Онлайн чтение книги Отзвуки серебряного ветра. Мы – есть! Честь
Глава 3

Просыпаться было очень приятно, казалось, что он колышется в чем-то мягком-мягком. И никто не лупит сапогом в бок с воплем: «Вставай, недоносок! Хватит дрыхнуть!» Странно даже, Потап никогда не давал малолетнему батраку поспать вдоволь, всегда будил на заре. Может, уехал куда? Ой, если бы… Так надоел, гнида поганая. Еще одно было удивительно – Ваське не хотелось есть. За последние два года он настолько привык к постоянному чувству голода, что его отсутствие просто испугало. Мальчик открыл глаза и ахнул. Он лежал не на привычной куче сена в хозяйском сарае, а в какой-то яме со слизью. Только голова и торчала наружу. Перепугавшийся до смерти Васька вскочил на ноги и оглянулся. Ой, боженька ты мой… Куда это его черти занесли? Бугристые красные стены вокруг ямы ритмично подрагивали и шевелились. Над головой вместо потолка росла трава. Или что-то похожее на траву, как-то не до нее было.

– О, проснулся! – незнакомый мальчишеский голос лучился смехом. – Я уже замучился тебя ждать. Привет, меня Сандером зовут!

Васька оглянулся на голос и замер, открыв рот. В воздухе перед ним висела доска, на которой сидел какой-то незнакомый рыжий мальчишка, одетый как барчук. Да и сидел он очень странно, это ж надо было так извернуться – подбородок барчука опирался об его собственную ступню. Васька попытался представить, что так выкрутил себе ногу, и только вздрогнул.

– Да не боись ты! – засмеялся рыжий. – Забыл, что тебя Иван сюда принес?

Точно! Васька сразу вспомнил все, что случилось вчера. И рассыпанную муку, и кнут в руках Потапа, и старшего брата в белогвардейской форме. А потом… Вот что было потом, он и не помнил. Куда-то его несли, что-то с ним делали, но убей его боженька, если он помнит – что. Теперь вот проснулся. И что дальше? Где он?! И где Иван?! На кой ляд старший брат его к этим белякам припер?

– Да все в порядке! Чего ты боишься? Ты у нас на корабле, теперь вы с братом в ордене, и фиг какой Потап тебя тронуть посмеет. Вставай, покажу, где помыться. Знаешь, как противно будет, коли эта слизь на тебе высохнет? У-у-у…

Только теперь Ваське стало понятно, что он, вообще-то, голый. Прикрыв пах руками, мальчик обиженно надулся и засопел. Потом посмотрел на себя и увидел, что слизь действительно начинает сохнуть и неприятно стягивать кожу. Барчук тем временем спрыгнул с доски и дотронулся рукой до стены, на которой сама по себе появилась открытая дверь. Васька только глазами захлопал, но все же ухватился за протянутую ему рыжим руку и вылез из ямы.

Барчук завел его в какую-то маленькую комнатку с такими же красными стенами и сам разделся, но вот куда он дел одежду, понять не удалось. С потолка ударила теплая вода, как летний ливень прямо. Правда, с водой пролилась еще какая-то пена, и Васька снова перепугался, особенно, когда пена попала в глаза и их начало щипать. Только потом сумел догадаться, что это такое странное мыло. Кое-как помывшись, он начал искать полотенце, но оно не понадобилось. От стен подуло горячим воздухом, и мальчишки быстро высохли. В стене снова появилась исчезнувшая было дверь, и они вышли совсем в другое место.

Васька снова только глазами захлопал, он же помнил, что вошел в баню из красной каморки с ямой в полу – а теперь находился в темно-серой круглой комнате с мягкими диванами. Никогда еще юному батраку не доводилось видеть такой роскоши. Он довольно долго стоял с открытым ртом, все пытаясь понять, зачем рыжий барчук привел его сюда.

– Давай одеваться, – заставил мальчишку опомниться голос того. – Держи.

– Это мне?! – глаза Васьки полезли на лоб, барчук протягивал ему черно-серебристую форму, точно такую же, как на нем самом. Когда он и одеться-то успел? Только что ведь голый стоял. Васька снова посмотрел на форму и поежился, вспомнив, что на старшем брате вчера была похожая.

– Тебе-тебе, – рассмеялся странный мальчишка. – Давай, одевайся, я тебе корабль покажу. А то я до сих пор здесь один был, знаешь, как скучно? Взрослые своими делами заняты, им как-то не до меня. Я, коли честно, тебя просто спер. Тебя доктор будить должен был, но я хитрый, я раньше пришел.

– Вы, барин, шо-то не то говорите, – мрачно пробормотал Васька, с подозрением глядя на вовсю лыбящегося барчука. – Попадет же…

– Точно – попадет, – раздался с потолка слегка ворчливый голос. – Вечно ты, Сандер, куда-нибудь не туда влезешь. Вот ведь неугомонный!

– Ой, Асиарх, да чего я такого сделал? Скучно же!

– А кто тебя вообще в боевой вылет звал, красавец ты наш? – голос с потолка стал насмешливым. – Пробрался на корабль зайцем, так изволь теперь дисциплину соблюдать! Вот сейчас как расскажу Релиру…

– Ну, Асиарх… – лицо барчука сделалось испуганным, и Васька понял, что этот Релир тут, кажется, хозяин, и может наказать, если захочет. – Не надо… Я же еще ничего страшного не натворил.

– Ладно уж, – захихикал голос. – Живи пока, так и быть. А ты, Василий, одевайся, раз проснулся. Нечего тут голым расхаживать, у нас на корабле это не принято.

– А в-в-ы к-к-т-т-о? – едва сумел выдавить из себя Васька. – В-в-ы г-г-д-д-е?

– Везде. Дотронься до стенки – это уже я. Как бы тебе сказать попроще… Голова я этого корабля, что ли, мозги его. Зовут меня Асиархом. Коли чего надо, можешь смело у меня просить, не обижу. Ладно, оставляю вас пока. Целителей я, так и быть, успокою, а то в госпитале уже переполох поднялся, ищут, куда это их больной подевался.

– Фух! – шумно выдохнул барчук. – Пронесло! Давай одевайся, и будем завтракать. Не знаю как ты, а я жрать хочу, как не знаю кто.

Так ничего и не понявший Васька посмотрел на роскошную форму, не зная, как ее надевать. Она казалась цельной, даже сапоги вырастали прямо из штанин. Ну и что с ней делать, скажите на милость? Сандер хихикнул, подошел и ткнул пальцем в воротник куртки. Форма в руках Васьки сама по себе раскрылась, и он едва не выронил ее. Боженька, да что же это за корабль такой? Что здесь за чудеса творятся? Ой, Ванька, похоже, совсем сдурел на своей войне… Додумался, с кем связываться.

Но деваться было некуда, и он, насупившись, просунул ноги в штанины. Форма налезла как будто сама собой, Васька и понять ничего не успел, как оказался полностью одетым. Даже куртка совершенно самостоятельно склеилась до самого подбородка. Зная, как обычно неудобно в новой одежке, он попрыгал немного. Но все оказалось в порядке, форму как на него шили, так хорошо и удобно Ваське не было еще ни в чем.

А потом он вдруг ощутил направленную на него волну дружелюбия и щенячьего восторга. Именно щенячьего, другого слова и не подберешь. Казалось, форма ластится к нему, как ластился прошлым летом симпатичный щенок, которого подарил тятька. Так и хотелось потрепать ее по холке или почесать за ухом. Вот только где у формы холка или ухо? Барчук смотрел на него и откровенно ржал. Васька обиженно сопел, но молчал.

– Да не обижайся ты, Вась! – сказал рыжий, отсмеявшись.

– Нам обижаться не по чину, барин, – мрачно буркнул батрачонок.

– Да какой я тебе барин! Санькой зови.

Ну, Санькой – так Санькой. Снова осторожно покосившись на нового знакомого, Васька незаметно вздохнул – он хорошо знал эту породу мальчишек. Такие вечно лезут без спроса, куда не положено, и тащат за собой приятелей. А потом попадает именно приятелям, заводилы каким-то образом остаются в стороне. Мишку вон взять, соседского сынка. Ну, точь-в-точь, как этот Санька. Тоже вечно лез то яблоки воровать, то ворота кому дегтем мазать, то еще что. А влетало за это почему-то Ваське. Зато с Мишкой было не скучно. Ладно, раз говорит, что не барин…

– Давай дружить! – протянул ему руку рыжий мальчишка.

– Ну, давай… – ответил Васька и осторожно пожал протянутую руку.

Ха, не барин! Рука-то мягкая, нежная, ни одного мозоля. Впрочем, что-то его насторожило, и мальчик посмотрел на собственную руку. Вот это уже ни в какие ворота не лезло! Его рука тоже стала по-барски мягкой, и все мозоли куда-то подевались. Это что за чудеса такие? Форма снова дернулась и сократилась, продолжая ластиться, и Васька вздрогнул. Да что оно тут такое делается?!

– Наша форма живая, ты ее не бойся, она поначалу все время ластится, привыкает к тебе. Домой доберемся, там что хочешь носить сможешь. Но мы в боевом походе! Значит, форму надо носить, принято так.

Живая? Ой, мать-перемать… Куда это он попал? Одежка у них живая… Васька потряс головой и снова тихо выругался сквозь зубы. Хорошо, что его не слышал Иван, а то бы так и врезал по губам за такие слова. Сандер тем временем подошел к столу и что-то сделал, Васька не понял – что, но стол заполнился парящими блюдами со всякими барскими кушаньями.

– Садись, угощайся! – снова обратился к нему новый приятель.

Васька подошел и осторожно присел на край мягкого кресла, чувствуя себя донельзя неуютно. Он никак не мог решиться взять что-нибудь, только смотрел на всю эту роскошь и глотал слюнки. Но поверить в то, что это предлагают ему, не мог. Санька долго смотрел на него, потом фыркнул, навалил в стоящую перед Васькой тарелку кучу всего и подвинул ему под самый нос.

Мальчик смотрел, смотрел, но, в конце концов, не выдержал и начал есть. Правда, не слишком даже замечая, что ест, все оказалось настолько вкусным, что он едва не подавился. Санька подсунул ему стакан с каким-то синим соком, и Васька залпом выпил. И едва не выплюнул обратно – ну и кислятина же! Но нашлось и кое-что сладкое. Только неясно, что это было. Мальчик ел, одновременно пытаясь понять, зачем он здесь и кому понадобился. Сандер сказал, что они на корабле. Но корабли ведь в море плавают. А от их деревни до моря месяц ехать надобно!

– Мы не в море, – заявил вдруг новый приятель, оторвавшись от тарелки. – Мы в небе.

Васька только молча покрутил пальцем у виска, показывая, что он думает по поводу этого заявления. Санька захихикал и принялся рассказывать. От услышанного рот у Васьки открылся сам собой. Тысячи миров в небесах? Летающие между ними на огромных небесных кораблях люди? Все остальное он просто не понял. Понял только, что эти звездные бродяги собирают к себе отовсюду людей, попавших в беду и не злых. И что их с Иваном тоже взяли, и теперь им бояться нечего. Но вот верить ли во все это? Васька не знал… Ладно, пока кормят и не бьют, можно и поглядеть. Все лучше, чем от Потапа зуботычины огребать.

– Ну что, пошли? – Сандер приплясывал от нетерпения, так ему хотелось похвастаться перед новым другом чудесами дварх-крейсера.

– Ну, пошли…

Прямо на стене бесшумно завертелась черная воронка, и Сандер, ухватив Ваську за руку, прыгнул в нее. Тот даже испугаться не успел, как оказался стоящим на широкой черной дорожке, висящей прямо в воздухе. Дорожка извивалась, скручивалась в спираль, разделялась на несколько и снова сходилась воедино. В воздухе вокруг нее висели какие-то неровные игольчатые шары. Их иглы постоянно дергались и сокращались, вокруг них то и дело возникал разноцветный туман, и проскакивали столь же разноцветные молнии. Васька застыл на месте, вытаращив глаза и раскрыв рот. Он что, в аду? Да нет, чертей с вилами и котлов с грешниками не видно. Потом осторожно заглянул через край дорожки и не увидел пола: насколько хватало взгляда, вниз тянулись все те же дорожки и игольчатые шары.

– А это чего? – спросил Васька, показав на один из шаров, страх потихоньку растворился, и его место заняло все растущее любопытство.

– Энергоцентр, – ответил Сандер, но натолкнулся на непонимающий взгляд и попытался объяснить проще. – Корабль тоже кушать хочет. А через эти шары ему из дому передают то, что он ест. Понял?

Чего ж тут непонятного? Понятно, корабль кушает через шарики. Вот только Васька никогда еще не слыхал, чтобы корабли или лодки что-то ели, но мало ли чего тут может быть. Если у них даже одежка живая, вон как ластится. Чуть не мурлычет. Но что, интересно, может есть корабль? Он же такой большой…

– Гляди, Вась, чего я тебе покажу! – привлек его внимание голос Сандера.

Рыжий стоял на краю дорожки, подняв руки. Немного постоял и вдруг рыбкой бросился вниз. Васька вскрикнул и рванулся за ним, пытаясь удержать нового приятеля, но не успел. Подошвы ботинок Саньки мелькнули перед самым носом, и он сам едва не упал. С ужасом следя за падающим, Васька крестился и тихо молился про себя. А рыжий падал прямо на один из шаров. Только по мере приближения к нему человеческого тела становилось понятно, насколько велик этот шар. Да любая из его игл толще Сандера раз в десять!

Падающий мальчишка что-то восторженно вопил и размахивал руками. Он ужом вертелся в воздухе, вытворяя такие кульбиты, что Васька только вскрикивал от восторга и ужаса. С иглы, на которую падал Сандер, вдруг сорвалась ярко-алая молния и ударила прямо в него. Казалось бы, от наглеца после этого должен остаться только пепел, но нет. Его понесло в другую сторону, и через какую-то минуту смеющийся мальчишка стоял на другой дорожке саженей на двести ниже.

– Видишь, как классно! – закричал он. – Не бойся, прыгай!

Ага, прыгай… Страшно. Но и показаться трусом новому другу тоже не хотелось. Раз он говорит, что ничего страшного, то, наверное, не врет. С ним же ничего не случилось. Васька стал на самом краю дорожки, зажмурился, набрался решимости и сиганул вниз. Его завертело в воздухе, все закрутилось перед глазами. Один из шаров с каждым мигом становился все ближе и ближе, вот он уже закрыл собой весь горизонт, казалось, сейчас Васька врежется в него и разобьется. Но в последний момент с одной из игл шара сорвалась синяя молния, и мальчишку окутало мягкое сияние. Не успел он опомниться, как его снова бешено завертело и выбросило на одну из дорожек. Не удержавшись на ногах, Васька приземлился на пятую точку. Да… Страшно, но как здорово! Прав был Сандер.

– Так… – донесся до него чей-то голос. – И что это у нас такое?

Васька поднял голову и увидел очень удивленное лицо человека с черной кожей и белыми волосами. Ой, арап… Один раз тятька возил его в город на ярмарку, и там в цирке он видел арапа. Но тот был совсем не такой. Толстый, вывернутые губы и плоский нос. А этот… Прям барин.

– Откуда ты здесь взялся, отрок? – спросил арап, укоризненно покачивая головой. – И кто надоумил тебя с дорожек прыгать? Если бы здесь был этот юный разбойник Сандер, я бы все понял. Но ты-то только вчера на корабль попал!

– Васята… – вышел вперед Иван. – Ты шо тут делаешь, а? Ты ж в госпитале ишшо должон быть!

– Дык… Я… Это…

Васька хлопал глазами и тихо ругался про себя. Похоже, прыгать было нельзя, и за это сейчас здорово влетит, но ябедничать он тоже не собирался. Нет, ну надо же было так повезти, чтобы Ивану прямо под ноги свалиться? Вот возьмет счас ремень, и будет весело. За Ванькой не заржавеет. А что рука у старшего брата тяжелая, Васька хорошо знал, доводилось отхватывать. Эх, не повезло…

– Вася не виноват, – раздался вдруг сбоку голос Сандера, и тот, сделав двойное сальто, приземлился на дорожку. – Это я его сюда привел.

– Так и знал, что без тебя, разбойник, здесь не обошлось! – со смешком сказал арап. – Ну куда же без тебя-то, когда какую шкоду сотворить надобно? Ох, Сандер, ну когда же ты хоть немного думать начнешь? А упал бы Василий? Костей бы не собрал!

– Упал? – переспросил нахмурившийся Иван.

– А вы посмотрите вниз.

– Мать твою! – выругался красноармеец, заглянув за край дорожки. – Это что ж они, прямо туда сигали?

– Именно так, – кивнул Релир. – На один из шаров, в тех срабатывала система безопасности, и мальцов выбрасывало на другую дорожку. А если бы промахнулись мимо шара? Тогда что? До пола ведь две версты. Только мокрое пятно осталось бы.

– Ну, Васята… – протянул ошеломленный Иван. – Мало Потап тебя драл. Придется, пожалуй, от себя добавить.

Васька тяжело вздохнул и потер многострадальную задницу, которой вскоре, похоже, опять достанется.

– Не надо, – усмехнулся Релир. – Он и так уже все понял. Это Сандер виноват. Мало того, что всех Целителей до смерти перепугал, вытащив вашего брата из ти-анх раньше времени, так еще и сюда его привел. Ну, ни капли совести!

Виновник происшествия ковырял носком ботинка дорожку, делая вид, что он здесь вообще ни при чем. Релир скептически поглядывал на него, прекрасно, по-видимому, зная, чего от этого «ангелочка» ждать.

– Асиарх… – вздохнул он. – Ну ладно, эти два юных разбойника, но ты-то?!

– А что я? – возмутился непонятно откуда дварх. – Релир, не думаешь же ты, что я хоть на минуту выпускал их из виду? Ничего бы с ними не случилось.

– Иногда мне кажется, – тяжело вздохнул дварх-полковник, – что, несмотря на твои две тысячи лет, ты еще больший мальчишка, чем Сандер. Как ты вообще мог допустить, чтобы на борт пробрался заяц? Не верю, что ты не знал о нем!

– Знал, конечно… – тихонько захихикал Асиарх. – А ты никогда не интересовался, кем обычно становятся мальчишки и девчонки, достаточно смелые, чтобы пробраться на уходящий в боевой рейд корабль? Поинтересуйся, не повредит.

Релир на секунду задумался, потом повернулся к продолжающему ковырять ботинком пол Сандеру. В его глазах горело изумление.

– Прирожденный пилот?! Ты уверен?

– Полностью, – заявил Асиарх. – У него дар. Тех, у кого нет дара прирожденного пилота, любой дварх завернет обратно, нечего им на крейсерах до совершеннолетия делать. А вот прирожденные пилоты – совсем другое дело!

– Понятно.

– Самое интересное, что его новый друг такой же. Я это понял, когда Василий прыгнул вслед за Сандером, мне управляющие синапсы обожгло от силы его дара.

– Что ж, Иван, – повернулся к ничего не понимающему красноармейцу Релир. – Поздравляю, у вашего младшего брата очень редкий и очень ценный талант.

– Талант?

– Да, через несколько лет он сможет водить в космосе все, что способно летать. А лам-истребители вообще могут пилотировать только такие, как он. Я думаю, что сразу по прилету домой следует определить приятелей в летную школу. Хотя туда обычно принимают только с четырнадцати, но для прирожденных пилотов сделают исключение. А то эта парочка без должного присмотра крейсер угнать способна.

– Не понимаю, – буркнул Иван. – Но школа лишней не будет, чему бы там ни учили. Мож, хоть чуток к порядку приучат. Совсем без меня разбаловался!

– Да шо я, Вань, – смущенно пробормотал Васька, понявший, что драть его сейчас не станут, и чрезвычайно обрадовавшийся данному обстоятельству. – Я ж ничо… Не буду я больше…

– Ты лучше поменьше этого юного разбойника слушай, – ответил вместо его брата Релир. – Он, хоть и прирожденный пилот, но отъявленный разгильдяй.

Потом он повернулся к Сандеру, на лице которого был написан восторг.

– Не сильно-то радуйся, драгоценный ты наш, – мрачно сказал дварх-полковник. – Если ты в летной школе попытаешься учинить что-нибудь в этом роде, к тебе дварха персонального приставят. А то и отчислят. Учись видеть последствия собственных поступков и хоть немного думать перед тем, как делать.

Тот кивнул, но с его лица не сходило восторженное выражение. Никогда Сандер не думал, что может оказаться носителем столь редкого дара, как дар прирожденного пилота. Радость от осознания этого затмевала собой все.

– Да, – вздохнул Релир. – С тобой сейчас говорить совершенно бесполезно. Значит, так. Забирай Василия и марш в информаторий! Если еще раз полезешь в энергоцентр до окончания рейса, сильно пожалеешь. Я тебе это обещаю. Асиарх!

– Да?

– Для Сандера с этого момента закрыт доступ в энергоцентр. Это приказ!

– Ладно… – с недоумением протянул дварх. – Будет сделано. Но я не понимаю, ничего бы с ними под моим присмотром не случилось.

– Может, и так, – раздраженно бросил Релир. – Но лучше перестраховаться. Ты забыл уже, как двое подобных этому обормоту крейсер взорвали? Чисто случайно! Хорошо хоть, никто не погиб.

– Прости, действительно забыл… – в голосе Асиарха звучало смущение. – Ладно, я все понял. Буду следить внимательнее.

– Вот и хорошо. А вы двое – брысь отсюда!

Перед Васькой возникла черная воронка, и он без сомнений прыгнул в нее. Все лучше, чем оставаться рядом с сердитым арапом и многообещающе поглядывающим на младшего брата Иваном. А вдруг передумает и выдерет? Нет, лучше подальше быть. Сандер последовал за ним, тоже предпочитая скрыться с глаз Релира, пока дварх-полковник в таком состоянии. Оказавшись в каком-то небольшом зале, Васька повернулся к новому приятелю и процедил сквозь зубы:

– Надавать бы тебе по шее…

– Ну, извини… – развел руками Сандер. – Кто мог знать, что тебя угораздит под ноги самому Релиру свалиться? Да и Асиарх… Он дядька, конечно, хороший, но до ужаса вредный. Не мог сказать, что новичков как раз в энергоцентр повели!

– Мог, – раздался с потолка ехидный голос дварха. – Но хотел, чтобы ты научился сперва думать, а потом делать. Будущему пилоту это никак не помешает.

– Так я и вправду прирожденный пилот? – с восторгом вскрикнул Сандер.

– А ты думал, иначе я тебя на корабль пустил бы? Ха! Три раза ха! Ты бы с первой внешней станции домой отправился. С чего я тебя так опекаю, а? Не задумывался?

– У-р-р-р-а-а-а! – завопил Сандер и запрыгал на одной ноге. Васька даже уши зажал.

– Ну, и чего орешь? – спросил он, увидев, что приятель немного успокоился.

– Тебе тоже орать стоит. Слыхал, чего Релир сказал? Нас обоих в летную школу отправляют сразу по возвращении домой! Тебе только Посвящение пройти надо будет.

– А шо такое летная школа?

– Летать будут учить на всем, что летает. От метлы до крейсера!

Летать?! Неужели безумная мечта деревенского мальчишки может сбыться? С тех пор, как на ярмарке в городе Васька впервые увидел аэроплан, он бредил небом. Про себя, конечно. Прекрасно понимал невозможность выучиться на авиатора. Да и тятька только ругался в ответ на восторги сына и мрачно бормотал: «Нам оно не надобно!» А здесь его берут и посылают в пилотскую школу? Вот бы там было не хуже, чем в Качинской… О ней ему рассказывал пилот, которого после посадки на поле за городом буквально облепили местные мальчишки. Ваське тогда даже удалось дотронуться до человека, побывавшего в небе. Если Сандер не брешет, то это действительно здорово!

Только вот бы еще понять, где они с Иваном вообще оказались, и кто эти люди. Ладно, там посмотрим. Он вздохнул и пошел за Сандером в снова возникшую на стене воронку, уже ничуть не боясь ее.

– Ну, надо же, уже спелись! – сокрушался Релир. – И как эти малолетние разбойники друг друга находят? Вы даже представить себе не можете, сколько проблем способен создать один шкодливый мальчишка на корабле! А уж теперь, когда их двое…

– Не, – усмехнулся Иван, – Васята тихо сидеть будет. Он меня знает, ремня в случае чего не пожалею.

– Ох, – вздохнул дварх-полковник. – Иногда мне кажется, что не повредило бы. Да только не принято это у нас.

Он обреченно махнул рукой и сказал:

– Ладно, идемте дальше. Из-за этих двух охламонов я вам так и не рассказал, где мы сейчас. Сами понимаете, что любому кораблю, хоть морскому, хоть звездному, нужно топливо, чтобы двигаться вперед. Вот эти шары и принимают по гиперканалам необходимую энергию с Аарн Сарт, запасают ее, а Асиарх распределяет по мере надобности.

Даша слушала его в пол-уха. Не то чтоб ей было не интересно, просто слишком многое за это утро она успела увидеть. Настолько много, что даже запомнить все было физически невозможно. Девушка уже немного представляла себе размеры дварх-крейсера, и не могла понять, как корабль может быть таким большим. По словам Релира, его длина составляла больше пятидесяти верст! Даже ей было понятно, что крейсер никогда не опускался вниз, все время находясь в космосе. Не было у огромного корабля такой возможности, его бы просто сплющило при посадке. Но самое удивительное – крейсер был живым. В какой-то другой Вселенной существовало загадочное место, где в недрах разумных туманностей Мастера Жизни ордена создавали зародыши будущих дварх-крейсеров и выращивали их. Но полноценным корабль становился только после того, как в нем поселялся дварх и становился его разумом. Или душой, если угодно.

Двархи. Странная раса, никогда не имевшая тел, но способная, если возникало желание, сделать своим телом что угодно. Каким-то образом Командор заинтересовал их в свое время, и они согласились стать душами боевых крейсеров ордена, хотя, судя по словам Релира, особого труда это не составило. Бестелесные отличались редкостным любопытством, и у себя дома чаще всего страшно скучали, все вокруг было привычно. Поскольку Даша успела познакомиться с Асиархом, то не удивилась этому. Его любопытство действительно превышало все возможные пределы. При том, что странному существу перевалило за две тысячи лет…

Кто-то подошел сзади, и Даша увидела Ару. Та весь день не отходила от утешительницы даже на шаг, и это было, в общем-то, неплохо. По крайней мере, с ее черным отчаянием удалось справиться. Да, Ара часто плакала, но умирать уже не собиралась. Слава Господу, опомнилась! Правда, было еще кое-что. Даша искоса взглянула на черноволосую аарн, и ей вспомнилось случившееся утром. Девушка отчаянно покраснела при этом воспоминании. Хотя и Вериль, и Релла долго убеждали ее, что все в порядке, что ничего страшного не произошло, Даша до сих пор ощущала себя не в своей тарелке. А если точнее, ей было очень стыдно.

Девушка еще не встала, нежась в мягкой и чистой постели. Почему-то этой ночью она спала обнаженной, что было для нее необычно, и это обстоятельство тоже сыграло свою роль в случившемся немного позже. Внезапно до нее донеслись тихие всхлипывания, это проснулась Ара и сразу начала плакать. Даша бросилась к ней успокаивать, утешать. Шептала девушке на ухо что-то ласковое, обнимала, гладила, и та постепенно пришла в себя. Но Даша поначалу не обратила внимания, что Ара начала ластиться к ней, как ластится порой котенок, жаждая ласки.

Окончательно Даша поняла, что происходит, только увидев черноволосую голову Ары между своих ног. Первым побуждением было вскочить, возмутиться, убежать, даже устроить скандал. Но она не смогла, почему-то показалось, что оттолкнуть сейчас Ару – означает убить. Откуда пришла эта уверенность? Непонятно, но Даша не сомневалась в своей правоте. И просто растерялась, предоставив Аре возможность делать все, что пожелает. А та времени зря не теряла.

Не прошло и минуты, как Даша ухнула с головой в какой-то темный омут, и все вокруг перестало иметь какое-либо значение. Она кричала, извивалась, стонала, умоляла Ару не останавливаться. Что в точности делала с ней черноволосая аарн, девушка потом и вспомнить не могла, но испытывала жгучий стыд из-за того, что это чудовищное извращение ей понравилось. Чуть позже она, страшно смущаясь, рассказала о случившемся Вериль, но та не поняла в чем проблема.

– Так это же очень хорошо! – удивленно сказала Целительница. – Я не думала, что Ара в первое утро после случившегося сможет сойтись с кем-нибудь. Просто великолепно! Наверное, произошло запечатление, иначе ничего бы у вас не получилось. Я крайне довольна, это ей сильно поможет. Да и тебе несколько оргазмов только на пользу пойдут. У тебя некоторый гормональный дисбаланс, а это лучший способ с ним справиться.

– Но ведь… – ошеломленно пробормотала Даша, щеки которой заалели так, что о них спички зажигать можно было.

– Забудь предрассудки мира зла, – рассмеялась Вериль. – Нет ничего стыдного в том, чтобы подарить и получить в дар немного любви и нежности. Ничего плохого не случилось.

– Но мне стыдно… – простонала девушка. – Как я могла…

– Это только пока, – нежно погладила ее по щеке Целительница. – После Посвящения ты все поймешь сама. Постарайся не относиться к этому с таким предубеждением, Ара очень нежная и ласковая девочка, глупенькая пока, конечно, но это с возрастом пройдет.

– А что мне делать, если она снова начнет? – сквозь слезы спросила Даша.

– Мой совет, – усмехнулась Вериль, – сделай ей то же самое, что она сделала тебе. Главное, не бойся, никому от вашей любви вреда не будет. Пойми это, девочка. Прошу тебя, не отталкивай ее сейчас, она только начала немного отходить от шока. Да и присохла уже к тебе. Так получилось, ты уж извини…

– Да я понимаю, – тяжело вздохнула Даша. – Чувствую, что нельзя ее отталкивать. Но мне все равно стыдно, особенно оттого, что мне понравилось. Ведь это грех!

– Грех – убивать любовь, а не принимать ее. Вот убийство любви действительно страшный и непростительный грех. И за этот грех Создатель спрашивает сполна.

– Может, ты и права… – потупилась девушка. – Но я с детства знала, что так делать нельзя.

– А ты никогда не задумывалась, – ласково посмотрела на нее Целительница, – почему вся любовь, кроме узаконенной Церковью, считается грехом? Кому это выгодно? Кому нужно, чтобы люди страдали?

– Нет… – удивленно посмотрела на Вериль Даша, о таком она действительно никогда не думала.

– А ты подумай. Сама подумай, ничего подсказывать я тебе не стану, в этих вопросах человек должен доходить до истины самостоятельно. И часто эта истина у каждого своя.

– Но что мне делать? – растерянно спросила девушка. – Я ведь понятия никакого не имею о том, что мне нужно делать, если она снова… Ведь она еще хочет, мне почему-то так кажется.

– Присаживайся сюда, – рассмеялась Целительница и показала на кресло напротив. – Я тебе расскажу.

При воспоминании об этом уроке Даша заливалась краской пуще прежнего. Вещи, о которых рассказала Вериль, ей в голову никогда не приходили. Да и не могли прийти – при ее-то воспитании! Девушка резко выдохнула и помотала головой, пытаясь прийти в себя. Да, урок, данный Целительницей, она долго не забудет. Вериль, ничуть не стесняясь, разделась догола и прямо на себе начала показывать чувствительные точки женского тела. И объяснять, каким образом лучше воздействовать на каждую, чтобы доставить партнерше максимальное наслаждение.

Даша запомнила немногое из всего этого, но и того, что запомнила, оказалось вполне достаточно, чтобы мучиться от стыда. Каким-то уголком сознания она понимала, что Целительница по-своему права, но ничего поделать с собой не могла. Вот и теперь она украдкой поглядывала на Ару, а та ощущала ее стыд и тоже чувствовала себя неуютно.