Онлайн чтение книги Пламя над бездной
Глава 4

Странник с Грамотеем весь день следили за приготовлениями к атаке. Пехота выстроилась на склоне к западу от места падения, за нею – стрелки и огнеметчики в построении «коготь». Отдают ли обитатели Замка Шкуродера себе отчет в том, с кем намерены воевать? Двое жарко спорили. Джакерамафан полагал, что отдают: их обуяла гордыня и стремление попросту ухватить добычу.

– Они добираются до глоток прежде, чем враг успеет сообразить, что началась битва. Раньше это срабатывало.

Странник ответил не сразу. Грамотей, может, и прав. Он пятьдесят лет не был в этой части мира. Тогда о культе Шкуродера знали мало (и считали его не больно-то интересным в сравнении с себе подобными).

Иногда путешественники сталкиваются с предательством, но куда реже, чем склонны воображать домоседы. Чаще их встречают дружелюбно, с интересом слушают рассказы о том, что происходит в мире, – особенно если гость никому не угрожает. Когда же предательство случается, ему обычно предшествует эдакая лапомерка: местные пытаются оценить, насколько могучи чужаки и какую выгоду можно извлечь из их гибели. Прямые атаки, без переговоров, довольно редки. Обычно это означает, что противник столь же хитроумен, сколь и безумен.

– Не знаю. Они расположились в засаде. Но возможно, что шкуродерники погодят с атакой и сперва возьмутся за переговоры.

Текли часы. Солнце сместилось к северу. От дальней оконечности упавшей звезды исходил шум. Скверно, что отсюда ничего не видно.

Засевшие в засаде бойцы не шевелились. Бежали минуты… и вот показался первый гость с небес или по крайней мере его часть. У чужака было по четыре ноги на элемента, но перемещался он только на задних. Ну и клоун! Впрочем… ага, передними лапами он удерживает предметы. Ни разу не использовал пасть, да и вряд ли плоским ртом можно что-нибудь как следует ухватить. Передние лапы чужака удивительно гибкие. Синглетный элемент легко может пользоваться инструментами.

Они слышали разнообразные звуки общения, даже когда видны были только три элемента. Через некоторое время послышались куда более высокие звуки связной мысли. «Господи, до чего шумная эта тварь». На таком расстоянии звуки путались и искажались. Тем не менее сходства ни с каким прежде слышанным разумом не было. Даже с обманными звуками некоторых травоядных.

– И что? – прошипел Джакерамафан.

– Я обошел весь мир – это существо к нему не принадлежит.

– Ага. Ты знаешь, оно мне богомолов напоминает. Ну, вот такой высоты… – Он раскрыл пасть дюйма на два. – Полезны для борьбы с садовыми вредителями. Отличные маленькие убийцы.

Гм. Страннику эта аналогия не пришла на ум. Богомолы милы и безвредны, по крайней мере так принято считать. Но он знал, что их самки поедают собственных партнеров. Только представить себе подобных существ гигантского размера и со стайным мышлением… Может, и хорошо, что с ними сейчас нельзя поздороваться.

Прошло полчаса. Чужак выносил наружу свой груз, а стрелки-шкуродерники подползали ближе. Пехота выстроилась в формации для атаки.

Между шкуродерниками и чужаком замельтешили стрелы. Один элемент чужака сразу упал, и мысли его затихли. Остальные укрылись за летающим домом. Бойцы ринулись вперед, держась так, чтобы не мешать мыслям; вероятно, они рассчитывали захватить чужака живым.

Но тут линия атакующих смялась, не дойдя до чужака многих ярдов. Не было ни стрел, ни вспышек. Солдаты просто падали замертво. На миг Странник подумал, что шкуродерники наконец откусили больше, чем сумеют проглотить, но тут за первой волной покатилась вторая. Элементы продолжали падать, но их уже обуяла ярость убийства, оставляя в плену чисто животных инстинктов. Наступление медленно продвигалось, арьергардные бойцы лезли по трупам товарищей. Еще один элемент чужака упал. Как странно: он еще слышал шепотки мыслей. По темпу и тону – такие же, что и до атаки. Как можно настолько владеть собой при угрозе всесмерти?

Прозвучал повелительный свист, и орава расступилась. Вперед метнулся боец, излил жидкое пламя. Летающий дом, как тушу на прутьях, объяли огонь и дым.

Викврэкрам выругался про себя. Чужаку хана.

О раненых и покалеченных шкуродерники не слишком заботились. Серьезно пострадавших грузили на волокуши и оттаскивали подальше, чтоб их крики не мешали остальным. Чистильщики отогнали фрагментных бойцов от летающего дома. Фраги слонялись по неровному лужку, то тут, то там возникали мимолетные стайки. Некоторые целеустремленно блуждали среди раненых, игнорируя вопли и пытаясь обрести себя.

Когда шум битвы стих, явились трое белокурточников. Слуги Шкуродера проникли под летающий дом. Одного долго не было видно: вероятно, он даже внутрь пролез. Обгоревшие тела двух элементов чужака осторожно – куда осторожнее, чем раненых солдат, – погрузили на волокуши и унесли прочь.

Джакерамафан рассматривал поле боя в свою гляделку. Он перестал прятать прибор от Странника. Белокурточники что-то вынесли из летающего дома.

– Тсс! Там еще мертвые. Наверное, сгорели. На щенков похожи.

Тельца тоже были похожи на богомолов. Их перенесли на волокуши и утащили в сторону: гребень холма закрывал обзор. Наверняка там запряженные керхогами фургоны.

Шкуродерники выставили вокруг места посадки часовых. На склонах долины выстроились десятки солдат. Проскользнуть туда шансов не было.

– Ну что ж, – вздохнул Странник, – они всех перебили.

– Не скажи… Тот первый элемент, которого они подстрелили: не думаю, что он совсем мертвый.

Викврэкрам напряг лучшие свои глаза. Либо Грамотей выдает желаемое за действительное, либо приборчик невероятно обостряет его зрение. Первый подстреленный элемент лежал по другую сторону штуковины с небес. Элемент перестал думать, но это не обязательно означает смерть. Вокруг него столпились белокурточники. Они перенесли существо на волокушу и потянули на юго-запад от места посадки. Не тем путем, что остальных.

– Оно еще живо! У него стрела в груди, но я вижу, что оно дышит. – Грамотей повернул морды к Викврэкраму. – Думаю, надо его спасать.

Мгновение Странник не знал, что сказать, а просто пялился на товарища. Всего в нескольких милях к северо-западу расположен центр всемирного господства клики Шкуродера. На десятки миль вглубь континента господства шкуродерников никто не смел оспаривать. Сейчас их окружает целая армия. Грамотей немного сдал назад, видя изумление Странника, но ясно было, что он не шутит.

– Ну да, я знаю, что это опасно. Но жизнь вообще такова, разве нет? Ты же пилигрим. Ты понимаешь.

– Гм.

Да, это соответствовало репутации пилигрима. Но всесмерти ни одной душе не пережить – а в странствиях возможностей претерпеть полное уничтожение хватало. Пилигримы учатся вести себя осторожно.

Вместе с тем – ничего более захватывающего за все века его странствий не происходило. Познакомиться с чужаками, стать одним из них… перед таким искушением здравый смысл отступал.

– Смотри, – указал Грамотей, – можем спуститься вон там и смешаться с ранеными. Если перейдем через поле, то оттуда глянем, не слишком рискуя, как дела у последнего чужакова элемента. – Джакерамафан уже покидал свой наблюдательный пост и рыскал вокруг в поисках безопасного пути, чтобы не вырисовываться силуэтом против солнца. Викврэкрам пребывал в смятенных чувствах; какая-то часть его желала присоединиться, какая-то – колебалась. Проклятье! Джакерамафан сам признал, что он шпион; у него при себе штукенция, сработанная не иначе как самыми крутыми разведчиками Длинноозерья. Парень наверняка профессионал.

Странник быстро оглядел свою сторону холмов, потом долину. Тиратект или кого другого не видать. Он вылез оттуда, где прятался, и потрусил за разведчиком.

Они старались укрываться от клонящегося к северу солнца в глубоких тенях, перескакивая от пригорка к пригорку там, где теней не было. Незадолго перед тем, как подойти к первому раненому, Грамотей сказал кое-что еще, самое ужасное за этот день:

– Да ладно, расслабься. Я в книжках про все такое читал!

Толпа фрагов и раненых – жуткое, оглушающее разум создание. Синглеты, дублеты, тройки, несколько четверок бесцельно бродили, хныча от потери контроля над собой. В большинстве случаев такая толпа на площади всего нескольких акров мгновенно становилась хором. Странник заметил кое-где проявления сексуальной активности и подобие организованного браузинга, но, в общем-то, над местом этим довлело слишком много боли, чтобы проявились нормальные поведенческие реакции. У Викврэкрама мелькнула мысль: оставят ли шкуродерники, заядлые рационалисты, весь этот сброд раненых для пересборки? Если да, стаи отсюда выйдут странные и калечные.

Несколько ярдов вглубь толпы, и Странник Викврэкрам почувствовал, как сознание ускользает. Сконцентрировавшись как следует, он мог еще вспомнить, кто он и куда должен идти: на ту сторону луга, не привлекая к себе внимания.

Громкие, неприкрытые, чужие мысли колотили его:

…жажда крови и убийства…

…сверкающий металл в руке чужака… боль в ее груди… откашливает кровь, валится на землю…

…как ласков со мной был в тренировочном лагере мой лоскутный брат… Стальной Владыка говорил, что мы – великолепный эксперимент…

…бегу сквозь вереск в сторону чудовища, у того ноги как палки, прыжок с выпущенными когтями, бью монстра в горло, высоко взлетает кровь…

…где я?.. Можно стать частью тебя?.. Пожалуйста…

Странник резко обернулся при этом вопросе: нацеленном, близком. За ним увязался синглет. Отогнав фрагмента, он выбежал на открытое пространство. Впереди обнаружился этот Джаке-как-его-там, едва ли в сильно лучшей форме. Вряд ли их засекут, но Странник начинал сомневаться, что вообще прорвется. Он был всего-навсего четверка, а вокруг клубились синглеты. Справа ярился четверной фраг, хватая всех подряд – двоек и одиночек. Вик, Квк, Рэк и Рам пытались припомнить, зачем сюда приперлись и что тут творится. Сконцентрироваться на прямом восприятии, на том, что происходит здесь и сейчас: тянет копотью от огнемета, роятся черные мушки, налетев на лужи черной крови…

Прошло ужасно много времени: минуты. Вик-Квк-Рэк-Рам глянул перед собой. Он почти вырвался: достиг южной оконечности зоны распада. Подтянул себя на свободное пространство. Часть его выблевала, и он обмяк. Медленно возвращался рассудок. Викврэкрам огляделся, заметил в толпе Джакерамафана. Грамотей был здоровый парень, шестерка, но ему пришлось ничуть не легче. Он шатался, дико вертя глазами, рычал на себя и остальных. Гм. По крайней мере, они отмахали приличный кусок луга, и притом достаточно быстро, чтобы не сильно отстать от тянущих последнего чужацкого элемента белокурточников. Для дальнейшего потребуется покинуть толпу, не привлекая к себе внимания. Гм. Вокруг полно форменных курток шкуродерников… чьи обладатели мертвы. Странник отделил два своих элемента туда, где валялся мертвый солдат.

– Джакерамафан, сюда!

Великий разведчик оглянулся, и в глазах его сверкнуло подобие разума. Выбравшись из толпы, он уселся в нескольких ярдах от Викврэкрама. Гораздо ближе, чем было бы комфортно в нормальных условиях, но после того, что им довелось пережить, близость эта едва ощущалась. Мгновение он валялся пластом, тяжело сопя.

– Прости. Я и не думал, что это так тяжело. Я потерял одну свою… уж не надеялся ее вернуть.

Странник следил за продвижением белокурточников с волокушей. Они двигались в сторону от остальных и через несколько секунд наверняка пропадут из виду. Располагая прикрытием, можно последовать за ними… нет, слишком рискованно. Он начинал мыслить как заправский шпион. Странник стянул с трупа камуфляжную куртку. Прикрытие все равно понадобится; вдруг удастся продержаться здесь ночь и потом приглядеться поближе к летающему дому.

Спустя миг Грамотей увидел, что делает Странник, и начал подбирать куртки для своих элементов. Они блуждали между куч мертвецов, отыскивая форму не очень заляпанную и с отметками, которые, по мнению Джакерамафана, согласовывались между собой. Вокруг валялось множество накладных когтей и боевых топориков. Они вооружились до зубов, хотя котомки пришлось подразгрузить. Требовалась еще только одна куртка, но Рам был так широк в плечах, что подобрать ему ничего не удавалось.

Странник толком не понял, что произошло затем. Крупный фрагмент – тройка – лежал ничком на куче трупов. Наверное, продолжал убиваться горем, даром что его элемент давно испустил дух. В любом случае, фраг оставался почти полностью безмыслен, пока Странник не принялся стягивать с мертвого элемента куртку. Тут послышалось:

– Ты меня не ограбишь!

Он услышал жужжащий гул близкого гнева, а потом боль полоснула Рама по кишкам. Странник, корчась в агонии, повалился на врага. Мгновение пробежало в бездумной яростной драке. Боевые топорики Странника ударяли снова и снова, по мордам стаи брызгала кровь. Когда он пришел в себя, оказалось, что один элемент тройки издох, а остальные удрали, смешавшись с толпой раненых.

Викврэкрам окружил место, где обожгла Рама вспышка боли. Нападавший выпустил когти; Рама располосовало от ребер до паха. Викврэкрам споткнулся, увязнув частью лап в собственных внутренностях. Попытался носами запихать клубки кишок назад в брюхо элемента. Боль отступала, но и небо в глазах Рама постепенно меркло. Странник подавлял подступающие вопли. Я всего лишь четверной, и один мой элемент умирает! Он уже много лет говорил себе, что для пилигрима четыре элемента – слишком мало. Теперь он поплатится за это, пойманный без единой мысли в краю тиранов.

На краткий миг боль отпустила, разум прояснился. Драка не привлекла особого внимания – вокруг и так умирали, насиловали и бросались на всех подряд в приступах безумия. Стычка с участием Викврэкрама просто оказалась более жаркой и кровавой, чем прочие. Белокурточники ненадолго оглянулись в их сторону от летающего дома, но потом снова занялись чужацким грузом.

Грамотей сидел неподалеку, в ужасе взирая на него. Частью себя он подполз ближе, но тут же шарахнулся. Он сражался с собой, пытаясь сообразить, чем может помочь. Странник подумал, не попросить ли его, но это было бы слишком. Грамотей не пилигрим, он не поделится своим элементом добровольно…

Воспоминания хлынули бурным потоком; Рам старался как-то их упорядочить, передать оставшимся элементам знание былого. На миг он увидел себя плывущим на катамаране через Южное море: новоиспеченная стая, с Рамом-щенком; затем пришли воспоминания островитянина, которым Рам явился на свет, и стай, в которых он участвовал до этого. Они вместе обошли весь мир, выжили в трущобах Тропического Коллектива, уцелели на войне с Равнинными Стадами. О, сколько историй они слышали, скольким трюкам обучились, каких сородичей повстречали… Вик Квк Рэк Рам был удивительной стаей: трезвомыслящей, легкого нрава, наделенной странным даром удерживать все воспоминания там, где и должно; потому-то и продержалась она так долго, не разросшись до пятерки или шестерки. Теперь за это придется заплатить великую, самую дорогую цену…

Рам испустил вздох, и небо над ним погасло. Разум Викврэкрама помутился. Не так, как в пылу битвы, когда боевая ярость стирает мысли, не так, как в спокойном сне. Четвертого элемента просто не стало. Остались трое, силившиеся собраться в личность. Тройка стояла, нервно похлопывая друг друга по спинам. Опасность исходила отовсюду, недоступная пониманию. Трое с надеждой глянули в сторону сидящей поблизости шестерки – как ее там звать? Джакерамафан, да? – но та шуганула их. Тройка нервно глянула на толпу раненых. Толпа несла дополнение… и безумие.

Крупный самец с глубокими шрамами на ляжках сидел на краю толпы. Он заметил озиравшуюся тройку и медленно прокрался к ней через открытое пространство. Вик, Квк и Рэк отползли назад, шерсть у них встала дыбом от восторга и ужаса. Элемент со шрамами был по меньшей мере вполовину тяжелее любого из них.

Где я?.. Можно стать частью тебя?.. Пожалуйста…

Мольба самца несла далекие, смятенные и почти недоступные воспоминания: о крови и сражениях, о военных тренировках, им предшествовавших. Существо отчего-то страшилось этих сцен. Опустив морду, всю в запекшейся крови, на землю, самец на брюхе пополз к ним. Остальные чуть не кинулись наутек; перспектива случайного слияния пугала их всех. Они отползали все дальше, на лужок. Самец приближался, но медленно, не переставая ползти. Квк облизала губы и осторожно подошла к незнакомцу. Вытянула шею, обнюхала его горло. Вик и Рэк подползали с флангов.

На миг осуществилось частичное единение. В поту и крови из ран – слияние в аду. Откуда ни возьмись возникла связная мысль, осенив всю четверку проблеском циничного юмора. Затем единство распалось, и остались трое зверей, лижущих четвертому морду.

Странник обозрел луг новыми глазами. Он распадался лишь на несколько минут. Раненые из Десятого взвода пехоты остались, где были. Слуги Шкуродера продолжали теребить чужацкий груз. Джакерамафан медленно отползал, на мордах его читалась смесь ужаса и восторга. Странник опустил голову и прошипел ему:

– Не беспокойся, Грамотей, тебя я не стану выдавать.

Разведчик застыл.

– Это все еще ты, Странник?

– Более или менее. – Он остался Странником, но Викврэкрамом быть перестал.

– К-как ты сумел? Т-ты же распался…

– Я странник, разве не помнишь? Мы всю жизнь так живем. – В голосе его прозвучал сарказм: сходными трюизмами Джакерамафан обожал потчевать его раньше. Не так уж они далеки от истины. Странник Викврэк…шрам уже чувствовал себя единой личностью. Возможно, из новой комбинации что-то и получится.

– Укх. Э, ну да… А что нам теперь делать?

Шпион нервно озирался во всех направлениях, но в глазах, нацеленных на Странника, тревога была сильней.

Теперь озадачился сам Викврэкшрам. Что он тут делает? Он убил странного врага… э, нет. Это сделал взвод пехоты. Он к этому не причастен, что бы там ни твердила память элемента со шрамом. Они с Грамотеем пришли… спасать чужака, насколько удастся. Странник овладел воспоминаниями и без разбору загреб; они были реальны, они принадлежали прежней личности, которую следовало сохранить. Он глянул туда, где в последний раз заметил элемент чужака. Белокурточники и волокуша с чужаком пропали, но путь их был ясен.

– Мы все еще можем спасти выжившего, – сказал он Джакерамафану.

Грамотей бочком отстранился. От его былой решимости не осталось и следа.

– Только после тебя, приятель.

Викврэкшрам застегнул боевые куртки и стряхнул немного засохшей крови. Потом потрусил через луг, пройдя всего в сотне ярдов от прислужников Шкуродера и враж… летающего дома. Он резко отсалютовал им, но те не обратили внимания. Джакерамафан с парой арбалетов следовал за ним. Он как мог пытался подражать побежке Странника, но опыта у него не было.

Затем они перевалили через гребень холма, под которым развернулась битва, и углубились в тень. Стоны раненых стали тише. Викврэкшрам удвоил скорость, петляя с тропки на тропку, и поспешно спустился по крутому склону. Отсюда была видна гавань: лодки еще привязаны к пристани, и особой возни там не наблюдается. За его спинами Грамотей нес какую-то чепуху. Странник побежал еще быстрее, уверенность его превозмогла обычное смятение новособранной стаи. Новый элемент, тот, со шрамом, был когда-то в стае офицера пехоты. Та стая знала гавань и окрестности замка, а заодно и все пароли, как свои когти.

Еще два поворота, и они обогнали слугу Шкуродера с волокушей.

– Эй! – крикнул ему Странник. – Стальной Владыка велел передать тебе новые инструкции!

При этом первом упоминании Стального Владыки по хребтам его покатился холодок. Прислужник опустил волокушу на землю и развернулся к ним. Викврэкшрам не знал его имени, но помнил по мордам: офицер довольно высокого ранга, самоуверенный выскочка. Странно, что он самолично прет эту волокушу.

Странник замер всего в двадцати ярдах от белокурточников. Джакерамафан наблюдал за ними с тропки выше по склону, стоя так, чтобы арбалетов не было видно снизу. Слуга Шкуродера нервно оглядел Странника, потом поднял глаза на Грамотея:

– Чего надо?

Возможно, он их уже заподозрил? Впрочем, какая разница… Викврэкшрам собрался для убийственного броска… и вдруг зрение его расчетверилось, разум помрачился, как у новичка. Теперь, когда настало время убивать, ужас элемента со шрамом парализовал его решимость. Проклятье! Викврэкшрам судорожно подыскивал нужные слова. Но когда мысли об убийстве покинули его, ожили новообретенные воспоминания:

– Стальной Владыка повелевает нам доставить это создание в гавань. Тебе же, э-э, надлежит возвратиться к той летающей штуковине захватчиков.

Белокурточники облизали губы. Глаза стаи рыскали по форменным курткам Странника и Грамотея.

– Самозванцы! – заверещал вдруг прислужник, сей же миг отделив одного своего элемента к волокуше. Лапы того сверкнули металлом. Хочет убить чужака!

Сверху прилетела стрела, бежавший элемент упал: древко вонзилось ему в глаз. Викврэкшрам занялся остальными, отогнав с передовой новичка со шрамом. На миг разум помутился снова, и он опять стал сам собой. Четыре глотки издали убийственное рычание. Две стаи схлестнулись. Шрам смел с тропы двоих элементов Прислужника. Вокруг засвистели стрелы. Вик Квк Рэк закрутились, рубя топориками все, что стояло на их пути.

Потом все успокоилось, и Странник снова обрел рассудок. Три элемента Прислужника корчились на тропе в смертных муках, обильно поливая землю кровью. Он отпихнул их с дороги туда, где валялись остальные, убитые Шрамом. Никто из вражеской стаи не выжил. Он совершил всеубийство и должен был принять на себя вину за это. Он повалился наземь, зрение опять расчетверилось.

– Чужак, – сказал Грамотей. – Жив еще. – Он стоял вокруг волокуши, принюхиваясь к богомолообразному телу. – Хотя и без сознания. – Он потянул волокушу за оглобли и вопросительно оглянулся на Странника. – Что… что нам теперь делать, Странник?

Странник лежал на грязной земле, собираясь с мыслями. «Действительно, что теперь делать?» Как он умудрился вляпаться в это дерьмо? Единственное объяснение – смятенный ум новособранной стаи. Он просто позабыл, почему спасать чужака бесполезно, а теперь влип в это дело по уши. «Вот же стаеговно». Частью себя он отполз на край тропы и осмотрелся. Вряд ли они привлекли чье-то внимание. В гавани по-прежнему ждали пустые лодки; большая часть пехотинцев оставалась выше, в холмах. Несомненно, слуги Шкуродера намерены оттащить мертвых в форт. А когда соберутся перевозить на Тайный Остров? Или они ждут чьего-то прибытия?

– Может, стырим несколько яликов и поплывем на юг? – предложил Грамотей.

Да уж, гигант мысли. Он что, не врубается, что гавань оцеплена? Пускай им известны пароли, все равно о них доложат с первого же поста. Шанс прорваться один на миллион. Но пока не влился Шрам, не было и такого.

Он обследовал лежавшее на носилках существо. Диковинное, но реальное. И не только существо удивляло, хотя облик его был всего поразительнее. Окровавленная одежда его была из ткани более тонкой, чем Странник видел за всю свою жизнь. Рядом с телом элемента лежала розовая, искусно вышитая подушка. Изменив перспективу, он сообразил, что это, должно быть, произведение чужацкого искусства – на подушке красовалась удлиненная морда какого-то животного.

Ну что же, шанс прорваться через гавань один из миллиона, но некоторые призы стоят подобного риска.

– Спустимся немного дальше, – сказал он.

Джакерамафан тащил волокушу, Викврэкшрам трусил впереди, храня важный вид офицера. Присутствие Шрама облегчало задачу. Элемент был сама воинская доблесть, и только изнутри стаи можно было углядеть его слабости.

Они спустились почти до уровня моря.

Тропа на этом участке расширялась и была вымощена булыжником. Он знал, что форт наверху, но скрыт из виду деревьями. Солнце довольно далеко уклонилось от севера, поднявшись в восточном небе. Везде цвели цветы, белые, красные, фиолетовые, их колыхал порывистый ветер – арктическая растительность извлекала пользу из бесконечного летнего дня. Прогуливаясь по горячим от солнца булыжникам, легко можно было позабыть про засаду в холмах, но вскоре они наткнулись на первый кордон. Линейные и кольцевики – любопытный народ. Не слишком умны, но, пожалуй, эффективней любой стаи за пределами тропиков. Ходили слухи о цепях длиною десять миль, из тысяч элементов. Самая крупная, виденная Странником лично, насчитывала менее сотни. Стоит лишь взять обычную стайку и натаскать их, чтоб стояли ровно, не как стаи, а как индивиды. Если каждый элемент отделен от ближайших соседей всего несколькими ярдами, уровень их интеллекта в общем не слабее тройки. Группа эта как целое вряд ли сильно умней – если идее требуются секунды, чтобы миновать отдельный разум, тебе уже не до глубоких размышлений. Зато линейные очень четко себе представляли, что творится вдоль цепи. Если на кого-то из элементов напали, вся цепь узнавала об этом со скоростью звука. Странник служил раньше в линейных; работенка муторная, но не такая скучная, как у обычного часового. Тяжело скучать, если ты такой дурень.

Вон там! Одиночный элемент вытянул шею из-за дерева и зыркнул на них. Викврэкшрам, разумеется, знал пароль, так что внешний пост они без труда миновали. Но теперь всей цепи стало известно, кто пришел и по какому маршруту движется. И разумеется, обычным солдатам из форта – тоже.

Проклятье! Выхода не было. Только продвигаться, следуя безумному плану. Они с Грамотеем и чужацким элементом миновали еще два внутренних кордона. Он почуял запах моря. Из-за деревьев – в окаймленную скалами гавань. Волны сверкали миллионами серебряных искорок. Меж двух причалов колыхалась большая многостайная лодка. Мачты корабля походили на безлиственный лес. Всего в миле от берега виднелся Тайный Остров. Часть Странника застыла, пораженная, часть не усмотрела в этой картине ничего необычного. Вот он, центр всемирного Движения Шкуродера. Там, высоко в мрачных башнях, исходный Шкуродер занимался опытами, писал труды и строил планы покорения мира.

На причалах было довольно пустынно. Большинство местных выполняли рутинную работу: латали паруса, конопатили лодки. Появление волокуши пробудило в них живой интерес, но приблизиться никто не осмелился. «Нам нужно лишь спокойно добраться до края пирса, обрезать швартовы вон той крайней лодки и отплыть». На причале, пожалуй, хватит стай, чтобы им помешать, – и вой их наверняка привлечет солдат из форта. Если подумать, странно, что еще никто не поднял тревогу.

Эти лодки технически уступали тем, что он видел в Южных морях. Частично различие сводилось к нефункциональным деталям: доктрина Шкуродера воспрещала ненужное украшательство кораблей. Частично же – к функциональным: суда эти могли курсировать как летом, так и зимой и годились для перевозки войск. Впрочем, Странник полагал, что управится с такой лодкой. Он подошел к оконечности причала. Гм. Наконец-то привалила удача: ближайшая к нему справа, с носа и штирборта, двухкорпусная лодка производила впечатление быстроходной и хорошо оснащенной. Надо полагать, разведывательный корабль для дальних походов.

– Тсс, – дернул мордой Грамотей, указав на форт. – Там что-то происходит.

Войска смыкали ряды – готовятся отдать честь? Пятеро прислужников Шкуродера протрусили перед пехотинцами, с башен форта прогудели трубы. Шрам такое уже видел, но Странник не доверял его памяти. Как тогда…

Над фортом взвился красно-желтый флаг. Солдаты и докеры на причале упали на животы. Странник последовал их примеру и зашипел на Грамотея:

– Ложись!

– Э?

– Знамя Шкуродера! Он сам, лично!

– Не может быть!

Шкуродера убили в Республике шесть десятидневок назад. Толпа, порвавшая его на части, порешила заодно и десятки его высокопоставленных сторонников… Однако о том, что идентифицировать удалось все тела Шкуродера, сообщала лишь политическая полиция Республики.

Высоко на башне меж рядов солдат и белокурточников гордо продефилировала единственная стая. Плечи ее сияли серебром и золотом. Грамотей высунулся за кучу снастей одним элементом и тайком выудил свою гляделку. Мгновение спустя послышалось:

– Да чтоб моей душе… Это ж Тиратект!

– Она такой же Шкуродер, как и я, – ответил Странник. Они вместе прошли к Восточным Вратам через Ледовые Клыки. Она с очевидностью новособралась, и процесс интеграции еще не завершился. Она казалась сдержанной и задумчивой, но временами ее пробивало на ярость. Странник чувствовал в Тиратект нечто смертоносное… Теперь он понял, откуда исходило это веяние. По крайней мере некоторые элементы Шкуродера избежали гибели… и они с Грамотеем провели три десятидневки в их компании. Странника пробила дрожь.

У ворот форта стая, звавшая себя Тиратект, развернулась оглядеть солдат и прислужников. Она сделала жест, и снова заревели трубы. Новый Странник узнал этот сигнал: Воззвание. Пришлось подавить порыв последовать за остальными, пока те ползли на брюхах через ворота, возведя очи горе, к Хозяину. Грамотей метнул на него взгляд, и Странник кивнул. Им требовалось чудо, и вот оно – явлено самим врагом! Грамотей медленно переполз на край пристани, перетаскивая волокушу от тени к тени.

Пока что не оглянулся никто. На то имелась причина: Викврэкшрам помнил, что случается с теми, кто проявит неуважение к Воззванию.

– Перетащи это создание в лодку, что закреплена с носа и штирборта, – велел он Джакерамафану. Скатился с пирса и рассредоточился по многостайке. Как приятно снова очутиться на волнах, когда каждого элемента несет в свою сторону! Он обнюхал носовые катапульты, прислушался к поскрипыванию швартовых и корпуса.

Увы, Шрам не моряк и не помнит того, что может оказаться самым важным.

– Ты что ищешь? – прошипел Грамотей высокой речью.

– Люкоблоки. Если они тут и есть, то выглядят совсем не так, как у лодок Южных морей.

– А, это просто, – сказал Грамотей. – Это ж северные волнорезы. Тут откидные панели, а за ними корпус, совсем тонкий. – Два его элемента на секунду скрылись из виду, что-то бухнуло, головы возникли снова, отряхнулись от воды. На мордах проступила удовлетворенная усмешка: он и сам не ожидал такого успеха. «Ты глянь, – словно бы говорила вся его поза, – совсем как в книжках пишут!»

Викврэкшрам и сам уже нашел то, что искал: панели на первый взгляд закрывали каюты отдыха команды, но, когда он их оттянул, оказалось, что за ними деревянный корпус, легко поддавшийся топору. Он высунул одну голову наружу, проверяя, не привлек ли еще внимания, а остальными элементами врубился в люкоблоки. Странник и Грамотей пробежались вдоль носовых бортов многостайки, работая слаженно: если корпус развалится, погоне придется несладко.

Ой! Один из портовых работников оглянулся. Частью себя он продолжал вползать по склону, но частью порывался вернуться на пирс. Снова повелительно взревели трубы, и стая повиновалась. Но на ее тревожные вопли оборачивалось все больше голов.

Укрываться времени не было. Странник опрометью кинулся к выбранной лодке. Грамотей рубил тросы, сочленявшие катамаран с остальным кораблем.

– Ты ходил под парусом? – уточнил Странник.

Дурацкий вопрос, разумеется.

– Ну-у, я читал…

– Ладно! – Странник загнал его в лодку. – Следи, чтоб с чужаком все было в порядке. Сядь и нишкни.

Он и сам управился бы с катамараном, но для этого требовалась сосредоточенность. Чем меньше посторонних мыслезвуков, тем лучше.

Странник отчалил от многостайки. Корабль еще не затонул, но уже заметно погружался в воду. Развернувшись, он багром загнал ближнюю лодку туда, где стояла угнанная ими. Еще пять минут, и над водой останутся только верхушки мачт. Пять минут. Ни за что бы не сработало, кабы не Воззвание Шкуродера. Солдаты в форте вверх по берегу разворачивались, указывая на гавань, все еще скованные присутствием Шкуродера/Тиратект. Сколько пройдет времени, прежде чем какой-то важный чин не решит, что такой угрозе даже Воззвание не помеха?

Он поднял парус. Ветер надул полотнище, подхватил катамаран, и двухкорпусная лодка отчалила от пристани. Странник носился по катамарану, натягивая пастями снасти. Рама больше не было, но память о том, каков на вкус соленый такелаж, вернулась! Он интуитивно натягивал и давал слабину, выжимая всё, что позволял ветер. Узкая, тонкая, лодка летела вперед, мачта из железного дерева скрипела под напором наполнявшего парус ветра.

Шкуродерники ссыпались вниз по склону к гавани. Лучники встали на изготовку, и в воздух полетела туча стрел. Странник дернул снасти, креня катамаран влево по одному борту. Грамотей прыгнул к чужаку, прикрывая того. Со стороны штирборта вода вскипела от стрел, но лишь несколько поразили лодку. Странник снова натянул шкоты, лодка вильнула в другом направлении. Солдаты выбегали на пристань, оглашая берег страдальческими воплями: они увидели, что сталось с их кораблем. Носовые ряды ушли под воду, вся передняя часть корабля. А катапульты-то были именно на носу.

Странник развернул катамаран на прежний курс и устремился прямо на юг, прочь из гавани. Справа по борту теперь проплывала южная оконечность Тайного Острова, с высоким и зловещим Замком. Он знал, что там есть тяжелые катапульты, а в островной гавани – скороходные лодки. Он только начинал понимать, как проворна та, которую они угнали: ну да, стоило раньше сообразить. Самую быструю обычно ставят в угловую позицию на носу, а используют для разведки и погони.

Джакерамафан сгрудился на корме, глядя в сторону материковой гавани. Там сновали солдаты, рабочие и белокурточники, разметавшись по пристани от края до края. Гомон стоял такой, что думать было тяжело, и даже с такого расстояния стало ясно, что враги в ярости и отчаянии. По мордам Грамотея расползлась глуповатая усмешка: он так до конца и не верил, что затея выгорит. Взметнувшись через релинг, он исполнил одним элементом залихватский прыжок. Оскорбительный жест с берега был едва заметен, но враги поняли: далекий мыслерев гнева на миг усилился.

Они уже отплыли далеко на юг от Тайного Острова, и даже замковые катапульты не могли бы их достать. Стаи, клубившиеся на берегу, пропали из виду. Личное знамя Шкуродера, однако, продолжало весело реять на утреннем ветру, мелькая на фоне лесной зелени красной и желтой полосами.

Странник обратил все глаза к узкому проливу, где пасть Китового Острова почти смыкалась с материком. Шрам помнил, что это узкое место хорошо укреплено. Тут бы им и конец, но всех лучников оттуда отозвали для атаки на чужака, а катапульты крепости были на ремонте.

Свершилось чудо! Они живы, на свободе, да еще и прихватили с собой величайшее сокровище всех его странствий. Он так громко завопил от радости, что Джакерамафан аж прижался к палубе. Эхо победных криков еще долго звенело в холмах, зеленых и запятнанных снегом.