Реализм, ограничивающийся кончиком своего носа, опаснее самой безумной фантастичности, потому что слеп.
А что ж, может, и лучше, что оскорбляют люди: по крайней мере избавляют от несчастия любить их.
Тайное сознание могущества нестерпимо приятнее явного господства
Я вдруг сознал, что мое служение идее вовсе не освобождает меня, как нравственно-разумное существо, от обязанности сделать в продолжение моей жизни хоть одного человека счастливым практически.
...Я никак не умею держать себя в обществе. Когда я куда вхожу, где много народу, мне всегда чувствуется, что все взгляды меня электризуют. Меня решительно начинает коробить, коробить физически...
Не хвалите меня, я этого не люблю. Не оставляйте в моём сердце тяжёлого подозрения, что вы хвалите из иезуитства, во вред истине, чтоб не переставать нравиться.
Люди по природе своей низки и любят любить из страху; не поддавайся на такую любовь и не переставай презирать. <...> Умей презирать даже и тогда, когда они хороши, ибо всего чаще тут-то они и скверны.
...Ведь действительно ужасно много есть современных молодых людей, которые, по привычке, всё ещё считают себя молодым поколением, потому что вчера ещё такими были, а между тем и не замечают, что уже на фербанте.
Друг мой, любить людей так, как они есть, невозможно.
Друг мой, дай всегда немного соврать человеку — это невинно. Даже много дай соврать. Во-первых, это покажет твою деликатность, а во-вторых, за это тебе тоже дадут соврать — две огромных выгоды разом.
Я знаю все, но не знаю ничего хорошего.
Не все можно рассказать словами, иное лучше никогда не рассказывать.
Нынешнее время - это время золотой средины и бесчувствия, страсти к невежеству, лени, неспособности к делу и потребности всего готового.
Было то, что всегда бывает: кого больше любишь, того первого и оскорбляешь
Друг мой, вспомни, что молчать хорошо, безопасно и красиво.
Как это так выходит, что у человека умного высказанное им гораздо глупее того, что в нем остается?