Глава 2. Больница Сиэтл

Онлайн чтение книги Звездный хирург Star Surgeon
Глава 2. Больница Сиэтл

Студенческие общежития располагались довольно далеко от сектора патологии, где жил Черный доктор Арнквист. Дал Тимгар решил не заходить в общежитие. Было уже за полночь, и, хотя в послании говорилось “независимо от времени”, Дал и помыслить не смел о том, чтобы разбудить врача из Черной службы в два часа ночи. Он и так прибыл в Больницу Сиэтл позже, чем намечал, и, вполне возможно, Черный доктор Арнквист уже ляжет спать. Видимо, лучше отправиться туда безотлагательно.

И все же кое-что требовалось сделать раньше. Он нашел тихое местечко в зале ожидания у входа в подземку, порылся в сумке и вытащил оттуда помявшийся бисквит и банку воды. Отломив кусочек бисквита, он поднял его, показав Пушистику.

Пушистик спустился Далу на ладонь, и прямо под глазами-бусинками появился крошечный рот. Кусочек за кусочком Дал скормил бисквит своему другу, а в промежутках поил его. Наконец, когда бисквита не осталось, Дал влил остаток воды Пушистику в рот и погладил его между глаз.

— Ну что, полегчало? — спросил он.

Существо как будто поняло; Пушистик поерзал у Дала на ладони и сонно мигнул.

— Ладно, — сказал Дал, — валяй, спи.

Дал начал было запихивать его обратно в карман куртки, но Пушистик внезапно отрастил пару передних лап и принялся неистово вырываться, чтобы опять оказаться на воле. Дал ухмыльнулся и снова посадил маленькое существо себе на локоть.

— Не очень-то тебе хочется спать, да? Хорошо, дружок. Хочешь смотреть — я не против.

У самого входа в подземку он обнаружил карту города и тщательно ее изучил. Как и другие земные города-больницы, Сиэтл представлял собой прежде всего лечебную, а не административно-хозяйственную, единицу. Здесь, в Сиэтле, имелись особые возможности для выхаживания разумных обитателей моря, которым требовалась специализированная стационарная помощь. Глубины Паджет Саунд служили в качестве обширной системы подводных палат, обеспечивавшей надлежащий уход за существами, естественной средой обитания которых были соленые океаны их родных планет; а врачи, специализировавшиеся на морских расах, могли здесь и учиться, и вести научную работу. Наземные подразделения этой клиники создавались лишь для того, чтобы обеспечивать бесперебойную работу подводных палат; все врачебные кабинеты, лаборатории, аптеки и жилые помещения располагались вокруг этого соленого водоема, а скоростные транспортные линии доставляли санитаров, медсестер и врачей по всей обширной территории этого города-больницы.

Сектор патологии находился в северной части города, а Черный доктор Арнквист был главным патологом Сиэтла. Дал отыскал ведущую на север линию пневмоэкспресса, забрался в свободную капсулу и нажал на соответствовавшие сектору патологии кнопки. Автоматика быстро передвинула капсулу в пневмотрубу, которая перенесет его к месту назначения, располагавшемуся тридцатью милями севернее.

Дал никогда еще не бывал дома у Черного доктора, и от одной мысли об этом ему становилось немного не по себе. Из всех медицинских специальностей на Земле-Больнице ни одна не обладала таким могуществом, как Черная служба патологии. Согласно традициям земной медицины, патологи всегда занимали положение оценивающих и воздающих. Секционные залы всегда были “Храмами Истины”, где отыскивались окончательные, бесспорные ответы на все врачебные вопросы, и на протяжении столетий патологоанатомы были судьями и надзирателями.

И когда Земля стала Землей-Больницей, получив статус кандидата в члены Галактической Конфедерации Миров, само собой сложилось так, что Черная служба патологии стала правящей, определявшей политику, всесторонне регламентировавшей любые виды медицинского обслуживания, какие только могли предоставить земные врачи.

Дал знал, что в совет по медицинскому образованию, который всего лишь через несколько часов будет еще раз рассматривать его кандидатуру, входят врачи всех специальностей — Зеленой службы терапии, Голубой службы диагностики, Красной службы хирургии, также как и Дополнительных служб — но мнение Черных докторов на том совете окажется решающим, у Черных докторов будет право вето.

Дал терялся в догадках: почему Черный доктор Арнквист хотел его видеть? Перво-наперво он подумал, что его, возможно, ждут какие-то совершенно неожиданные новости, может быть, известие о том, что вопрос его распределения в конце концов решен, что намеченное на завтра собеседование не состоится. Поразмыслив, однако, он понял, что это — чепуха. Если бы дело обстояло таким образом, то доктор Арнквист так бы и сказал, и предписал бы ему явиться на какой-нибудь корабль. Скорее всего, думал он, Черный доктор хотел его увидеть лишь для того, чтобы смягчить удар, помочь ему посмотреть в лицо тому решению, которое неминуемо.

Он вышел из пневмотоннеля и забрался в грошовый автобус, который, поизвивавшись в коридорах сектора патологии, наконец доехал до тихих, строгих апартаментов проживающих по месту службы патологоанатомов. Он нашел нужный вестибюль, и через несколько мгновений уже нажимал большим пальцем на опознающую пластину, располагавшуюся у входа в личные апартаменты Черного доктора.

Черный доктор Форвольд Арнквист выглядел теперь старше, чем когда Дал видел его в последний раз. Его серебристо-серые волосы редели, а вокруг глаз и рта появились усталые складки, которых, насколько Дал помнил, раньше не было. Тело пожилого человека стало на вид еще более тонким и бренным, чем когда-либо; черная мантия на его плечах зашелестела, когда он ввел Дала в заставленный книгами кабинет.

Черный доктор еще не ложился. На рабочем столе в углу кабинета лежало несколько открытых книг, а из печатавшей с голоса машинки торчал рулон бумаги.

— Я знал, что ты получишь сообщение, когда прибудешь, — сказал он, забирая у Дала его пожитки, — и я предполагал, что ты можешь попасть сюда позже, чем собирался. Надеюсь, путешествие оказалось приятным. И твой дружок здесь? Ему нравится летать на челноках? — Он улыбнулся и шлепнул Пушистика шишковатым пальцем. — Думаю, тебя интересует, почему я захотел с тобой повидаться.

Дал Тимгар медленно кивнул.

— По поводу завтрашнего собеседования?

— Ох уж это мне собеседование… — Черный доктор с кислой миной покачал головой. — Неприятная это будет штука — собеседование. Ты сам-то как думаешь?

Дал беспомощно развел руками. Как всегда, вопросы Черного доктора проникали сквозь все внешнее в самую суть вещей. И на его вопросы всегда было нелегко отвечать.

— Я… я думаю, это необходимо, — наконец сказал он.

— Вот как? — Черный доктор нахмурил брови. — Но почему это необходимо для тебя, если не обязательно для других? Сколько народу училось на твоем курсе, если считать все службы? Триста? И из этих трехсот только одного не распределили. — Он в упор посмотрел на Дала; на его постаревшем лице сверкали живые бледно-голубые глаза. — Я прав?

— Да, сэр.

— И ты на самом деле считаешь, что отвод твоей кандидатуры — самое обычное дело?

— Нет, сэр.

— Как же ты на самом деле ко всему этому относишься, Дал? Ты не разгневан?

Дал смутился.

— Да, сэр. Можно сказать так.

— Возможно, даже ожесточен, — сказал Черный доктор.

— Я занимался не хуже других на моем курсе, — горячо заговорил Дал. — Я трудился не хуже любого другого; я ни разу за все время не позволил себе расслабиться. Ожесточен! А вы бы разве не чувствовали того же?

Черный доктор медленно кивнул.

— Да, думаю, чувствовал бы, — сказал он, со вздохом погружаясь в кресло, стоявшее позади стола. — Да меня и на самом деле это ожесточило, хотя я давно опасался, это так и случится. Не могу упрекнуть тебя за твои чувства. — Он глубоко вздохнул. — Хотел бы я обещать тебе, что завтра все будет хорошо, но, боюсь, не смогу. Совет имеет право пересмотреть твою профессиональную подготовку, и у него есть власть тут же назначить тебя на патрульный корабль, если он сочтет тебя годным для этого. Предположим, что там будет единственный представитель Черной службы; в таком случае Черный доктор смог бы повлиять на совет в сторону положительного решения. Но на завтрашнем совете я буду не единственным сидящим там Черным доктором.

— Я знаю, — сказал Дал.

Доктор Арнквист посмотрел на Дала долгим взглядом.

— Почему ты захотел стать врачом, Дал? Ведь это вовсе не призвание твоего народа. Должно быть, ты — единственный среди миллионов гарвиан, у которого есть то терпение и тот особый склад ума, которые позволили тебе совладать с науками, необходимыми для познания медицины. Либо ты не похож на своих собратьев — в чем я сомневаюсь, — либо вести себя неподобающим твоей природе образом тебя побудили какие-то воистину неодолимые силы. Какие же? Почему ты захотел изучать медицину?

То был самый трудный вопрос; вопрос, которого Дал страшился. Он знал ответ, точно так же, как и то, что большую часть жизни он превыше всего хотел стать врачом. Но у него никогда не выходило передать это словами.

— Не могу сказать, — медленно выговорил он. — Я знаю, но не могу этого выразить; всякий раз, когда я пытаюсь, звучит просто глупо.

— Может быть, то, что ты чувствуешь, кажется тебе не слишком убедительным? — осторожно спросил старый врач.

— Да нет, убедительным! По крайней мере, для меня, — сказал Дал. — Я всегда хотел стать врачом. Я не хочу ничего другого. Только трудиться дома, среди своих.

— На Гарве II был мор, так ведь? — спросил доктор Арнквист. — Мор повторялся снова и снова. И этот порочный круг разорвали всего несколько лет назад, когда наконец выделили и уничтожили болезнетворный вирус.

— Врачи Земли-Больницы, — вставил Дал.

— Это происходило снова и снова, — продолжил Черный доктор. — Мы видели, как одно и то же повторялось тысячу раз по всей галактике, и это нас всегда немного озадачивало, — он улыбнулся. — Видишь ли, наше знание и понимание наук о жизни здесь, на Земле, всегда росли рука об руку с естественными науками. Мы всегда предполагали, что так же будет происходить и на любой планете, с любой расой, у которой только возник разум и способность к научным методам исследования. Мы, разумеется, ошибались, и по этой причине сегодня существует Земля-Больница и ее врачи, но нас по-прежнему изумляет, что, несмотря на изобилие населяющих галактику технологически развитых цивилизаций, мы, земляне, — единственный пока известный народ, обладающий глубокими знаниями процессов жизни, болезни и смерти.

Пожилой человек поднял взгляд на гостя, и Дал почувствовал, как испытующе смотрят на него бледно-голубые глаза доктора Арнквиста.

— Ты очень хочешь стать врачом, Дал?

— Больше всего остального, — ответил гарвианин.

— Так сильно, что сделал бы все, лишь бы достичь своей цели?

Дал поколебался и легонько погладил Пушистика по голове.

— Ну… почти все.

Черный доктор кивнул.

— А вот это и есть, дружок, та самая причина, по которой я хотел увидеть тебя накануне собеседования. Я знаю, ты играл честно с самого начала и до сего дня. Теперь я умоляю тебя не делать того, о чем ты сейчас думаешь.

На какое-то время Дал застыл, не сводя глаз с маленького старого человека в черном и чувствуя, как встают дыбом волосы на руках и спине. Его разум захлестнула волна страха. Он знает! — подумал Дал, едва не сходя с ума от ужаса. — Он, наверное, может читать мысли! — Но тут же отбросил это предположение. Черный доктор никоим образом не мог знать. Ни одна раса в галактике не имела такой силы. И все же, не было сомнений, что Черный доктор Арнквист знал, о чем думает Дал, так же хорошо, как если бы гарвианин сказал это вслух.

Дал беспомощно затряс головой.

— Я… я не знаю, что вы имеете ввиду.

— А я думаю, знаешь, — сказал доктор Арнквист. — Дал, прошу тебя. Доверься мне. Сейчас не время лгать. То, что ты собирался сделать на собеседовании, было бы гибельно, даже если бы ты и добился распределения. Это было бы бесчестно и недостойно.

Значит, он знает! — подумал Дал. — Но откуда? Я ему не рассказывал и даже не намекал. Он ощутил, как испуганно задрожал Пушистик у него на руке, а потом слова начали слетать с его губ.

— Не знаю, о чем вы говорите, я ни о чем таком не думал. Я хочу сказать — что я мог сделать? Если совет захочет послать меня на какой-нибудь корабль, он так и сделает, а если нет — значит, нет. Не знаю, о чем вы думаете.

— Прошу тебя, — Черный доктор поднял руку. — Естественно, ты защищаешься, — сказал он. — Я не могу тебя за это упрекать, более того, считаю непростительным нарушением этики уже то, что я упомянул об этом в твоем присутствии, но, думаю, сделать это необходимо. Вспомни, мы изучали твой народ и тщательнейшим образом наблюдали за ним последние двести лет, Дал. Совсем не случайно, что ты так привязан к присутствующему здесь своему маленькому розовому другу, и совсем не случайно, где бы ни находился гарвианин, при нем всегда его Пушистик, ведь правда? И вовсе не случайно, что твои сородичи — такие превосходные торговцы и с замечательным мастерством склоняете заключаемые сделки к своей наибольшей выгоде… что вы, прямо скажем, самая могущественная отдельно взятая раса во всей Галактической Конфедерации.

Старый доктор подошел к стоявшим у него за спиной книжным полкам и снял оттуда толстую рукопись в переплете. Потом передал ее через стол наблюдавшему за ним Далу.

— Можешь прочесть это в свободное время, если пожелаешь. Не беспокойся, это не предназначено для публикации, просто итог моих единоличных изысканий, о которых я раньше никому не говорил, хотя в результатах сомневаться не приходится. Этот своеобразный талант твоего народа трудно описать: не вполне телепатия, но некая способность вызывать у окружающих определенный — наивыгоднейший для вас — душевный отклик на ваши слова и дела… Какую именно роль в этой способности твоего народа играют ваши Пушистики, я с уверенностью сказать не могу, но убежден, что без них у вас бы ее не было.

Он улыбнулся, глядя на сраженного Дала.

— Что, запретная тема? И, тем не менее, все так и есть. Вот сейчас ты знаешь: если бы захотел, ты мог бы испугать меня так, что я стоял бы туг без движения и только трясся, так ведь? Или, если бы я неприязненно относился к твоим желаниям, ты мог бы внезапно заставить меня проникнуться к тебе сочувствием и безмерной любовью, до тех пор, пока я не был бы готов согласиться со всем, чего ты ни пожелаешь…

— Нет, — перебил Дал. — Поймите, прошу вас! Я никогда этого не делал, с тех самых пор, как прибыл на Землю-Больницу.

— Я знаю. Я наблюдал за тобой.

— А я и не думал этого делать.

— Даже на завтрашнем собеседовании?

— Никогда!

— Тогда позволь мне оставить Пушистика у себя. Он — ключ к особому таланту твоего народа. Дай мне его и иди на собеседование один.

Дал отшатнулся и задрожал, пытаясь подавить ужас. Потом положил ладонь на мягкий маленький пушистый шарик.

— Я… я не могу этого сделать, — едва выговорил он.

— Даже если бы это означало твое распределение на патрульный корабль?

Дал заколебался было, но потом покачал головой.

— Даже тогда. Но я не сделаю того, о чем вы говорите. Я вам обещаю.

Черный доктор Арнквист посмотрел на него долгим пристальным взглядом. Потом улыбнулся.

— Ты дашь мне слово?

— Да, я обещаю.

— Тогда желаю тебе удачи. На собеседовании я сделаю, что смогу. А теперь — вот для тебя кровать. Тебе необходимо выспаться, если собираешься предстать в лучшем виде.


Читать далее

Глава 2. Больница Сиэтл

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть