Онлайн чтение книги Абсолютная память Memory Man
Глава 3

Этот бар походил на все прочие, в которых доводилось бывать Декеру.

Темный, прохладный, затхлый, прокуренный, с забавным освещением, где все выглядят как люди, которых ты знаешь или хочешь узнать. Или, что более вероятно, хочешь забыть. Где каждый был твоим другом, пока не стал врагом и не сломал кий о твой череп. Где все тихо-мирно, пока не закончился мир. Где ты можешь запить все, что швыряет в тебя жизнь. Где тысячи косящих под Билли Джоэла[3]Билли Джоэл (полн. имя Уильям Мартин Джоэл, р. 1949) – американский автор-исполнитель песен и пианист, один из шести наиболее продаваемых артистов в США за всю историю страны. будут петь тебе серенады перед рассветом.

«Вот только я мог выпить тысячу раз и не забыть ни одной проклятой стопки. Я бы запомнил все детали каждой из них, вплоть до формы кубиков льда».

Декер уселся перед барной стойкой и своим отражением в большом зеркале за выстроенными рядами «Джим Бима», «Бифа», «Глена» и «Сапфира». Он заказал дешевое пиво, зажал кружку в мясистых ладонях и принялся разглядывать зеркало. Нижний угол справа. Они сели там, пара, за которой он пришел сюда.

Кавалер под пятьдесят, девушке вполовину меньше. Мужчина разоделся, как мог. Шерстяная тройка в тонкую полоску, желтый галстук, усеянный синими крапинками в форме чего-то вроде сперматозоидов на пути к яйцеклетке, и щегольской платочек в тон. Зачесанные назад волосы открывают морщинистый, зрелый лоб – привлекательный у мужчин, но не у женщин; впрочем, жизнь в этом плане вообще несправедлива. На ухоженных пальцах впечатляющие кольца с бриллиантами. Возможно, краденые. Или подделка. Как и сам мужчина. Наверное, и педикюр у него сделан. Туфли отполированы, но вот задники он упустил. Они были ободранными, что намного лучше подходило истинной природе этого мужчины. Он тоже был ободранным. И ему нужно было произвести впечатление только на входе, не на выходе. Выйдя за порог, этот мудила больше никогда не попадался тебе на глаза.

У девицы были большие глаза и тесто вместо мозгов. Миленькая в такой пустой, «уже тысячу раз это видели», манере. Как смотреть 3D-фильм без очков; что-то просто отсутствует. Дамочка настолько слепо верящая и рассеянная, что в глубине души хочется просто уйти и оставить ее на произвол судьбы.

Но Декеру платили не за это. На самом деле ему заплатили строго за обратное.

На ней была юбка, жакет и блузка, которые стоили больше машины Декера. Ну, или той машины, которая у него когда-то была. Банк забрал и ее, как это часто бывает.

Девица вышла из «старых денег». Она так привыкла к привилегированной жизни, идущей в комплекте с этим статусом, что была просто не в состоянии понять, с чего бы кому-то так стараться оттяпать у нее вещи, которые она принимала как само собой разумеющееся. И это делало ее потенциальной жертвой каждую минуту каждого дня ее жизни.

Так было и сейчас: акула и кукла. Декер видел этого парня шестеркой, отвратное число для его разума. Девица была четверкой, безобидной и неинтересной.

Сначала встретились их руки, потом – губы. Затем они поделились друг с другом напитками: он пил виски-сауэр, она – розовый мартини.

Обозначено.

Декер баюкал пиво и выжидал. И украдкой, незаметно посматривал на пару. Вдобавок к бирке с числом, девушка была очерчена оранжевым, мужчина – фиолетовым, тем же цветом, который ассоциировался у Декера с нулем, нежеланной цифрой. И потому кавалер представлял для него два числа – шесть и ноль. Кажется сложным, понятное дело, но Амос справлялся без труда, поскольку в его голове все это было четким, как отражение в зеркале.

Не то чтобы он действительно видел их в этих цветах. Речь шла об осознании цвета. Лучший и единственный способ, которым он мог объяснить свое ощущение. Не похоже на то, как учили на занятиях. Да и пришел он к этому довольно поздно. Просто старался, как мог. В конце концов, он считал, что оставил мир цветных фломастеров в детском саду.

Пара продолжала миловаться, держаться за руки, тереться ногами, тискаться и все прочее. Она явно хотела большего. Он не собирался потакать этим желаниям, поскольку хотел распалить объект. Спешка подразумевает дурные намерения. А этот парень был хорош. Не лучший из тех, кого доводилось видеть Декеру, но годный. Возможно, он обеспечивал себе пристойную жизнь.

Для фиолетового нуля.

Амос знал, что парень выжидает момента для просьбы. Заем для бизнес-проекта, который нельзя упустить. Какая-то трагедия в обширной семье, требующая финансовой поддержки. Он вовсе не хочет просить. Ненавидит себя за это. Но это его последняя надежда. Она – его последний шанс. И он вовсе не ожидает, что она поймет. Или скажет «да». Если так обставить разговор, как еще она сможет ответить? Только: «Да, дорогой. Возьми в два раза больше. Может, в три? Папочка их даже не заметит. В конце концов, это всего лишь деньги. Его деньги».

Через час и еще два розовых мартини она его оставила. Ее прощальный поцелуй был нежным и трогательным, мужчина отозвался на него должным образом, но когда она отвернулась, выражение его лица изменилось. От такой же нежности и любви – к триумфу и даже, можно сказать, жестокости. По крайней мере, так его описал бы сам Декер.

Амос не любил общаться с людьми. Он предпочитал собственное общество. Он ненавидел пустые разговоры, поскольку больше не понимал их смысл. Но это была часть того, чем он занимался. Чем он оплачивал счета. И потому Декер сказал себе, что с этим нужно смириться. По крайней мере, сейчас. Пора отрабатывать.

Он принес пиво к столику как раз вовремя, чтобы положить свою тяжелую руку мужчине на плечо и толкнуть его обратно на стул, с которого тот уже вставал.

Декер уселся напротив, посмотрел на нетронутый виски-сауэр – хищники не пьют на работе, – а потом одобрительно поднял кружку.

– Отлично сделано. Люблю смотреть, как работает настоящий профи.

Мужчина не ответил. Он осматривал Декера, оценивая его неопрятную внешность, и выглядел не слишком впечатленным.

– Я вас знаю? – наконец спросил он язвительным тоном. – Хотя не представляю, как такое возможно.

Декер вздохнул. Он ждал чего-нибудь поинтересней. Но, похоже, тут ловить нечего.

– Нет, и незачем тебе меня знать. Тебе нужно только заглянуть сюда.

Он вытащил из кармана пиджака конверт и бросил на стол.

Мужчина помешкал, но взял его.

Декер глотнул пива и сказал:

– Открой.

– С чего бы мне его открывать?

– Ладно, тогда не открывай. Не перетруждайся.

Декер протянул руку, но мужчина дернул конверт к себе. Затем открыл клапан и вытащил штук пять фотографий.

– Первое правило подонка, Ловкач, – сказал Декер. – Не развлекайся на стороне, когда работаешь. Когда я назвал тебя профи, я был великодушен.

Он постучал пальцем по верхней фотографии.

– Не слишком-то много на ней одежды, да и на тебе тоже. И, так уж случилось, именно этот акт считается незаконным почти во всех штатах к югу от линии Мейсона – Диксона[4]Линия Мейсона – Диксона – граница, проведенная в 1763–1767 гг. английскими землемерами и астрономами Ч. Мейсоном и Дж. Диксоном для разрешения территориального спора между британскими колониями в Америке. До гражданской войны служила символической границей между свободными штатами Севера и рабовладельческими штатами Юга..

Взгляд мужчины, оторвавшегося от фотографий, был настороженным.

– Откуда ты это взял?

Декер был вновь разочарован вопросом.

– Так что теперь все сводится к договоренности. Я уполномочен предложить тебе пятьдесят тысяч долларов. Взамен ты подписываешь вот это и находишь себе кого-нибудь другого. В другом штате.

Мужчина улыбнулся, отодвинул фотографии и заметил:

– Если вы думали, что от этого у меня будут неприятности, почему вы просто не показали ей фотографии? Зачем приходить сюда и предлагать мне деньги?

Декер снова вздохнул – он был разочарован уже в третий раз. Этот парень оказался совсем скучным. Амос собрал фотографии и аккуратно сложил их в конверт.

– Ловкач, ты читаешь мои мысли. Именно так я и сказал старику. Спасибо, что подтвердил мое мнение. Так уж случилось, что девица очень религиозная. То, чем ты занимаешься с дамочкой на третьей картинке, само по себе убойно, – так вдобавок она еще и твоя жена . Всего хорошего.

Он встал, но мужчина схватил его за руку.

– Я могу доставить тебе неприятности.

Декер поймал его пальцы и принялся отгибать назад, пока мужчина не охнул. Только после этого пальцы оказались на свободе.

– Я толстый, – заметил Амос, – но я в два раза больше тебя и намного жестче. И для моей работы не требуется красивая морда. А для твоей – требуется. Так что если я выведу тебя отсюда и начищу ее, твой будущий приток наличности здорово обмельчает. Улавливаешь мысль?

Мужчина схватился за поврежденную руку и побледнел:

– Я возьму деньги.

– Отлично. У меня с собой чек на двадцать пять штук.

– Ты же сказал, пятьдесят!

– Только если б ты согласился сразу. Ты не согласился. Последствия – твоя прибыль уменьшилась вдвое.

– Сукин ты сын!

Декер уселся обратно и вытащил из кармана листок бумаги.

– Авиабилет. В одну сторону. Так далеко отсюда, как только можно, не покидая континента. Вылет через три часа. Чек будет оплачен, если ты окажешься на рейсе. Там есть люди, которые проверят, так что не делай глупостей.

– Где чек? – спросил мужчина.

Декер достал еще один лист бумаги:

– Сначала тебе нужно подписать это.

Он протянул бумагу. Мужчина быстро пробежал ее глазами:

– Но это же…

– Это гарантия, что дама больше никогда о тебе не вспомнит, разве что плохими словами. А это значит, что даже если ты попытаешься словчить и вернуться, ничего хорошего не выйдет.

Мужчина быстро сообразил, что происходит, что все это значит на самом деле.

– Так ты шантажируешь меня фотографиями и фактом моего брака, чтобы вынудить подписать эту бумажку? А если я не подпишу, ты покажешь ей картинки, скажешь, что я женат… Думаешь, этого будет довольно, чтобы она от меня отлипла?

– Да ты просто гений.

Мужчина насмешливо улыбнулся:

– У меня еще с десяток таких, как она. И намного симпатичней. Она хотела, чтобы я спал с ней. А я откладывал это дело. Ты видел фото. У меня дома есть филе-миньон, так зачем мне соглашаться на гамбургер, даже если к нему прилагается трастовый фонд? Она – тупое дерьмо. И при всех папочкиных деньгах выглядит прилично разве что в удачный день.

– Мистер Маркс раскусил тебя за милю, хоть его малышка и втюрилась по уши. Но, опять же, Дженни уже сталкивалась с подонками вроде тебя. Она заслуживает лучшего.

Декер не был знаком с Дженни Маркс и мало беспокоился о ее романтических увлечениях. Все эти замечания требовались, чтобы Ловкач не умолк. Чтобы он говорил. Выговорился по-полной.

– Она заслуживает лучшего? Блин, я вообще не знаю, зачем с ней связался. Я мог бы без малейшего труда найти задницу намного лучше, чем у Дженни Маркс. И не нужно было бы выслушивать ее детский лепет.

– Тупое дерьмо? Детский лепет? Правда? У барышни высшее образование.

Декер уже получил все, что требовалось, но сейчас разговор начинал ему нравиться.

– Ладно, она не тупое дерьмо. Она долбаная идиотка.

«Ладно, веселье закончилось».

Декер взял неподписанный документ и положил его в конверт с фотографиями. Потом засунул конверт в карман.

– Какого хрена ты делаешь? – недоверчиво спросил мужчина.

В ответ Декер достал миниатюрный цифровой диктофон и нажал на кнопку.

– Уверен, ее порадует твое описание, – сказал он. – Кстати, какой гамбургер? С говядиной? Органический? Или просто долбанно идиотский?

Мужчина ошеломленно застыл.

Декер забрал диктофон и толкнул к парню билет.

– Это можешь оставить себе. И позаботься засунуть свою задницу в самолет. Следующий парень, которого они пошлют, будет покрупнее меня, и сломает не палец. Он сломает тебя.

– Хочешь сказать, что я вообще не получу денег? – жалобно протянул мужчина.

Декер встал:

– Я же говорил, ты просто гений.