Онлайн чтение книги Тайна американского пистолета
Глава 13. НЕСКОЛЬКО ВАЖНЫХ ВИЗИТОВ

— Ты знаешь, кто убил Бака Хорна? — открыл рот инспектор. — Но тогда, ради бога, пойдем и схватим его!

— Но я не знаю, — сокрушенно покачал головой Эллери.

Майор и пожилой человек уставились на него.

— Прекрати это! — возмутился инспектор. — Снова умничаешь?! Что значит — ты не знаешь? Ты только что сказал, что знаешь!

— Даю слово, — ответил Эллери, — что я тебя не разыгрываю. Все именно так, как я говорю: я знаю, но в то же время — не знаю. Одно из этих двух. Ты требуешь: «Давай схватим его». Но признаюсь тебе как на духу, что если я прямо сейчас выйду из этого здания, то не смогу привести тебя к убийце. И тем не менее я совершенно уверен, что мне известно, кто убил беднягу Хорна.

Инспектор взмахнул руками.

— Вы только полюбуйтесь на него, майор! Вот с кем мне приходится иметь дело всю мою жизнь. С… э… э…

— С софистом, — услужливо подсказал Эллери.

Пожилой человек посмотрел на него:

— Когда тебе надоест говорить загадками, ты найдешь меня в управлении. До свидания, майор. Спасибо. — И он, сердито пыхтя, вышел из комнаты в сопровождении покорного сержанта Вели и зевающего Хессе.

— Бедный отец, — вздохнул Эллери. — Он всегда раздражается на мое иносказание. И все же, майор, клянусь, сначала я должен все прояснить. На этот раз я не кривлю душой.

— Но ведь вы сказали, что знаете, — недоумевал Керби.

— Мой дорогой майор, тот факт, что я знаю внешнюю правду, — поверьте мне, — наименее значимый в этом жутком деле. Как жаль, что я не знаю две вещи, которые хотел бы знать. Но я их не знаю, и одному Богу известно, когда узнаю.

Майор кашлянул.

— Ну, для меня это слишком мудрено. А сейчас я должен вернуться к своим делам. Но помните — я к вашим услугам, мистер Квин. Особенно когда вы найдете ответ на эти две таинственные загадки!

— Добыча новостей — всегда самое важное. Я могу взять себе эти фотографии?

— Разумеется.

* * *

Эллери прогулочным шагом шел по Бродвею, держа под мышкой конверт со снимками. Его лоб напоминал старинную стиральную доску. Во рту он мочалил сигарету, которую забыл зажечь.

Эллери вздрогнул и, словно очнувшись, поискал глазами уличный указатель, сориентировался, остановился прикурить сигарету, затем свернул на боковую улицу и торопливо направился к Восьмой авеню. Пройдя футов сто после поворота, остановился перед небольшим зданием с характерным мраморным фасадом и выгравированной на металлической табличке надписью: «Сиборд нэшнл бэнк энд траст компани». Он вошел через вращающиеся двери и обратился к менеджеру.

— Я расследую дело об убийстве Бака Хорна, — вежливо улыбаясь, начал Эллери и показал свое удостоверение.

Менеджер нервно сморгнул.

— О! Понимаю. Я, можно сказать, этого ожидал. На самом деле нам очень мало что известно о Баке Хорне.

— Полагаю, достаточно для моих целей, — улыбнулся Квин. — Но меня также интересует ваш клиент, который, слава богу, жив и здоров.

— Кто? — непонимающе спросил менеджер.

— Уильям Грант — полагаю, так он подписывает свои чеки.

— Грант?! О, вы имеете в виду устроителя родео? Дикого Билла Гранта?

— Совершенно верно.

Менеджер энергично потер подбородок.

— Что вы хотели узнать о мистере Гранте?

— Хорн выписал чек на двадцать пять долларов, — терпеливо объяснил Эллери, — в день своего убийства. На имя Гранта. Я хотел бы взглянуть на этот чек.

— О, — снова протянул менеджер. — Я… Грант его погасил?

— Да.

— Одну минуту.

Менеджер встал и исчез за решетчатой дверью, ведущей к клетушкам кассиров; через пять минут он вернулся с длинной полоской бумаги.

— Вот он. И Хорн и Грант — оба наши клиенты, поручительство было просто погашено банковским кассиром, сфотографировано — мы делаем копии всех наших чеков, видите ли, — и хранилось в папке для ежемесячного отчета Хорну.

— Да, да, мне это известно, — поспешно кивнул Эллери. — Дайте мне его. — Он взял погашенный чек, внимательно исследовал его, потом вернул менеджеру. — Очень хорошо. А теперь нельзя ли мне взглянуть на учетную карточку счета Хорна?

Менеджер смутился.

— Подобные вещи конфиденциальны, как вы понимаете.

— Вы имеете дело с полицией, — сурово напомнил Эллери, и менеджер, поклонившись, снова ушел, чтобы вернуться с большой регистрационной картой.

— Мистер Хорн был нашим клиентом всего несколько дней, — не без нервозности сообщил он. — У нас всего несколько записей.

Эллери просмотрел карточку. Там было отмечено пять расходов. Четыре — совсем скромные — явно личные чеки на мелкие расходы. Но, взглянув на пятую, Эллери присвистнул, а менеджер сделался еще более нервным, чем прежде.

— Три тысячи долларов! — воскликнул Эллери. — Интересно, он положил всего пять тысяч долларов, чтобы открыть счет. Очень интересно, да? Я хотел бы взглянуть на чек и на кассира, который внес запись.

После небольшой заминки и то и другое было ему представлено.

Чек подлежал оплате наличными и был, как положено, подписан самим Баком Хорном — который, привыкнув окружать свое имя ореолом старины, всегда писал «Бак» перед фамилией — и также скреплен подписью Хорна.

— Бак Хорн сам получил эти деньги по чеку? — спросил Эллери у кассира.

— О да, сэр. Я лично выдал их ему.

— Вы не можете припомнить, как он выглядел тогда? Нервничал, был весел, спокоен?

Кассир задумался.

— Может, мне это лишь показалось, сэр, но я решил, что его что-то беспокоило. К тому же он был довольно рассеян — едва слышал, что я говорил ему, однако проследил, чтобы все было выплачено как положено.

— Он попросил сумму в каком-то особом виде?

— Да, сэр. Он попросил, чтобы я выдал ему три тысячи долларов мелкими купюрами. Не больше двадцати.

— Это было два дня назад — за день до убийства?

— Да, сэр. Утром.

— Понятно. Спасибо и до свидания.

Эллери вышел на улицу, нахмурившись. Он вспомнил, что при Баке Хорне было найдено всего тридцать долларов, а в его комнате в отеле «Барклай» — вообще ничего. Немного постояв, Эллери зашел в табачную лавку, откуда позвонил в Главное полицейское управление и попросил инспектора Квина. Инспектора на месте не оказалось. Он явно еще не добрался до своего кабинета от Таймс-сквер.

Эллери вышел из лавки, осмотрелся по сторонам, затем пересек Бродвей. Отыскав телеграф, вошел внутрь. Он потратил десять минут, составляя длинное послание, адресованное в Голливуд. Оплатил телеграмму, потом, увидев телефонную будку в здании телеграфа, снова позвонил отцу. На этот раз ему повезло.

— Папа? Это Эллери. Ты получил полный отчет о содержимом артистической уборной Бака Хорна в «Колизее»? Я подожду. Да? В комнате Бака нашли какую-нибудь наличность? Ни цента? Хмм… Нет, ничего особенного". Я просто подумал… Скоро буду у тебя. — Повесив трубку, он вышел на улицу и направился к входу в метро.

* * *

Двадцатью минутами позже Эллери сидел в кабинете отца и докладывал ему о своих открытиях в банке.

Инспектор выглядел крайне заинтересованным.

— Взял три куска два дня назад, хм?.. Ну-ну. Тут пахнет жареным, сынок. — Он усмехнулся. — Ты сообразил, что это было в тот самый день, когда к нему в отель заявился таинственный посетитель?

— Разумеется. Последовательность событий — если это последовательность — должна выглядеть таким образом: Хорн является в банк, в который всего несколько дней назад положил на счет пять тысяч долларов, и снимает три тысячи в мелких купюрах. Вечером того же самого дня к нему приходит таинственный гость. А на следующий день его убивают. — Эллери нахмурился. — Вроде как не сходится, а?

— Убийство в это не вписывается. Хотя кто его знает, — задумчиво произнес инспектор. — Если — обрати внимание, я говорю «если» — если к трем взятым из банка кускам добавить вечерний визит, то все вместе здорово смахивает на самый настоящий шантаж. Но если это так, то за каким чертом его убивать? Разве шантажист убивает свою жертву? Ну, иногда. Довольно редко — если только он выдоил из нее все до последнего. — Он раздраженно покачал головой. — Это необходимо расследовать. Я пытаюсь проследить его гостя, но, кажется, это мартышкин труд. Кстати, утром я получил от Сэма Праути отчет о вскрытии.

Эллери удивленно посмотрел на отца:

— Я об этом совсем забыл! Ну и что он пишет?

— Ничего. Ровным счетом ничего, — хмыкнул инспектор. — Ему нечего добавить к тому, что он уже нам сообщил.

— О, ты об этом! — Эллери махнул рукой. — Я имел в виду совсем другое. Желудок, отец, его желудок — вот что меня интересует. Праути пишет об этом?

— Пишет, — мрачно подтвердил инспектор. — Конечно пишет. Пишет, что Хорн не ел добрых шесть часов до своей смерти — может, даже больше.

Эллери сморгнул; затем поспешно принялся изучать свои ногти.

— Вот как? — пробормотал он. — Ну-ну…

— Что значит «ну-ну»?

— Да ничего. Есть еще какие-нибудь новости?

— Взгляни на это. — Инспектор пошарил по столу и извлек из-под бумаг сложенную бульварную газетенку, на первой странице которой красным карандашом была жирно обведена колонка текста. — Да, еще доктор пишет, что в теле Хорна не обнаружено следов яда.

— Яда? Яда? Благослови его Господь! Ну, что там у тебя?

— Прочти, что Санта-Клаус принес утром.

— Это Лайонс? — рассеянно спросил Эллери, протягивая длинную руку.

— Именно! — рявкнул инспектор. — Эта птица Лайонс почище целого отдела по расследованию убийств. Все видит, все знает, все слышит. Я бы с удовольствием свернул ему его мерзкую шею.

Колонка Лайонса и бродвейские сплетни, как это и следовало ожидать, были пересыщены смакованием деталей, касающихся убийства Бака Хорна. Не пощадили никого, и меньше всех инспектора. Колонки пестрели именами причастных к делу людей — Кит Хорн, Дикого Билла Гранта, Томми Блэка, Джулиана Хантера, Тони Марса, Мары Гей. Одно высказывание было особенно дерзким. «Детектив инспектор Квин — сам еще, в сущности, ребенок — мог застрелить великого букаро лишь по той причине, что при нем имелся служебный револьвер. Пора на отдых, старина, пора! Ты так в нем нуждаешься!»

— А, — усмехнулся Эллери, — известные издевки газетчиков. Но что это? — Он помрачнел.

В самом низу колонки шел невинный с виду абзац, который при ближайшем рассмотрении оказался самого что ни на есть ядовитого содержания.

«А что до хозяина клубов с задастыми красотками, который присутствует в кадре, когда неизвестный гладиатор проделал дырку в Баке Хорне вчера вечером в «Колизее», — с насмешкой вопрошал Лайонс, — то он обеспечил не только финансирование возвращения на экран блистательного любимца публики, но также поставил «черную» лошадку за спиной последней Белой Надежды Калифлауэра».

— Хотел бы я знать, — взвился инспектор, — как этот чертов негодяй узнал об этом.

— Мой интерес не столь широк, — негромко проговорил Эллери. — Мне хотелось бы прояснить, знает ли об этом Тони Марс. Хантер стоит за Блэком, хм?.. Я вижу возможность… Послушай, отец, — он вскочил, — я не могу просиживать здесь штаны. Мне необходимо видеть Ноулса. — И он направился к двери.

— Попридержи на минутку лошадей! Что ты имел в виду, когда утром сказал, что знаешь, кто…

— Прости меня, падре, — поспешно откликнулся Эллери. — Я больше не открою рта. Ты увидишь; можешь считать меня сумасшедшим, если я еще хоть что-то скажу. До скорого! — И, поспешно покинув кабинет инспектора, он направился в комнату 114, где нашел лейтенанта Ноулса, корпящего над коллекцией разноцветных карточек.

— Мудреная штука эта система регистрации, — проворчал эксперт по баллистике, не поднимая глаз, — но как иногда она помогает на суде! Ну, что скажете хорошего, мистер Квин? У вас снова оружие?

— Войне нет конца, — засмеялся Эллери и извлек из кармана пальто револьвер 45-го калибра с инкрустированной слоновой костью рукояткой, обнаруженный им в комнате Хорна в отеле «Барклай».

— Послушайте, а я не видел его прежде? — удивился лейтенант Ноулс, беря в руки оружие.

Эллери покачал головой.

— Тогда это, должно быть, его брат-близнец. Точно такой же попался мне в той куче, которую доставили из «Колизея».

— Вы правы. Это его близнец. Оба принадлежали Баку Хорну, если не считать, что этого дружка оставили в шкафу дома.

— Он явно точная копия, — с одобрением проговорил Ноулс. — Иногда такое встречается среди старого оружия. Немного устаревший дизайн, но это как марка. Я коллекционирую старое оружие, вы же знаете. Чем оружие старше, тем оно красивее. У меня есть…

— Знаю. Знаю, — перебил его Эллери. — Я и раньше знавал филателистов. Но мне хотелось бы узнать…

— Не могла ли быть выпущена из него пуля, убившая Бака Хорна? — Ноулс покачал головой. — Я же говорил вам, что это мог быть только двадцать пятый автоматический.

— Да, да, я помню. — Эллери сел за рабочий стол эксперта. — Напарник этого красавца еще у вас?

— Ну да, с биркой.

Лейтенант подошел к большому шкафу с выдвижными ящичками, выдвинул один из них и вернулся с первым револьвером Хорна.

— Итак, что вы хотите узнать?

— Возьмите оба револьвера, — попросил Эллери. — В каждую руку по одному.

Лейтенант повиновался, весьма удивленный.

— Ну и как?

— Мне это только кажется или я прав, полагая, что один из этих малышей немного тяжелее другого?

— Ноулс, старина, вы всегда задаете самые глупые вопросы! — рассмеявшись, воскликнул Эллери.

— Боже мой, Квин, и это все? Что здесь такого серьезного? Я определил это за минуту. Если хотите знать, один из них немного тяжелее другого. Но я лучше удостоверюсь. — И он положил револьверы, один за другим, на весы. Затем кивнул: — Да, сэр. Этот малыш с биркой почти на две унции тяжелее второго.

— А! — воскликнул Эллери, удовлетворенный. — Здорово.

Эксперт удивленно посмотрел на него:

— Полагаю, нет сомнения в аутентичности хозяина обоих револьверов? Я хочу сказать — они и в самом деле оба принадлежали Баку Хорну, я прав?

— Бог мой, да, — ответил Эллери. — Можете в этом не сомневаться. Лейтенант, вы будете удивлены, если я вам скажу, что ваши весы меня убедили. — Он потер ладони. — Как все здорово складывается! — вздохнул он и усмехнулся. — Вы можете навесить бирку и на второй тоже, лейтенант, для полноты отчетности. Возможно, мы вскоре их вернем обратно. А пока подержите их у себя. Кстати, — Эллери сморщил лоб, — как вы считаете, этот первый револьвер был преднамеренно сделан тяжелее второго? Знаете, они оба были изготовлены одновременно — специально для Бака Хорна.

— Вполне возможно, — согласился лейтенант Ноулс. — Если Хорн был из тех, кому нравится носить по два револьвера — в паре, как он это делал, — то он, вероятно, хотел, чтобы оба чувствовались в руке одинаково. Хотя не обязательно, — поспешно добавил он. — Разница могла получиться случайно при производстве. Некоторое старинное оружие изготовлялось без особой тщательности.

— Должен заметить, что эти два револьвера изготовлялись с особой тщательностью, — возразил Эллери. — Итак, лейтенант, спасибо, что уделили мне время. Как-нибудь увидимся еще. — И он поспешно покинул отдел баллистики. В коридоре Эллери остановился, улыбаясь и машинально потирая стекла своего пенсне.