Онлайн чтение книги Страна призраков Spook Country
10. Новый девонский период

Милгриму снился мессия флагеллантов, воплотивший в себе черты лже-Балдуина и «учителя из Венгрии», когда Браун затряс его, просунув руки в теплое мелководье сна.

– Это что? – повторял он.

Милгрим счел вопрос чисто экзистенциальным, но Браун вдавил пальцы в основание его челюсти – ощущение было настолько ужасным, что Милгрим не сразу опознал в нем боль. Он словно воспарил над кроватью, однако закричать не успел: Браун (в зеленых латексных перчатках, как всегда в такие особые минуты) зажал ему рот.

В ноздри ударил запах свежего латекса.

Другая рука показывала экран «блэкберри».

– Это что?

«Карманный персональный компьютер», – едва не ответил Милгрим, но прищурился и сквозь слезы различил на экране текст на волапюке, которым переписывались родичи НУ.

Рука оставила рот в покое, запах перчатки рассеялся.

– «Я у подъезда, – торопливо перевел Милгрим, – ты дома?» Подпись: А-Л-Е. Але.

– Все?

– Больше. Ничего. Нет.

Милгрим принялся растирать челюсть – там, где располагались большие нервные узлы. Вот так же парамедики приводят в чувство наркоманов при передозе.

– Десять минут третьего, – сказал Браун, глядя на экран «блэкберри».

– Зато вы убедились, что «жучок» работает, – вставил Милгрим. – Вы поменяли батарейки, теперь знаете, что все хорошо.

Браун выпрямился и пошел к себе, не потрудившись закрыть дверь.

«Не за что», – подумал Милгрим, с открытыми глазами ложась обратно на подушку – возможно, чтобы снова увидеть флагеллантского мессию.

В прорезном боковом кармане ворованного пальто обнаружился толстый томик выпуска тысяча девятьсот шестьдесят первого года в мягком переплете – история революционного мессианства в средневековой Европе. Многие строки были подчеркнуты черной авторучкой, поэтому книгу совсем недавно перепродали всего за три с половиной доллара. Возможно, тому самому человеку, чье пальто украл Милгрим.

Мессия флагеллантов представлялся ему коллекционной фигуркой с полотна Иеронима Босха, из какого-то очень качественного японского винила. Мессия в обтягивающем желтом плаще с капюшоном перемещался в тускло-коричневом пространстве, населенном другими фигурками из того же винила. Некоторые тоже были навеяны Босхом – скажем, исполинские ходячие ягодицы, между которыми торчало древко большой стрелы. Другие, вроде флагеллантского мессии, сошли со страниц украденного томика. Милгрим читал его каждый вечер, по кругу. Насколько он помнил, его раньше такое не занимало, но теперь ему нравилось смотреть окрашенные книгой сны.

НУ почему-то был птицеголовой босховской тварью, за которой гнались люди Брауна на геральдических животных, не совсем лошадях; над коричневыми капюшонами преследователей развевались стяги с девизами на волапюке. Иногда они на много дней углублялись в стилизованные рощицы по краю пейзажа, где под сенью деревьев мелькали таинственные существа. Временами Браун сливался с флагеллантским мессией в одно и бичевал себя плетью с кривыми шипами зеленовато-серого цвета, общего для пистолета, фонаря и монокуляра.

Однако то новое, теплое, словно кровь, девонское мелководье, где плавали видения, породил не ативан, а райз – японский продукт, моментально внушивший Милгриму глубокое уважение. Он чувствовал, что у лекарства есть потаенные возможности, которые раскроются со временем. Возникло ощущение подвижности, которого так не хватало в последнее время, – не потому ли, что Милгрим вел жизнь пленника?

С райзом стало легче обдумывать концепцию несвободы, и Милгрим нашел ее тягостной. Он был в довольно паршивом состоянии, когда появился Браун с неограниченными запасами ативана и предложением-приказом, и тогда казалось, что это совсем не плохо. Собственно, Браун тогда спас ему жизнь. От резкой завязки можно и помереть. А без денег это очень даже вероятно.

И все-таки… Сколько ему предполагается дышать едкими миазмами Браунова прогорклого тестостерона? «Меня могут убрать», – проговорил его собственный голос из последних развалин личности. Кажется, раньше Милгрим не употреблял этого глагола в особом аргентинском значении, но теперь оно было кстати. Или будет. Хотя, судя по тому, куда покатилась жизнь, его и так давно убрали. Никто, кроме Брауна, не знает, где он. У Милгрима нет ни наличных, ни кредитки, паспорт забрали, а спать приходилось в комнатах с зеленовато-серыми коробочками на дверях – сигнализацией, оберегающей покой Брауна.

А главное – лекарство. Даже если удастся сбежать, у него будет запас в лучшем случае на сутки. Браун никогда не выдавал больше.

Милгрим вздохнул, окутанный теплыми околоплодными водами своего состояния.

Хорошая таблетка. Очень хорошая. Набрать бы таких побольше.