Сидеть и ждать, когда от тебя ничего не зависит - хуже всего!
— Не думал, что умру, сражаясь бок о бок с эльфом.
— А как насчет бок о бок с другом?
— На это я согласен.
Для того чтобы развязать войну, достаточно желания одной стороны.
Когда нужно что-то спасти: кто-то должен отказаться от него, потерять для себя, чтобы сохранить для других.
Я не буду уговаривать вас не плакать, потому что слезы — это не всегда плохо.
Есть раны, которых никогда не исцелить полностью.
Теперь я поняла, почему люди читают книги, растворяясь в чужой жизни: порой я читала какую-нибудь строчку и вдруг резко распрямлялась, как подброшенная, ведь это было то самое, что я сама недавно пережила, да так и не выговорила. Мне хотелось как-то проникнуть на страницу и сказать этому персонажу, что я его понимаю, что он не одинок, это нормально, человек вправе переживать именно такие чувства.
«Всю жизнь будешь расплачиваться за единственную ошибку»
Теперь я знаю: отважен тот, кто все время боится, на каждом шагу. Отвага - не окончательная победа над страхом, а ежеминутная борьба, борьба за каждое слово, которое нужно сказать. Борьба или танец, как угодно, отступить или не поддаться. Чтобы выиграть в этой борьбе с самой собой, нужна отвага, но отвага рождается из бездны страха.
Представление которое мы давно составили о человеке, закрывает нам глаза и затыкает уши.
Можно разглядеть в человеке некоторые слабости – и любить его ничуть не меньше; более того, любовь придает им особую прелесть.
Мудрость сама в руки не дается, её нужно открыть, пройдя путь, который никто другой не может пройти за тебя, не может тебя от него избавить, ибо это взгляд на вещи.
Каждому нужно что-то такое, ради чего стоит жить.
Есть вещи, которые просто нельзя уничтожить, и память - одна из таких вещей.
— ... в конце концов все умрут, — закинул я удочку.
— Да это-то конечно. Все когда-нибудь умрут. Но до этого надо еще полсотни лет жить.
А жить пятьдесят лет, думая — это, вообще говоря, гораздо утомительнее, чем жить пять тысяч лет, ни о чем не думая. Правильно?
Ты живешь. Немногие это умеют делать, даже если у них есть деньги. А денег вовсе и не нужно, по крайней мере, кучи денег.
Вещи дают человеку чувство самоуважения. Они нужны не для того, чтобы выставлять напоказ, а чтобы любить и лелеять ради их собственной ценности.
Нет ничего прекраснее, чем гордость за человека, которого любишь.
...мы ко всему довольно равнодушны, кроме самих себя.
Моя бесцветная молодость протекала в борьбе с собой и светом; лучшие мои чувства, боясь насмешки, я хоронил в глубине сердца: они там и умерли.
...в груди моей родилось отчаяние - не то отчаяние, которое лечат дулом пистолета, но холодное, бессильное отчаяние, прикрытое любезностью и добродушной улыбкой.
...я смотрю на страдания и радости других только в отношении к себе, как на пищу, поддерживающую мои душевные силы.
...и мы только в два часа ночи вспомнили, что доктора велят ложиться спать в одиннадцать.
Я его понял, и он за это меня не любит, хотя мы наружно в самых дружеских отношениях.
...мы почти всегда извиняем то, что понимаем.
- ...я убежден только в одном ... рано или поздно в одно прекрасное утро я умру.
- ...у меня, кроме этого, есть еще убеждение - ...я в один прегадкий вечер имел несчастие родиться.
...живешь - из любопытства: ожидаешь чего-то нового… Смешно и досадно!
Самые счастливые люди - невежды.
И если б все люди побольше рассуждали, то убедились бы, что жизнь не стоит того, чтоб об ней так сильно заботиться.
Я иногда себя презираю... Не оттого ли я презираю других?
Жизнь человеческая - порочный круг, в котором "позавчера" смыкается с "сегодня" и они пожирают "вчера". Нам чудится, будто мы движемся во времени, но прошлое прочно держит нас в плену.
На этой земле люди приходят и уходят. Каждому свой час.
Го - отражение души человека...
Мужская страсть угасает быстрее женской красоты.
Сочувствие - удел сильных духом.
Возможность поговорить рождает нежность даже в самых необузданных душах.
Люди подобны железу - чтобы выковать оружие, по нему бьют молотом.
Счастье подобно игре в го, за него сражаешься, как за окружение противника. Я убью боль, задушив ее в объятиях.
Хорошая утренняя пробежка - залог бессмертия.
Встреча на чужой земле с жительницей родного города доставляет мне тихую радость, при таких обстоятельствах чужие нам люди сразу становятся родными и близкими.
Лучшее доказательство мужской любви - терпение, с каким он ждет, пока девственница созреет.
Интересно, умереть также легко, как удивиться?
Доски, начерченные на гранитных столах, после тысяч и тысяч сыгранных на них партий превратились в лица, мысли, молитвы людей.
Хотя это всего лишь мой предрассудок, я никогда не верю мужчинам с носовыми платками. Во мне вообще полным-полно предрассудков подобного рода. Поэтому люди обычно меня сторонятся. И чем дальше сторонятся, тем больше у меня предрассудков.
Есть на свете такая тоска - от неспособности плакать. По-прежнему бесформенная, никак не выраженная, она просто копится на сердце всю жизнь, как снег в безветренной ночи. Когда я был помоложе, я пытался подобрать для нее слова. Но сколько не пробовал, так и не смог объяснить ее ни другим, ни самому себе. Тогда я решил, что это невозможно в принципе и перестал пытаться. Мои слова высохли, сердце захлопнулось, а тоска стала еще неизбывнее.
От первой встречи с ними она ожидала того, что обычно ожидают современные люди от знакомства с себе подобными, относясь к нему, как к очередному физическому неудобству – вроде тесных туфель или сквозняка.
Маленькое зеркало над умывальником отражало ее голову и плечи. Лицо, смотревшее из зеркала, было преисполнено болезненным унынием – после прибытия Дэллоуэев Рэчел пришла к неутешительному выводу, что ее лицо совсем не такое, какого ей хотелось бы, и, скорее всего, никогда таким не станет. Так или иначе, ей с детства внушали, что опаздывать нельзя, поэтому следовало выйти к ужину с тем лицом, какое было.
В двадцать четыре года она понимала в музыке столько, сколько обычно люди начинают понимать к тридцати, и могла играть в полную силу своего дара, и с каждым днем становилось яснее, что природа была к ней поистине щедра. Пусть этот один столь явный талант и сопровождался мыслями и грезами нелепыми, неразумными, какая мудрость могла бы его заменить?
Мне хотелось бежать от себя, и я начала рисовать ярких, огненно-красных огнедышащих драконов. Это были драконы, пышущие энергией и жизненной силой, то есть у них было все то, чего не было у меня. Я же была сплошь серой.
1..112..144Важно понимать, чего мы хотим, так как это подсказывает нам, что надо делать, чтобы жизнь стала осмысленной и радостной.