Онлайн чтение книги Подкидыш
Глава 21

Когда Белинда услышала новость о том, что она останется с доброй леди на Лора-Плейс, она скорбно посмотрела на герцога и сказала, что предпочитает остаться с мистером Руффордом, потому что леди обычно злятся, и они ей не нравятся.

— Эта леди вам понравится, — твердо сказал герцог. — Она еще молодая и никогда не злится.

Белинда умоляюще посмотрела на него.

— Пожалуйста, мне бы хотелось, чтобы нашелся мистер Мадгли!

— Так и будет. По меньшей мере, если мне удастся обнаружить, где он живет.

Белинда вздохнула.

— Мистер Мадгли не позволит миссис Филлит посадить меня в тюрьму, он женится на мне, и я буду в безопасности.

— Я сделаю все возможное, чтобы найти его, — пообещал герцог.

— Да, но если вы не найдете его, я не знаю, что мне делать, — печально сказала Белинда.

— Чепуха! Мы что-нибудь придумаем для тебя.

— О! Вы женитесь на мне, сэр?

— Нет, этого он не сделает! — заявил Том.

— Почему бы нет? — спросила Белинда, открыв широко глаза.

— Он не такой болван, чтобы думать о женитьбе, как глупая девчонка! — презрительно сказал Том.

Герцог поспешно вмешался:

— Белинда, вы же знаете, что не хотите за меня замуж! Вы хотите замуж за мистера Мадгли!

— Да, хочу, — согласилась Белинда, ее глаза наполнились слезами. — Но дядя Свитин забрал меня от него, и мистер Вейр тоже на мне не женился, что же мне теперь делать?!

— Вы пойдете с леди Хэриет и будете хорошей девочкой, пока я попытаюсь найти мистера Мадгли.

Слезы Белинды высохли. Она с благоговением посмотрела на него и спросила:

— Она леди, сэр?

— Разумеется, она… О, понимаю! Да, леди Хэриет Престижн. она будет очень добра с вами, если вы будете ее слушаться, и она не пошлет вас на каторгу к миссис Филлинг. Но и это не все, — прибавил он, чувствуя, что все еще не убедил ее, — она приедет за вами в очень элегантной карете! На самом деле, в гербовой карете!

— Что это такое?

— С гербом на дверце.

— Я поеду в карете с гербом на дверце? — сказала Белинда, недоверчиво глядя на него.

— Да, вы поедете в такой карете, — заверил он ее.

Том расхохотался.

— Дура! Он же надувает тебя!

Ее лицо помрачнело.

— Нет. Том, если ты не можешь сидеть тихо, убирайся! — резко проговорил герцог.

— Ладно, я уйду. Я пойду посмотреть на интересные места. О, мистер Руффорд, здесь есть несколько отличных магазинов! Мне сказал официант! Вы не будете так любезны, чтобы одолжить мне немного денег — совсем немного! — я клянусь, что не попаду в неприятность и не сделаю ничего, что вам не понравится!

Герцог открыл свой похудевший кошелек.

— Это будет не больше гинеи. Том, потому что мне нужно купить несколько шейных платков, а я совсем сбился с ног.

— Как забавно! — воскликнул Том. — Вы не сможете заплатить по счету, сэр? Но отец заплатит, вы знаете!

Герцог передал ему золотую монету.

— Надеюсь, до этого не дойдет. Вот! Иди, но прошу, не покупай никаких ужасов!

Том с готовностью пообещал не делать этого, поблагодарил его и, не теряя времени, отправился в путь. Тогда герцог убедил Белинду собрать ее веши и вышел, чтобы отправить нарочного к мистеру Мэмблу. К тому времени, как он устроил это и вернулся в «Пеликан», Белинда выполнила задание, позволив себе уродить всего несколько слезинок. Он постарался утещить ее, но обнаружилось, что она расстроилась не из-за предстоящей разлуки, но потому что в окно была видна Уолкот-стрит, которую она хорошо знала и это заставило ее думать о мистере Мадгли, и она очень жалела, что вообще уехала из Бата.

— Ну, не огорчайтесь! — ободряюще сказал герцог. — Вы же вернулись, в конце концов!

— Да, но я боюсь, что, может быть, мистер Мадгли будет недоволен, что я уехала с дядей Свитином, — сказала Белинда, ее губы дрожали.

Герцог одно время считал это вполне возможным, и мог только надеяться, что уязвленный обожатель все простит при виде красоты Белинды. Он, естественно, не сказал этого Белинде, но обратился к задаче направить ее мысли в более радостном направлении. В этом он так преуспел, что к тому времени, как Хэриет вышла у гостиницы из ландо леди Эмплефорд, слезы высохли и она снова улыбалась.

Увидев карету из окна, герцог оставил Белинду, чтобы та надела шляпу, и побежал вниз встречать свою невесту. Она выглядит куда более хорошенькой, подумал он, чем предыдущим вечером. На ее щеках играл румянец, и на ней была шляпка, которая ей очень шла, — с кружевами и розовыми бутонами. Она протянула ему руку в бледно-лиловой перчатке и сказала с озорной улыбкой:

— Бабушку это чрезвычайно развлекло. Она бы поехала со мной, я думаю, если бы могла. Но теперь она редко выезжает, и никогда — до полудня. И я должна сказать тебе, Джилли, я подумала, что лучше не говорить Чарли, что ты приехал в Бат, так как я уверена, он поднимет тебя на смех, если все узнает! Кроме того, ты знаешь, что хотя он и самый любимый из братьев, он никогда не смог бы сохранить секрет.

— Ты совершенно права! — улыбнулся он. — Я не подумал об этом, но я предвижу, что мне придется тратить время, увертываясь от знакомых, которые могут мне встретиться, пока Нитлбед не поможет мне обрести респектабельный вид. Ты не поднимешься? Белинда ждет тебя в гостиной. Я должен предупредить тебя, что она тебя побаивается и опасается, что ты будешь злиться.

— Побаивается меня? — удивленно сказала Хэриет. — О, я уверена, что раньше меня никто не боялся!

— Я уверен, что она перестанет, как только увидит тебя, — ответил он, помогая ей подняться по лестнице. Он ввел ее в гостиную.

— Леди Хэриет приехала за вами, Белинда!

Две девушки несколько мгновений стояли, уставившись друг на друга, Белинда — с детским любопытством, Хэриет — прищурившись, как будто что-то слепило ее глаза. Она ожидала встретиться с красавицей, но у нее не создалось определенного представления о Белинде из того, что она о ней слышала, и Белинда была не готова к такому лучезарному видению. Она почувствовала острую боль, потому что ей казалось невероятным, что герцог не пал жертвой Белинды. Она не могла удержаться и не взглянуть на него и обнаружила, что он смотрит на нее, а не на Белинду, и вопрошающе поднимает брови. Она покраснела и шагнула вперед, говоря своим тихим голосом:

— Здравствуйте. Я рада, что у меня будет возможность насладиться вашим обществом! Я надеюсь, что вам со мной будет хорошо.

— О, да, благодарю вас! — сказала Белинда покорно, приседая. — Но я не люблю подрубать носовые платки, с вашего позволения!

— Нет, в самом деле? Это самая скучная вещь, — согласилась Хэриет, с повеселевшими глазами.

У Белинды отлегло от сердца, но было ясно, что она еще не окончательно примирилась с перспективой жить на Лора-Плейс.

— Я останусь у вас надолго, мэм?

— О, нет, только до тех пор, пока герцог не найдет мистера Мадгли! — сказала Хэриет, догадываясь, что это обещание будет принято с радостью.

Белинда была обескуражена.

— Но я не знаю никаких герцогов! — возразила она. — Я думала, что мистер Руффорд будет искать мистера Мадгли. Вы сами сказали, сэр!

— О, Боже, прости меня, Джилли! — воскликнула Хэриет, порядком смутившись. — Я думала… Я хотела сказать, мистер Руффорд, Белинда!

— Но он не герцог! — воскликнула Белинда, потрясенная.

С таким же виноватым видом, как и Хэриет, Джилли произнес:

— Ну, да, Белинда, так уж получилось, что я герцог! Я хотел сказать вам давно, но это вылетело у меня из головы. Это не имеет значения, вы знаете.

Белинда воззрилась на него с выражением недоверчивости и разочарования на лице.

— О, нет, я уверена, что это вздор! — воскликнув ла она. — Вы дразните меня, сэр! Как будто я не знаю, что герцог куда важнее!

— Он… он очень важный, когда в своей мантии, я вас уверяю! — проговорила Хэриет.

— Ну, — сказала Белинда, разочарованная. — Я думала, что герцог должен быть очень высоким, и красивым, и величавым! Меня еще никогда так не обманывали!

Герцог опустил голову на руки.

— О, Белинда, Белинда! — сказал он. — В самом деле, мне очень жаль: хотелось бы мне не разрушать вашу веру в герцогов!

— Но вы носите пэрскую корону и пурпурную мантию? — спросила Белинда.

— Нет, нет, только одну мантию — из алого полотна!

— Полотна? Убожество! — вскричала она. — Я думала, вы носите бархатную!

— Ах, но она подбита белой тафтой и горностаями! — вздохнул он.

— Джилли, не провоцируй бедного ребенка! — сказала Хэриет, справляясь с дрожащими от смеха губами. — Ведь это только твоя парламентская одежда! Я уверена, что у тебя есть красная бархатная мантия для торжественных случаев, потому что такая есть у папы. Не грустите, Белинда! В самом деле, это очень величественное одеяние, и я покажу вам это на картинке из книги, которая имеется у моей бабушки.

— Мне бы так хотелось увидеть ее, — тоскливо сказала Белинда. — И, конечно, если вы настоящий герцог, сэр, не удивительно, что вы не хотите на мне жениться, если не сможете найти мистера Мадгли! Это совсем не годится, потому что кто слышал, чтобы герцоги женились на подкидышах? Это было бы ужасно!

— Я уверен, что если бы нашелся такой герцог, ему бы очень повезло, Белинда, но вы понимаете, я уже обручен с леди Хэриет.

Она была удивлена этим и, посмотрев рассеянно на него, а потом на Хэриет, вежливо пожелала им счастья. Это известие, казалось, каким-то образом примирило ее с судьбой, и через некоторое время она ушла с леди Хэриет, совершенно удовлетворенная.

Ей очень понравилось ехать в карете, а тактичное предложение хозяйки пройтись вместе по магазинам после полудня, заставило ее сжать обе руки и трепещушим голосом произнести:

— О мисс, вы серьезно? По модным магазинам на Милсом-стрит? Я бы хотела этого больше всего на свете!

— Тогда, мы, конечно, пойдем, — сказала Хэриет, ее доброе сердце было тронуто.

Это обещание повергло Белинду в состояние блаженных грез. Видения шелковых платьев витали перед ее глазами и придавали ее лицу выражение столь ангельское, что несколько прохожих уставились на нее с явным восхищением, а лорд Гейвуд, спускавшийся по лестнице от дома леди Эмплефорд в тот самый момент, когда подъехало ландо, просто остолбенел с вытаращенными глазами.

В своем желании помочь герцогу Хэриет не задумывалась о том, какое действие произведут чары Белинды на ее впечатлительного брата, но когда увидела его, оглушенного и потрясенного, Хэриет почувствовала испуг, зародившийся в ее груди.

Выходя из экипажа, она сказала:

— Чарли, это моя подруга, которая пробудет со мной несколько дней. Моя дорогая, это мой брат, лорд Гейвуд.

Лорд Гейвуд уже достаточно пришел в себя, чтобы поклониться. Белинда со счастливой улыбкой пролепетала:

— Подумать только! Я повстречалась с герцогом и с лордом! В приюте в это никогда не поверили бы, потому что с другими такого точно не случалось!

Его сиятельство был застигнут врасплох этой безыскусной речью, но он был не из тех, кто обращает внимание на пустяки, и галантно ответил:

— Я чрезвычайно рад познакомиться с вами, мисс.. э… мисс?

Он повернулся к сестре с яростным вопросом в глазах и был изумлен выражением ее лица, зардевшимся от смущения.

— О, я никакая не мисс! — спокойно сказала Белинда, нисколько не встревоженная. — Меня зовут Белинда. У меня нет родителей, вы понимаете, потому у меня нет и фамилии.

Лорд Гейвуд глотнул раз или два, но вскоре собрался с силами.

— Белинда — самое чудное имя, которое я когда-либо слышал! — заявил он. — Разрешите мне предложить вам руку! — скривив угол рта он прибавил: — А старая леди знает об этом?

— Да, конечно! Умоляю, молчи! — прошептала Хэриет, покраснев еще сильнее.

— Ну, ничего подобного я не видел! — воскликиул он.

— Почему? — спросила Белинда, невинно глядя на него.

— Не приводилось! — ответил лорд Гейвуд, сменясь. — Черт возьми, ваша прямота покоряет! Почему я не видел вас раньше? Клянусь, вы недавно в Бате!

— О, нет! Мистер Руффорд привез меня сюда вчера! — сообщила она ему. — Но я жила здесь раньше.

— Мистер Руффорд? Кто это? — полюбопытствовал лорд Гейвуд.

— Чарли, умоляю, не надо! — взмолилась Хэриет, тревожась все больше. — Ты не должен задавать эти неуместные вопросы! Ты знаешь, что не должен!

— Я совсем забыла, — объяснила Белинда. — Он мне говорил, что он мистер Руффорд, но оказывается он — герцог. И теперь я не знаю, как его зовут, потому что я так удивилась, что даже не спросила! О мэм, скажите, пожалуйста!

— Что? — выдохнул лорд Гейвуд, остановившись как вкопанный. — Хэриет, что, черт побери…

— Гейвуд, я умоляю тебя, молчи! — сказала Хэ-рдет. — Я все объясню тебе потом! Белинда, я отведу вас в спальню, которую приготовили для вас, и вы там сможете снять свою шляпу и накидку. А потом вы должны навестить мою бабушку.

— Хэриет! — воскликнул его сиятельство с мученической интонацией. — Я приказываю тебе спуститься вниз и поговорить со мной!

— Да, да, я сразу же так и сделаю! — пообещала его измученная сестра, подталкивая Белинду к лестнице.

Когда она спустилась снова через несколько минут, она нашла лорда Гейвуда, ожидающего ее у дверей библиотеки. Он схватил ее за руку и ввел в комнату.

— Хэриет, скажи мне вот что! Не эта ли потрясающая красавица была с каторжником Сейлом в Хитчине, или нет?

С большим достоинством Хэриет ответила:

— Умоляю, не разговаривай со мной так грубо, Гейвуд! Я не знаю, что такое каторжник и не хочу знать, потому что это выражение кажется мне ужасно вульгарным!

— Не разыгрывай, пожалуйста, из себя дурочку! — раздраженно говорил брат.

— Хорошо, но ты не должен при мне так говорить о Сейле. И она не та девушка!

— Тогда кто такой этот герцог, который называет себя Руффордом? — спросил Гейвуд. — Теперь я вспомнил, Руффорд — это какое-то место в Йоркшире, которое принадлежит Джилли! Вот, ей-богу, новая выходка! И все время так всех надувать…

— Он не делал этого! — возразила она. — Ты очень, очень ошибаешься! Он вел себя самым благородным образом!

— Хэри! — вспылил он. — Как ты можешь быть так глупа, чтобы выслушивать от него этот вздор! Разве эта старая кошка не говорила нам, что видела, как девушка висела на его руке самым…

— Да! И ты сам сказал, что не веришь ни слову, потому что она постоянно привирает!

— Да, я не поверил, — признал он. — Но если с ним была эта божья коровка, то теперь я верю!

— Это неправда! — воскликнула Хэриет. — Он помог ей выбраться из очень неудобной ситуации потому, что она сирота и ей некуда деваться, и он привел ее ко мне!

— Ну, лучше он ничего не мог придумать! — воскликнул Гейвуд. — Когда я увижу Сейла… Где он?

— Он в Бате, но… но он очень занят в настоящее время. Ты увидишь его потом, но если ты хочешь оскорбить его, Чарли, я никогда, никогда тебя не прощу!

Эти ужасные слова из уст его нежной сестры весьма поразили виконта. Он озабоченно посмотрел на нее и сказал, что не знает, что с ней случилось.

— Конечно, ты такая глупышка, Хэри, что поверишь в любую болтовню, — вздохнул Чарли. — Я хочу сказать, что нет вреда в том, что Сейл содержит любовницу, но выставлять ее напоказ в Бате и набраться наглости выклянчить у тебя сочувствие — это уж слишком, так я ему и скажу!

— Очень хорошо, Гейвуд! — сказала Хэриет со спокойной решительностью. — Если ты собираешься записаться в глупцы, то поступай, как хочешь! Может быть, ты ему скажешь еще и то, что тебе не нравится, как он выставляет в Бате напоказ подростка!

— Какого подростка? — спросил Гейвуд.

Ей пришлось раскрыть некоторую часть приключений герцога. К счастью, Гейвуд так увлекся описанием проделок Тома, что она несколько сократила партию Белинды. Она с огорчением думала о том, что разоблачила герцога перед Чарли, но она достаточно хорошо знала сумасбродного брата, чтобы понимать, что занимательность этой истории изгонит из его ума праведное негодование.

Тем временем герцог отправился купить себе несколько шейных платков. Он тщательно избегал фешенебельной части города и потому с большим трудом мог отыскать такие шейные платки, которые Нитлбед не отдал бы тотчас младшему лакею. По возвращении в «Пеликан» он столкнулся с Томом, который сказал, что потратил все деньги и проголодался. Герцог отвел его в кондитерскую, где Том, съевший за завтраком только ломоть ветчины, яйцо и половину филе холодной говядины с хлебом, набросился на мясной пирог, а затем — на слоеные пирожки с вареньем и сбитые сливки с вином и сахаром. Том склонялся к тому, чтобы считать Бат бедным городишкой, который мог предложить слишком мало развлечений юному джентльмену. Он сказал с тоскливым блеском в глазах, что город могла бы оживить маленькая шутка с лошадьми, запряженными в экипажи, которые он видел на Милсом-стрит, но пообещал, что воздержался от того, чтобы подложить под копыта хлопушки — и даже не стал покупать их, так как интуиция ему подсказала — это не будет одобрено его покровителем. Герцог уверил его, что интуиция его не подвела, наградил за примерное поведение шестипенсовой монетой и отослал в Сидни-гарденс с обещанием, что там он найдет лужайки для игры в шары, гроты, лабиринты и качели. Он отправился его проводить до Арджаидских построек и наблюдал, как Том пересекает Лора-Плейс в сторону Грейт-Палтни-стрит, и потом повернулся с намерением пойти вниз по Бридж-стрит, как вдруг заметил леди, которая была похожа на знакомую его тетки, и моментально нырнул в боковую улицу. Крупный джентльмен с двумя спутниками, прищурившись, наблюдал за ним, и воскликнул:

— Вот он, мерзавец, попомните мои слова! Человек в оливково-зеленом пальто! За ним!

Герцог, убравшись из поля зрения приятельницы своей тетки, не видел необходимости спешить и степенно шествовал по узкой улочке. Шум тяжелых шагов и громкого дыхания заставил его обернуться, но так как он не знал трех человек, догоняющих его, то не связал с собой погоню, а только посмотрел удивленно и отступил в сторону, чтобы дать им дорогу. Тот, кто бежал впереди и кого он принял за констебля, добрался до него быстрее всех и, выбросив вперев руку, выкрикнул:

— Стоять! Вы Руффорд?

— Да, — подтвердил герцог, недоумевая. — Что…

Здоровяк, тяжело пыхтевший, воскликнул:

— Ха! Он признается! Дерзкий мошенник! Арестуйте его! Негодяй, где мой сын?

— Боже милостивый! — сказал герцог. — Вы мистер Мэмбл?

— Да, мой милый, я мистер Мэмбл, как ты скоро сам убедишься! — грозно проговорил крупный господин. — Снейп, это он дал вам по голове?

Третий господин, который был почти таким же мускулистым, как его наниматель, поспешно сказал:

— Я не видел того человека, сэр! Вы знаете, я вам говорил, что меня застали врасплох!

— Ладно, это не делает никакой разницы! — заявил мистер Мэмбл. — Он признает, что он тот самый Руффорд. Эй, скоро я тебе покажу, мой милый! Почему вы не арестуете его?

— По какому обвинению? — спокойно спросил герцог.

— По обвинению в похищении! — сообщил ему констебль. — Идите тихо и без всяких штучек!

— Ерунда! — сказал герцог. — Я не похищал вашего сына, мистер Мэмбл. На самом деле, я только что послал вам срочное письмо относительно его.

Лицо мистера Мэмбла медленно приобрело багровый оттенок.

— Вы слышали это, Снейп? Он послал мне срочное письмо! Клянусь Богом, никогда не встречал такого бесстыдного жулика! Значит, ты хочешь выкуп, да, дружище? Ты его не получишь! Сэма Мэмбла не проведешь, это я тебе говорю точно!

— Мне не нужен выкуп, и я не бил мистера Снейпа по голове, и не похищал вашего сына, и мое имя не Руффорд!

— Ну. этак не годится! — сурово сказал констебль. — Я спросил вас, и вы признались! Вы отправитесь со мной в тюрьму, вот что вам придется сделать!

— Я надеюсь, что вы не будете так торопиться! — герцог обратился к мистеру Мэмблу. — Если вы пойдете со мной на постоялый двор «Пеликан», я предоставлю вам удовлетворение по всем вопросам, но я, право, не могу сделать этого под открытым небом!

— Вы видите, сэр, что это за искусный мошенник! — сказал мистер Снейп, цепляясь за рукав мистера Мэмбла. — Не верьте ему!

— Сэм Мэмбл никогда никому не верил! Где мой сын, негодяй?

Герцог открыл рот и снова его закрыл. Он сразу же почувствовал неприязнь к елейному мистеру Снейпу и решил, что выдать местонахождение Тома на этой стадии было бы подлым поступком.

— Ха! Так ты думаешь, что не скажешь, не так ли? Мы об этом позаботимся! — заявил мистер Мэмбл.

— Напротив, я очень хочу вернуть вам вашего сына, — ответил герцог, — но сперва я должен сказать вам кое-что.

— Я не знаю, что со мной будет, если мне придется и дальше выслушивать дерзости этого типа! — прогремел мистер Мэмбл. — Какого черта вы стоите там, как дурак, Снейп? Идите и наймите экипаж!

Мистер Снейп подобострастно заметил, что он ждал только приказания сделать это, и заторопился. Герцог попытался убрать руку констебля со своего плеча, потерпел неудачу и устало сказал:

— Вы делаете ошибку. Если вам угодно, то я — герцог Сейлский!

Это открытие произвело иной эффект, чем тот, на который он рассчитывал. Оба его слушателя на мгновение обмерли от такой наглой лжи, а потом в один голос стали поносить его. После раздумья он должен был признать, что их недоверие было вполне понятно. К этому времени вокруг них собралось несколько прохожих, и, не желая устраивать сцену на улице, герцог отказался от попытки переспорить своих захватчиков. Когда некоторое время спустя вновь показался мистер Снейп в наемном экипаже, он сел в него, не протестуя, и позволил отвезти себя в тюрьму. Мистеру Мэмблу не терпелось послать констебля на поиски судьи, но тот посчитал, что вопрос требует более внимательного рассмотрения. Вся компания дошла в тюремное здание, где вскоре герцог узнал, что его обвиняют в похищении (возможно, с сообщниками) Тома, нападении на мистера Снейпа и намерении держать у себя мальчишку до получения выкупа.

Он презрительно посмотрел на воспитателя и проговорил:

— Да, из рассказов Тома я понял, что вы жалкая и гнусная личность, и полагаю, что от вас можно было ожидать того, что вы изобретете подобную историю для собственной защиты! Это Том ударил вас по голове, и я думаю, что это вам известно, и вы надеетесь, что он будет слишком напуган, чтобы сказать правду.

— Сэр, я убежден, что мне не обязательно опровергать подобные злобные обвинения! — сказал мистер Снейп, взывая к своему нанимателю.

— Правда состоит в том, — продолжал герцог, игнорируя его, — что я наткнулся на вашего сына, сэр, около Бэлдока. Он сообщил мне, что сбежал от своего воспитателя, и собирался добираться в Лондон или на морское побережье, где хотел бы завербоваться на барк юнгой. Ему не повезло, его избили и ограбили. Он находился в прискорбном положении, и я привел его с собой в гостиницу, где остановился. — Он улыбнулся. — Возможно, я должен был настоять на том, чтобы он вернулся к вам тогда же, но я почувствовал к нему большую симпатию, потому что мне тоже досаждали воспитатели, — прибавил он задумчиво. — И я сомневаюсь, что смог бы заставить его сделать это, потому что он непременно сбежал бы, если бы я предложил ему подобное. Вместе с тем мне показалось, что он будет находиться в большей безопасности, путешествуя в моем обществе, чем бродя в одиночестве по стране. Я намеревался взять его в Лондон, но различные непредвиденные обстоятельства потребовали моего присутствия в Бате. Вот вся история в двух словах.

Мистер Мэмбл, который слушал его со все возрастающим гневом, выразил мнение, что он — весьма ловкий и опытный мошенник, и попросил констебля исполнить его долг. Констебль, на которого речь герцога произвела некоторое впечатление, надменно сказал, что ему не нужно напоминать о долге, который он и сам всегда исполняет и спросил у герцога его полное имя.

— Адольф Джиллети Вернон Вейр, — ответил герцог холодно. — Вы желаете, чтобы я также перечислил вам свои титулы?

Мистер Мэмбл прорычал:

— Прекратите молоть чепуху, а? Ваше имя Руффорд!

— Нет, это лишь один из моих меньших титулов.

Констебль отложил перо.

— Ну-ка, послушайте, — сказал он спокойно. — Если вы его сиятельство герцог Сейлский, вам придется доказать это, потому что это не похоже на правду, и по вам не скажешь, что вы герцог, да вы тогда и не остановились бы в «Пеликане»!

Мистер Снейп улыбнулся со злобным удовлетворением.

— Несомненно, у вас с собой есть визитная карточка, сэр? — произнес он.

— Это в точку! — согласился констебль, просияв и с надеждой глядя на герцога.

Герцог, уже вполне уверенный в своей неприязни к мистеру Снейпу, сказал, слегка покраснев:

— Нет, у меня ее нет. Я… я путешествую инкогнито.

Мистер Мэмбл сардонически засмеялся.

— Эй, готов в этом поклясться! Сколько времени мне еще здесь терять?

— Но у меня есть мои часы! — вдруг вспомнил герцог, доставая их из кармана и выкладывая на стол. — Вы видите, что с одной стороны на них выгравированы мои гербы, а с другой — буква «С».

Все трое пристально осмотрели часы, и у констебля появилось выражение неловкости в глазах. Однако мистер Снейп заметил, что такому прожженному жулику ничего не стоит пройтись по чужим карманам и почувствовал, что выиграл очко в свою пользу. Тогда у констебля появилась удачная мысль, и он с некоторым облегчением сказал:

— Все легко устроить, и я не сделаю ошибки. Я пошлю человека в Чейни, которое принадлежит его светлости герцогу Сейлскому, и если этот господин — герцог, его легко опознают те, кому он известен.

Мистер Мэмбл, наблюдавший за герцогом, надменно проговорил:

— Не нравится, а, приятель?

Герцогу это совсем не понравилось. Ему казалось более, чем вероятным, что те, в чьем ведении находится Чейни, с негодованием отвергнут предположение, что он может оказаться в батской тюрьме; тем более если бы они узнали, что он приехал в Бат без обширного гардероба и без сопровождающих, они, разумеется, отказались бы поверить в это. Ему, впрочем, не очень хотелось, чтобы они поверили в это, потому что это их так шокирует, что он вынужден будет пуститься в долгие и утомительные объяснения.

— Нет, мне не нравится это, — заявил он. — У меня нет желания сидеть здесь остаток дня, пока кто-то ездит в Чейни и обратно. У меня есть мысль получше. — Он повернулся к констеблю. — Вы знакомы с лордом Гейвудом? — спросил он.

Констебль признал, что хорошо знаком с лордом Гейвудом, и добавил несколько язвительных замечаний по поводу резвых понятий молодого джентльмена о развлечениях.

— Он не дерется с караулом? — сочувственно спросил герцог. — Я сам этим не занимаюсь, но я уверен, что это случается с Гейвудом, когда он навеселе. Дайте мне перо и бумагу, если вас это не затруднит.

Мистер Мэмбл сразу же начал протестовать против дальнейшей траты времени, но констебль, на которого (несмотря на всю неприязнь к молодому джентльмену) имя лорда Гейвуда оказало известное действие, нашел письменные принадлежности и сказал мистеру Мэмблу, что лучше было бы не действовать поспешно.

Герцог сел за стол и начал писать письмо своей нареченной.

«Дорогая Хэриет, я боюсь, что ты меня бросишь, потому что я арестован, как опасный мошенник. Если я не смогу убедить мистера Мэмбла, что я — действительно я, ничто не удовлетворит его, кроме моего незамедлительного заключения в темницу. Я умоляю о прощении за причиненное беспокойство, но, пожалуйста, расскажи все Гейвуду, передай ему низкий поклон и попроси прийти в тюрьму, чтобы установить мою личность. Всегда твой, Сейл.»

Он сложил это послание, надписал на нем адрес и передал констеблю с указанием немедленно доставить его на Лора-Плейс. Констебль сказал, что он сделает это и, извиняясь, прибавил, что долг есть долг, и он надеется, если сделал ошибку, это не поставя ему в вину.

Герцог уверил его в этом, но мистер Мэмбл взорвался гневом и сказал, что все эти дурачества не помогут ему найти мальчика.

— Хорошо, я помогу вам найти его, если вы сами пойдете его искать, но только не берите с собой этого человека, — посоветовал герцог. — Тогда вы сможете спросить у него, украл я его или нет, и, надеюсь, вы будете удовлетворены тем, что я его не похишал.

— Где он?

— Вы пойдете сами?

— Будь проклята ваша наглость, да, сам!

— Он в Сидни-гарденс, вероятно, заблудился в одном из лабиринтов. Не кричите на него и не ругайтесь, потому что это не поможет!

— Я не нуждаюсь в ваших поучениях и сам знаю, как мне обходиться с моим сыном! — сердито сказал мистер Мэмбл.

— Это именно то, что вам нужно, — ответил герцог, его безмятежный тон контрастировал со взрывной манерой разговора мистера Мэмбла. — Через некоторое время я многое могу вам сказать на этот счет, но сначала вам нужно найти Тома. Я не знаю, где вы остановились в Бате, но вы можете отослать этого человека дожидаться вас там. У меня нет желания находиться в его обществе.

Мистер Мэмбл свирепо уставился на него, но в нем жила справедливость, и, вытерпев несколько дней неизменного общества мистера Снейпа, он не мог не признать разумность просьбы герцога. Он приказал мистеру Снейпу возвращаться в «Белую лошадь», раз он ничем не мог быть полезен, будучи пустоголовым бараном, не более пригодным присматривать за шустрым мальчишкой, чем за поросенком. Потом он сказал, что если герцог пытается надуть его, пока его сообщники прячут Тома подальше, он разрежет его на куски, и громко позвал кэб. Герцог стал ждать прихода лорда Гейвуда.

Шло время, и он начал думать, что его посланник не нашел леди Хэриет дома. Он надеялся, что ее возвращение на Лора-Плейс не будет отложено на слишком долгий срок, и видел, что констебль смотрит на него с все возрастающей подозрительностью.

Примерно через три четверти часа произошло событие, которое их несколько развлекло. Том, разгоряченный и готовый к драке, вбежал в комнату и бросился к герцогу, хватая его за руку и крича:

— Они не могут арестовать вас! Не могут! Я с ними со всеми разберусь! О, сэр, не разрешайте отцу увозить меня, потому что я не поеду с ним, не поеду!

Мистер Мэмбл, который проследовал в комнату за своим сыном, сказал:

— Ах ты, мошенник, хорошенькие разговоры ты ведешь! Ты, видно, забыл, что я твой отец! Эй, а что касается вас, мистер Как-вас-там, если вы не похищали моего мальчишку — в чем, кстати, я совершенно не уверен, — вы вконец заморочили ему голову своими гладкими речами! И к тому же он говорит, что вы такой же герцог, как и я!

— Да, он не знает, кто я, — объяснил герцог.

— Сэр, вы не герцог! — сказал Том, по-видимому, чувствуя, что этот титул позорит его друга.

— Ну, Том, боюсь, что все-таки я прав, — извиняющимся тоном произнес герцог.

— Вы — мистер Руффорд! О, скажите, что это так, сэр! Я знаю, что вы нас надуваете! Герцоги — важные, скучные люди, а вы не такой!

— Конечно, нет, — успокаивающе сказал герцог. — Я ничего не могу поделать с тем, что я — герцог, понимаешь. Тебя не должно это огорчать. В конце концов, я все еще твой мистер Руффорд!

Угрюмое выражение, показывающее, что он очень расстроен, исказило лицо Тома.

— Ну, мне все равно! В любом случае, я не поеду домой с отцом! Я его ненавижу! Он все испортил!

— Так нельзя говорить о своем отце. Том, и это к тому же совершенно неверно, — ответил герцог.

— Что тебе нужно, — грозно сообщил мистер Мэмбл своему сыну, — это чтобы твою запылившуюся куртку хорошенько выбили, мой друг, не снимая с тебя. И это ты получишь без промедления!

— Это тоже, — вмешался герцог, — едва ли удачный способ завоевать расположение вашего сына, сэр!

Что мистер Мэмбл мог ответить на это. никто не узнал, так как в этот момент констебль, которого послали на Лора-Плейс ввел в комнату леди Хэриет.

— Хэриет! — воскликнул герцог. Она откинула свою вуаль, краснея и говоря тихим, робким голосом:

— Я подумала, что должна прийти сама. Гейвуд ушел, и тебе известно, как бы он стал насмехаться над тобой. Мне очень жаль, что тебя так долго держали в этом ужасно месте! Я уезжала с Белиндой, и этому бедняге пришлось ждать, пока я вернусь.

Герцог взял ее руку и поцеловал.

— Я ни за что не стал бы просить тебя прийти! — сказал он. — В самом деле, я не знаю, чего заслуживаю за то, что втянул тебя в эту неразбериху! Ты пришла не одна?

— Нет, в самом деле, констебль привел меня, — уверила она его. — Прошу прощения, если тебе это не нравится, Джилли, но я не хотела вести с собой горничную или Джеймса, потому что они обязательно стали бы сплетничать об этом, ты знаешь. Что мне нужно сделать, чтобы тебя освободили?

Она вопрошающе посмотрела в сторону старшего констебля, который очень низко поклонился и сказал, что если это не слишком затруднит ее светлость, он будет многим ей обязан, если — она ответит, является ли этот господин герцогом Сейлским.

— О, разумеется, является! — улыбнулась она, покраснела еще больше, чем обычно, и прибавила: — Я обручена с ним, нет сомнения, что я знаю, кто он.

Мистер Мэмбл вытащил из кармана большой носовой платок и вытер им лицо.

— Не знаю, что и сказать! — объявил он. — Подумать только, мой Том разгуливает с герцогом, так обмануться… Ваше сиятельство, вы должны простить меня, если я сказал в пылу что-то неподобающее.

— Да, конечно, я извиняю вас, но умоляю, заберите свое обвинение против меня, чтобы я мог проводить домой леди Хэриет! — попросил герцог.

Мистер Мэмбл поспешил сделать это и пустился бы в подробные оправдания, если бы герцог не прервал его.

— Мой дорогой сэр, умоляю, ни слова больше! Мне бы хотелось, чтобы вы с Томом отправились в «Пеликан» и ждали меня там. Я надеюсь, вы составите мне компанию за обедом, так как мне хотелось бы кое о чем потолковать с вами.

— Ваше сиятельство, — произнес мистер Мэмбл, отвешивая глубокий поклон, — сочту за честь!

— Но еще не обеденное время! — возразил Том. — Я не хочу возвращаться в «Пеликан»! Отец увез меня из этих замечательных садов, а я еще не видел грота! А заплатил шестипенсовик!

— Ну, попроси у отца еще один шестипенсовик и возвращайся в сады, то есть, если он разрешит тебе.

— Делай, как велит его сиятельство, и выражайся пристойнее! — сурово проговорил мистер Мэмбл, но смягчился: — Вот тебе крона, можешь нанять экипаж и не опоздай на обед!

Том, настроение которого достаточно улучшилось от такой щедрости, торопливо поблагодарил его и поспешил прочь. После этого разошлось и остальное общество; герцог помог Хэриет сесть в экипаж, а мистер Мэмбл направился в «Пеликан».

Отдав приказание извозчику, герцог сел в экипаж рядом с Хэриет, обнял ее и поцеловал.

— Хэри, я не знаю, как у тебя хватило храбрости сделать это, потому что это должно было быть тебе чрезвычайно неприятно, моя бедная любимая, но я уверен, что я — самый счастливый, недостойный осел в мире! — провозгласил он.

Она покраснела от этого экспансивного заявления.

— О, Джилли, — застенчиво сказала она, сжимая отвороты его сюртука. — Ты в самом деле так думаешь?

— Да, в самом деле, — произнес он уверенно. Хэриет внимательно изучала его лицо.

— Когда ты сделал мне предложение, я не думала… — она не могла совладать с волнением в голосе, потом справилась. — Я знаю, конечно, что люди нашего положения не должны искать… нежной страсти в браке, но…

— Тебе сказала это твоя мать, любимая? — перебил он.

— О, да, и на самом деле я не собираюсь смущать тебя…

— Потрясающе! То же самое сказал мне дядя! Из-за этого ты была такой робкой в тот ужасный день? Я знаю, что чуть не погиб! Мой дядя сказал мне, что я должен искать в жене не любви, а одной лишь обходительности.

— О, Джилли, как он мог сказать это? Мама объяснила мне, что тебе будет неприятно, если тебе покажется, что я… что я слишком о тебе забочусь!

— Что за странные они создания! Им непременно нужно действовать сообща. Так же, как и нам!

Она вздохнула и прижалась щекой к его плечу.

— Как уютно! — вздохнула она. — И так восхитительно вульгарно! А что, мистер Дэш из Ниоткуда обнимает девушку в наемном экипаже?

— Когда не в тюрьме, то да, — отозвался герцог.