Онлайн чтение книги Пеппи Длинныйчулок на острове Куррекурредутов
Пиппи вправляет мозги Джиму и Букку

Зубы акулы успели лишь оцарапать кожу на ноге у Томми, и когда Томми успокоился, он захотел еще раз попробовать попасть в большой грот. Тогда Пиппи скрутила веревку из луба гибискуса и крепко привязала ее к камню. Затем она легко, точно стебель, поползла наверх, к гроту, и надежно укрепила там второй конец веревки. И тогда даже Анника осмелилась вскарабкаться наверх, в грот. Когда есть крепкая веревка, за которую можно держаться, то это ведь не такое уж большое искусство.

Удивительный был этот грот! И такой большой, что для всех детей без труда нашлось там место.

— Этот грот чуть ли не лучше дуплистого дуба у нас дома, около Виллы Вверхтормашками, — сказал Томми.

— Нет, не лучше, но такой же хороший, — сказала Анника, почувствовавшая, как слегка закололо ее сердце при мысли о том дубе у них дома, и не желавшая признать, будто что-нибудь может быть лучше него.

Момо показал белым детям, сколько кокосовых орехов и плодов хлебного дерева припасено в гроте. Там можно было прожить много недель, не рискуя умереть с голоду. Потом вперед вышла Моана и показала выдолбленную бамбуковую палку, битком набитую снизу доверху редчайшими жемчужинами. Она подарила Пиппи, Томми и Аннике по целой горсти жемчужин.

— Красивыми штучками играют на здешнем острове, — сказала Пиппи.

Как здорово было сидеть в гроте и смотреть оттуда на залитое солнцем, сверкающее море! И как приятно лежать на животе и плевать вниз, в воду. Томми объявил соревнование: кто дальше плюнет. Момо был настоящим чемпионом по плевкам. Но где ему победить Пиппи! У нее был способ плеваться сквозь щербинку между передних зубов — способ, с которым никакой иной не мог сравниться.

— Если нынче в Новой Зеландии пойдут ливневые дожди, то это моя вина, — заявила Пиппи.

Зато Томми и Аннике пришлось совсем плохо.

— Белые дети не умеют плевать, — с чувством собственного превосходства сказал Момо.

Он не считал Пиппи по-настоящему белым ребенком.

— Белые дети не умеют плевать? — возмутилась Пиппи. — Да ты и сам не знаешь, что болтаешь! Плевки на большое расстояние, плевки в высоту и плевки во время прыжков! Посмотрел бы ты на фрёкен, учительницу Томми и Анники! Вот кто умеет плеваться! Она заняла первое место в соревнованиях по плевкам во время прыжков. Когда она бегает по кругу и плюется, весь город ликует!

— Эх! — только и сказали Томми с Анникой.

Прикрыв глаза рукой, Пиппи взглянула на поверхность моря.

— Там плывет корабль, — сказала она, — маленький-премаленький пароходик. Удивляюсь, и чего ему только здесь надо?

В самом деле, было чему удивляться. Кораблик на всех парах приближался к острову Куррекурредут. На борту, кроме нескольких черных матросов, находилось также двое белых мужчин. Их звали Джим и Букк. Это были черноволосые грубые парни, похожие на бандитов. Да они и были настоящими бандитами.

Однажды, когда капитан Длинныйчулок покупал нюхательный табак в той самой лавочке на острове, там одновременно оказались и Джим с Букком. Они увидали, как капитан Длинныйчулок выложил на прилавок несколько необыкновенно больших и красивых жемчужин. И они услыхали, как он говорил, что на острове Куррекурредут дети играют такими жемчужинами в пульку. С того самого дня бандиты преследовали только одну-единственную цель: отправиться в Куррекурредутию и попытаться разыскать эту кучу жемчужин. Они знали, что капитан Длинныйчулок был ужасающе силен, да и матросы экипажа с «Попрыгуньи» внушали им почтение. Поэтому они решили улучить такой миг, когда все мужчины отплывут с острова на какую-нибудь охоту. Теперь случай им благоприятствовал. Спрятавшись за островом, неподалеку от него, Джим и Букк увидели в свои бинокли, как капитан Длинныйчулок и все матросы, а также все куррекурредуты отплывают с острова. Они ждали только, пока все каноэ не скроются окончательно из виду.

— Встать на якорь! — закричал Букк, когда пароход подошел к самому острову.

Пиппи и все дети молча наблюдали за бандитами из грота. Те бросили якорь. Джим и Букк спрыгнули в ялик и поплыли к берегу. Черным матросам был отдан приказ оставаться на борту.

— Сейчас мы тайком проберемся в селение и застанем их врасплох, — сказал Джим. — Дома, верно, одни женщины да дети.

— Да, — согласился Букк. — А вообще-то в каноэ было ужасно много женщин, и я склонен думать, что на острове остались одни лишь дети. Надеюсь, что они как раз играют в пульку, ха-ха-ха.

— Почему же? — крикнула из грота Пиппи. — Вас что, особенно забавляет игра в чехарду? А я думала, что так же весело играть в козла!

Джим и Букк удивленно обернулись и увидели, как наверху из грота высовывают головы Пиппи и другие дети. Восторженная усмешка расплылась на лицах бандитов.

— Вот и детеныши, — сказал Джим.

— Отлично! — произнес Букк. — Матч с ними не составит для нас труда.

Но на всякий случай они решили пойти на хитрость. Ведь откуда им знать, где детеныши прячут свой жемчуг, и поэтому лучше заманить их дружелюбием и приветливостью. Они притворились, будто приплыли на остров куррекурредутов вовсе не для того, чтобы завладеть жемчугом, а только ради небольшой приятной экскурсии. Им было жарко, они вспотели, и Букк предложил для начала искупаться.

— Я только поплыву обратно к нашему судну и возьму плавки, — предложил он.

Так он и сделал. Между тем Джим одиноко стоял на берегу.

— Хорошее здесь место для купанья? — обратился он к детям заискивающим голосом.

— Отличное, — ответила Пиппи. — Особенно для акул. Они купаются здесь каждый день.

— Болтовня! — буркнул Джим. — Никаких акул здесь не видно.

Но, во всяком случае, он немного забеспокоился, и когда Букк вернулся обратно с плавками, он сообщил ему, что сказала Пиппи.

— Чушь! — возмутился Букк. И, обращаясь к Пиппи, закричал: — Это ты говоришь, что купаться здесь опасно?

— Нет! — ответила Пиппи. — Этого я никогда не говорила.

— Как! — сказал Джим. — Может, ты не говорила, что здесь водятся акулы?

— Да, это я говорила. Но то, что это опасно, — не-а, я не собираюсь утверждать, что это так. Мой дедушка, мамин папа, сам купался здесь в прошлом году.

— Ну, тогда ладно, — сказал Бук к.

— И дедушка вернулся домой из больницы уже в нынешнюю пятницу, — продолжала Пиппи. — С самыми клевыми деревянными ногами, какие когда-нибудь выпадали на долю какому-либо старикашке.

Она задумчиво сплюнула в воду.

— Так что совершенно нельзя утверждать, что это опасно. Хотя часть рук и ног остается у акулы, если тут купаться. Но раз деревянные ноги стоят не больше одной кроны пара, то я не думаю, что вы из ничтожной жадности откажетесь от освежающего купанья.

Она еще раз сплюнула.

— Вообще-то мой дедушка как ребенок. Он говорит, что этим ногам просто цены нет, когда выходишь из дому и ввязываешься в драку.

— Знаешь, что я думаю? — сказал Букк. — Я думаю, что ты врешь. Твой дедушка, должно быть, старый человек. Он, верно, не ввязывается ни в какие драки.

— Он не ввязывается?! Он самый злобный из всех, кто когда-либо тяпал своего врага по черепушке деревянной ногой. Он жить не может, если не подерется и утром и вечером. Он тогда в бешеной злобе кусает самого себя за нос.

— Болтовня! — отрезал Букк. — Никто не может кусить самого себя за нос.

— А вот и может! — заверила его Пиппи. — Тогда он залезает на стул.

Букк немного поразмыслил над этим заявлением, но потом ругнулся и сказал:

— Я не в силах дольше слушать твои глупые россказни. Идем, Джим, разденемся.

— Вообще-то, должна вам сказать, — продолжала Пиппи, — что у дедушки самый длинный нос в мире. Он держит пятерых попугаев, и все пятеро помещаются у него на носу.

Но тут Букк просто рассвирепел.

— Знаешь что, ты, рыжая бестия? Ты и вправду самая лживая девчонка в мире, какую мне только доводилось встречать! И тебе не стыдно? Неужто ты в самом деле хочешь мне внушить, что пятеро попугаев могут сидеть на носу твоего дедушки? Признавайся, что это вранье!

— Да, — горестно сказала Пиппи, — да, это вранье.

— Вот видишь, — удовлетворенно заметил Букк. — Что я говорил!

— Это — жуткое, ужасное вранье, — еще более горестно сказала Пиппи.

— Да, я это сразу понял, — произнес Букк.

— Потому что пятому попугаю, — заорала, разразившись слезами, Пиппи, — приходится стоять на одной ноге!

— Убирайся к черту! — выругался Букк.

И вместе с Джимом он зашел за куст переодеться.

— Пиппи, у тебя ведь нет никакого дедушки, — упрекнула подругу Анника.

— Не-а, — сказала Пиппи. — А разве он обязательно должен быть?

Букк первым натянул на себя плавки.

Элегантно нырнув со скалы в море, он отплыл от берега. Дети, сидевшие наверху в гроте, с напряженным интересом смотрели на него. И увидели вдруг плавник акулы, который блеснул на миг над поверхностью воды.

— Акула, акула! — закричал Момо.

Букк, который с величайшим удовольствием месил воду, повернул голову и увидел, что навстречу ему движется ужасное кровожадное чудовище.

Пожалуй, никогда на свете никто не плавал с такой быстротой, как это сделал Букк. За две минуты он достиг суши и ринулся вон из воды на берег. Он был взбешен и напуган и, казалось, думал, будто Пиппи виновата в том, что в воде водятся акулы.

— Есть у тебя совесть, девчонка! — завопил он. — Ведь море кишмя кишит акулами!

— А разве я утверждала что-нибудь другое? — спросила Пиппи, мило наклонив головку набок. — Я ведь не всегда вру, понятно?

Джим и Букк зашли за куст и снова оделись. Они решили, что теперь самое время подумать о жемчуге. Кто его знает, сколько времени собираются отсутствовать капитан Длинныйчулок и другие!

— Послушайте-ка, малыши, — сказал Букк. — Я слышал, как кто-то говорил, будто бы в здешних местах хорошо ловится жемчуг. Не знаете ли вы, это — правда?

— Правда ли это! — воскликнула Пиппи. — Куда ни пойдешь внизу по морскому дну, раковины с жемчужинами так и трещат под ногами. Спускайся вниз и посмотри. Тогда сам увидишь.

Но Букк не захотел спускаться вниз.

— В каждой раковине — большие жемчужины, — продолжала Пиппи. — Примерно такие, как эта.

Она выставила гигантскую сверкающую жемчужину.

Джим и Букк так оживились, что едва могли устоять на месте.

— И много у вас там таких? — спросил Джим. — Мы бы хотели их у вас купить.

Это было сплошное вранье! У Джима и Букка не было денег, чтобы покупать жемчужины. Они хотели раздобыть их хитростью.

— Да, пожалуй, у нас тут, в гроте, по меньшей мере пять-шесть литров жемчужин, — ответила Пиппи.

Джим и Букк не могли скрыть своего восторга.

— Отлично! — воскликнул Букк. — Идите сюда с ними, мы купим их все сразу.

— Ну уж фигушки! — возмутилась Пиппи. — А вы подумали, чем тогда бедные дети станут играть в пульку?

Понадобился целый час бесполезных разговоров, прежде чем Джим и Букк поняли, что им не удастся выманить у детей жемчужины. Но что нельзя получить хитростью, то можно взять силой. Теперь они ведь знали, где находится жемчуг. Нужно было только вскарабкаться наверх, в грот, и взять их.

Вскарабкаться наверх, да, вот именно. Пока шли рассуждения и разговоры, Пиппи осторожно убрала лубяную веревку. Теперь она в полной сохранности лежала в гроте. Попытка вскарабкаться наверх вовсе не казалась Джиму и Букку безумно заманчивой. Но никакого другого выхода явно не было.

— Полезай ты, Джим, — сказал Букк.

— Нет, полезай ты, Букк, — сказал Джим.

—  Полезай ты, Джим,  — приказал Букк.

Он был сильнее Джима. Так что Джим начал карабкаться наверх. Он отчаянно хватался за все уступы, до которых мог дотянуться. Холодный пот лил у него по спине.

— Ради бога, держись крепче, чтобы не плюхнуться вниз, — ободряюще сказала Пиппи.

И тогда Джим рухнул вниз. Букк бесновался, орал и ругался на берегу. Джим тоже закричал, потому что увидел, как две акулы держат курс по направлению к нему. Когда они были уже на расстоянии не больше метра от него, Пиппи бросила вниз кокосовый орех, и он упал прямо перед ними. Это испугало акул как раз на то время, которое понадобилось Джиму, чтобы успеть доплыть до берега и влезть наверх, на невысокое плато. Вода стекала с его одежды, и вид у него был крайне жалкий.

Букк стал ругать его.

— Попробуй сам — увидишь, как это легко, — посоветовал Джим.

— Я хотя бы покажу тебе, как это нужно делать. — Букк рассердился и стал карабкаться наверх.

Все дети смотрели на него. Анника даже чуточку испугалась, когда он стал подниматься все ближе и ближе.

— Ой, ой, туда не ползи, а не то плюхнешься вниз, — предупредила Пиппи.

— Куда? — спросил Букк.

— Туда! — сказала Пиппи и показала вниз.

Букк посмотрел себе под ноги.

— Что за дела! Если так пойдет дальше, понадобится слишком много кокосовых орехов, — минуту спустя сказала Пиппи, бросая еще один кокосовый орех, чтобы помешать акулам съесть Букка, беспомощно барахтавшегося в воде.

Но тот все-таки поднялся на берег, злой, как шмель, и ничуть не испуганный. Он тотчас стал снова карабкаться вверх, так как вбил себе в голову, что ему непременно надо попасть в грот и завладеть жемчужинами.

На этот раз дело пошло лучше. Когда он уже почти совсем достиг входа в грот, он ликующе закричал:

— Ну, детеныши, сейчас вы все получите сполна за все ваши штучки!

Тогда Пиппи высунула из грота указательный палец и ткнула его в живот.

— Бульк! — послышалось с моря.

— Тебе не мешало бы самому захватить с собой кокосовые орехи, когда ты полез наверх! — закричала ему вслед Пиппи, угостив следующую акулу кокосовым орехом по морде.

Но тут приплыло множество акул, и она была вынуждена сбросить в море целую кучу кокосовых орехов. Один из них угодил Букку прямо в голову.

— О, святой крест , это — ты? — спросила Пиппи, когда Букк заорал благим матом. — А сверху… ну прямо вылитая акула! Огромная и противная.

Джим и Букк решили выждать, когда дети покинут грот.

— Когда проголодаются, им придется смотаться оттуда, — злобно сказал Букк. — И тогда они увидят кое-что другое.

И он закричал детям:

— Мне жаль вас, но вам придется сидеть в гроте, пока не сдохнете от голода!

— У тебя доброе сердце, — похвалила бандита Пиппи. — Но ближайшие две недели тебе беспокоиться нечего. А потом мы, может быть, начнем для разнообразия есть кокосовые орехи.

Разбив большой кокосовый орех, она выпила молоко и стала есть дивную сердцевину.

Джим и Букк выругались. Солнце уже садилось, и они начали устраивать себе на берегу ночлег. Они не осмелились подгрести к судну и переночевать там, потому что дети могли бы выбраться из грота и удрать со всеми жемчужинами. Бандиты улеглись на камни в своей мокрой одежде. Это было ужасно неприятно.

А наверху, в гроте, сидели дети и, поблескивая глазами, ели кокосовые орехи и пюре из плодов хлебного дерева. Это было так вкусно, да и вообще все было жутко интересно! Время от времени они высовывали головы, чтобы взглянуть на Джима и Букка. Было уже так темно, что они едва могли разглядеть их на берегу. Но зато они слышали, как ругаются бандиты.

Внезапно начался проливной дождь, как это порой случается в тропиках. Потоки воды хлынули вниз с неба. Пиппи высунула самый-самый кончик носа из грота.

— И везет же людям! — закричала она Джиму и Букку.

— Что ты имеешь в виду? — с надеждой спросил Букк. Он подумал, что дети, быть может, уже раскаялись и хотят отдать им жемчужины. — Что ты имеешь в виду, говоря, что нам везет?

— Да подумать только, вечно вам везет! Вы ведь уже были промокшие, когда начался этот ливень. А не то бы вы промокли от нового дождя, верно?

Слышно было, как кто-то выругался внизу, но невозможно было различить, кто это — Джим или Букк.

— Спокойной ночи, спокойной ночи, спите хорошенько, — пожелала им Пиппи. — И мы собираемся сделать то же самое.

Все дети улеглись на пол грота. Томми и Анника пристроились поближе к Пиппи и держали ее за руку. Им было так хорошо! В гроте было в меру тепло и уютно. За стенами грота шумел дождь.