Онлайн чтение книги Жанна д'Арк Personal Recollections of Joan of Arc
ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Жак, брат Жанны, умер во время великого руанского суда. Сбылось все предреченное Жанной на лугу, в тот день, когда она сказала, что мы, остальные, пойдем на войну.

Ее бедный, старый отец не смог пережить известия о ее мученической кончине — сердце его не выдержало. Матери Жанны была назначена пенсия от города Орлеана, и она прожила еще долго, пользуясь этим пособием. Через двадцать четыре года после смерти своей знаменитой дочери она совершила путешествие в Париж, зимой, и присутствовала на открытии совещания в соборе Парижской Богоматери — то был первый шаг к Восстановлению. Париж был переполнен народом, собравшимся со всех концов Франции; и они спешили взглянуть на почтенную старушку, и нельзя было не умилиться, созерцая, с каким благоговением растроганная толпа расступается перед ней, идущей в собор, где ее ожидали великие почести.

Коснусь теперь Суда Восстановления. Жанна короновала короля в Реймсе. Вместо награды он предоставил врагам возможность затравить ее насмерть, а сам не сделал ни единой попытки спасти ее. В продолжение двадцати трех лет он был равнодушен к ее памяти; равнодушен к клейму осуждения, которым попы запятнали ее доброе имя, мстя за все, что она сделала для спасения его самого и его державы; равнодушен к тому, что Франция устыдилась своего позора и начала мечтать о восстановлении доброй славы Освободительницы. Все это время он был равнодушен. Потом он вдруг переменил образ мыслей и начал сам требовать, чтобы бедной Жанне была оказана справедливость. Почему это? Почувствовал ли он, наконец, благодарность? Или угрызения совести подступили к его жестокому сердцу? Нет, он руководствовался более ценными соображениями — ценными в глазах таких людей, как он. Дело в том, что к этому времени, когда англичане были окончательно вытеснены из Франции, они начали поговаривать, что король получил свою корону благодаря женщине, которую церковный суд признал сообщницей сатаны и сжег на костре как колдунью; а потому, можно ли считать его настоящим, правомочным королем? Конечно, нет. Никакой народ не позволил бы такому королю оставаться на престоле.

Надо было приниматься за дело, и король больше не медлил. Вот почему Карл VII начал вдруг заботиться об оказании справедливости своей благодетельнице.

Он обратился к Папе; Папа назначил коллегию богословов и поручил ей ознакомиться с событиями жизни Жанны и сообщить свое заключение. Коллегия заседала в Париже, в Домреми, в Руане, в Орлеане и в других местах и в течение нескольких месяцев трудилась над этой задачей. Были исследованы отчеты суда над Жанной; были допрошены и Бастард Орлеанский, и герцог Алансонский и д'Олон, и Пакерель, и Курсель, и Изамбар де ла Пьер, и Маншон, и я, и многие другие, чьи имена знакомы вам по моим рассказам; кроме того, были вызваны больше ста свидетелей, чьи имена вам не столь знакомы: друзья Жанны из Домреми, Вокулера, Орлеана и других мест, — и многие судьи и очевидцы руанского суда, отречения и мученичества. И после такого всестороннего исследования личность Жанны, как и ее жизнь, была признана безупречной, непорочной, и это решение было занесено в отчет как окончательное и неизменное.

Приятно было слушать, как герцог Алансонский восхвалял военные дарования Жанны и когда Бастард красноречиво подтверждал этот хвалебный отзыв и затем начинал рассказывать, как кротка и добра была Жанна и сколько в ней было огня, стремительности, веселого лукавства, нежности, сострадания — всего чистого, благородного и прекрасного. Своим описанием он словно воскресил ее, и мое сердце болезненно сжалось.

Я окончил историю Жанны д'Арк, этого дивного ребенка, этой недосягаемо высокой личности, этой души, которая была беспримерно свободна от какого-либо корыстолюбия, эгоизма или тщеславия. В ней вы не найдете и следа этих побуждений, а разве можно сказать то же самое о каком-нибудь другом деятеле всемирной истории.

У Жанны д'Арк любовь к отечеству была не только чувством, но и страстью. Жанна была гением Патриотизма; она была воплощенным, олицетворенным Патриотизмом, ощутимым и видимым.

Любовь, Милосердие, Сила, Война, Мир, Поэзия, Музыка — все эти понятия можно олицетворять как угодно; но стройная девушка, в расцвете своей первой весны, с мученическим венцом на голове, держащая в руке меч, которым она разрубила оковы отечества, — не будет ли она, и только она, служить олицетворением Патриотизма до скончания веков?