Так получилось, что Хроники стали первым моим большим романом, прочитанным на языке оригинала.
В первый раз он попался мне еще в пору юношеской мурокамимании. Не могу сказать, что вся глубина и множественные смыслы Хроник были мне до конца понятны, но с тех пор и до сих пор - это мой любимый роман Мураками.
Возвращаясь к нему впоследствии на разных этапах своей жизни, раз за разом он виделся мне немного другим. Но каждый раз как первый раз завораживал, увлекал и не отпускал до самого конца.
Как всегда у Мураками, главный герой, альтер-эго самого автора, занимает созерцательную позицию по отношению к жизни в целом и своей роли в ней в частности. Сталкиваясь с настоящим испытанием, он ищет ответы на вопросы, которые, как это всегда и бывает, находятся ближе, чем можно представить. Ему предстоит спуститься на самое глубокое дно пересохшего колодца, чтобы найти там... самого себя.
И ледянящая чернота колодца, и обжигающая пустота Манчжурской пустыни, и жаркое влажное Токийское лето, все это стало будто моими собственными воспоминаниями, осязаемыми и не раз пережитыми в прошлом.
Вне всякого сомнения, это самый сильный и масштабный роман Мураками, если не сказать и всей современной японской литературы.