плечах и голове. Над ним появились звезды.

На мгновение у него возник вопрос: почему звезды находятся внутри палатки, но потом он сообразил, что каким-то необъяснимым образом выбрался наружу. Он испытывал всепоглощающее желание облегчиться, поэтому расстегнул штаны и послал вперед мощную струю. Морган наблюдал, как она дрожит на ветру, потом струя иссякла, и он решил, что ему следует еще раз вступить в схватку с клапаном.

О да. Я пил. Это многое объясняло.

На сей раз он сумел решить головоломку гораздо быстрее, сделал два шага в палатку и тут же ударился обо что-то голенью. Боль была такой сильной, что он запрыгал на одной ноге, ругаясь, как моряк из Мермунда, когда кто-то снял колпак с фонаря и палатку залил свет.

– Где ты был? – резко спросила его бабушка-королева. Морган едва не упал на землю, прежде чем сообразил, что лучше стоять на двух ногах. Потрясение от внезапно загоревшегося света и голоса королевы Мириамель еще не прошло, когда она добавила: – О чем ты думаешь, дитя? Приведи в порядок одежду, пожалуйста.

Морган поспешил застегнуть штаны, но выпивка сделала его пальцы неловкими, как сардельки.

– Я… ваше величество, я…

– О, ради бога, сядь, пока ты снова не споткнулся и не прикончил себя.

Он присел на сундук, который совсем недавно так жестоко его атаковал, голень все еще пульсировала от боли.

– Ну, я… это… я думал…

– Да, юный глупец, это твоя палатка. Я тебя ждала. Господи, ты же смертельно пьян. И от тебя воняет.

Он попытался улыбнуться, но ему показалось, что у него не получилось.

– Не моя вина. Астр’н. Астр’н вызвал людей барона Колфера на состязание.

Довольно долго Морган думал, что человек, который пил чашу за чашей вровень с ним, и есть барон Колфер. Он удивился, что барон так молод и мускулист и что на лбу у него татуировка Святого Дерева. Так продолжалось до тех пор, пока Морган не упал на колени и его не вырвало, а люди барона принялись громко вопить, поздравляя с победой кого-то по имени Бык, только после этого принц понял, что самого барона здесь нет.

Он бы не чувствовал себя так паршиво, если бы сумел одержать победу. В таком случае оно бы того стоило. И он бы не зря слушал жестокие слова королевы.

– Ты не представляешь, как тебе повезло, что здесь оказалась я, а не твой дед. Он уже начинает думать, что ты становишься причиной затруднений для нас.

– Я не… затр… не затруднение. Я… принц.

Его бабушка закатила глаза к небу.

– О, избавь меня от этого. Неужели так принц празднует день рождения своего отца? Пьет до самого утра? Возвращается в палатку шатаясь, полуодетый, воняя рвотой и дешевыми ароматическими подушечками. Неужели ты не можешь проводить время с женщинами, которые в состоянии позволить себе приличные ароматические шарики? От тебя несет, как на рынке в конце дня.

Да, теперь он вспомнил, что там было несколько девушек. Они с Астрианом провожали их до деревни, чтобы защитить, Ольверис ушел защищать женщину постарше, но дальше все окутал какой-то туман, когда прогулка превратилась в игру в прятки. Потом мокрая трава. Кто-то, кажется по имени Софра, вел себя очень дружелюбно. Затем он вернулся в лагерь, пытаясь пройти мимо демонического клапана палатки. И стал ждать, когда проснется его ленивый оруженосец и поможет… тут он вспомнил.

– А где Мелкин?

– Если ты имеешь в виду своего оруженосца, я отослала его за одеялом для меня – чистым одеялом. Я не ожидала, что придется ждать так долго, и замерзла.

Она выглядела очень нечастной.

– Пожалуйста, ваше величество. Ба’ушка. Я знаю, ты сердишься, но… я могу объяснить.

Королева Мириамель встала.

– Тут нечего объяснять, Морган. Нет ничего интересного или необычного в том, чем ты занимаешься, если забыть, что ты наследник Верховного Престола. – Она подошла к выходу из палатки. – Мы всего день или два проведем в Эрнисдарке – там уже ходят слухи о тебе и твоих друзьях, так мне рассказали, – потом мы отправимся в Элвритсхолл в Риммерсгарде, чтобы попрощаться с одним из самых лучших людей, из всех, что когда-либо знали мы с твоим дедом. И там ты будешь не просто гостем, а человеком, которого запомнят на долгие годы и который однажды станет ими править, перед которым даже король Эрнистира и герцог Риммерсгарда должны будут преклонить колени.

Неужели ты снова выставишь себя отвратительным шутом, как в Эрчестере и во время всего нашего путешествия? Заслужишь ты уважение народа или только его презрение? – Она накрыла фонарь колпаком, и теперь только ее голос делил с Морганом темноту палатки. – Мы уезжаем завтра рано утром. Изгримнур еще жив, но никто не знает, сколько ему осталось. С рассветом ты должен быть в седле. Если ты не опоздаешь и будешь выглядеть пристойно, я не стану рассказывать о том, что сегодня произошло, твоему деду. Так что помни, с рассветом.

– Это слишком рано, – несмотря ни на что, простонал Морган. – Почему так рано? – Он попытался вспомнить, что сказал Астриан, в тот момент его слова казались ему вполне разумными. – Я пью вино только для того, чтобы лучше спать и не… Я хочу сказать, что могу быть хорошим принцем. Лучшим принцем.

Наступило долгое молчание.

– Твой дед и я устали от твоих глупостей, Морган. – Голос королевы стал холодным, как клинок. – Очень, очень устали.

Королева без малейших проблем разобралась с клапаном палатки и беззвучно исчезла в ночи. Морган сел на сундук в темноте и стал думать о том, почему всем всегда легче, чем ему.


Читать далее

Фрагмент для ознакомления предоставлен магазином LitRes.ru Купить полную версию
Глава 2. Лучший шатер во Фростмарше

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть