Онлайн чтение книги Лизочкино счастье
ГЛАВА XXV. Сюрприз губернатора

Как только шум колес экипажей, отвозивших детей, замолк на улице, Лиза ближе пододвинула кресло Павлика к камину, поправила огонь и, усевшись рядом, предложила мальчику почитать немного.

Но Павлик был не охотник до чтения.

— Нет, нет, не хочу слушать чтения, поболтаем лучше немножко, — попросил он.

— Сегодня сочельник, почти в каждом доме елка, — грустно произнесла Лиза, — и в доме доктора, должно быть, устраивается елка для больной Зои, ее украшает мама и верно думает все время обо мне.

— Ты скоро ее увидишь, Лиза, — утешал ее Павлик, — через три, четыре месяца мы вернемся в Петербург, и ты будешь ходить к ней в гости.

— Ах, как это было бы хорошо, — произнесла Лиза, — мне кажется, эта радость так велика, что уж лучше неё ничего не может быть на свете!

Они долго еще болтали таким образом, пока, наконец, сонные глазки Павлика не слиплись, и он не уснул тут же у камина в большом просторном кресле своего отца. Лиза продолжала сидеть тут же, смотрела на тлеющие уголья и мечтала о том, как теперь зажигают елку у губернатора, как Борис и Лева — губернаторские дети — обносят подарками и сюрпризами своих маленьких гостей, как губернатор передает три пакета Павлу Ивановичу: для Павлика, Мэри и для неё, Лизы, оставшихся дома. Что это за сюрприз, который готовит ей губернатор? Что может он подарить ей, Лизе? — невольно сверлила её головку докучная мысль.

Потом она стала думать о другом. Ей представилась иная елка—в далеком Петербурге, в докторском доме; и ей виделась больная Зоя, которую катают вокруг неё в кресле, и наконец мама — добрая, ласковая, милая, только немного грустная от разлуки с ней, Лизой, в этот великий праздник.

Потом все её мысли как-то разом смешались в голове, и она неожиданно крепко уснула, положив головку на спинку кресла. И во сне Лизе все представлялась елка, вся залитая огнями, и её ненаглядная мама, протягивающая руки своей девочке.

Прикосновение к плечу чьей-то руки разом разбудило Лизу. Она быстро протерла глаза и вскочила с кресла.

Перед нею стояла Мэри.

— Вот глупая-то девочка! — вскричала она, — спит, как медведь в своей берлоге, и нимало не думает о сюрпризе.

— О каком сюрпризе? — спросила удивленная Лиза.

— Вот потешная-то! Все перезабыла со сна! Да о сюрпризе, который готовит тебе губернатор.

— А ты разве его знаешь? — изумилась еще больше Лиза.

— Кого, губернатора-то? Ну конечно, — засмеялась Мэри так громко, что Павлик беспокойно зашевелился во сне.

— Нет, о сюрпризе ты знаешь?

— О сюрпризе? — переспросила Мэри и лукаво сощурилась, — знаю, конечно. Никто не знает — ни Павел Иванович, ни Григорий Григорьевич, никто из детей, а я знаю. Как узнала — не скажу, а все таки узнала!

— Голубушка Мэри! Скажи мне, что это за сюрприз! — попросила Лиза.

— Ишь, какая прыткая! — снова рассмеялась Мэри, — нет, ты лучше отгадай-ка сама!

— Но я не знаю, что бы это могло быть! — рассуждала Лиза. — Большой или маленький сюрприз?

— О, большой, очень большой! — отвечала Мэри.

— Круглый или длинный? — продолжала спрашивать Лиза.

— Длинный! Не очень… Но скорее длинный, нежели круглый.

— А какого цвета?

— О, цветов много. Но преобладает белый.

— Что это: вещь, книга или лакомство?

— Ни то, ни другое, ни третье! — отрезала Мэри и, помолчав немного для пущей важности, произнесла, растягивая слова — это живое существо!

— Живое существо? — все более и более изумляясь, произнесла Лиза. — Что же это: собачка, кошечка или морская свинка?

— О нет! — прошептала Мэри тихо, так как Павлик снова заворочался у камина. — Это человек…

И прежде чем окончательно удивленная Лиза могла спросить еще что-нибудь, она прошептала ей звонким шепотом в самое ухо:

— Это твоя мама!

— Мама! — вскричала Лиза вне себя от восторга и волнения, но в туже минуту рука Мэри закрыла ей рот, мешая говорить дальше.

— Тсс! Сумасшедшая, ты разбудишь Павлика! Не кричи, а слушай, что я скажу тебе. Твоя мама приехала сюда. Губернатор узнал об этом и, чтобы потешить тебя — свою любимицу — устроил этот праздник для твоей встречи с мамой.

— Но как же?.. Господи!.. Ведь я не поехала… Я не знала этого всего?.. — лепетала Лиза, плача от радости и смущения в одно и то же время.

— Ну, что же делать! — спокойно произнесла Мэри, — ты подождешь до завтра, потому что, согласись сама, не может же мама твоя уехать с праздника и обидеть губернатора. К тому же Павел Иванович скажет, ей, что у тебя болит голова, и она не захочет волновать тебя свиданьем. Нечего делать, придется тебе подождать до завтра!

— О, нет, Мэри, — вскричала, заливаясь слезами, бедняжечка Лиза, — я не могу ждать до завтра! Ради Бога, научи меня что делать.

— Что делать? — засмеялась Мэри, — да ничего иного, как одеться теперь и ехать на праздник губернатора.

— Но ведь меня не ждут уже там!

— Так что же! Тем твое появление будет приятнее. Тебе хотели сделать приятный сюрприз, а ты сама сделаешь им сюрприз еще вдвое приятнее.

— Боже мой! Боже мой! — вскричала в отчаяний Лиза, — как же мне оставить больного Павлика! — Ведь Павел Иванович сдал его на мое попечение.

— Ах, подумаешь, какая опасная болезнь. Да он так-то каждый день болен, потому что объедается каждый день! А теперь он спит, как сурок, и его никакими пушками не разбудишь. Да к тому же Матрена посидит с ним, если ты уж так боишься его оставить, Ах, Лиза, — с досадой заключила Мэри, — не думала я, что ты так мало любишь свою мать, если не решаешься ехать к ней, не видев ее так долго!

— О нет! Мэри, — голубушка, я еду, еду! — вскричала Лиза и побежала одеваться.

Если бы Лиза оглянулась в двёрях на оставшуюся подле Павлика Мэри, то она наверное бы испугалась того выражения, которое было на её лице. Глаза девочки так и сияли злою радостью, а губы шептали злорадно:

— Беги, беги, глупая овечка! Торопись одеваться, благо ты так легко веришь выдуманной мною сказке про приезд твоей матери. Будет тебе праздник, да только не на губернаторской елке!

Но, к несчастью, Лиза была так занята своей внезапной новостью, что ей было не до Мэри. Быстро оделась она в свое белое парадное платьице, разбудила Матрену, уговорила ее посидеть у Павлика и вернулась к Мэри.

— А ты почему же не одеваешься? — спросила она, застав Мэри на том же месте. — Или ты пойдешь в этом платье?

— Ну, разумеется! Я ведь только провожу тебя, а на праздник не пойду; вернусь домой и подежурю у Павлика за тебя.

— О, какая ты добрая, Мэри! — произнесла растроганно Лиза, и, крепко обняв своего недавнего врага, проговорила тихо: — Как я виновата перед тобою. Я тебя считала очень злою девочкою! Прости меня, Бога ради!

— О, конечно, — возразила Мэри лицемерно. — Ведь и я тоже виновата перед тобою, потому что завидовала тебе и твоему успеху. Еще бы! До твоего приезда я играла все, что хотела, и могла капризничать напропалую, а ты поступила в кружок — и мне пришлось совсем плохо. Ну, я и возненавидела тебя за все это! Но больше не буду! Я вижу, какая ты добрая и кроткая, и тоже полюбила тебя не меньше других.

— О, спасибо, Мэричка! — ласково произнесла Лиза, поверив каждому слову коварной девочки. И, еще раз попросив Матрену не отлучаться ни на минуту от больного Павлика, Лиза, в сопровождении Мэри, вышла из дому.