Онлайн чтение книги Невероятное приключение ДжоДжо JoJo's Bizarre Adventure: The Genesis of Universe
1 - 1

Прямая линия горизонта разделяла открывшийся пейзаж на две части – небо и землю. Совершенно чистое небо было скорее черным, чем синим. А песок, покрывающий всю видимую поверхность, отражал раскаленные солнечные лучи, отчего выглядел ярко белым. И больше ничего не было.

Ни горы, ни реки, ни оазиса, ни зарослей кустарника, ни верблюдов с выступающими ребрами, ни даже следов пустынных лисиц.

Естественно, ни о какой цивилизации не могло быть и речи. Вокруг нет ни малейшего признака жизни.

Плоский океан песка, бесконечно простирающийся вдаль, и темно-синее небо без единого облачка… это все, что было в пустыне.

Чрезвычайно однообразное необитаемое пространство. Ошеломляющая пустота повсюду, насколько хватало глаз.

Вот так, словно чудом, пятеро мужчин и одна собака оказались посреди бесконечных песков, по которым вынуждены были передвигаться пешком. Температура, должно быть, уже перевалила за 50°. Обожженные тела наливались свинцом.

Ослепительный солнечный свет, отражавшийся от чересчур белого песка, выжигал глаза. Губы окончательно высохли и потрескались, язык затвердел, словно сушеное мясо, и наполнил рот неприятным привкусом. Здесь природа не была благосклонна к людям. Она не относилась к ним как к друзьям. Ее намерения были враждебны.

В противном случае путники не попали бы в подобную ситуацию.

 Пятеро мужчин и собака были владельцами стендов, каждый скрывал в себе особую силу, непостижимую для обычного человека. Однако даже их истощала жестокая пустыня.

По правде говоря, это смертельно опасное путешествие выходило далеко за рамки любой физической или психологической пытки, которую только могло придумать человеческое воображение…

– Я не хочу, чтобы вы посчитали меня расистом после того, что я сейчас скажу, но… – после столь напыщенного начала Жан-Пьер Польнарефф с озорной улыбкой, блуждающей на его сухих губах, покосился на Джотаро Куджо. – Знаете что, Джотаро и Какеин, я завидую вам, японцам! Вот у нас с Джостаром светлая кожа, это потому, что в нашем эпидермисе меньше меланина, а из-за этого мы с большей вероятностью можем заболеть раком кожи, долго находясь на солнце!

С этой впечатляющей речью резко контрастировал голос не менее впечатляющего молодого француза, обладателя прямых серебристых волос, уложенных в стиле панк-рока, и типично европейского поджарого тела. Польнарефф уже несколько часов дышал горячим воздухом, отчего его горло пересохло, а голос изменился. Он стал ужасно хриплым, от былой галантности не осталось и следа. Вот что сотворила с ним эта «адская жара».

Даже просто взглянув на его спутников: Джотаро Куджо, Джозефа Джостара, Нориаки Какеина и Мохаммеда Абдула – безо всяких сомнений было понятно, что если и они попытаются заговорить, то голос каждого будет звучать одинаково хрипло.

Вода, оставшаяся на дне алюминиевой бутылки, была для них дороже чистого золота. Каждый выпил по глотку накануне. С тех пор в их тела не попало ни единой капли того, что можно было бы назвать водой.

– Дерьмо! Да что со мной происходит? Прекрасный голос, которым я так гордился, теперь ни на что не годится. А ведь я мог достичь третьей октавы… Вы и представить себе не можете сколько женщин плакало в парижских кафе, слушая мои шансоны! У меня нет выбора, с завтрашнего дня придется стать соул-певцом. Конечно, при условии, что я вообще доживу до завтра… Так или иначе, здесь чертовски жарко. Джотаро, сейчас бы ты точно не отказался от вкусного мороженого Haägen Dazs, верно?

«Яре яре, стать соул-певцом? Что за чушь он несет.»

Джотаро вытер лоб. Это движение было своего рода рефлексом, оно имело бы смысл тогда, когда он действительно сильно потел из-за жары, но не сейчас. Длительный путь по пустыне не оставил в его теле воды, которая могла бы превратиться в пот, а то, что нашли его пальцы, напоминало скорее пот в твердом состоянии, то есть просто шершавые кристаллы соли. ­

– Мой школьный учитель, твердолобый натуралист… – продолжал Польнарефф своим хриплым голосом, ­ – так часто твердил одну цитату, что даже я со временем выучил ее наизусть. Он говорил: «Для созданий земли солнце – милосердный бог. Ни одно растение и ни одно животное не смогли бы выжить без солнечного света». Серьезно? Да я весь в ожогах! Ох, как бы я хотел притащить его сейчас сюда. Если бы этот высокомерный обманщик оказался здесь, он бы дважды подумал, прежде чем говорить такое!

– Не разговаривай слишком много, Польнарефф! Не трать энергию впустую, – низкий хриплый голос Джостара заглушил непрекращающуюся речь Польнареффа. И все же Джотаро горько посмеялся. Как оказалось, он думал почти о том же, о чем и Польнарефф. Вот что бы делали маленькие дети, которые часто с радостью несут песок из парка к себе домой, если бы их оставили посреди бесконечных песков этой пустыни?

Однако сейчас Джотаро не мог сделать ничего, кроме как посочувствовать Польнареффу, замолчавшему со столь оскорбленным видом. Он довольно хорошо понимал настроение француза. Они должны были думать. Думать о чем угодно. Любая ерунда бы отлично подошла. Им нужно сохранять рассудок живым. Перестать мыслить в этой пустыне было равноценно смерти. Ведь если душа сдается, то пропадает всякая надежда на спасение, даже если тело еще держится. Польнарефф осознал эту простую истину и смело применял ее на практике, как, вероятно, делали все люди, которые оказывались в подобной ситуации в пустыне. Разница между Джотаро и Польнареффом заключалась только в том, что один без умолку говорил то, что думал, а другой – нет.

Джотаро еще раз посмотрел на этого милого и дружелюбного воина, который так любил поболтать. И тогда впервые за три дня, прошедшие после инцидента, он заметил, что одежда Польнареффа совершенно не подходит для нахождения в пустыне. Его мускулистый торс был прикрыт только майкой без рукавов. По сути, он был почти голым.

Кожа на его плечах и груди была опухшей и воспаленной, и даже если он не заболеет раком, на его белой коже еще долго будут оставаться уродливые пятна.

 – Яре яре дазе, – тихо вздохнул Джотаро. Раз уж он заметил это, то должен был что-то сделать. Джостар, который шел плечом к плечу с Польнареффом, был одет во что-то вроде военной формы с охристо-желтой рубашкой и брюками, а на голове у него была шляпа того же цвета. Не было нужды беспокоиться о том, что его обожжет солнце. Этот американец английской крови с горбинкой на носу, большими глазами, беспрерывно оглядывающими даль, и растрепанной бородой был дедом Джотаро. Ему уже давно за пятьдесят, но из-за своего подтянутого и внушительного телосложения он источал не меньше жизненной энергии, чем Джотаро и Польнарефф. Но молодость внешнего вида, к сожалению, года не уменьшает. Но его, очевидно, нельзя было попросить поделиться одеждой с французом. Ведь недостаток Джостара, как и Польнареффа, заключался в том, что его кожа была слишком светлой.

А что насчет Абдула? Он египтянин и поэтому почти невосприимчив к жаре пустыни. Его лицо имело угловатые черты, а проницательный взгляд будто отталкивал суровое пламя. Черные волосы, заплетенные в десятки коротких пучков, и темно-коричневая кожа и вовсе делали его повелителем пустыни. Если бы он мог, то немедленно бы откликнулся на просьбу Джотаро и одолжил Польнареффу накидку, достаточно белую, чтобы не пропустить ни одного солнечного луча. Только вот последние три дня он ходил с Какеином на плечах, которого лишил зрения вражеский пользователь стенда. Очевидно, и Какеина нельзя просить об оказании услуги Польнареффу…

Нельзя было прибавить к его положению еще больше неудобств, он и так тяжело ранен.

Вот над чем так упорно размышлял Джотаро. «Полагаю, именно мне придется одолжить ему верх своей формы. Хотя, если не ошибаюсь, Польнарефф сам отказался надевать «возмутительно уродливую традиционную одежду» …»

Пустыня… Проявила ли она его хорошую сторону?

­– Гм, агх… – Какеин слабо застонал над ухом Абдула.

– Тебе больно, а, Какеин? – спросил Абдул, останавливаясь.

– Нет, ничего такого, – ложь. Какеин лгал. Раны, глубоко пронзившие его веки, не были пустяком и болеть должны были сильно. – Извините, мистер Джостар, я стал для вас обузой.

– Не говори ерунды, – сказал Джостар. – Никто здесь не считает тебя обузой. Если бы это не случилось с тобой, то случилось бы с любым из нас. Твое ранение приносит тебе честь.

– Может, стоит немного отдохнуть? – Абдул бросил быстрый взгляд на лицо Какеина.

– Нет, отдых ни к чему не приведет. Лучше продолжать идти, пока можем. Отдохнем позже.

Лицо Какеина, на котором его тонкие губы прекрасно сочетались с глазами, было настолько бледным, что казалось почти прозрачным. Его стройное тело тряслось так, что парень едва держался на ногах.

– Скоро нужно будет еще раз обработать раны. А то инфекция усилится.

– Мистер Джостар… – Какеин позволил мучительной улыбке украсить его жестоко израненное лицо, – Я бы хотел, чтобы вы перестали обсуждать эту тему. Я хорошо переношу солнце и боль. Но все равно спасибо.

– Я понимаю, что ты чувствуешь.

– Правда в том, что лечение – это больно.

– Будь терпелив, Какеин.

Джостар заставил Какеина сесть и достал из кармана брюк маленькую бутылочку виски.

– Ты в критическом положении. Ты можешь либо остаться слепым навсегда, либо вернуть зрение. Скажем так, сегодняшняя боль, станет завтрашней радостью.

Из какой страны пришла эта поговорка?

Джотаро отвернулся от Какеина.

Его израненные веки обрабатывали с помощью виски. Честно сказать, это выглядело довольно неприятно. Понятно, почему Какеин так неохотно соглашался на эту процедуру. Под аккомпанемент звуков, издаваемых Какеином от боли, Джотаро снял свою униформу, доходившую ему до колен, и небрежно бросил ее Польнареффу.

– Джотаро? ­– Польнарефф недоверчиво уставился на Джотаро.

– Надень, – последовал бесцеремонный ответ, – мне легче находиться на солнце, чем тебе.

– Но…

– Прости, что не заметил раньше, Польнарефф. Возьми лучше мой, – сказал Абдул и, закончив возиться с Какеином, собрался снять свой белый плащ.

–Н-нет, не берите в голову. Я говорил все это в шутку, а не чтобы раздеть вас!

– Раздражаешь, перестань ныть! – взъелся Джотаро. – Я думал об этом… и раньше. Если ты так не хочешь, я разведу огонь и сожгу этот чертов плащ.

– Джотаро…

Польнарефф был не в силах спорить, и ему пришлось надеть форму Джотаро. Он уставился в песок у своих ног, словно сдерживал слезы, которых, конечно, в обезвоженном теле не было.

Пустыня… Сумела ли она сломить этого человека?

Джотаро и остальные сидели на песке и передавали по кругу бутылку с водой, которую им вручил Джостар. Какеин, Джостар, Польнарефф и Джотаро по очереди выпили по глотку горячей воды. И благодаря участию Игги, бутылка была опустошена. Этот бостонский терьер с выпученными глазами, казалось, испытывал гораздо большую жажду, чем мужчины. Оно и понятно, он ведь полностью покрыт густой черной шерстью с белыми пятнами. Но не важно, будь то собака или человек, такого количества воды будет мало, чтобы увлажнить их похожие на высохшие губки тела. Однако эта струйка воды стала настоящим счастьем для этих пересохших ртов.

В течение этих трех дней Джотаро и его товарищи продолжали задаваться единственным вопросом, возникающим глубоко в их мыслях: «Как долго мы будем идти?»

Они не знали ответа.

Прибыв на африканский континент по Красному морю, они направились в Асуан по суше…

Если бы атака врага не прервала их на полпути, и если бы их внедорожник не был уничтожен, они бы уже были в Асуане, могли бы принять душ и выпить имбирного эля. Какеин получил бы надлежащее лечение и, несомненно, вернул себе зрение.

Но вместо этого они даже не имели не малейшего понятия о том, где находятся.

Наверняка где-нибудь в Нубии, в пустыне Судана. Это было понятно по карте Африки, которую взял с собой Джостар. Но на карте даже этой бесплодной и полной песка пустыне был отмечен ряд точек.

То были деревни, священные руины и оазисы. Там определенно была свежая чистая вода. Однако, наличие карты им не помогало, так как своего точного местоположения они не знали. Джостар вынул из своих карманов все содержимое и стал раскладывать на песке. Фонарик, радио с часами, нож для выживания, зажигалка Zippo, карта, пустая бутылка из-под воды, грязный носовой платок, еда на случай крайней необходимости, фляжка с виски и два лимона. Всего два, ни больше ни меньше. А виски, очевидно, приходилось экономить, чтобы обрабатывать глаза Какеина.

«Как долго мы еще будем идти?»

«Как долго мы продержимся без еды и воды?»

Джостар, будто угадав вопрос Джотаро, внезапно заговорил.

– Это все, что у нас есть. Ситуация серьезная. Хоть и говорят, что человек может продержаться девятнадцать часов без питья, это не делает наше положение менее безвыходным. Итак, при таком раскладе нам придется дотянуть до завтра, имея только два лимона.

Джотаро и остальные молча кивнули.

– Пока что мы отлично справляемся, – Джостар, оглядев их своими большими глазами, повысил голос, как бы подбадривая. – Я читал в книге, что если ты находишься в пустыне и начинаешь замечать в своем поле зрения что-то вроде яркого огня, значит твое время пришло. После этого ты начинаешь страдать от галлюцинаций. Несуществующие образы, созданные разумом: твоя родина, караван кочевников, оазис – будто появляются, чтобы спасти тебя… А если ты уже не в состоянии отличить иллюзию от реальности, то тебе конец. Но у нас пока нет подобных галлюцинаций.

– Я вижу что-то вдалеке, – пробормотал Абдул, указывая на горизонт. Там, в лучах заката, слабо колыхался ряд больших домов. Отель, небоскреб, белые стены порта для парусных лодок.

Ницца? Канны? Монако? Или Акапулько? Чем бы это ни было, оно определенно выглядело как один из действительно существующих на Земле морских курортов. Там был город. Там были люди. В кафе-барах был холодный лимонад.

– Могу я кое-что сказать? – произнес Польнарефф, переводя вопросительный взгляд на Джостара. – Это, несомненно, мираж.

– Естественно.

– Понятно… – Польнарефф подавленно вздохнул.

Они прекрасно знали, что сколько бы они ни шли, никогда не смогут приблизиться к миражу, а этот город исчезнет с наступлением ночи.

Кто-то однажды сказал, что пустыня – неинтересное место. На самом деле это совершенно не так. В наше время можно не выходя из дома легко узнать что угодно, увидеть все самые известные места мира, но таким образом ни за что не получится понять такую природную среду, как пустыня.

За последние три дня Джотаро и остальным доводилось видеть заснеженные горы, большие озера, хвойные леса и внушительных размеров города, в которых возвышались большие небоскребы. Вид города, промышленности, признаков цивилизации в пустыне, не имеющей ничего общего с этими вещами, вызывал довольно странные чувства. Похоже, в пустыне могут быть только иллюзорные люди и цивилизация.

– Выглядит реалистично, как в голливудском фильме, – прошептал Джостар. – Трудно поверить, что нечто настолько явное и четкое может быть нереальным. Но если это не реальность, то что же это такое?

– Пойдемте. Мы не можем терять время…

«Идти, но куда? В каком направлении? Как долго мы еще будем идти?»

Словно для того, чтобы рассеять одолевавшие его сомнения, Джотаро встал, отряхивая песок с брюк. Остальные последовали его примеру.

Тут же перед их глазами предстал невероятный пейзаж. С одной стороны миража появилось что-то маленькое. Пятнышко размером с маковое зернышко было гораздо темнее мрачного безоблачного неба. Эта штука, без сомнения, была миражом или его частью. Чуть погодя эта штука начала двигаться странным для иллюзии образом и приближаться к ним. Сначала медленно, почти незаметно, а затем начала постоянно ускоряться, пока не достигла скорости самолета. Что бы это ни было, оно, похоже, собиралось пересечь границу, отделяющую реальный мир от мира миражей. Эта иллюзия стремилась стать реальностью?

– Черт! Снова! Что будет на этот раз? – сказал, напрягшись, Польнарефф. Это нечто оказалось нефтяным танкером. Тяжело нагруженным танкером огромных размеров. Джотаро и остальным казалось неневозможным то, что эта груда железа может летать. Своей манерой движения он напоминал самолет. Действительно, от корабля здесь только форма.

– На землю! – крикнул Джостар.

Летающий танкер быстро пронесся мимо. Примерно в двухстах метрах над ними раздался ужасный пронзительный грохот, сверху закапала морская вода. Сильный ветер поднял вихрь песка. Все поле зрения занимал огромный корпус танкера, выкрашенный в красный цвет, за ним даже солнца не было видно. Вокруг него сгущалась тьма, напоминающая ночь. Нефтяной танкер, словно насмехаясь над Джотаро и его спутниками, которые, остолбенев, смотрели вверх, невозмутимо двигался к противоположному горизонту. Группа, безмолвно лежащая на песке, провожала взглядом исчезающий вдали корабль.

– … Джотаро, что это было? – голос Какеина привел Джотаро в чувство. – Судя по ветру, это, должно быть, что-то ужасно огромное.

– Поверь мне, тебе повезло, что ты этого не видел… – ответил Польнарефф. – Неважно, настоящий этот танкер или нет… Важно то, что я больше не уверен в том, что не сошел с ума.

– Нет. Тут наш рассудок явно ни при чем, – говоря это, Джостар отер рукой капли воды, попавшие на его лицо. Вода, упавшая с корабля. – За эти три дня нашего пути подобное происходило каждый раз, когда появлялся мираж. Сначала я подумал, что это иллюзия, но… Эта вода правда настоящая, это очевидно! Это тревожный звоночек, у галлюцинаций получается заставить нас понервничать.

– Как я и думал, – сказал Абдул, – Как только мы начнем воспринимать мираж как реальность, он станет осязаемым и нападет на нас.

– Да. Кроме того, чтобы проделывать подобные трюки… – Джотаро и остальные уже не ждали, когда Джостар закончит свое предложение. Для них ответ был очевиден.

Изменял реальность никто иной, как пользователь стенда. Это значит, что их ждет новый противник и новая битва!