В последнее время во всем мировом искусстве наметилась странная тенденция богоборчества. Человечество, как полный противоречий подросток, винит в своих комплексах и несовершенстве Отца Небесного, отвергая и отстраняясь. Тем более ценным кажется на этом фоне как личный пережитой путь к вере профессора Льюиса, так и его литературное наследие.
Семь книг, составляющих цикл “Хроники Нарнии”, как семь дней творения, дают читателю надежду и наполняют душу внутренним, нездешним светом. Не удивительно поэтому, что книги эти переведены на все языки мира и по общему тиражу соперничают лишь с главной книгой на земле.
“Лев, Колдунья и Платяной шкаф” были написаны первыми, но хронологически в цикле являются второй книгой после “Племянника чародея”. Льюис утверждал, что именно сказка позволяет ему в полной мере донести до читателя самое важное. Блестяще написанная, полная приключений в необычной, но узнаваемой стране, с персонажами, так хорошо известными по многочисленным мировым мифам, первая сказка сразу же полюбились и детьми и взрослыми. Без дидактического занудства и излишних нравоучений она рассказывает о христианской этике куда больше многих томов признанных мастеров слова.
Борьба добра и зла проходит не только между положительными и отрицательными персонажами, она, что гораздо важнее, осуществляется в душе каждого из героев, вынужденных не раз осуществлять выбор, свободный и добровольный, который не является очевидным, последствия которого туманны и непредсказуемы. Выбор, единственным основанием которого является вера.
Просто вера. Безусловная и ничем, казалось бы, неподтвержденная.
Приведя читателя к Божественному свету, Льюис исцеляет душу, переворачивая ее там, где иные гении, куда солиднее профессора, не оставляют даже легкой царапины.
И, наконец, в каждой строке произведения ощущается сила веры самого автора. Вера - это дар. Ее невозможно выработать, взрастить или воспитать. Ее присутствие в человеке ощущается как мощный источник, пугающий и притягивающий одновременно. И перед мощью этой веры устоять невозможно. Тем более, облеченной в замечательной форме неумирающей сказки.