Онлайн чтение книги Вкус счастья Savor the Moment
4

Лорел старалась не вспоминать свою выходку. Суровый график летних свадеб помогал отвлечься от того, что она натворила, по меньшей мере на четыре из каждых пяти минут. Работа в одиночестве оставляла слишком много времени на размышления, и Лорел не переставала задаваться вопросом, как могла сотворить такую дикую глупость.

Разумеется, Дел получил по заслугам. Развязка давно витала в воздухе. Однако, если разобраться, кого она наказала тем поцелуем, кроме самой себя?

Теперь это не теория, не домыслы. Теперь она знает, что может почувствовать с Делом, если даст себе волю – хотя бы на минутку. Теперь она никогда не сможет убедить себя в том, что гораздо чудеснее целовать его в воображении, чем в реальности.

Билет куплен, и поздно возвращать его и требовать возмещения.

«Если бы Дел так сильно не разозлил меня, – думала Лорел, оформляя десертный стол в кратком перерыве между двумя субботними торжествами, – ничего не случилось бы. Если бы не раздразнил своими вечными «Почему ты не делаешь то?», «Почему ты не делаешь это?», «Почему не питаешься нормально?»… а потом не полез бы за своим огромным, толстым бумажником, как будто…

Нет, так не честно. Я его подкалывала, придиралась. Я сама спровоцировала ссору, причем намеренно».

Лорел завершила центральное украшение на изящном верхнем ярусе белого с золотом торта «Золотые мечты». Это был один из ее самых затейливых тортов: весь словно в шелковых рюшах и спиральных завитках.

«В общем-то, не в моем вкусе, – размышляла она, украшая розетками подставку на сверкающей золотом скатерти. – Наверное, потому, что я не мечтательница.

Я – прагматик. Я не романтичная, как Эмма, не спонтанная, как Мак, не оптимистичная, как Паркер.

Если вдуматься, я имею дело с формулами. Я экспериментирую с ингредиентами и их количеством, но иногда в конце концов приходится признавать, что некоторые компоненты просто не сочетаются. А если продолжаешь тупо взбивать их, получается отвратительная мешанина. И тогда остается единственный выход: признать ошибку и двигаться дальше».

– Роскошный торт. Я принесла свечи и цветы. – Эмма поставила на стол тяжелую корзину, повернула наручные часы циферблатом к себе и присвистнула. – Надо же, точно по графику. Старые декорации убраны, новые расставлены, а Мак заканчивает предварительную съемку.

Лорел повернулась, обвела взглядом Бальный зал, удивилась, как много было сделано, пока она предавалась своим грустным мыслям. Море цветов, множество пока не зажженных свечей, столы задрапированы сверкающими золотыми и голубыми тканями – цвета, выбранные невестой.

– А Большой зал?

– Поставщики заканчивают, но моя команда свое дело сделала. – Эмма ловко расставляла на столе тонкие белые и маленькие греющие свечи, цветочные композиции. – Джек развлекает друзей жениха. Как мило, что он помогает.

– Да. Тебе иногда это не кажется странным?

– Что?

– Ты и Джек. Вы столько лет были знакомы, дружили, и вдруг – бах! – поворот на сто восемьдесят градусов.

Эмма отступила, затем снова подошла к столу, поправила розочку на какую-то четверть дюйма.

– Иногда кажется, но, когда я думаю, что если бы это не случилось, если бы все продолжалось, как раньше, мне становится страшно. – Эмма поправила одну из заколок, удерживавших копну ее кудрей. – Однако тебя ведь этот поворот не удивляет?

– Нет. Просто иногда странно, что мне это не кажется странным. – Лорел примолкла, покачала головой. – Не обращай внимания, я что-то плохо соображаю. – Она с облегчением прислушалась к голосу Паркер в наушнике. – Двухминутное предупреждение. Если я тебе здесь не нужна, пойду помогу внизу.

– Я сейчас закончу и тоже спущусь.

На ходу снимая фартук и освобождая волосы, Лорел поспешила вниз и успела на место сбора за тридцать секунд до начала церемонии. Опять не в моем вкусе, подумала она, оглядевшись вокруг, но нельзя не признать, невеста знает, что делает. Паркер уже выстроила полдюжины подружек невесты. Отливающие золотом платья с пышными юбками-колокольчиками, роскошные букеты из голубых георгинов, оттененных белыми розами. Сама невеста, сияющая от счастья, царственная в блестящих шелках с жемчужинами и стразами, сверкающими на длинном шлейфе, стояла рядом с отцом, облаченным во фрак и роскошную белую сорочку с непременным белым галстуком.

– МЖ на месте, – шепнула Паркер. – МН вводят в зал. Дамы, не забывайте про улыбки! Кэролайн, ты сногсшибательна.

– Я это чувствую. Вот и все, папочка.

– Не надо слов. – Отец прижал руку дочери к своим губам.

Паркер подала команду оркестру сменить мелодию.

– Первая подружка пошла. Голову выше! Улыбка! Ты прекрасна. И… вторая. Выше головы, дамы.

Лорел разглаживала юбки, поправляла прически, а потом стояла рядом с Паркер и смотрела, как невеста идет по усыпанной цветами ковровой дорожке.

–  Сногсшибательна . Точнее не скажешь, – решила Лорел. – Мне казалось, что получится безвкусно, но ей удалось удержаться на самом краю элегантности.

– Да, только я буду счастлива, если в ближайший месяц не увижу ни золота, ни позолоты. У нас есть двадцать свободных минут до перевода гостей в Большой зал.

– Я украду десять и прогуляюсь. Мне необходима передышка.

Паркер насторожилась.

– Ты в порядке?

– Да, просто хочу передохнуть.

Проветрить мозги. Никого не видеть.

Поскольку на кухне кормили обслуживающий персонал, Лорел выбрала кружной путь по боковым верандам и вышла в сад, где пока можно было насладиться тишиной и полюбоваться роскошью летних цветов.

Чтобы усилить впечатление, Эмма расставила вазоны и горшки с пышными голубыми лобелиями и нежно-розовыми бальзаминами, украсила портик прекрасного викторианского особняка обожаемыми невестой голубыми георгинами и белыми розами, романтичными драпировками из вуали и кружев.

Правда, и без дополнительных украшений дом казался Лорел романтичным. Нежно-голубой с золотистыми и кремовыми мазками оконных рам и балконов, с причудливыми изгибами крыши – романтичный, чуточку затейливый и величественный. Сколько она себя помнила, особняк был ей вторым домом, а теперь это ее единственный дом, чудесный дом в двух шагах от домика у бассейна и гостевого дома, где живут и работают подруги.

Лорел не могла представить себе другую жизнь даже сейчас, когда в поместье поселились Картер и Джек, когда студия Мак почти уже превратилась в дом для двоих. Она не могла представить свою жизнь без этого поместья, этого дома, бизнеса, созданного вместе с подругами, и их маленькой сплоченной команды.

А теперь надо подумать, почему у меня все это есть, решила Лорел, не в силах отвести взгляд от особняка.

Разумеется, благодаря собственному тяжелому труду, и тяжелому труду подруг, и предвидению Паркер. И чеку, который миссис Грейди вручила мне в тот день так много лет тому назад, и ее вере в меня, не менее ценной, чем деньги.

Но это не все.

Когда погибли старшие Брауны, поместье и дом со всем содержимым унаследовали Дел и Паркер. Дел тоже поверил в нас. И его доверие было так же важно, как доверие миссис Грейди.

Это был и дом Дела, но он передал его Паркер, пусть с разными юридическими штучками, бизнес-моделями, планами, процентными соотношениями, контрактами, но суть-то осталась. Его сестра – нет, все четыре подруги, которых он любит называть Квартетом, – что-то захотели, попросили, и он отдал. Он поверил и помог осуществить мечту. Он не думал о возможных прибылях. Он сделал это, потому что любит нас.

«Черт побери. – Лорел раздраженно провела рукой по волосам. – Как отвратительно сознавать, что была к нему несправедлива, стервозничала и вообще вела себя как последняя идиотка.

Дел не заслужил ничего из того, что я ему наговорила, а я распалилась, потому что легче злиться на него, чем мечтать о нем. Да еще поцеловала его. Это даже не идиотизм, это гораздо хуже.

Мои чувства – моя проблема, и я должна была сдержаться. А теперь вперед: искупать вину, прикрывать задницу, спасать лицо. Нелегкая задача, но это я перешла грань, мне и выкручиваться».

Лорел услышала в наушнике, как Паркер объявляет зажжение общей свечи и вокальное соло. Свободное время закончилось – придется искать выход позже.

Поскольку Лорел никому не могла доверить разорение столь сложного дизайна, она сама заняла место у стола с тортом. Молодожены сделали церемониальный надрез в указанном ею месте и угостили друг друга, естественно, под щелканье камеры Мак. Затем Лорел приняла эстафету. Пока гости танцевали, она профессиональным ножом отделила боковые украшения и начала нарезать куски и перекладывать их на десертные тарелки.

– Черт побери, это неправильно.

Лорел оглянулась на Джека.

– Торт пекут, чтобы съесть.

– Глядя на такую красоту, я всегда думаю, что если бы я его создал, то в момент уничтожения хотел бы находиться далеко-далеко. И все равно пришлось бы промокнуть пару слез.

– Больно только первые несколько раз. И это не то же самое, что с домом. Я точно знаю, что в мой торт не влетит груша для сноса зданий. Хочешь кусочек?

– Спрашиваешь!

– Подожди, пока мы не наполним первую парочку подносов. – «А я пока повыуживаю у тебя информацию», – мысленно добавила она. – Итак, Дел не пришел поиграть с тобой сегодня вечером.

– Кажется, он занят.

«С какой-нибудь девицей, но это меня не касается и не имеет отношения к моей проблеме».

– Наверное, вы оба слишком заняты и редко теперь встречаетесь?

– Вообще-то мы ужинали в четверг вечером.

Ага. После Поцелуя!

– И какие новости? Слухи? – Лорел с улыбкой взглянула на Джека, пытаясь «читать по лицу».

– У «Янкис» удачный месяц, – улыбнулся он в ответ.

Ни неловкости, ни самодовольства. Значит, Дел не рассказал об инциденте самому близкому другу? Хм, оскорбиться или вздохнуть с облегчением?

– Держи. – Лорел вручила ему тарелку с огромным куском торта.

– Спасибо. – Джек попробовал. – Ты гений.

– Истинная правда. – Нарезав достаточно порций, Лорел решила проверить десертный стол и торт жениха. Ей пришлось лавировать между танцующими парами. Двери на веранду были широко распахнуты. Те, кто предпочел свежий воздух, танцевали там.

Подошла Паркер.

– Между прочим, торт произвел фурор.

– Приятно слышать. – Лорел обвела взглядом ближайший десертный стол и подумала, что сладкого, пожалуй, хватит до финального танца. – Эй, это МН? – Она кивнула на танцпол. – Девушка умеет двигаться.

– Она профессиональная танцовщица. Выступала на Бродвее.

– Это видно.

– Там она и познакомилась с мужем. Он был спонсором. Пришел посмотреть репетицию и – по его словам – влюбился с первого взгляда. Она танцевала чуть ли не до рождения их второго ребенка, а через несколько лет начала давать частные уроки.

– Мило. Но как ты запоминаешь все это?

Паркер внимательно оглядывала зал, не требуется ли где-то ее вмешательство.

– Точно так же, как ты запоминаешь все ингредиенты своих тортов. Новобрачные попросили еще один час.

– Уф.

– Я знаю, но всем так весело. Оркестранты согласны. Подарки мы перенесем, как запланировано, а потом, черт с ними, пусть танцуют.

– Вечер будет долгим. – Лорел переоценила количество сладостей на столах. – Принесу еще пирожных.

– Помощь нужна?

– Может быть.

– Я сброшу Эмме сообщение. Она и Картер должны быть свободны. Я пошлю их вниз.

Почти в час ночи, когда уборщики еще суетились в Бальном зале, Лорел проверила Апартаменты невесты, собрала урожай: забытые заколки, одну туфлю, кожаную розовую косметичку, кружевной бюстгальтер, свидетельство то ли быстрого секса, то ли того, что одна из подружек невесты просто решила освободиться от сковывающих ее оков.

Все это отправится в корзину Забытых Вещей, пока не будет востребовано и возвращено без лишних вопросов.

В коридоре Лорел столкнулась с Паркер.

– Похоже, все чисто. Это я заберу. Короткое совещание.

Каждая клеточка тела Лорел протестующе заныла.

– Сейчас?

– Очень короткое… в качестве болеутоляющего шампанское.

– Ладно, ладно.

– В нашей гостиной. Пара минут.

Жаловаться было бесполезно, и Лорел поспешила в гостиную, чтобы успеть занять диван. Ей повезло. Она растянулась на диване, застонала.

– Так и знала, что ты прибежишь первой. – Поскольку диван был занят, Мак растянулась на полу. – Ко мне клеился шафер. Картеру это показалось забавным.

– Признак уверенного в себе мужчины.

– Как скажешь. Но дело в том, что до Картера ко мне на приемах никто не клеился. Это несправедливо. Я теперь недоступна.

– Поэтому и клеился. – Лорел перестала стонать и со вздохом скинула туфли. – Думаю, у мужчин есть встроенный радар. Чем недоступнее, тем сексапильнее.

– Они как собаки.

– Да, конечно.

– Я все слышала, – объявила Эмма, входя в комнату. – И, по-моему, это цинично и неверно. Мак, к тебе пристают, потому что ты красотка… и теперь, когда у тебя есть Картер, ты счастливее и увереннее и потому еще соблазнительнее. – Эмма упала в кресло, поджала ноги. – Я хочу в постельку.

– Становись в очередь, – откликнулась Лорел. – Мы все равно встречаемся завтра перед приемом. Почему нельзя подождать до завтра?

– Потому что, – ответила вошедшая Паркер. – То, что у меня есть, поможет вам заснуть чуть более счастливыми. – Она вынула из кармана конверт. – Бонус от ОН. Естественно, я вежливо и тактично возражала, но папочка и слышать не хотел слово «нет». – Паркер со вздохом скинула туфли. – Мы подарили его маленькой девочке свадьбу ее мечты, а ему и его жене – необыкновенный вечер, и он пожелал выразить нам свою безграничную благодарность.

– Мило. – Мак зевнула. – Очень мило.

– Пять тысяч долларов. – Паркер улыбнулась подскочившей на диване Лорел. – Наличными, – добавила она, вытаскивая купюры и раскрывая их веером.

– Очень милая благодарность. И очень, очень зелененькая, – заметила Лорел.

– Можно потрогать, пока ты их не спрятала? – спросила Мак. – Пока ты не вернула их в бизнес.

– Я не хочу возвращать эти деньги в бизнес. Может, от усталости, но я голосую за дележку. По тысяче каждой из нас и по пятьсот Картеру и Джеку. – Паркер помахала купюрами. – Слово за вами.

Эмма вскинула руку:

– Поддерживаю. Мой свадебный фонд!

– Я за. Обеими руками! Раздавай, – потребовала Мак.

– От меня возражений не дождетесь. – Лорел еле пошевелила пальцами. – Мне тысяча не помешает.

– Хорошо. – Паркер передала Лорел бутылку и опустилась на колени. – Наливай, а я разложу на кучки.

– Какая прелесть. Шампанское и наличные в конце безумно длинного дня. – Мак передала Эмме бокал. – Помните наше самое первое торжество? После него мы откупорили бутылку, доели торт и танцевали до упаду. Мы вчетвером и Дел.

– Я поцеловала Дела.

– Мы все целовали Дела, – напомнила Эмма, чокаясь с Мак.

– Нет, на днях я его поцеловала . – Лорел сразу почувствовала заметное облегчение. – Я жуткая дура.

– Почему? Это просто… – До Мак наконец дошло, и она растерянно замигала. – Ох. Поцеловала Дела. Хм-хм.

– Я разозлилась, потеряла контроль. Он пришел за тортом и вел себя, ну, как Дел, – сказала Лорел со злостью, которую считала уже выдохшейся.

– Я тоже бывало злилась на Дела, – заметила Эмма. – Но меня это до поцелуев не доводило.

– Подумаешь, ничего особенного. Для него. Он даже не рассказал Джеку. То есть для него это ничего не значило. Не проболтайся Джеку, Эм. Дел должен был сказать, но не сказал, получается, это ничего не значило. Даже меньше, чем ничего.

– И ты рассказала нам только сейчас, – упрекнула Мак.

Лорел нахмурилась.

– Потому что я… должна была подумать.

– Для тебя это что-то значило, – прошептала Паркер.

– Я не знаю. Это был порыв, внезапное помрачение. Я злилась. Это вовсе не значит, что я в него влюблена. О черт, – пробормотала Лорел, обхватив голову руками.

– А он тебя поцеловал? Ну? – спросила Мак. – Эмма, не лягайся. Я задала вопрос.

– Нет, не поцеловал. Но он же не ждал. И я не ждала. Я просто вспылила.

– А что он сказал? Только не лягай меня больше, Эм.

– Ничего. Я не дала ему ни шанса. Я все исправлю, Паркс, обещаю. Это была моя вина, хотя он придирался и командовал. Не огорчайся.

– Я не огорчаюсь, то есть не из-за этого. Просто удивляюсь, почему ничего не замечала. Я так хорошо тебя знаю, как же я могла не почувствовать, не увидеть, не понять, что ты неравнодушна к Делу?

– Ничего подобного. Ладно, неравнодушна, но я вовсе не тоскую по нему день и ночь. Это вспыхивает и исчезает. Как аллергия. Только я не чихаю, а чувствую себя идиоткой. Обидно. Я знаю, как вы близки, Паркс. Это здорово, но, пожалуйста, не передавай ему ничего из того, что я сказала. Я и не хотела ничего говорить, просто выскочило. У меня явно проблемы с самоконтролем.

– Я ничего ему не скажу.

– Хорошо. Хорошо. Ничего особенного и не было, просто губы.

– Без языков? – Мак откатилась подальше от Эммы, но съежилась под ее хмурым взглядом. – Что? Мне интересно! Нам всем интересно, или мы не трепались бы здесь в час ночи, забыв о пяти тысячах баксов. Наличными!

– Ты права, – согласилась Лорел. – Но мы ничего не обсуждаем. Я просто довела до вашего сведения, чтобы не было никаких тайн. Просто все забудем, заберем наши наградные и пойдем спать. Между прочим, теперь, когда я все выложила, даже не понимаю, почему я так дергалась. Ерунда. – «Я слишком энергично машу руками», – вдруг осознала Лорел и быстренько опустила руки. – Разумеется, ерунда, и Дел, безусловно, не потерял из-за этого сон. Он ничего не сказал Джеку. И тебе, Паркс, верно?

– Я не разговаривала с ним с начала недели, но да, он ничего мне не сказал.

– Послушайте. – Лорел даже удалось хохотнуть. – Я веду себя как влюбленная школьница, чего со мной не было даже в школе. Все, хватит. Я беру деньги и иду спать. – Лорел схватила одну из кучек. – Давайте больше не вспоминать об этом, договорились? Давайте просто… вести себя нормально. Все… нормально. Спокойной ночи.

После поспешного ухода Лорел подруги переглянулись.

– Все очень не нормально, – произнесла Мак.

– Не ненормально, а просто иначе. – Эмма отставила свой бокал, взяла деньги. – Лорел растеряна, сбита с толку. Надо оставить ее в покое, пока она не придет в себя. Мы сможем забыть?

– Вопрос в том, сможет ли она, – возразила Паркер. – Ну, поживем – увидим.

* * *

Паркер решила забыть об услышанном… пока. Она не поднимала этот вопрос в воскресенье днем во время приема, не докучала подруге и вечером. Однако в понедельник, узнав, что Лорел зашивается на кухне с подготовкой к греческой помолвке, Паркер выкроила час из своего загруженного расписания.

Войдя в кухню и увидев Лорел, раскатывающую тесто фило, Паркер поняла, что идеально рассчитала время.

– Я принесла тебе еще одну пару рук.

– У меня все под контролем.

– Эта греческая помолвка почти целиком свалилась на тебя. Руки. – Паркер подняла руки. – Они могут за тобой убирать. – Она подошла к рабочему столу, собрала пустые миски. – Мы могли бы нанять тебе помощницу.

– Я не хочу помощницу. Помощницы путаются под ногами. Именно поэтому и ты никого не берешь.

– Я уже подумываю над этим. – Паркер начала загружать посудомоечную машину. – Может, возьму кого-нибудь без опыта, сама выучу. Неплохо иметь под рукой человека, который взял бы на себя хотя бы разъезды.

– Вот будет денек-то.

– Мы должны решить, хотим ли оставить все как есть или будем расширяться. Расширение подразумевает ассистентов. Если бы у нас было больше персонала, мы могли бы проводить больше торжеств в будние дни.

– Ты этого хочешь? – спросила Лорел после паузы.

– Не знаю. Просто иногда размышляю. Иногда мне кажется – ни за что на свете, а иногда – может быть. Это была бы серьезная перемена. У нас были бы служащие, а не просто временные помощники. Нам хорошо и так. Мы прекрасно справляемся. Но иногда сдвиг открывает другие дороги.

– Я не знаю, должны ли мы… Минуточку. – Прищурившись, Лорел уставилась в спину Паркер. – Ты пользуешься этой метафорой или плавным переходом, чем бы то ни было, имея в виду Дела.

Мы слишком хорошо знаем друг друга, поняла Паркер.

– Возможно. Мне нужно было подумать. Потом я зациклилась на том, что случится, если вы с Делом утрясете этот вопрос… а потом только и думала, что случится, если нет.

– И?

– Результат неопределенный. – Паркер развернулась. – Я люблю вас обоих, это неизменно. И хотя я центр вселенной, но речь идет – или должна идти – не обо мне. Однако это будет сдвиг.

– Я не сдвигаюсь. Смотри, я стою на одном месте. Крепко стою, никаких сдвигов.

– Лорел, сдвиг уже произошел.

– И я вернулась на место. Точно на то же самое место. Боже, Паркс, это был всего лишь поцелуй.

– Если бы это был всего лишь поцелуй, ты рассказала бы мне сразу и превратила бы все в шутку. – Паркер замолчала на пару секунд, давая Лорел шанс возразить и прекрасно зная, что возразить подруге нечего. – Ты встревожилась, то есть придаешь этому большое значение. Или задаешься вопросом, было ли это чем-то более важным. Ты любишь его.

– Конечно, я его люблю. – Разволновавшись, Лорел замахала скалкой. – Мы все любим Дела. И ладно, в этом часть проблемы. Или факта. Это больше факт, чем проблема. – За разговором Лорел раскатала тесто так тонко, что оно стало похожим на лист бумаги. – Мы все любим Дела. Дел любит всех нас. Иногда он любит так, что я хочу прострелить ему глаз, особенно когда он сгребает нас в единое целое. Как будто мы тело о четырех головах.

– Иногда…

– Да, я знаю, иногда и мы думаем так же. Но иногда так тяжело быть частью целого и знать, что для него я всего лишь объект заботы. Я не хочу, чтобы за мной присматривали.

– Он ничего не может с собой поделать.

– И это я знаю. – Лорел посмотрела Паркер в глаза. – Еще больше разочарований. Он разозлился, я разозлилась, и проблема… факт … я предпочитаю называть это фактом .

– Факт.

– И я сама справлюсь с этим фактом. Тебе, наверное, странно все это слышать.

– Немного. Но я привыкаю.

– Я вовсе не страдаю от любви, или безумной влюбленности, или чего-то в этом роде. Это просто…

– Факт.

– Да, вот это самое. И поскольку сделанного не вернешь, я уже успокаиваюсь.

– Он так плохо целуется?

Проигнорировав вопрос, Лорел потянулась к миске с приготовленной начинкой.

– Я на него накинулась, и теперь, когда я справилась со смущением, мне стало легче. Это был просто один из аргументов в споре, который я же и затеяла, а значит, моя вина. В основном моя вина. Он не должен был пытаться заплатить мне за торт. Это было как красная тряпка для уже разъяренного быка. Он не должен был доставать свой чертов бумажник.

– Согласна, но давай проверим, правильно ли я тебя поняла. Ты не хочешь, чтобы он сваливал тебя в кучу, образно говоря, и ты не хочешь, чтобы он платил тебе за твою работу, так как это оскорбительно.

– Тебя там не было.

– Мы можем на минутку забыть, что он мой брат?

– Не уверена.

– Попробуем. – Паркер расслабленно прислонилась к шкафчику. – Вы оба интересные, свободные, привлекательные. Тебя к нему тянет. Почему бы и нет?

– Потому что это Дел.

– Что не так с Делом?

– Ничего. Просто странно. – Лорел схватила бутылку с водой, тут же отставила, не сделав ни глотка. – Нелогично. И здесь ты мне помочь не сможешь. Мы сами прекрасно справимся, то есть я и Дел. Я уже справилась, а Дел через минуту наверняка забыл. Теперь уходи, мне надо сосредоточиться на пахлаве.

– Хорошо. Но ты мне расскажешь, если будет что рассказать?

– Я когда-нибудь что-нибудь скрывала?

Пока нет, подумала Паркер, но поставила на этом точку.